Способна ли теистическая философия понять

«земное» бытие человека?

 

Как особое философское направление персонализм сформировался в начале XX в. В США. Затем в 30-х годах он распространяется в Западной Европе и прежде всего во Франции.

На первый план в персонализме выдвигается не познающий истину субъект классической философии, а человеческая личность в полноте ее конкретных проявлений. Личность превращается в фундаментальную онтологическую категорию, в которой волевая активность, деятельность сочетается с непрерывностью существования. Истоки самости личности и непрерывности ее существования не в ней самой, а в бесконечном, едином начале – Боге.

Как особое направление американской философии персонализм берет начало от методического пастора Бостонского университета Б.П. Боуна, (1847–1910), его учеников и последователей
Р.Т. Флюэллинга (1871–1960), Э.Ш. Брайтмена (1881–1953),
Дж.Х. Хауксона (1834–1916). Наиболее четко философскую сущность персонализма дал глава калифорнийской школы персонализма Р.Т. Флюэллинг. По его словам, персонализм – «это учение в манере Лейбница и Беркли, идеализм, утверждающий индивидуальность реального. Но вместо того чтобы начинать, подобно Лейбницу, с метафизического понятия монады или, подобно Беркли, с психологического понятия духовной субстанции, оно принимает в качестве фундаментального единства индивида в его высшем выражении, как моральную и религиозную личность. Как метафизическая теория – это концепция реальности как мира личностей, возглавляемого высшей личностью. Личность есть в действительности основополагающее понятие, а природа – понятие вторичное». (Цит.: Современная буржуазная философия. М., 1978. С. 493). Как видно из определения, вся реальность для персонализма выступает только как личное сознание, а безличного бытия или бессознательного не существует. Персонализм – это вера в то, что вселенная есть общество сознательных существ. Царство личностей – это царство свободного самоизъявления, самовыражения «Я», устремленное «к самозабвению в служении Богу». «Персонализм, – заявляют его сторонники, – основывается на учении о священности и неприкосновенности личности, рассматриваемых как проявление космической энергии, которая создает мир и вдохновляет все гениальное в человеке». (Цит.: Буржуазная философия XX века. М., 1974. С. 262).

Персонализм критически – относится к сциентистскому видению человека, где он выступает не как творец мира, а как созерцатель данности этого мира. Его активная роль в создании научных ценностей нивелирована в анонимном процессе развития науки и техники. Все несчастья современной личности представляются персоналистами следствием торжества технократического сознания. «Персоналистский дух, – отмечает современный персоналист
Густав Меллер, – гибнет в обезличенном технократическом сознании, человек теряет самое главное – свою уникальную персональность – его свободно и безболезненно может заменить любой другой человек, столь же стандартный, трезвый конформист, всецело подвластный машинной тирании». (Цит.: Буржуазная философия XX века. М.: 1974. С. 265). Поэтому человек, обладающий инструментальным разумом, активен только в узких рамках материальной деятельности и мертв как творческая личность. Поэтому персоналисты достаточно четко ориентируются на религиозное самосознание, возвеличивая роль субъекта в процессе познания до статуса единственного творца реальности, достигающего наивысшего блаженства в единении с Богом.

Основная область исследовательского интереса американского персонализма – религиозно-этическая проблематика, раскрывающая проблемы морального самосовершенствования личности на основе разрешения конфликта между добром и злом, нравственными и безнравственными побуждениями. Одно из основных требований самосовершенствования личности – способность свободного самоограничения «по образу и подобию божью» и даже «прекрасного самозабвения во славу божью».

 

В чем состоит особенность французского персонализма
в понимании человека?

 

Несколько иной вариант толкования личности предлагает французский персонализм, который возник в начале 30-х гг. XX в. Его основоположником был Эммануэль Мунье (1905–1950),
создатель и руководитель печатного органа французских персоналистов – журнала «Esprit». Представителями французского персонализма являются: Поль-Луи Ландсберг (1901–1944), Габриэль Мадинье (1895–1958), Морис Гюстав Недонсель (р. 1905), Поль Рикёр (р. 1913), Дениде Ружмон (р. 1906), Жан-Мари Доменак (р. 1922).

Возникновение французского персонализма связано с попыткой левых католических мыслителей выработать позитивную программу переустройства современного им общества, обосновать необходимость построения новой «гуманистической цивилизации», основанной на действенном примате духовных ценностей. Поэтому представители персоналистской философии рассматривали ее как, во-первых, универсальную философскую доктрину, преодолевающую крайности материализма и идеализма; во-вторых, обновленное христианское миропонимание, максимально сблизившееся с современным миром и отвечающее его основным потребностям.

