Третья стадия: развитие сплоченности

Третья стадия развития группы — это развитие сплоченности. За периодом конфликта следует преобразование группы в единое целое. Для описания этой фазы пользуются разнообразными терминами, но все они имеют общий смысл: внутри групповое сознание, общая цель и групповой дух, совместные групповые действия, кооперация и взаимоподдержка, групповое объединение и взаимность, единое мы - сознание, ориентированное во вне соперничество, поддержка и свобода коммуникаций. На этой стадии растет моральность, взаимное доверие и самораскрытие. Некоторые члены группы открывают для себя действительную причину, по которой они решились на групповую терапию. Члены группы делятся своими интимными секретами, давно забытые грехи всплывают на поверхность. Группа может собираться после сеанса на чашечку кофе, улучшается посещаемость, и пациенты начинают выражать сожаление и беспокойство о покидающем группу участнике.

Главным вопросом для членов группы в это время является близость. Шутц утверждает, что на первой стадии для пациентов главной проблемой является «внутри или снаружи», на второй — «на вершине или на дне», а на третьей — «близко или далеко». Решается вопрос: не нравиться другим и быть недостаточно близко к ним или быть слишком близко.

Несмотря на то, что на этой стадии может быть больше свободы для самораскрытия, также могут быть и ограничения общения другого вида. По сравнению с предыдущей стадией эта — мила и светла, и группа наслаждается недавно обнаруженным единством. Члены группы объединяются против всего окружающего мира, присутствует сильная взаимная поддержка, гордость за группу и осуждение всех внешних врагов членов группы. Со временем, однако, свет будет тускнеть, и групповые объятия будут казаться ритуалом, если не будет дан выход враждебности. Только когда все эмоции можно будет выражать и конструктивно прорабатывать, сплоченная группа становится действительно зрелой рабочей группой, и это состояние сохраняется до конца курса терапии, обновляясь в начале каждой новой стадии. Для удобства описания этой стадии было предложено разделить ее на две части: стадию сплоченности, когда группа ориентирована против внешнего мира, и стадию продвинутой групповой работы или настоящей рабочей команды, в которой существует напряженность между «работой» (или прогрессом) и регрессией на ранние стадии.

 

Стадии развития — обзор

Теперь, когда мы описали ранние стадии развития, давайте обратим внимание на качественные характеристики, чтобы начинающий терапевт не принял слишком буквально последовательность развития. Фазы развития частично совпадают, они редко имеют четко очерченные границы, которые в лучшем случае будут размытыми. Информацию о стадиях развития мы черпаем из несистематических клинических наблюдений, то есть мы выделяем самостоятельные периоды развития на основе практически неконтролируемых исследований. Изучение развития сенситивных групп не закончено, до сих пор нельзя сделать выводы. Например, Беннис и др., изучая шесть интенсивных групп, проверял свою гипотезу, согласно которой группы проходят следующие стадии развития: превалирующий интерес в отношении власти, затем превалирующий интерес в отношении близости. Только одна группы из шести изученных показала такую последовательность, другие группы прорабатывали и возвращались снова и снова одновременно к обеим проблемам. Более убедительные подтверждения можно найти в исследовании проблемных групп. Например, Ранкель изучал двенадцать малых групп, задание которых заключалось в создании и воплощении проекта, связанного с соотнесением социальных условий в университетском общежитии с процессом обучения. По результатам стало видно, что группы циклично проходят через стадии Такмена: 1) проверка и зависимость; 2) внутригрупповой конфликт; 3) сплочение группы; 4) функциональные ролевые отношения (зрелое решение проблем).

Группы очень редко окончательно проходят какую-либо стадию. Шутц сравнивал стадии развития группы с поочередным затягиванием болтов до тех пор, пока колесо не встанет на свое место, затем процесс повторяется. Каждый болт закручивается снова и снова, пока колесо окончательно не займет правильную позицию.

