Путч, кульминация оккультной войны

Депутат Оболенский, член комиссии по расследованию дела о ГКЧП, через некоторое время после путча сделал для средств массовой информации одно странное заявление: "Истину в отношении августовских событий 1991, возможно, узнают только наши потомки через сотню лет". С какой страшной тайной соприкоснулся Оболенский, расследуя историю путча? — С точки зрения геополитической конспирологии, объяснение здесь может быть только одно: он соприкоснулся с какими-то материалами, связанными с оккультной войной двух Орденов за кулисами власти, с таинственным противостоянием Ордена Евразии и Ордена Атлантики. Только в этом случае, заявление депутата Оболенского приобретает смысл, и его уверенность в сохранности тайны становится понятной.

Августовский путч был (или должен был быть, по замыслу его авторов) кульминацией геополитического противостояния, решающим моментом невидимой войны.

Орден Атлантики не мог не знать, что евразийцы готовили к зиме 1991 – 1992 года определённую операцию, которая должна была привести к введению военного режима на всей территории СССР под предлогом стабилизации социально-политической и экономической ситуации. Они также прекрасно понимали, что идеологически правление военных евразийской ориентации будет некоммунистическим и патриотически ориентированным, но при этом без традиционного для КГБ "анти-семитизма", ксенофобии и "панславизма". Иными словами, военное правление обещало быть устойчивым, либеральным в области экономики, геополитически корректным, лишённым террористических эксцессов, свойственных большевистским формам диктатуры. Кроме того евразийский Военный Строй, Римско-имперский Строй, безусловно имел все шансы быть в высшей степени популярным, так как он отказался бы от "коммунистического догматизма" и "марксистского утопизма", с одной стороны, но с другой — он вполне отвечал бы естественному тяготению к иерархии, к дисциплине, к централизации и к коммунитарности, общинности, "целостности" (в смысле Хомякова) всех истинно евразийских этносов. Патриотизм Военного Строя должен был быть именно имперским, а не "русским" и "националистическим" в узком смысле этого понятия. Всё это делало такую перспективу не только неприемлемой, но фатальной и роковой для атлантистского лобби внутри СССР, а также для всего атлантистского мондиализма на планете.

Несмотря на гигантские разрушения, причинённые стране агентом Ордена "Танцующей Смерти", "господином Перестройка", вместе с его сподвижником из КГБ, Шеварнадзе (проклятого, кстати, своим собственным грузинским народом), Орден Евразийцев знал, как использовать эту негативную ситуацию во благо своей собственной позиции, ведь в тайных отделах ГРУ работали достойные продолжатели великих русских стратегов — Штеменко и Огаркова. Геополитическая дуэль с Гольдштюкером могла снова закончиться поражением для этого опытного и проницательного представителя Ордена Атлантики. Главной задачей атлантистов было не допустить введения военного положения в СССР, к которому, казалось, подводила сама логика событий.

Именно для этого и был организован августовский путч.

Просчёт маршала Язова

Главной ошибкой евразийцев в августе 1991-го, и особенно ошибкой лично маршала Язова, было доверие по отношению к руководителю КГБ Крючкову. Это была стратегическая ловушка.

КГБ уже много лет пыталось создать своим агентам образ "патриотов-националистов", используя периферийную массу "непосвящённых" сотрудников, искренне веривших в "иудео-масонский" заговор и считавших себя "националистами" или "национал-большевиками". С другой стороны, обманные маневры делались и на самой вершине власти — и Чебриков, и Крючков стремились солидаризоваться с евразийцами-военными против "космополитов-демократов". (На самом деле, всё демократическое движение было, естественно, организовано именно КГБ, причём оно было ещё более искусственным и "смонтированным", нежели патриотическое движение, так как для русских и других исконно евразийских этносов гораздо более естественно поддерживать "правых", чем "левых" — это историческая константа). Чтобы скрыть свою двойную игру атлантисты из КГБ создавали мифы об "иудео-масонском крыле КГБ" (в качестве такового называлось, в частности, Московское отделение, в противовес союзному, а позже КГБ РСФСР Ельцина и т.д.). На самом же деле, КГБ занималось активной анти-евразййской деятельностью, уничтожая структуры евразийской сети в странах Восточной Европы, свергая "почвенные" и анти-атлантистские режимы (такие, как режим Чаушеску, который, кстати, был всегда ориентирован на евразийский континентальный блок и ненавидел атлантическую "запроданность" руководства СССР — См. Клод Карноу "Снова на Восток" в журнале "Кризис" № 5 апрель 1990, Франция).

