Сплоченность как лечебный фактор в групповой психотерапии

Хотя мы и обсуждали лечебные факторы по отдельности, они в большой степени взаимозависимы. Катарсис и универсальность, например, являются частями единого процесса. Выводы, сделанные в процессе обсуждения того, что считать важным, не могут быть абсолютными — это только открытие того, что проблемы других сходны с нашими собственными, важно, что в своих проблемах мы не одиноки; проявление аффективной части чьего - то внутреннего мира и только затем принятие его окружающими, по-видимому, имеет огромное значение. На суд окружающих выносится вопрос веры пациента в то, что он отвратителен, неприемлем или нелюбим. Его защищают правовые нормы группы, группа примет индивида безотносительно к его прошлой жизни, преступлениям, или неудачам в его социальной вселенной. Девиантные (отклоняющийся от нормы. — Прим. ред.) стили жизни, история проституции, сексуальных извращений, отвратительные преступные оскорбления — все может быть принято терапевтической группой, — это подкрепляется нормами, прежде установленными в группе.

Очень часто психиатрические пациенты должны иметь несколько возможностей, чтобы разделить с кем - то свои аффекты и рассчитывать на принятие себя другими людьми. Сокращение этих возможностей может проистекать из того, что вследствие нарушений межличностного общения они мало с кем имеют близкие отношения. Далее, убежденность в отвратительности своих импульсов и фантазий делает признание еще более затруднительным. Я знал многих одиноких пациентов, которые только в группе могли установить глубокий личный контакт. Проходило всего несколько встреч, и они начинали чувствовать себя в группе «как дома» больше, чем где бы то ни было. Они могли помнить чувство принадлежности и приятия годы спустя, когда большая часть других воспоминаний стиралась из памяти. Как сказал один успешный пациент, оглядываясь на прошедшие два с половиной года терапевтической работы: Наиболее важно было иметь группу людей, с которыми всегда можно было поговорить и которые никогда не отказали бы мне в этом. Я был частью группы, в которой было так много заботы, ненависти и любви. Мне сейчас лучше, и у меня своя жизнь, но грустно думать, что моей группы больше нет».

Некоторые пациенты описывают группу как гавань, защищающую от жизненных стрессов, как источник силы для них. Одной из причин, по которой американским военнопленным было очень плохо во время корейского конфликта, была та, что у них отняли этот источник стабильности. Китайские захватчики разрушали групповую сплоченность, методично устраняя возникающих групповых лидеров. Турки, с другой стороны, поддерживали свой дух и групповую структуру. Лидерство среди них определялось исключительно на основании военного звания и старшинства: как только устранялся один лидер, его роль тут же автоматически переходила к старшему по званию среди оставшихся.

Пациенты могут интериоризировать группу. «Как будто группа сидит за моими плечами и наблюдает за мной. Я всегда спрашиваю: «Что бы сказала группа об этом или о том?» — часто терапевтические изменения сохраняются и упрочняются из-за того, что члены группы не хотят ей навредить.

Членство в группе, приятие и одобрение являются наиболее важными в развитии индивида. Важность принадлежности к детским компаниям сверстников, компаниям взрослых, общинам, социальной группе едва ли возможно переоценить. Нет ничего более важного для юноши, чем быть включенным в определенную социальную группу, быть принятым в ней, и нет ничего более угнетающего, чем исключение из нее. Вспоминаются происходившие в Соединенных Штатах самоубийства «забаллотированных» членов, исключенных из некоторых сообществ, или имевшие место в Вест - Индии смерти изгнанников, отмеченных знаками вуду, которые незадолго до смерти были полностью исключены из сообщества и объявлены «умершими» вследствие наложения на них чар. Большинство психиатрических пациентов имеют обедненную групповую историю; никогда прежде они не были полноценными, неотъемлемыми, активными членами группы. Для этих пациентов само успешное общение в группе может быть лечебным.

