Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Ценность и бытие. Ценность и истина.Содержание книги
Похожие статьи вашей тематики
Поиск на нашем сайте
Совершенно ясно, что жестко оторвать аксиологическое измерение бытия от онтологического и гносеологического можно лишь в философской рефлексии, ибо в повседневном существовании человека они спаяны воедино. Так, ценности и ценностные акты всегда обладают некоторым бытием и имеют вполне конкретное материальное воплощение (на этих моментах мы еще остановимся ниже), а любое, даже самое незаинтересованное, постижение бытия (скажем, в математике и в физике) является, как выясняется, ценностно нагруженным. Однако есть одна существенная разница: при онтологическом ракурсе постижения предмета, особенно зримо это проявляется в естественных науках, мы традиционно всегда заключаем в скобки (или по крайней мере стремимся заключить) свои собственные человеческие предпочтения, оценки и пристрастия. В вышеприведенном примере с березой при попытках познания ее происхождения и существенных свойств мы должны постараться абстрагироваться от своих этических установок, эстетических симпатий или чувственно-телесных ассоциаций. Это справедливо также при познании любых разновидностей социального и психического, а не только природного бытия. При аксиологической же установке сознания – именно человеческие цели, предпочтения и антипатии играют ключевую роль. Здесь даже свойства самой реальной березы, как мы выясним ниже[947], не являются определяющими для ценностного отношения. Важно именно человеческое, субъективное измерение бытия. Впрочем, существует целый спектр аксиологических доктрин, тяготеющих к платонической линии философствования и утверждающих, что бытие Космоса само по себе имеет ценностное измерение и иерархию, а человеческие представления и ценностные акты - объективно укоренены в структуре мирового целого[948]. Анализ разнообразных подходов к проблеме природы ценностей мы дадим в рамках следующей темы. Что касается взаимоотношений ценностного и познавательного аспектов исследования, то разорвать их еще труднее, чем онтологические и аксиологические аспекты. Во-первых, - и мы об этом уже писали в предыдущем разделе книги, - гуманитарное рациональное познание не может быть жестко отделено от ценностного измерения бытия в принципе. Познание любого историка или литературоведа, а тем более художника, всегда осуществляется сквозь призму тех или иных ценностей, начиная с отбора фактов и их теоретической интерпретации и заканчивая стилистическими особенностями письма. Весь вопрос состоит только в том, чтобы исследователь, равно как и художник по возможности критически осознавали свои ценностные предрассудки и не выдавали их за абсолютные. Во-вторых, в рамках современной науки ценностные проблемы вышли на первый план. Это касается и проблем манипулирования сознанием человека через электронные СМИ, и экспериментов над его геномом, и границ допустимого практического изменения жизненных форм в биосфере (проблема так называемых генетически модифицированных объектов - ГМО). Еще 30-40 лет назад казавшаяся в основном теоретической проблема допустимости или, наоборот, недопустимости практического использования последних научных достижений в политических или коммерческих целях - трансформировалась ныне в витально значимый вопрос о моральной и юридической ответственности самого ученого за характер своей научной деятельности и возможные практические следствия, получаемые из его открытий[949]. Еще более серьезные аксиологические дилеммы встают сегодня перед техническим знанием и инженерной деятельностью[950]. В-третьих, сама научная истина и ее поиск обладают безусловной ценностью для ученых и общества в целом, воплощая дух интеллектуальной открытости и бесстрашного дерзания человеческого разума [951]. Однако при внимательном рассмотрении в оппозиции истины и ценности есть глубокий смысл, о чем мы говорили в рамках теории познания, рассматривая взаимоотношения логико-понятийной и ценностной сфер сознания. В самом деле, если истинное знание в науке подразумевает посильное устранение субъективной составляющей, то ценность без ее субъективного переживания и акта субъективной оценки существовать не может в принципе. Если наука ориентирована на рациональное интерсубъективное доказательство, то из ценностного отношения к миру невозможно устранить факт личного приятия или неприятия чего-либо. И, наконец, самое главное: если истина[952] есть по преимуществу форма согласования мысли с предметом, то