Изучение возраста в социологии

Изучение возраста в различных дисциплинах имеет свою историю, понятийно-терминологический строй, эксплицирующий возраст как предмет наук и собственные методы исследования. Рассмотрим лишь некоторые из них.

Попытки создать теоретическую основу социологического анализа возраста и эмпирические исследования социальной стратификации относятся ко второй половине XX столетия, хотя интерес к возрасту как принципу, детерминирующему социальную организацию, проявляли, например, П. Сорокин, Т. Парсонс, С. Айзенштадт. Так, в социологии существуют два теоретических подхода в изучении возраста. Один из них ориентирован на изучение индивидуального возраста в рамках концепции «жизненного пути». Этот социокультурный взгляд на возраст, сформулированный Б. Ногартеном, отражает проблему организации и интерпретации человеком своего жизненного пути через систему принятых в обществе норм, предписывающих соответственное возрастное поведение и экспектации (В. Neugarten, 1968).

Второй подход - стратификационный - ориентирован на изучение возраста скорее на социальном, нежели на индивидуальном уровне и рассматривает проблемы взаимодействия различных возрастных когорт и влияние данного взаимодействия на социум. Система возрастной стратификации состоит из определенного количества возрастных страт, каждая из которых ассоциируется с группой ролей и статусов. Возрастные когорты проходят через страту в различные точки исторического времени. Возраст рассматривается как один из механизмов (наряду с полом и социальным классом), который структурирует роли и привязывает индивидов к этим ролям.

Индивиды «проходят» одну возрастную роль за другой, и конфликт может возникать в случае плохой адаптации к новой роли, то есть неспособности забыть старую. Ключевым моментом исследований является, однако, анализ когорты. Различные когорты проходят через возрастные страты в разное время. Жизненный опыт каждой когорты является продуктом процесса старения и специфических культурных и социальных процессов, которые воздействовали на ту или иную когорту. Одна из главных проблем этого подхода - определить, каким образом социокультурные изменения отражаются на жизненном пути различных когорт и каким образом характеристики различных когорт могут вызывать социокультурные изменения. Анализ когорт открывает возможности более глубокого понимания систематической взаимозависимости между изменениями в жизни индивидов и изменениями в обществе - как прошлыми, так и будущими (5. N. Eisenstadt, 1963).

Стратификационный подход предполагает не только изучение возрастных когорт, их социокультурной динамики, но и исследование временных изменений самих социальных страт, то есть набора ролей, статусов, через которые проходят возрастные когорты. Эти изменения, в частности, могут отражать экономические и политические реалии. Войны, например, влияют на увеличение как брачного, так и пенсионного возрастов. В данном случае старики ввиду занятости более молодого поколения на военной службе обычно продолжают трудиться в сфере производства.

Изменения самих социальных страт могут отражать также демографическую динамику. Массовые эпидемии, в результате которых умирает большое число преимущественно людей среднего возраста, обусловливают выполнение социальных ролей людьми, которые до этого считались слишком молодыми либо слишком старыми. Иными словами, общественные роли сами по себе со временем изменяются.

Стратификационный подход затрагивает проблемы взаимодействия различных возрастных когорт и влияния этого взаимодействия на общество. К примеру, численность одной когорты может повлиять на опыт другой. Так, резкий взлет рождаемости в США после Второй мировой войны обусловил огромный спрос на учителей, которые принадлежали к старшей когорте, то есть к поколению фронтовиков. В результате в старшей когорте произошли изменения в структуре социальных ролей.

В социологии большое внимание уделяется проблеме так называемой возрастной солидарности. Центральным здесь является изучение вопросов, связанных с идентификацией себя с людьми по возрасту и следованием в связи с этим соответствующим поведенческим стереотипам. Иными словами, исследователи пытаются установить, как коррелирует степень отождествления себя с группой сверстников и людей, близких по возрасту, со степенью поведенческого отражения этой возрастной солидарности.