Мы опираемся на других не только для одобрения и приятия, но также для постоянного утверждения важности нашей системы ценностей. «Когда предсказания не сбываются» — это учение о религиозном культе, который предсказывал конец света. Когда судный день прошел без инцидентов, представители культа не только не испытали кризиса сомнений, но наоборот, расширили привлечение новых членов; система групповой веры для борьбы с сомнениями, по-видимому, потребовала увеличения степени интерперсонального утверждения.

Таким образом, разными путями члены терапевтической группы приходят к пониманию того огромного значения, которое они имеют друг для друга. Терапевтическая группа, воспринимавшаяся сперва как искусственная группа, которую не принимали в расчет, фактически, стала очень быстро играть важную роль. Я знаю группы, которые собирались, чтобы пережить вместе тяжелые депрессии, психозы, женитьбу, развод, аборты, самоубийство, повороты карьеры, разделить наиболее сокровенные мысли и инцест (сексуальную активность среди членов группы). Я видел, как группа оплакивала смерть одного из участников и как другая группа донесла на руках одного из членов собственной группы до больницы. Взаимоотношения часто закрепляются совместным участием в рискованных предприятиях. Как много взаимоотношений в жизни было заключено в доспехи жизненных переживаний?

 

Факты

Поиск свидетельств важности групповой сплоченности в терапевтическом процессе обычно сводится к поиску документов, подтверждающих важность «отношений» в индивидуальной психотерапии. Тем не менее, существует несколько серьезных исследований, зафиксированных в литературе по групповой терапии и по испытуемым группам (см. главу 14, в которой обсуждаются группы встреч и утверждается прикладное использование их опыта для терапевтических групп).

Дикофф и Лакин, изучая пациентов бывшей психотерапевтической группы, обнаружили, что с точки зрения пациентов, групповая сплоченность является главной терапевтической ценностью. Они обработали и категоризировали понимание пациентами лечебных факторов в их групповом опыте. Исследователи нашли, что «более половины бывших пациентов показали, что самым главным способом помощи в групповой терапии, является взаимная поддержка». Пациенты, отвергнувшие группу, чаще жаловались на отсутствие значимого социального контакта с другими членами. Те пациенты, которые сообщили об улучшениях, происшедших с ними, или выразили сожаление о необходимости расставания с группой, прежде всего склонны были:
1. Почувствовать себя принятыми другими членами группы;
2. Осознать сходство определенного рода между пациентами в группе;
3. В процессе опроса о пережитом групповом опыте сделать специфические ссылки на конкретных людей.

Авторы заключают, что групповая сплоченность сама по себе является терапевтической ценностью и существенна для увековечивания группы. '' Капп и др. приходят к сходному выводу после исследования сорока семи пациентов, которые занимались в двенадцати разных психотерапевтических группах в течение, по крайней, мере тринадцати месяцев. Они раздали анкеты, чтобы измерить самовосприятие личностных изменений и индивидуальных оценок степени сплоченности среди членов группы. Результаты показывают, что самовосприятие личностных изменений существенно коррелирует как с чувством вовлеченности в группу ее участников, так и с их оценками общей групповой сплоченности. Авторы заключают, что осознанное групповое единство (сплоченность) может быть важным фактором в стимулировании личностных изменений.

Мои коллеги и я провели две серии исследований, которые свидетельствовали о важности сплоченности в групповом терапевтическом процессе. В одном проекте (Ялом, Тинкленберг, Гилула), были исследованы двадцать успешных пациентов групповой терапии, и все лечебные факторы, описанные в этой книге, получили достаточно высокую оценку. Этот проект будет рассмотрен в деталях в следующей главе. Сейчас необходимо подчеркнуть, что пациенты ретроспективно оценивают сплоченность, как имевшую серьезное значение.