ценность, напротив, есть форма согласования предметности любой природы с идеальным содержанием нашей мысли. Благодаря истинному знанию мы знаем о существенных свойствах и закономерностях бытия, разумное согласование с которыми обеспечивает успех в нашей практической деятельности. С этих позиций, совершенно справедливо понимание “свободы как познанной необходимости”, ибо здесь схвачена гносеологическая сторона свободы. Но посредством ценностей реализуется ее другая, и столь же необходимая, сторона – возможность свободного изменения человеком мира и самого себя в соответствии с эталонными представлениями о полезном, справедливом, добром или прекрасном. Как верно замечает Э. Агацци “мы имеем основания назвать ценностью некоторое совершенство, идеальную модель, некое “как должно быть”, то, что направляет любое человеческое действие…”[953]. В самом деле, благодаря представлениям о ценности пищи и тепла мы растим хлеб, шьем одежду и создаем строительные материалы. Исходя из этических ценностей, мы оцениваем поведение окружающих и влияем на них, а также оцениваем и изменяем самих себя. Руководствуясь эстетическими представлениями о прекрасном, возвышенном и гармоничном, мы создаем и воспринимаем произведения искусства, украшаем быт и меняем свою внешность. Наконец, на основании правовых и политических ценностей мы строим правовое государство, требуем соблюдения его законов, награждаем заслуженных людей, преследуем и караем нарушителей. Во всех приведенных выше примерах ценность является необходимым условием активного преобразования себя и мира. Она несет в себе осознаваемый или неосознаваемый, явный или неявный, проективный и оценочный потенциал. Исходя их этого, можно дать следующее определение ценности. Ценности есть идеально-эталонные побуждения, цели и нормы деятельности человека, в соответствии с которыми он оценивает (выражает субъективное отношение), а также практически преобразует себя и мир. Ясно, что над многими ценностями, определяющими его бытие, человек часто не задумывается в своем повседневном существовании. Так, витальные потребности своего организма он воспринимает как нечто само собой разумеющееся, и, скажем, ценность воды или воздуха для нормальной жизнедеятельности организма часто осознает лишь в условиях их острой нехватки. Какие-то этические или политические ценности становятся для него предметом размышлений только в ситуации столкновения с ценностями иных социальных групп или культурно-национальных общностей и т.д. Зачастую же ложную ценностную мотивацию своего поведения человек осознает лишь тогда, когда общество уже применило к нему соответствующие юридические санкции. Это особенно часто случается с молодыми людьми, еще не обладающими жизненным опытом и навыками ценностной рефлексии. Поэтому - возвращаясь к проблеме соотношения истины и ценности - всегда желательно, чтобы наши ценности, которыми мы руководствуемся в своей жизнедеятельности, были ясно осознаны и по возможности четко обоснованы разумом, а поиск истины, в свою очередь, имел твердые ценностные основания. В идеале же должны совпадать истинное знание, подлинное бытие и ценность, где гармоничное, нравственное и творческое существование отдельной личности может быть наглядным и зримым подтверждением единства всех аспектов. Именно к такому истинно знающему и воплощающему высшие ценности личному бытию всегда, в сущности, призывали и призывают все наиболее глубокие философские и религиозные учения – будь то платоновский образ Сократа, образы Иисуса Христа или Будды. Показательно, что связь между совершенным личным бытием и достижением высот в познании и творчестве подтверждается жизнями по-настоящему выдающихся деятелей мировой культуры. В рамках европейской культурной традиции это фигуры Николая Кузанского и Леонардо да Винчи; Лейбница и Гете. В России - это жизненные пути и открытия М.В. Ломоносова и Ф.М. Достоевского, Д.М. Менделеева и Н.К. Рериха, В.И. Вернадского и П.А. Флоренского. Глубоко прав был А.С. Пушкин: “Гений и злодейство – две вещи несовместные!”