Социология изучает также связь между возрастом как принципом стратификации общества и другими принципами, лежащими в основе общественной стратификации. Существует гипотеза, например, что лояльность людей по отношению к группе уменьшает конфликтность между возрастными стратами. В частности, если люди видят свои интересы связанными с родственными коллективами, они в гораздо меньшей степени склонны создавать корпоративные группы, построенные по возрастному принципу.

Попытка найти универсальные причины возникновения в обществе социальных групп, объединенных по критерию возраста, представленная в работе С. Айзенштадта, позволила автору поставить общую проблему соотношения возрастной организации и социальной структуры общества. Он выделил типы возрастных групп, соответствующие разным типам социальной структуры, проанализировал их общественные функции, критерии членства, внутреннюю организацию и т. п.

В своем исследовании С. Айзенштадт исходит из посыла, что в любом обществе биологическое развитие индивидуума в той или иной мере обязательно коррелирует с его социально-политическим развитием, хотя в каждом обществе проблемы, связанные с биологическим развитием, определяются специфическими средствами конкретной культуры и имеют универсальные черты. Везде человек из ребенка становится отцом, из ученика - учителем, из юноши - стариком. Таким образом, параметры биологической эволюции более или менее одинаковы для любого общества, а значит, все люди должны в течение жизни преодолевать проблемы, связанные с возрастом. С точки зрения ученого, в любом обществе существуют группы, которые, с одной стороны, занимают важное место в социальной структуре общества, с другой - строятся на возрастном критерии (S. N. Eisenstadt, 1963).

Прохождение индивидом возрастной лестницы является не только его индивидуальной проблемой, но и делом важной общественной значимости. Этот процесс заключает в себе огромную опасность для жизнеспособности общества, связанную с возможностью нарушений механизма передачи социальной информации от поколения к поколению. Поэтому одним из главных компонентов возрастной структуры является ее иерархичность, то есть доминирование одних возрастных групп над другими (S. N. Eisenstadt, 1963).

Психология о возрасте

Психология как наука, изучающая человека, не может игнорировать одну из важнейших его характеристик - возраст. С другой стороны, ни один из аспектов прикладной психологии немыслим без знания возрастных особенностей человека, сенситивных и критических периодов его развития, специфических проблем, возникающих на каждой из возрастных стадий. Кроме того, важнейший принцип всей психологической науки - принцип развития, предполагающий изучение любого явления в процессе его зарождения, становления и развития, наиболее полное выражение нашел именно в психологии возраста.

Само развитие человека рассматривается в психологии как единство процессов онтогенетической эволюции и жизненного пути. Традиционно в возрастной психологии используется комплексный подход, в котором намечены контуры психологии развития как единой системы знаний, охватывающей все стадии человеческого развития - от рождения до последних мгновений жизни - и изучающей каждый момент развития в единстве и взаимопереплетении свойств человека как индивида, личности, субъекта деятельности и индивидуальности. Это позволяет понять физическое, психическое, личностное развитие человека в социальном, историческом, культурном контекстах.

Для современной психологии, изучающей возрастные характеристики человека в контексте развития, очень важны практические

аспекты, позволяющие анализировать факторы психического развития, учитывая их значимость и дискуссионность. В качестве одного из специфических факторов такого рода в последние годы выделяется фактор социальной и эмоциональной депривации.

Современная психология представляет возрастное развитие человека как процесс, имеющий стадиальный характер, проходящий через определенные периоды, кризисы. Вместе с тем проблема периодизации недостаточно разработана; дискуссионными представляются предлагаемые сегодня подходы и основания для выделения этапов, периодов и фаз (В.А.Ганзен, Л. А. Головей, 2001; Е. Erikson, 1968). Одно из направлений исследований возраста - это поиски и описание характеристик основных периодов развития на каждом этапе человеческой жизни.

Наиболее полно система возрастной психологии отражена в работах Б. Г. Ананьева, который рассматривает проблему индивидуального развития человека как одну из фундаментальных проблем естествознания и психологии. Автор предлагает изучать возрастные особенности во взаимосвязи с половыми, типологическими и индивидуальными особенностями, от которых их можно отделить лишь весьма относительно. Все это затрудняет выделение возрастных особенностей для специального исследования. Исключение составляют только самые ранние этапы человеческой жизни, когда возрастные особенности выступают в более частном виде, а типологические и индивидуальные модификации развития еще слабо выражены.