Ялом, Хоутс, Зимерберг и Ренд протестировали в конце года всех пациентов (сорок человек), которые начали терапию в пяти амбулаторных группах. Степень улучшений — симптоматичских, функциональных и межличностных — получила оценку, как в ходе интервьюирования терапевтов командой оценщиков, так и по самооценочной шкале. Затем выводы были сопоставлены с множеством переменных, которые были выведены в первые три месяца терапии. Позитивные результаты в терапии коррелировали только с двумя переменными — «групповой сплоченностью» и «общей популярностью».

Сплоченность была измерена на послегрупповом анкетировании каждым пациентом на седьмой и двенадцатой встречах; анкета состояла из одиннадцати вопросов (каждый отвечал по пятибальной шкале.
1. Как часто, на ваш взгляд, должна встречаться группа?
2. Насколько вам нравится ваша группа?
3. Если большинство членов вашей группы решит прекратить существование группы, покинув ее, воспользуетесь ли вы возможностью разубедить их?
4. Чувствуете ли вы, что работая с группой, вы в будущем достигнете поставленных в терапии целей?
5. Если бы вы могли заменить членов вашей группы на других, «идеальных», скольких бы вы заменили (кроме группового терапевта)?
6. Как вы чувствуете, до какой степени вы включены группой в групповую активность?
7. Как вы воспринимаете ваше участие и ваш вклад в групповую работу?
8. Как вы воспринимаете продолжительность групповых встреч?
9. Какие чувства вызывают у вас групповой терапевт (ты)?
10. Испытываете ли вы стыд, принимая участие в групповой терапии?
11. Насколько хорошо, по сравнению с другими терапевтическими группами, ваша группа работает вместе?

Те пациенты, которые были наиболее привлекательны для группы (сильная сплоченность), и которые были отмечены, как наиболее популярные, другими членами группы на шестой и двенадцатой неделях, подучили лучший терапевтический результат на пятнадцатой неделе. В этом исследовании результаты об обретении популярности были соотнесены с результатами, которые давала сплоченность, что является, как мы вкратце покажем, вполне соответствующим групповой сплоченности и проливает свет на механизм, посредством которого групповая сплоченность производит изменения.

Заслуживают обсуждения и два примечательных исследования испытуемых групп. Исследование, строго проведенное Кларком и Калбертом, демонстрирует, что качество взаимоотношений между членами группы взаимосвязано с результатами в Т-группе, состоявшей из одиннадцати субъектов, которые встречались дважды в неделю для проведения шестидесятичетырехчасового курса. Они соотнесли результаты членов группы с отношениями между ними. Их результаты продемонстрировали, что участники, чаще всех вступавшие в двусторонние взаимно излечивающие отношения, показали наибольшие улучшения, происшедшие за время группового курса. При этом, уровень отношений, достигнутых с руководителем группы, оказался не связан со степенью улучшений. Авторы делают вывод, что качество отношений между членами группы является детерминантой индивидуальных изменений в групповом опыте.

Большое исследование 210 субъектов в восемнадцати взаимодействующих группах с участием десяти школ (гештальта, трансакционного анализа, НЛТ (национальная лаборатория тренинга) Т- групп, Синанон, личностного роста, Эсалена, психоанализа, марафона, психодрамы, — список неполный) было проведено Либерманом, Яломом и Майлзом (см. главу 14 для детального ознакомления с этим проектом). Сплоченность оценивалась при помощи опросников тремя способами:
1. Определением критического события. Каждого участника группы просили после каждого занятия описать наиболее важное событие встречи. Все события, относящиеся к групповой аттракции, сообществу, принадлежности и т. д., просили не называть.
2. Определением сплоченности, — похожий способ описан Яломом, Хоутсом и др., — опрос был организован в начале и в конце группового курса.
3. Определением «лечебного фактора», включающего измерение сплоченности, организованного в конце групповых занятий.