Как бы то ни было, дело ГКЧП ясно показывает, что какими-то не очень понятными путями Крючкову удалось убедить нескольких евразийцев — маршала Язова и Олега Бакланова — поспешить со введением военного положения и принять помощь от КГБ, якобы, отказавшегося от своего атлантизма, ставшего, в конце концов, на сторону Армии и решившего выступить против "демократов". Возможно, Крючков оговорил какие-то условия и для своей организации, так как в случае полноценного военного евразийского правления структура КГБ была бы, естественно, уничтожена — по меньшей мере, в её старом, партийно-террористическом, мондиалистском и атлантическом виде. Какие аргументы привели агенты Ордена Евразии маршалу Язову, нам пока не известно. Очевидно лишь, что подписание Ново-Огарёвского Договора не имело к этому ни малейшего отношения. Всё можно было бы ещё не раз переменить, аннулировав любые "бумажки", вышедшие из под пера не очень ясно понимающих геополитическую ситуацию случайных людей во главе с гиперобтекаемым "Горби", поставленным на эту должность не для принятия решений, а для "маскировки" и в силу знака определённой оккультной "избранности".

Что должен был сказать Крючков маршалу Язову, чтобы этот последний посвящённый в сущность стратегии Евразийского Ордена поставил под удар судьбу много тысячелетнего оккультного противостояния, судьбу континента, судьбу Евразийского Космоса, судьбу неминуемой и, казалось, такой близкой победы? Почему Язов поверил руководителю самого анти-евразийского органа? Об этом пока остаётся лишь строить предположения. И совершенно очевидно, что ошибка маршала Язова имела под собой какую-то страшную тайну, быть может, даже участие каких-то пара-нормальных, "магических" и телепатических воздействий или эффект особых психоделических препаратов. Это отнюдь не так уж и не вероятно, если вспомнить показания некоторых членов ГКЧП о полном беспамятстве их в течение трёх фатальных дней. Считать, что люди, дошедшие до высших степеней политической, военной, разведывательной и "конспирологической" карьеры, могут в столь решающей ситуации вести себя подобно безответственным алкоголикам-клошарам, беспрерывно напивающимся и похмеляющимся в городе, полном танков и "демократических" агитаторов, могут только законченные идиоты. Но и версия об отравлении Крючковым остальных членов восьмерки нам представляется маловероятной, так как люди ГРУ охраняли своих руководителей более бдительно, нежели самого Горбачёва. В деле об "ошибке маршала Язова", видимо, имело место сочетание многих оккультно-идеологических и парапсихологических факторов, сработавших синхронно.

Но какое же "оружие" на этот раз использовал Орден Атлантики? Об этом пока говорить рано.

30. "Мистер Перестройка" идёт в атаку

Сразу после ареста членов ГКЧП, как и всегда в момент высших конспирологических и идеологических напряжений, открылись определённые аспекты заговора, обычно остающиеся в тени. Самым откровенным моментом было выплывание на поверхность "мистера Перестройки" (А.Яковлева) в российском парламенте. Естественно, его миссия состояла не в том, чтобы предупредить "наивных" депутатов в отношении "шпаны, которая вновь может окружить Горбачёва". Эта глуповатая речь была произнесена "мистером Перестройка" для отвода глаз. Яковлев прибыл в российский парламент с требованием ареста Лукьянова. Российский парламент, созданный из совершенно некомпетентных и случайных людей, не имеющий никакой ясной геополитической ориентации и основывающийся на случайных, хаотических и анархических эмоциях, в своём трусливом ажиотаже, после шока московской инсценировки, мог испортить всё дело. Ельцин, то ли не получивший вовремя всей информации, то ли попросту забывший о самом главном (психическое состояние российского президента также заставляет полагать, что он находится под определённым парапсихологическим воздействием, как отмечают не только европейские конспирологи, но и многие западные журналисты, вначале объяснявшие полную неадекватность Ельцина его принадлежностью к "крайне правым", но позже, вынужденные прибегнуть к версии об оккультном или психотропном воздействии), обратил свою сокрушительную полемику против восьмёрки, забыв о главной цели. Яковлев прибыл в "белый дом" (больше напоминавший в тот момент "жёлтый дом") для того, чтобы потребовать ареста Лукьянова. Ельцин послушно повторил за "мистером Перестройка" знаменитую фразу — "за заговором восьми стоял Лукьянов, он — главный идеолог заговора".