Одним из главных вопросов развития человека является вопрос о соотношении возрастных, типологических и индивидуальных особенностей и об изменяющихся и противоречивых взаимосвязях между ними. Установлено, что индивидуальное развитие. с возрастом приобретает все более своеобразный индивидуализированный характер. Исследуя возрастную динамику, особенности отдельных периодов и взаимосвязи между ними, нельзя абстрагироваться от жизненного пути человека, истории его индивидуального развития в разнообразных общественных связях и опосредованиях. Общие для всех людей возрастные периоды жизни (от младенчества до старости) характеризуются признаками соматического и нервнопсихического развития (Б. Г. Ананьев, 1957).

Наиболее слабо разработана в психологической науке проблема перехода от одной возрастной стадии развития к другой. Это связано, на наш взгляд, с тем, что дифференциация психологических знаний о возрастных особенностях, имеющая несомненное исследовательское значение, не сопровождается в должной мере интеграцией и синтезом этих знаний. Данная проблема имеет огромное значение для создания технологий формирования человека от рождения до зрелости и является не только психологической, но и педагогической и управленческой, поскольку выявление наиболее эффективных средств формирования интеллектуальной, эмоциональной, волевой сфер личности и сознательного регулирования человеком своей деятельности представляет собой актуальную задачу современной социальной практики.

В психологии используется генетический подход как основа теории индивидуального развития, который заключается в описании закономерностей формирования человека в процессе его воспитания, образования и обучения. Но формирование человека от рождения до зрелости не исчерпывает всего цикла индивидуально-психического развития. Остаются вопросы, чем психологически характеризуется человек после наступления физической, гражданской и умственной зрелости, какие возрастные периоды существуют в огромном диапазоне зрелости (взрослости), чем определяется творческая активность взрослого человека, на которые пытается ответить новая отрасль психологии - акмеология.

В общей психологии традиционно исследователи психических функций, процессов и состояний абстрагируются от возраста еще в большей мере, чем от типологических и индивидуальных особенностей личности взрослого человека. Абстрагирование от возрастных изменений в этот основной период человеческой жизни не случайно, так как связано с некоторыми метафизическими предрассудками о зрелости как своего рода «психической окаменелости» (Клапаред), как о состоянии, характеризуемом ранее сложившимися механизмами и свойствами психического склада личности (Б. Г. Ананьев, 1957).

Долгое время в психологии ранние возрасты (младенчество, детство, юность) рассматривались как резко отличные друг от друга динамические стадии развития, а взрослость - как некое сплошное статическое состояние, качественно не изменяющееся до наступления старости. В настоящее время подобные подходы изучаются в контексте истории исследования возраста. Современное общество заинтересовано в выявлении психических ресурсов, повышении уровня творческого потенциала и повышении работоспособности человека на протяжении всей его сознательной жизни. Поэтому усиливающийся интерес к проблемам возраста обусловлен научным обоснованием таких практических задач, как профотбор, профессиональная ориентация и переориентация на разных возрастных ступенях, включая пожилой возраст, улучшение профессиональной подготовки в зрелые годы и повышение уровня профессионализма в течение всей трудовой жизни человека.

Требования социальной практики, предъявляемые к психологии возраста, обуславливают ее сближение с медициной, педагогикой, акмеологией и другими науками, изучающими человека. Решение данных актуальных задач возможно лишь с применением интегрального подхода к индивидуальному развитию человека, предполагающего исследование закономерностей и основных характеристик, раскрывающих временную структуру онтогенеза психики. Стратегия поиска возрастных различий должна учитывать относительный характер возрастного фактора, который выражен неодинаковым образом не только в развитии различных подструктур и функций человека, но и на отдельных этапах человеческой жизни.

Малоизученной областью является проблема личностной организации времени, деятельности и жизни в целом.