Результаты показали, что привлекательность для группы действительно является сильной лечебной детерминантой. Все методы продемонстрировали позитивную корреляцию между сплоченностью и результатом. Если индивид видел мало смысла в принадлежности к группе, своей привлекательности для нее, — даже если это проявлялось вначале группового курса, — было мало надежды на то, что он получит пользу от групповых занятий, и высока вероятность того, что конечный результат будет отрицательным. Более того, группы с высоким уровнем сплоченности имеют существенно более высокие результаты, чем группы со слабой сплоченностью.

 

Резюме

Мы ссылались на свидетельства пациентов групповой терапии, считающих групповую сплоченность главным фактором, определяющим приобретение позитивного опыта в группе. Существуют попытки доказать, что самосознаваемый позитивный терапевтический результат связан с привлекательностью индивида для группы. Индивиды с позитивным результатом имели больше взаимно удовлетворяющих межличностных отношений в группе. Позитивный результат у пациента связан с привлекательностью индивида для группы, а также с его популярностью в группе, т. е. факторами, относящимися к групповой поддержке и принятию. Сплоченные группы в любом случае показывают лучшие результаты. И хотя еще нужны контрольные исследования, все эти открытия, собранные вместе, подтверждают идею, что групповая сплоченность является важной детерминантой позитивного терапевтического результата.

И наконец, кроме этих прямых доказательств, имеются весомые косвенные свидетельства, полученные в результате исследований других типов групп. Эти исследования показывают, что при решении лабораторных задач, группы, повысившие свою сплоченность, получают результаты, которые можно рассматривать как факторы, существенно влияющие на итог лечения. Например, групповая сплоченность проявляется в лучших групповых достижениях, активном участии членов группы, развитой сензитивности участников и многом другом. Мы рассмотрим эти факты в деталях, чтобы определить механизм, через который повышение сплоченности способствует терапевтическим изменениям.

 

Механизм действия

Вступление

В оставшейся части этой главы мы обсудим различные пути воздействия сплоченности на перемены в группе. Как принятие в группу, групповая поддержка, интерперсоанльное групповое доверие и приятие помогают больному? Безусловно, для этого нужно больше, чем простая поддержка или приятие; терапевты уже в начале своей карьеры узнают, что любви недостаточно, что терапия не заключается просто в формировании условий для проявления аффектов у пациента. И хотя, отношение играет решающую роль, терапия состоит не только в том, чтобы честно и дружелюбно относиться к пациенту. Отношение создает благоприятные условия для других процессов, которые должны быть приведены в движение. Что это за процессы? И насколько они важны? Мы исследуем эти вопросы с разных точек зрения, все или некоторые из которых могут быть актуальны для данного пациента.

Возможно, никто так глубоко не исследовал терапевтические отношения, как Карл Роджерс. Давайте начнем наше исследование с рассмотрения его взглядов о способе действия терапевтических отношений в индивидуальной терапии. В своем наиболее систематическом описании процесса терапии Роджерс утверждает, что когда созданы условия для построения идеальных отношений между терапевтом и пациентом, приводится в действие следующий процесс:
— Пациент все больше раскрепощается в выражении своих чувств.
— Он начинает оценивать реальность и становится более разборчивым в своих чувствах и восприятии своего окружения, себя самого, других людей и своих переживаний.
— Он все больше осознает несоответствие между своим опытом и пониманием своего «я».
— Он начинает воспринимать то, что прежде отрицалось или искажалось его сознанием.
— Его понимание себя, которое теперь включает ранее искажаемые или отрицаемые аспекты, становится более соответствующим его опыту.
— Он без всяких опасений становится более способным к восприятию безусловно позитивной оценки терапевта и к восприятию безусловно позитивной самооценки.
— Он все больше ощущает себя в центре настоящей оценки, достойным внимания или переживаний.
— Он начинает воспринимать свой опыт не с точки зрения оценки его окружающими, а прежде всего с точки зрения того, насколько эффективно этот опыт ускоряет его собственное развитие.