Одной из особенностей французского персонализма является то, что обоснование своих теоретических позиций его представители осуществляют посредством критики не только классического рационализма, но и современного экзистенциализма, а также марксизма, отождествляемого ими с классическим рационализмом гегелевского типа. Вот что пишет на этот счет родоначальник французского персонализма Э. Мунье: «Собственно персоналистские исследования находятся под постоянным влиянием экзистенциалистской и марксистской точек зрения; экзистенциализм потребовал возрождения персоналистских проблем – свободы, внутреннего мира, коммуникаций, смысла истории; марксизм заставляет современную мысль отказаться от идеалистических мистификаций, исходить из реального положения людей и связывать самую высокую философию с проблемами современного общества». (Цит.: Человек и его бытие как проблема современной философии. М., 1978). Во французском персонализме также как и в американском, основным предметом анализа выступает личность, которая понимается как «духовное существо, образованное в своем бытии субстанциональным образом; она содержит в себе эту субстанцию благодаря присоединению к иерархии ценностей, которые принимает свободно, делает своими и живет ими, пребывая в состоянии ответственного вовлечения и постоянного обращения, личность осуществляет свою деятельность свободно и совершенствует ее в творческих актах, опираясь на собственное призвание», – так определяет понятие личности Э. Мунье. (Цит: Буржуазная философская антропология XX века. М., 1986. С. 93).

При рассмотрении человека персоналисты фиксируют то, что, с одной стороны, человек есть часть природы и как таковой он продолжает природу, находясь под воздействием ее законов, с другой стороны, человек своеобразное бытие отличное от природных явлении и обладающее своей собственной спецификой – устойчивостью и независимостью, пребывая в состоянии вовлечения и общения. Во взаимодействии этих двух ипостасей человеческого бытия французских персоналистов интересует не мир объектов, который изменяется человеком и подчиняется его господству, а мир человека, деятельностной личности, преобразующей действительность, с тем, чтобы сделать его человеческим миром. Призвание человека именно и состоит в том, чтобы преобразовать реальность в соответствии с ценностями «тотального» человека. Призвание человека, писал Э. Мунье, «есть его самопожертвование трем мирам: миру материи, находящемуся под ним, куда он должен заронить божественною искру; обществу людей, существующему рядом с ним, сквозь которое должна пройти его любовь, чтобы соединиться со своей судьбой; миру духа, который находится над ним, предлагает ему свои услуги и выводит его за его собственные пределы». (Цит.: Вдовина И.О. Французский персонализм (критический очерк Философского учения). М., 1977. С. 27).

Деятельное отношение человека к миру персонализм раскрывает посредством «вовлечения», реализуемого в трех видах движений: движение экстериоризации (взаимодействие человека с внешней реальностью, или самоосуществление личности вовне); движение интериоризации (внутренняя сосредоточенность личности, ее обращение к изначальным, глубинным пластам собственного «Я» или его духовного мира); движение преодоления (нацеленность личности на высшие, божественные ценности – истину, красоту, благо, добро как высшие принципы, в соответствии с которыми конструируется личностное бытие). Вовлеченное существование означает активный диалог христиан с современностью, вовлечение верующих людей в социальные движения на стороне прогрессивных сил, где религиозное мировоззрение призвано играть роль конструктивного фактора в преобразовании мира на человеческих началах. Именно поэтому представители персоналистской философии приветствовали майские выступления французского студенчества в 1968 г., расценивая их как культурную революцию, перерастающую в революцию духовную и всеобщее христианское обновление.

Основную функцию своей философской доктрины французские персоналисты видят в пробуждении личностного начала в человеке. В этой связи большое значение придается проблеме личностного общения как цели и назначения человеческого существования. Личность единична, но не единственна, она не изолирована, ибо связана с другими.

В восприятии «Я» присутствует всегда восприятие и бытие «другого», «Я» предполагает «Ты». В результате человеческое «Я» выступает уже не как сугубо индивидуальное бытие, но как неразрывно связанное с множеством «Ты», так что подлинной первичностью обладает некое духовное сообщество «Я» в виде «Мы». Встреча «Я», «Ты», «Мы» создает особый персональный опыт – коммуникацию душ.

Высшей формой «другого», устанавливающего связь между собой и человеческим «Я», М.Г. Недонсель, например, рассматривает Бога, ибо «обоюдность» человеческих сознаний возможна лишь в результате предшествующей «человеческо-божественной «обоюдности». «Чтобы быть собой, – пишет М.Г. Недонсель, – следует быть, по меньшей мере, вдвоем, а для того, чтобы быть в полной мере собой, необходимо, чтобы другим был Бог». (Цит.: Современная буржуазная философия. М., 1978. С. 481–482).

