Образ «я» человека в срезах культур европы

 

Так, древний человек не выделял себя из окружающего природного мира и проецировал себя на объекты окружающей среды. Его жизнь была насквозь мифологична и мистична. О некоторых сторонах мифического сознания древнего человека Е.М. Мелетинский пишет следующее: «Диффузность первобытного мышления проявилась в неотчетливом разделении субъекта и объекта, материального и идеального (т.е. предмета и знака, вещи и слова, существа и имени), вещи и ее атрибутов, единичного и множественного, статичного и динамичного, пространственных и временных отношений» (31, с.164). На ранних стадиях развития индивид плохо воспринимает себя как отдельное существо. Он растворен в общности, частью которой является, и не может представить себя вне этой органической целостности.

Можно утверждать, что для индивида первобытного общества еще не существует внутреннего двуединства полярностей «Я и не-Я». Его психика всецело отождествлена с миром одухотворенной целостности внешней среды и растворена в коллективных представлениях или мистическом соучастии в групповых переживаниях единства с тотемом.

Развитие общества неизменно расширяло набор социальных ролей. Усвоение определенного набора социальных функций и их закрепление за разными категориями людей сопровождается тем, что каждый человек начинает выступать членом различных групп. Переплетающееся множество ролей и функций инициировало работу самосознания с тем, чтобы увязать их в единое целое во внутреннем пространстве индивида, еще слабо осознающего себя.

Античность вырастала из самых древних ступеней истории общества, но ее выдающиеся достижения уплотнили гумус культуры, она оплодотворила семена многих идеи последующих эпох. Их жизнеспособные ростки взошли на новом витке творческой деятельности человеческого духа, обогащая ткань истории новыми разворотами мысли шкалы ценностей и механизмов общественной и индивидуальной жизни. Мир воспринимался древними греками не в категориях изменения и развития, а, наоборот, как статичный раз и навсегда данный. Античность статична и обезличено телесно статуарна. Древние греки являются людьми, которые, по мнению А.Ф. Лосева, «пятятся к будущему», движутся «спиной вперед». Об этой же стороне восприятия времени в эту эпоху М. Элиаде пишет: «Как мистик, как вообще религиозный человек, первобытный человек живет в постоянном настоящем» (53, с.89).

Возникновение последующей культуры средневековья, где особую роль начинает играть христианство, чаще всего соотносят с поздней античностью. Однако как полагает А.Я. Гуревич, следует учитывать влияние системы представлений эпохи варварства на образ жизни и мыслей средневековья. «Под покровом христианских догм продолжалась жизнь архаических верований и представлений» - пишет автор (14, с.36).

Становление средневековой культуры вырастало из недр мифологического сознания, сохраняя многие наслоения и черты предшествующей архаики.

Христианское понимание человека отличается от античного прежде всего тем, что человек не чувствует себя органической частью, моментом космоса; он вырван из космической, природной жизни и поставлен вне ее по замыслу бога. … Без веры в бога и без помощи божественной благодати человек оказывается ниже того, чем он был в язычестве: у него нет больше того твердого статуса - быть высшим в ряду природных существ, какой ему давала языческая античность; зато с верой он сразу оказывается далеко за пределами всего природно – космического: он непосредственно связан живыми узами с творцом всего природного» (14, с.408 -409).

Античный космос не имел одного центра, для христианина такой единый центр Вселенной появляется в лице бога. К богу сходятся все душевные вибрации верующего человека, они меняют многие стороны ментальности людей, отражаемых в категориях мышления. Если мир в античной модели целостен и гармоничен, то в глазах людей средневековья он теряет эту гармонию. Социальная иерархия средних веков статична, она не допускает переходов людей из одного сословия в другое. Люди с рождения принадлежат к определенному сословному гнезду и привязаны к нему до конца своей жизни. Масштабы, горизонт мышления или кругозор каждого сословного индивида определяется раз и навсегда положением его родителей в обществе и высотой ближайшей колокольни, где он совершает религиозные акты и переживает единение с богом. Выйти за пределы определенного круга жизни практически было невозможно большинству людей.