Центральной в воззрениях Роджерса является формулировка «актуализирующей тенденции», — внутреннего стремления организма к расширению и саморазвитию. Терапевт в индивидуальной и групповой терапии действует как персона, которая облегчает саморасширение, помогает создавать благоприятные для нее условия. Первой задачей индивида является самопознание; он должен осознать те чувства и опыт, которые раньше не были осознаны. Эта задача является всеобщей в динамической психотерапии. Хорни, например, подчеркивает потребность индивида в самопознании и самореализации, утверждая, что задачей терапевта является устранение препятствий, лежащих на пути этих автономных процессов. Существуют некоторые экспериментальные доказательства того, что хороший контакт в индивидуальной терапии и сплоченность в групповой терапии побуждают индивида к дальнейшему самопознанию. Например, Труакс, изучая сорок пять госпитализированных пациентов в трех гетерогенных группах, показал, что пациенты в сплоченных группах наиболее склонны участвовать в глубоком и расширяющемся самопознании (измерено по шкале Роджерса-Раблена).

Последние несколько лет Роджерс все больше интересовался групповым опытом как терапевтическим фактором и, хотя, его видение факторов, стимулирующих развитие в группах, сходно с его пониманием факторов в индивидуальной терапии, он отмечал, что существуют дополнительные сильнодействующие факторы, связанные с образованием групп. Он подчеркивает, например, что приятие друг друга членами группы, их взаимопонимание может иметь более сильное лечебное воздействие, чем приятие и понимание со стороны терапевта. Ведь другие участники группы не должны заботиться, не должны понимать, им не платят за это, это не является их работой. Приятие «на равных» регулярно происходит в детстве, но многие пациенты воспринимают оценку себя другими членами группы как жизненно важную. В современном американском обществе мы протянули иерархию потребностей от потребностей, связанных с выживанием, к эмоциональным потребностям. Современный человек, утонувший в роскоши, задает вопрос: «С кем лично я могу быть?» С крушением развитой семейной ячейки, личной изоляцией в современной жизни, эта проблема становится очень серьезной. Близкие отношения, развиваемые в группе, могут рассматриваться как форпост противодействия культуре, «которая склонна с дегуманизации индивида и дегуманизации наших человеческих отношений». Роджерс считает, что глубоко прочувствованные человеческие переживания в группе могут иметь огромное значение для пациента; даже если нет видимого улучшения, и отсутствуют заметные изменения в поведении, пациент может ощущать, что становится человечнее, богаче на личностном уровне и что в нем развивается внутренняя диалогичность.

Взаимное приятие друг друга членами группы является решающим в групповом терапевтическом процессе, но может развиваться достаточно медленно. Приятие другими и самоприятие взаимозависимы: если самоприятие существенно зависит от приятия окружающими, то и приятие окружающих возможно только после того, как индивид сможет принять самого себя. Члены терапевтической группы могут испытывать презрение к самому себе и глубокое презрение к другим. Проявление этого можно увидеть в изначальном отказе пациента присоединиться к «сборищу придурков», или в его нежелании быть вовлеченным в группу из-за страха оказаться в водовороте несчастий. Важность самоприятия для приятия остальных была продемонстрирована в работах Рубина, который изучил пятьдесят пациентов до и после интенсивной двухнедельной жизни в лаборатории Т-группы и обнаружил, что увеличение степени самоприятия существенно коррелировало с увеличением степени приятия других. Эти результаты созвучны с утверждением Фромма, сделанном много лет назад, что только после того, как человек оказывается в состоянии любить себя самого, он получает возможность любить других. Я только добавлю, что только после того, как он испытает, что значит быть любимым, он сможет любить себя самого.

Хотя, мы еще не ввели сам термин, тем не менее уже начали обсуждение «самооценки» — центрального понятия в любом подходе к личностным изменениям. Гамбург утверждает, что все индивиды, стремящиеся к психическому здоровью, сталкиваются с двумя очень важными проблемами: 1) трудностями в установлении и поддерживании значимых межличностных отношений; 2) трудностями поддержания чувства личностной ценности (самооценки). Трудно обсуждать эти две взаимозависимые сферы, как отдельные, но поскольку мы в предыдущей главе останавливались достаточно подробно на установлении межличностных отношений, то сейчас мы сконцентрируемся на самооценке.