Исследования проблемы времени в психологии осуществлялись целым рядом направлений, которые фактически мало связаны друг с другом. Это классические исследования восприятия времени (Ю. М. Забродин, Ф. Е. Иванов, Е. Н. Соколов, П. Фресс и др.), переживания времени (Д. Гарбетте, Р. Кнапп и др.), временной перспективы (Р. Кастенбаум, Дж. Нюттен и др.). Однако они оказались оторванными от исследовательского направления, в котором изучались нейрофизиологические, психофизиологические особенности временной организации человека (Н. Н. Брагина, Т. А. Доброхотова, Ю. М. Забродин, А. В. Бороздина, Н. А. Мусина, Я. Освальд, С. Шервуд, и др.), а также процессуально-динамические и в этом смысле объективные временные характеристики самой психики (П. Фресс, Л. П. Гримак, Д. Т. Элькин, Д. Т. Элькин, Т. М. Козина, Д. Н. Узнадзе), такие как скорость запоминания, скорость реакции, темпы, ритмы нейрофизиологических, психофизиологических процессов (К. А. Абульханова, Т. Н. Березина, 2001).

Можно предполагать, что этот разрыв определяется тем, что первые были отнесены к области изучения субъективного психологического времени (или, как принято говорить в отечественной психологии, субъективного отражения времени), а вторые - к области, в которой исследовалась объективная временная организация

самой психики. Кроме того, эти два подхода обособлены от исследований проблем личностного времени - времени развития личности, мотивации, динамики осознаваемого и бессознательного -П. Жане, Ж. Пиаже, К. Левина, X. Томе и др. А исследования, касающиеся проблем личностного времени, в первую очередь динамическая концепция личности 3. Фрейда, оказались в стороне от изучения конкретного жизненного пути, его специфических временных, биографических, событийных характеристик (Б. Г. Ананьев, П. Б. Балтес, Ш. Бюлер и др.). В свою очередь недостаточно связанной с особенностями жизненного пути оказалась возрастная периодизация Л. И. Божович, Д. Б. Эльконина и др. Первую попытку осуществить синтез собственно жизненной и возрастной периодизации предпринял Б. Г. Ананьев. Социальное развитие ребенка в пространстве-времени детства исследовано Д. И. Фельдштейном.

Несмотря на огромное внимание и интерес психологов к психологическим особенностям деятельности и разработку деятельностного подхода, не были раскрыты фундаментальные временные характеристики деятельности и временные особенности способов ее осуществления. Не создана единая концептуальная модель, раскрывающая соотношение биологического, психологического, социального и культурного времени, отсутствуют представления о соотношении психологического, личностного, жизненного времени, единая теория их многообразия.

Существующие направления изучения времени можно условно классифицировать, выделив четыре основных аспекта его рассмотрения. Первый - отражение психикой, сознанием объективного времени. Второй - временные, то есть процессуально-динамические характеристики самой психики, связанные с лежащими в ее основе ритмами биологических, органических, нейрофизиологических процессов. Третий - способность психики к регуляции времени движений, действий и деятельности. Четвертый - личностная организация времени жизни и деятельности, то есть той временно-пространственной композиции, в которой строятся ценностные отношения человека с миром на протяжении времени жизненного пути.

Свою концепцию исследования времени личности и времени жизни предлагают К. А. Абульханова и Т. Н. Березина. Основанием данного подхода является преодоление разрыва между изучением субъективного (психологического) и объективного (физического, социокультурного, исторического) времени, связующим звеном в которых является личность со своей темпоральной организацией, соотносящая свое субъективное время (сознания, бессознательного, переживания и т. д.) со временем самореализации в деятельности и жизненном пути, организатором которого она становится объективно.

Авторы данной концепции представляют понятийную систему, впервые эксплицируя понятия «временной режим», «временные способности личности», включая в структуру последнего идеальное, ценностное время, что позволяет рассматривать проблему развития личности в аспектах жизненного пути и человеческой культуры. Результаты многолетних исследований авторов позволяют раскрыть не только временные особенности личности, но сами механизмы активности, движущие силы ее изменения, развития и совершенствования (К. А. Абулъханова, Т. Н. Березина, 2001).