Пространство жизни людей средневековья – богоцентрично и символом этой проекции являются архитектура соборов и церквей. Пространство членится на три четко дифференцированные сферы: земная жизнь есть промежуточная сфера, из которой человек попадает, либо в небесную сферу и живет вечно, либо низвергается в подземное царство Аида, где расплачивается за земные грехи.

Ренессанс стал антиподом всей тысячелетней средневековой культуре. Он был светским во всех основных формах проявления. Светский неоплатонизм часто базировался на учениях Аристотеля и Платона, «но не только для повышения общей культуры и образованности, но главным образом для титанического возвеличивания человека» (26,с.45). «Уже в раннем Ренессансе выдвигается на первый план свободная человеческая индивидуальность и что эта индивидуальность обычно выражена здесь весьма сильно» (там же, с.240). Показательно, что человек сотни лет, воспитываемый на образе Абсолюта, теперь устремился уподобиться ему, переживая в порывах своих страстей весь максимализм юношеского возраста, противоречиво и подспудно чувствующего свои ограничения. Новизной многогранной культуры эпохи Возрождения стало «чрезвычайно энергичное выдвижение примата красоты, и притом чувственной красоты. Бог создал мир, но как же этот мир прекрасен, как же много красоты в человеческой жизни и в человеческом теле, в живом выражении человеческого лица и в гармонии человеческого тела» (там же, с.53).

Новый виток в развитии современного человека индивидуализируют его как субъекта общества, ведет к размыванию жестких барьеров между сословиями и группами людей. Возрастающая автономность человека в пространстве его жизни и право на широкую мобильность в социуме сходятся на новой стадии и придают системе более высокого уровня новое качество развития. Примечательно, что возрастание личностного начала в русской культуре констатируется уже на пороге Нового времени. Человек стал личностью, правда не всегда знающей, что она хочет в этом мире, опираясь на гражданские свободы своего самоопределения.

Несомненно, что многие элементы Нового времени восходят к культуре Ренессанса. Человек стал новым сплавом всех предыдущих культур, которые вошли в многоцветный и объемный калейдоскоп современности, и одновременно суммарной посылкой последующего развития.

Я совершил экскурс в историю культур для того, чтобы показать читателю, что психология современного человека, как и его предыстория, свернула в слоях сознания доминирующие концепты понимания себя и мира, которые определяли лик каждой из исторических культур. Современный человек столь же противоречив, сколь и многолик. В этом его сложность и пластичность одновременно его как системы более высокого уровня развития. Справедливости ради я должен признаться в том, что мои экскурсы в культуры прошлых эпох сохраняют положительный ракурс.

Однако далеко не все готовы принять эту версию истории. Мне сдается, что истина требует того, чтобы мы не упускали из виду и диаметрально противоположные взгляды на переходы прошлого в настоящее. В этой связи приведу слова С.Л. Франка в качестве посылки для размышлений читателя: «Новое время» …, которое раньше представлялось бесспорным совершенствованием человечества, освобождением его от интеллектуальной, моральной и духовной тьмы и узости прошлого, расширением внешнего и внутреннего кругозора его жизни, увеличением его могущества, освобождением личности, накоплением не только материальных и духовных богатств и ценностей, повышением нравственного уровня его жизни – это «новое время» изобличено теперь в нашем сознании как эпоха, которая через ряд внешних блестящих успехов завела человечество в какой – то тупик и совершила в его душе непоправимое опустошение и ожесточение». Слова яркого философа России оставляют глубокий отзвук в душе. Но я придерживаюсь мнения, что каждая эпоха хоть на йоту делает лучших людей более гуманными, и с этих позиций сохранил диахронический срез исторического времени развития человечества, ибо законы и механизмы саморазвития порой проявляют себя в тех временных рамках, которые нелегко охватить мышлением одного поколения.