В научном обозрении и анализе идентичности и оценки, которое мы взяли за основу, Миллер подчеркивает взаимную зависимость между самооценкой (оценкой индивидом своего идентичности) и публичной оценкой (групповой оценкой достоинства того аспекта его самоопределения, который имеет отношение к данной конкретной группе). Самооценка соотносится с пониманием индивида того, что он на самом деле любит, что он по-настоящему ценит, и неразрывно связана переживанием социальных отношений. Вспомним утверждение Салливана: «Я», можно сказать, сделано из отраженных оценок». Индивид рассматривает и оценивает себя так, как его рассматривают и оценивают другие. Вследствие соотнесенности жизненных переживаний индивида, он интериоризирует определенные отношения и учится оценивать себя в какой-то степени независимо. Но он всегда более или менее озабочен тем, как общество оценивает его, и подвержен влиянию общественной оценки — оценки, даваемой ему группами, к которым он принадлежит. Насколько человек подвержен влиянию общественной оценки в группе и насколько он склонен пользоваться предложенными групповыми рамками и оценками, зависит от нескольких факторов: значимости группы для него, частоты и специфичности воздействия на него группы в аспекте его общественной оценки, и от того, насколько его задевают неудобные вопросы. (Вероятно, в терапевтических группах намеки являются очень действенным средством, поскольку могут задевать ядро идентичности пациента). Другими словами, чем больше группа взаимодействует с ним, тем более он подписывается под групповыми ценностями, тем более он будет склонен соглашаться с суждениями группы.

Система: самооценка — общественная оценка, таким образом, близко соотносится с понятием групповой сплоченности. Мы говорили, что степень группового влияния на самооценку является производной от их взаимозависимости. Чем привлекательнее индивид для группы, тем более он уважает суждения группы и стремится к ней, тем ближе к сердцу он будет принимать любые противоречия между полученной общественной оценкой и своей самооценкой. Эти противоречия будут вызывать у индивида состояние диссонанса, и он будет предпринимать шаги, чтобы устранить его.

Если это противоречие влияет негативно, если группа оценивает его менее высоко, чем он сам оценивает себя, то как он может разрешить это противоречие? Индивид может попытаться невоспринимать, отрицать или искажать групповую оценку. В терапевтических группах такое развитие событий ведет к замкнутому кругу. Низкая общественная оценка индивида человека, связанная с его отказом от участия в выполнении групповой задачи, его готовность обороняться и любое усугубление проблем общения приведут к еще большему снижению общественной оценки. В конце концов, групповое воздействие окажет свое влияние, если только он не будет использовать психотические механизмы, искажающие реальность.

Другой, более распространенный метод разрешения противоречия — обесценивание группы. Например, индивид может вообразить, что это искусственная группа, или, что она состоит из очень больных людей, и попытается сравнить ее с другой группой (например, социальной, или профессиональной группой), которая может оценивать его иначе. Эта последовательность, характеризующая историю «групповых девиантов», описываемую в главе 7, обычно приводит к выходу из группы. Последний и терапевтический метод разрешения противоречия для индивида заключается в том, чтобы попытаться поднять полученную общественную оценку, изменив то, что подвергалось критике со стороны группы. Этот метод разрешения противоречия более вероятен, если человек очень привлекателен для группы и если противоречие между низкой общественной оценкой и более высокой самооценкой не так велико. Является ли этот последний подход — использование группового давления для изменения поведения индивида или его позиций — формой обусловливания? Не является ли он механическим, отрицающим более глубокие уровни интеграции и, поэтому, преходящим подходом? В самом деле, групповая терапия использует обусловливающие принципы; фактически, психотерапия представляет собой во всех своих вариантах, в основном, форму обучения. Даже самые недерективные подходы используют обусловливающие техники, которые не всегда сознательно применяют терапевты. Пациенты узнают через открытые утверждения или через более тонкие намеки то, чего хотят от них терапевты. Как бы то ни было эти замечания ни в коей мере не подразумевают более поверхностного подхода к поведенческим изменениям, или достижения менее стойких результатов, и они не означают дегуманизации терапевтического процесса. Нежелательное обусловливание поведения и позиций не является, на мой взгляд, ни возможным, ни эффективным, когда применяется само по себе. Как я постоянно подчеркивал, все лечебные факторы, на самом деле, внутренне взаимосвязаны и должны рассматриваться как части сложного спиралевидного процесса. Поведенческие изменения и изменения позиций, независимо от их причины, вызывают другие изменения. Группа изменяет свою оценку пациента, он чувствует большее удовлетворение собой в группе и удовлетворение группой как таковой, и адаптивная спираль, описанная в предыдущей главе, начинает действовать.