Таким образом, попытка персонализма создать универсальную философскую доктрину, преодолевающую крайности материализма и идеализма в понимании человека, или как ставил перед собой задачу Э. Мунье, «примирить Маркса с Кьеркегором» завершилось эклектической теорией доказательства божественной сущности человека.

 

Поможет ли прагматизм сформировать
мировоззрение успешного человека?

 

Особое место в рассмотрении проблемы человека в мировой философии XX в. Занимает философия прагматизма, которая отождествляется с житейской философией практицизма, предпринимательства, делового успеха. С точки зрения сторонников прагматизма, философия должна быть не размышлением о первичных началах бытия и познания, чем она считалась со времен Аристотеля,
а общим методом решения тех проблем, которые встают перед людьми в разных жизненных ситуациях, возникающих в непрерывно меняющемся мире. В частности, С. Хук отмечал, что «прагматизм стремится выработать мировоззрение, дающее человеку возможность жить в неустойчивом и полном опасностей мире» (Цит.: Современная буржуазная философия М., 1978. С. 35).

Как самостоятельное Философское направление прагматизм возник в 70-х г. XIX в., его родоначальниками, основателями являлись американские ученые и философы Чарльз Сандерс Пирс (1829–1924) и Уильям Джемс (1842–1910). Наибольшее распространение прагматизм получил в США в период после второй мировой войны, оказав сильнейшее влияние на духовную жизнь страны, где предприимчивость, действие и успех ценились выше всех иных добродетелей. Наиболее известными представителями философии прагматизма являлись: Джон Дьюи (1859–1952), Джордж Герберт Мид (1863–1931), Сидней Хук (1902–1989), Ричард Рарти (р. 1931).

При всем многообразии течений философии XX в., проблема человеческой деятельности как решающего философского принципа наиболее полно рассмотрена в прагматизме. Уже один из основателей прагматизма У. Джемс отмечал, что «человек – чем бы еще он ни был – прежде всего практическое существо и что его дух дан ему в качестве средства для приспособления к жизни в этом мире». (Цит.: Буржуазная Философская антропология ХХ века. М., 1986. С. 108).

Возникновение и всесторонняя разработка основных проблем прагматизма как философии человеческой деятельности именно
в США, не случайны, так как эта философия наилучшим образом выражала интересы, настроения, мировоззрение активного действия американского обывателя.

Суть такого понимания философии прагматизма выразил
Р. Бернстайн в книге «Праксис и действие»: «Образ человека, который возникает на основе прагматической точки зрения, это человек как мастер, как активный манипулятор, выдвигающий новые гипотезы, активно проверяющий их, всегда открытый для продолжающейся критики и реконструирующий самого себя и окружающую среду.

Практика и активность, информирование с помощью разума, становятся нейтральными для их видения человека во вселенной и подобно Гегелю и Марксу, они высоко оценивают существенно социальную природу практики и активности» (Цит.: Буржуазная философская антропология. М., 1986. С. 116).

Необходимо остановить внимание на том, как понимаются личность, индивид и его структура в прагматизме. Так, Д.Г. Мид отмечал, что человек может стать подлинным человеком, личностью, «самостью» или «Я», когда он начинает относиться к себе как
к объекту, т.е. относиться к себе так, как к нему относятся другие люди. Иными словами, индивид ставит себя на место другого, начинает играть роль другого или принимает позицию обобщенного другого. Таким образом, будучи социальным по своей природе и вырастая из социального опыта, «Я» отражает всю сложность и многообразие своего социального опыта.

Рассматривая структуру «Я», Д.Г. Мид различает две его составляющие: «Внутреннее Я» и «Внешнее Я». «Внешнее Я» выражает воспринятую и усвоенную индивидом организованную совокупность социальных, т.е. принятых другими, установок, норм и диспозиций.

Иными словами, это обыденный, привычный индивид, обладающий теми привычками, теми реакциями, которые есть у всех. «Внешнее Я» – это такое «Я» в личности, которое делает его членом сообщества, выполняющим его требования и представляет собой интернализацию организованных установок других. «Внутреннее Я» есть реакция индивида на установку сообщества, какой она выступает в его собственном опыте. «Внутреннее Я» дает ощущение свободы и инициативы, являясь источником новизны.

Взаимоотношение структурных элементов «Я» таково, что «Внешнее Я» задает форму «Внутреннему Я». Посредством «Внешнего Я», выступающего «цензором» социальности «Я», осуществляется контроль над поведением индивида. При этом не исключается, что в импульсивном поведении «Внутреннее Я» оказывается господствующим над «Внешним Я».