Подобным же образом развивается группа. Фаза начинается, достигает своей кульминации, затем затихает только для того, чтобы позже группа снова вернулась к ней для более тщательного обсуждения некоторых вопросов. Наверно, правильнее было бы говорить о развивающих задачах, чем о стадиях развития или об их последовательности. Гамбург предложил термин «циклотерапия» для процесса возвращения к одним и тем же вопросам, но каждый раз уже с другой точки зрения и для более глубокой проработки. Очень часто группа может потратить много времени на обсуждение некоторых вопросов, таких как, например, оплата, наблюдатели - студенты, взаимоотношения между помощниками терапевта, а затем, несколько месяцев спустя, возвратиться к этим же темам, но смотреть на них уже совершенно иначе. Таким образом, наблюдатели могут сначала рассматриваться как угроза конфиденциальности, а позже — как помощники терапевта. Затем группа может искренне обсуждать ситуации, в которых она может извлекать какую-либо выгоду из знаний, оценок или особой позиции наблюдателей.

Факторы, влияющие на естественную историю развития терапевтической группы, могут стать более сложными и запутанными, если принимать во внимание, что ведущий может предугадывать определенные стадии развития и неосознанно вести группу по предсказанному пути. Либерман утверждал, что ведущий, сам не зная того, заполняет все пробелы в группе. Формируя тренинговую группу, он исключал из нее людей с потребностью в парном поведении и сравнивал развитие этой группы с контрольной группой, сформированной без всяких исключений в течение трех недель в лаборатории человеческих взаимоотношений. Он обнаружил, что ведущие контрольной группы использовали парное поведение в одинаковом объеме в течение курса терапии, в то время как ведущий экспериментальной группы использовал такое поведение в пять раз чаше на третьей неделе, чем на первой. Очевидно, он пытался восполнить потребность в тепле, которая увеличилась в экспериментальной группе. Без контроля за чрезвычайно влиятельным поведением ведущего определить последовательность «естественного» развития становится действительно трудно.

Исследование Псатос и Хардерта очень хорошо проиллюстрировали затруднения, возникающие у исследователей. Они собирали утверждения лидеров, наиболее подходящие для начальной, средней и конечной стадий развития групп по тренингу сензитивности, и обнаружили, что утверждения, связанные с принятием учащались на последних стадиях по сравнению с ранней. Как бы то ни было, проинтерпретировать этот результат довольно сложно. Возможно, участники были действительно внутренне более заинтересованы в эмоциях в конце курса, и слова ведущего о «близости» были простым отражением этой тенденции, а возможно, ведущие сами для себя решили заранее, что нужно будет поработать с близостью на последних стадиях, и таким образом повлияли на группу частыми повторениями этих слов.

Воздействие пациентов на развитие группы. Та последовательность развития, что я описал, по - видимому, демонстрирует цепь событий чисто теоретически, без учета фактора пациентов. Схема развития во многом похожа на главную тему ультрамодной симфонии, которая для нетренированного уха может оказаться неразличимой. В реальной же группе вся спутанность и неопределенность зависит от богатства и непредсказуемости человеческих взаимоотношений, которые осложняют терапию, но все же вносят в нее и некоторую долю оживления.

В целом на события, разворачивающиеся во время первых встреч группы, сильнее всего влияют пациенты с «самой крикливой» межличностной патологией. «Самой крикливой» я называю не скрытую патологию, а такую, которая немедленно проявляется в группе. Например, монополистические наклонности, демонстративность, осуждение или неукротимое стремление к проявлению контроля. Эти пациенты не часто получают одобрение со стороны терапевта или других членов группы. Терапевты очень ценят таких пациентов, потому что они вносят раздражение в группу, стимулируют проявление эмоций и делают встречу более оживленной и интересной. Другие пациенты часто рады возможности спрятаться за спину главного героя, для того чтобы осторожно «осмотреться».

Изучая уходы из девяти амбулаторных групп, я обнаружил, что в пяти группах пациенты с крайне характерным поведением бросали терапию в течение первых двенадцати сеансов. Эти участники («преждевременные провокаторы») отличались друг от друга по своей динамике, но исполняли в группе одинаковые роли: они налетали, возмущали группу, затем исчезали. Терапевты описали их роль в группе такими терминами, как «катализаторы», «мишени», «переводчик враждебности», «единственный честный» и так далее. Некоторые из этих преждевременных провокаторов являются активными борцами против зависимости и бросают вызов терапевту уже на первых встречах группы. Один из них, например, спросил на занятии, почему сеанс должен заканчиваться именно тогда, когда терапевт выносит об этом свое решение. Затем он пытался, полушутя, заинтересовать пациентов в проведении встречи без ведущего или в исследовании личных проблем ведущего. Другие гордились своей честностью и непонятливостью, не смягчая ни одного слова в обратной связи в отношении других пациентов, в то время как третьи, имеющие серьезную амбивалентность в отношении близости, как стремящиеся к ней, так и боящиеся ее, занимались самораскрытием и побуждали группу отвечать тем же. Хотя преждевременные провокаторы обычно утверждают, что их не заботят оценки и мнения других, но на самом деле это не совсем так, и в каждом конкретном случае они сожалели, что создали сами себе такую нежизнеспособную роль в группе.