Гораздо более распространенным в терапевтических группах случаем является обратное противоречие: группа оценивает индивида более высоко, чем он оценивает себя. И снова пациент, оказавшись перед лицом противоречия, будет пытаться его разрешить. В некоторых группах он может стремиться к снижению общественной оценки, проявляя неадекватное поведение. Как бы то ни было, в терапевтических группах это поведение приводит к противоположному результату — подъема общественной оценки еще выше, если проявление неадекватного поведения является искомой групповой нормой, и в дальнейшем вызывает приятие пациента группой. В ответ на это индивид может начать пересматривать и переоценивать свой заниженный уровень самооценки. Клиническая история болезни в качестве иллюстрации поможет высветить структуру этого процесса.

Миссис Энд, тридцатичетырехлетняя домохозяйка с низким эмоциональным фоном, пришла лечиться из-за чувства тревожности и вины, преследовавших ее из-за осложнившихся супружеских отношений. С клинической точки зрения ее самооценка была чрезвычайно низкой; она занимала позицию самоуничижения в отношении своего внешнего вида и в отношении своей деятельности как матери и жены. Она получила некоторое утешение от своего вступления в религиозную организацию, хотя никогда не полагала себя достаточно хорошей, чтобы общаться с «церковнослужителями» в своей общине. Она вышла замуж за мужчину, которого она считала невыносимым, но тем не менее, хорошим человеком, и определенно хорошим для нее. Только в своих сексуальных делах и, особенно, в организации, в которой она имела сексуальные контакты с несколькими мужчинами сразу, она, кажется, ожила. Только здесь она чувствовала себя привлекательной, желанной и способной дать что-то, что другим казалось ценным. Но это поведение вошло в конфликт с ее религиозными убеждениями и привело к чувству тревожности и самоуничижения.

Рассматривая группу как социальный микрокосм, терапевт вскоре заметил характерные тенденции, отразившиеся в ее поведении в группе. От нее исходили сильные сексуальные импульсы и в течение многих часов группа боролась со всеми возбуждающими поворотами, поднявшейся перед ней сексуальной дилеммы. В остальное время в группе она ни в чем не участвовала и ничего не предлагала. Она относилась к группе как к своему социальному окружению. Поскольку она не могла ассоциировать членов группы с хорошими братьями по церкви, то чувствовала, что ей нечего предложить, окружающим, кроме своих гениталий.

Ее курс терапии состоял, по большей части, в постепенном пересмотре и конечного развенчании ее веры в то, что у нее нет ничего ценного, чтобы она могла предложить окружающим. Как только она начала отвечать остальным, предлагать им свое тепло и поддержку, в обмен на их проблемы и чувства, она почувствовала себя нужной другим участникам. Противоречие между общественной оценкой и самооценкой в конце концов разрешилось повышением уровня ее самооценки. Ее поведение изменилось так, что стали возможны значимые несексуальные отношения в группе и вне нее, и они, в дальнейшем, повысили ее самооценку, тем самым, порождая адаптивную спираль.