. Частные истины, грозящие разрушением и хаосом, типа водородной бомбы или PR-овских информационных технологий, гениями не создаются. Это - в лучшем случае удел талантливых людей. Гений же - всегда талант+нравственная ответственность. Отсюда становится понятным воспитательное значение святыни и ценностного идеала в культуре, о чем мы еще поговорим ниже. Однако в окружающей нас жизни гармоничное совпадение истины и ценности, а тем более их слияние в жизненном пути и облике отдельного человека происходит, увы, довольно редко. Гораздо чаще мы сталкиваемся с ситуациями даже не рассогласования, а прямой оппозиции истинного и ценностного измерений бытия. Так, какое-то истинное знание лишь после своего разрушительного практического приложения может получать адекватное ценностное осмысление и соответствующую моральную оценку. Типичные примеры – негативное ценностное отношение к ядерному оружию после бомбардировок Хиросимы и Нагасаки; сегодня - осторожное отношение к перспективам развития ядерной энергетики, разрушительные экологические и антропологические последствия которой стали получать правильную критическую оценку лишь после чернобыльской катастрофы. Может быть и обратная ситуация: человек (и общество в целом) выносят ценностное суждение относительно какого-то явления или процесса еще до того, как последние подверглись всестороннему научному осмыслению. Здесь всегда есть как опасность бездумной ценностной эйфории (“Ах! Как это прекрасно, полезно и прогрессивно!”)[954], так и инерционного ценностного отторжения типа “зачем нам нужны сомнительные новации – жили и проживем без них”.[955] Наконец, разительным примером повседневного расхождения истинного и ценностного знания служит ситуация, когда человек держится своих ценностных предпочтений и предрассудков вопреки, казалось бы, самым неопровержимым логическим аргументам и очевидным эмпирическим фактам. “У каждого своя правда” - этот релятивистский ценностный принцип, который мы еще проанализируем в дальнейшем, касается именно таких случаев. Весьма распространенная ошибка здесь – пытаться и дальше убеждать упрямца, а тем более - насиловать его свободную волю. В лучшем случае это вызовет в человеке озлобление – “Да пропадите вы все пропадом вместе с вашими прописными истинами”; в худшем –– спровоцирует его на неверный жизненный шаг из чистого чувства самоутверждения. В подобных случаях следует твердо, но мудро - по сознанию - сказать человеку правду, пробуждая в нем желание самому критически и творчески осмыслить свои жизненные ценности, а дальше - пусть уж сама жизнь продолжает преподносить ему ценностные уроки. Мир истинных ценностей и гармоничное ценностное бытие в мире, с одной стороны, исключают подавление свободной воли человека; а, с другой, подразумевают опору не только на разум, но также на жизненный опыт и ценностную интуицию, позволяющих принимать единственно правильное - мудрое - решение в каждой конкретной жизненной ситуации. Функции ценностей
Ценности - и это вытекает из их определения, данного выше – выполняют четыре важнейших функции в человеческом существовании:
1) Без ценностей невозможны акты целеполагания, составляющие самую сущность человеческого бытия в мире. Без целей же и анализа средств их достижения не может быть человека как свободно определяющегося творческого существа. Личность всегда стремится к будущему, желая достичь того, что считает полезным, добрым, прекрасным и, соответственно, избавиться от того, что рассматривает как вредное, порочное или безобразное. Конечно, в целеполагании всегда есть опасность постановки утопических и недостижимых целей, но не менее опасным является отказ от активного целеполагания и безвольное смирение с существующим положением вещей. Утопизм и конформизм – две противоположных, но равно тупиковых, ипостаси ценностного отношения к будущему. Многие ценностно-целевые установки человек усваивает в ходе социализации, но наиболее значимые для формирования личности цели - всегда плод ее собственных раздумий и усилий. Главная же цель жизненных стремлений, составляющая смысл ее неповторимого индивидуального бытия[956], всегда обретается личностью свободно и самостоятельно при косвенном влиянии социума, а иногда – даже и вопреки ему[957]. Это отнюдь не противоречит тому факту, что огромную помощь в обретении смысла личной жизни (или цели целей индивидуального бытия) человеку оказывают окружающие люди. Напротив, дельный и своевременный совет, а тем более присутствие мудрого духовного наставника – это всегда существенная помощь личности в обретении ею надежных “ценностных маяков”. 2) Благодаря системе ценностей человек способен не только планировать свою будущую деятельность и активно изменять мир, но также объективно оценивать себя и окружающих. Акты оценки и самооценки есть всегда акты интерпретации событий, вещей и собственных переживаний сквозь призму оппозиций приятного и неприятного, плохого и хорошего, значимого и не значимого, достойного и недостойного и т.