Терапевт должен осознать этот феномен на ранних стадиях развития группы и с помощью прояснения и объяснения их роли помочь им предотвратить совершение социального самоубийства. Возможно, даже более важно выявить и прекратить собственные скрытые поощрения такого поведения. Многие терапевты бывают ошеломлены уходом преждевременных провокаторов. Они так приветствовали поведение этих пациентов, что не смогли оценить ни их страданий, ни собственной зависимости от них при поддержке жизнедеятельности группы. Терапевту необходимо обращать внимание на собственную реакцию на отсутствие каких-либо членов в группе. Если же некоторые участники посещают все сеансы, то можно представить себе их отсутствие и почувствовать, что изменится. В том случае, если терапевт боится отсутствия конкретного пациента и чувствует, что группа в этот день будет безжизненна, то, возможно, именно этот пациент взвалил на себя слишком тяжелую нагрузку и вторичное удовлетворение и поэтому не может справиться с главной задачей группы.

На развитие группы может также значительно влиять присутствие пациентов, уже имеющих опыт в групповой психотерапии. Например, одна группа, уменьшившись в численности до трех человек, после трехмесячных летних каникул была вновь укомплектована: туда пришли четыре новых участника, которые раньше не имели опыта групповой психотерапии, и новый помощник психотерапевта. Три старых члена группы выступили как влиятельные носители культуры, которые и позволили новым и всем остальным членам группы развиваться очень быстро, так как были пропущены такие первичные стадии, как описание симптомов, советы и поиск структуры.

Несмотря на недостатки, предложенная последовательность развития представляется наиболее удачной. Следуя здравому смыслу, группа должна сначала работать над смыслом своего образования и границами, затем с доминированием и подчинением, и позже, по мере увеличения опыта, с вопросами близости. Некоторое время назад я принимал участие в межгрупповом семинаре, в котором шестьдесят участников должны были образовать четыре группы с помощью любого выбранного ими способа, а затем изучить дальнейшие взаимоотношения между группами. Шестьдесят пациентов почти в панике бросились из зала в направлении четырех комнат, подготовленных для малых групп. Паника — неотъемлемая часть семинара — возможно, происходит из - за первобытного страха не войти ни в одну из групп. В той группе, в которой оказался я, после того как примерно шестнадцать человек забежали в комнату, первыми словами были: «Закройте дверь, чтобы больше никто не вошел!» Первым действием группы было назначение официального лица, которое будет смотреть за дверью. Установив свои границы и свою обособленность от внешнего мира, группа направила свое внимание на регуляцию распределения власти при помощи скоротечных выборов председателя, чтобы многочисленные притязания на власть не смогли демобилизовать ее деятельность. И только много позже группа обратилась к обсуждению вопросов доверия и близости.

Терапевту, имеющему свою концепцию последовательности развития, легче сохранять объективность и оценивать следование группы по намеченному пути, несмотря на значительные отклонения. Он может заметить, что группа никогда не прогрессирует после определенных стадий или же пропускает некоторые из них. Иногда терапевт может потребовать от группы того, к чему она еще не готова. Например, один молодой терапевт злился на своих пациентов за то, что они, как ему казалось, слишком мало интересовались друг другом. Один студент-терапевт сравнил членов своей группы с тридцатью восемью немыми свидетелями, которые несколько лет тому назад в Нью - Йорке оставались соучастниками, став свидетелями убийства молодой женщины. Таким образом, он не сумел оценить, что взаимная забота и интерес развиваются позже, а вначале участники более склонны смотреть друг на друга, как на соперников, стремящихся обратить на себя особое внимание терапевта, или людей, вмешивающихся в чужие дела.