Таким образом, функционирующее «Я» – это прежде всего лояльность по отношению к другим людям, держащимся вместе в реализации общего интереса, но не наша надежда правильно понять вещи. Здесь реализуется исходная установка прагматизма – истинно то, что практично, что полезно.

 

Каковы возможные варианты анализа
сущности человека?

 

Анализ проблемы человека в современной мировой философии не ограничивается теми направлениями, которые рассмотрены выше. В той или иной мере проблема человека, его сущности и бытия рассматривается и в постпозитивистской философии, и в структурализме, и в социальной философии Франкфуртской школы.

Так, позитивистская и постпозитивистская ориентация гуманистического исследования исходит из того, что рассмотрение человека с точки зрения естествознания правомерно и необходимо, но его недостаточно для анализа человека как такового. Граница между естественнонаучным анализом человека и собственно человековедением проходить там, где исследуется ценностно-мотивационное объяснение человеческой деятельности.

Как отмечает швейцарский философ – науки Эвандро Агацци (р. 1934), – «даже когда ценности рассматриваются как существенные элементы человеческой реальности, наука о человеке должна воздерживаться от ценностных суждений: это значит, что историк, социолог, психолог должны пытаться раскрыть, какие ценности данного сообщества или данного индивида направляют данные действия или являются источником правил и норм их осуществления». (Агацци Э. Человек как предмет философии // Вопросы философии. 1989. 2. С. 31). При этом ученые не должны высказываться о таких ценностях, критиковать или защищать их, одобрять или порицать людей, которые действуют в соответствии с этими ценностями. Иными словами, проблема обоснованности ценностей не стоит даже перед науками о человеке. Поэтому, отмечает Э. Агацци, в исследовании человека вновь должен быть введен телеологический подход, ибо «если мы сводим изучение человеке к узконаучному уровню, мы тем самым отрицаем его специфически человеческую природу» (Там же. С. 34). Философия должна продолжить исследование человека своими специфическими методами, позволяющими, с одной стороны, реабилитировать специфику человека и, с другой стороны, восстановить в правах саму философию.

В структуралистской традиции проблема человека анализируется с точки зрения понимания индивида как элемента социальной структуры, лишенного своей собственной самости. Истории в собственном смысле нет более, и все существующее в обществе, и прежде всего человек, есть лишь выражение соответствующей целостности, т.е. группы, коллектива, социальной системы. Человеческой свободы не существует, имеются лишь роли и функции.

В этой связи определенный интерес представляет собой концепция личности Жака Лакана (1901–1981).

Личность, по Ж. Лакану, состоит из трех слоев: реального, воображаемого и символического. Слой реального в личности – это причина поведения, выраженного в форме языковых эффектов. Посредством воображаемого и символического слоев личности общество внедряется в индивида.

Воображаемое внедряется в индивида как регулятор межличностных отношений, которые Е. Лакан описывает в понятиях борьбы господского и рабского сознаний. Слой символического образуется языком, посредством которого «другой», символизирующий общество, вторгается в бессознательное. Сетка символов, нормируемых языком, пронизывает насквозь бытие индивида и составляет его транссубъективную реальность.

Как свидетельствует предпринятый анализ тенденций современной мировой философии в рассмотрении и интерпретации извечной проблемы сущности человека и специфики его существования, ей в XX в. уделялось и уделяется большое взимание буквально всеми философскими направлениями и школами – от логико-гносеологических до психобиологических. И это не случайно, ибо «в наше время важнейшей задачей философии является доказательство бытия человека», – утверждал XVIII Всемирном философском конгрессе в Брайтоне Эвандро Агацци. («Вопросы философии». 1989. № 2. С. 34).

В соответствии с исходными методологическими принципами, содержанием и направленностью современные концепции человека делятся на две большие группы: на субъективистски-антропологи-ческие и объективистски-онтологические.

Та или иная трактовка сугубо человеческого соотношения объективного и субъективного, всеобщего и индивидуального, научного и ценностного моментов в философском познании и истолковании человеческого бытия тесно связана с решением таких общих проблем, как проблема природы философского знания и сущности подлинной философии человека.

Многие современный философы считают, что философия нашего времени, если она действительно желает быть эффективным средством решения жизненных задач современного человечества, должна быть прежде всего философией человека, т.е. философией, ориентированной на человека.

Вместе с тем, в философской среде XX столетия определенное место занимало и занимает исследование проблемы человеческой истории, ее методологии и проблемы будущего общества.