д. Вся жизнь человека, начиная с сознательного возраста, представляет собой, в сущности, бесконечную череду актов оценки событий прошлого и настоящего[958] на предмет их соответствия или рассогласования с имеющейся у него системой ценностных координат. Параллельно – это всегда “шлифовка” старых или выработка новых ценностных эталонов. Если же у личности такой системы ценностей нет, или если последняя аморфна - значит такая личность будет подвержена сильным влиянием со стороны социального окружения вплоть до возможности ее подчинения более сильной воле с твердыми ценностными представлениями. Если же, наоборот, система ценностей носит предельно жесткий характер, лишена динамики и не берет поправок на конкретный контекст оценивания – значит подобная личность не будет склонна к компромиссам и попытается насильно навязать свои ценностные представления окружающим. Отсутствие ценностного стержня (“бесхребетность” в обыденном языке), равно как и его излишняя жесткость[959] – две других опасных крайности в ценностном существовании человека. 3) Ценностное бытие, включающее в себя механизмы целеполагания и оценки и самооценки, есть всегда творческое волящее бытие. Недаром еще древние греки говорили об Эросе – исконном стремлении человека или к высокому творчеству, или к низменному потаканию своим телесным вожделениям. Никакое творчество (или антитворчество) ни в искусстве, ни в сфере межличностных отношений, ни в политике, ни в науке, ни в других областях человеческой культуры невозможно без системы ценностей (или антиценностей). Творят всегда ради каких-то истинных ценностей против ценностей ложных (или антиценностей). В творческих актах всегда что-то отрицают и что-то утверждают. Чужие творения также или принимают и наслаждаются ими, если они соответствуют ценностным предпочтениям личности, или же их отвергают, если они симпатиям и установкам этой личности противоречат. Крайне желательно, чтобы творческий процесс осуществлялся всегда во имя подлинных и гуманных ценностей, не осквернял ценностей других людей и уж тем более не угрожал самим основам человеческой жизни. Словом, не был бы связан с творческим произволом. Произвол есть превращенная ипостась бытия человека как свободного и творческого существа. Это как бы абсолютная инаковость животной адаптации к миру в виде безграничного волевого самоутверждения вплоть до абсолютного отрицания прошлой целесообразности. Крайними формами такого произвола, грозящими разрушением устоев бытия, являются самоубийство, ядерная или экологическая катастрофы. 4) Наконец, система эффективно функционирующих в обществе ценностей, где особую роль играет ценностная традиция, имеет самое прямое отношение к процессам социализации индивида, т.е. гармоничному вписыванию его в контекст социального существования. Процесс социализации - это усвоение правовых и социальных ценностей через эффективно функционирующий институт семьи, а также государственную систему образования и воспитания. Круг этих вопросов входит в компетенцию уже прикладной аксиологии, неотделимой от педагогики, социологии и философии образования. Подытоживая, можно констатировать, что ценности выполняют исключительно важные функции в существовании как отдельного человека, так и общества в целом. Направляя, они никогда не определяют полностью поведения человека, а подразумевают его свободный ценностный выбор; имеют самое непосредственное отношение к жизнеустроению личности, но совсем не гарантируют ее от ошибок и даже антиценностного поведения. Соответственно, под антиценностями следует понимать такие мотивы и “идеалы” деятельности человека, которые разрушают телесные, социальные и духовные основания человеческого бытия, провоцируют иллюзорное целеполагание, ложную оценку и самооценку, а также творческий произвол, не говоря уж о том, что антиценности ложатся в основу антисоциального, преступного поведения. Исходя из основных функций ценностей в культуре и наличия “ценностных соблазнов” в бытии личности, можно попытаться сформулировать следующие общие рекомендации, позволяющие ей вести гармоничное существование: ставь перед собой продуманные и исторически[960] оправданные цели; строго оценивай прежде всего свои собственные мысли и поступки и старайся руководствоваться в творческих актах истинными ценностями, не оскорбляющими ценности других людей. Если ты руководствуешься такими принципами, то тебе обеспечена полноценная социализация и социальный успех.
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-06-26; просмотров: 438; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.147.63.199 (0.011 с.) |