В отличие от множества подходов, которые подчеркивали субъективность психологического времени, концепция личностной организации времени предполагает онтологический характер его организации человеком либо в деятельности, либо в жизни в целом. В последнем аспекте она примыкает к целому комплексу исследований жизненного пути, жизненного цикла, перспективы (Б. Г. Ананьев, П. Балтес, Дж. Нюттен, Р. Кастенбаум, Л. Франк, С. Л. Рубинштейн и др.). Столь широкий контекст постановки проблемы личностной организации времени (временные характеристики психики, самой личности, жизненного пути и его структур стороны) и поступательный характер самого теоретико-эмпирического исследования позволяют сегодня доказать тезис о наличии специфики человеческого времени в целом и его отличие от времени физических процессов. Это, во-первых. Во-вторых, появляется возможность разработки объективного подхода к изучению данного времени в силу доказательств его специфической организации. В-третьих, открывается возможность дифференцировать разные механизмы временной организации на разных уровнях психики, а личность представить как субъекта, своеобразным образом интегрирующего эти уровни, включающего свой временной тип в социальный и культуральный временной континуум, организующего время своей жизни и деятельности. Категории личностного времени жизни - «использование времени», «умножение времени», «ускорение», «периодизация жизни» и т. д. Тем самым определенным образом связываются объективное и субъективное время человека, которые в других подходах и исследованиях обособляются друг от друга.

Совокупность понятий «жизненная позиция», «жизненная линия», «жизненные перспективы» позволяет более конкретно описать логику жизненного движения личности, его темпы, уровни, ценностные характеристики, масштабы и противоречия, выявить двоякую зависимость времени жизненного пути от личностной способности к организации времени и последней - от способа жизни во времени. Жизненный временной континуум, в котором осуществляются развитие, изменения и движение личности, есть характерная социологическая периодизация жизненного пути.

Личность в данном подходе выступает как координатор различных времен на разных уровнях психики. Но если учесть, что число этих времен очень велико (физические, психические, когнитивные, коммуникативные и так далее процессы), то задачи такой координации оказываются чрезвычайно сложными, и осуществляется она посредством саморегуляции.

С одной стороны, личность выступает как эпицентр прошлого, настоящего и будущего, то есть обладает свойством относить к себе эти времена и строить из них определенные композиции. С другой - физические, биологические и психические процессы имеют свое время, не зависящее от человека, то есть представляют собой некую объективную организацию и даже заданность, с которой он должен считаться. Многочисленные несовпадения этих различных «часов», идущих с различной скоростью, в разном темпе, ритме человек должен устранить, скоординировать все «часы», чтобы быть в ногу с объективным временем, прежде всего временем деятельности как основной формы и способа его социальной жизни. Эта способность называется своевременностью, в частной форме сенситивностью, то есть оптимальным совпадением характеристик этапов развития с его условиями. Своевременность позволяет разрешать противоречия между биологическим, психическим и социальным временем, а также между различными временными экзистенциями.

В более простой формулировке своевременность - это совпадение максимума активности с условиями, адекватность активности данным условиям. Ни преждевременная активность, ни максимум активности, проявленной post factum, уже не дадут желанного результата. Своевременность - это момент, когда достигается подлинность самовыражения благодаря его полноте и свободе (К. Л. Абульханова, Т. Н. Березина, 2001).

Таким образом, психологическая наука исследует возрастные особенности человека в контексте развития в течение всей жизни, пытаясь найти закономерности и взаимосвязи его функционирования как индивида, личности и субъекта деятельности на разных этапах; особенности перехода с одной стадии на другую; детерминанты как развития, так и перехода.

Предлагается и другой подход в исследовании системы «время - человек» (личностная организация времени жизни), который позволяет решать проблемы развития личности в жизни, во времени человеческой культуры и обосновать активность личности как движущую силу самореализации во времени.

Мы рассмотрели возраст как универсальную характеристику человека, вызывающую интерес у представителей различных наук и, таким образом, инициирующую появление самых разнообразных подходов к исследованию данного феномена.

Поздний возраст в указанном контексте характеризовался нами по вертикали как некоторая протяженность жизни, но это лишь один аспект его изучения; здесь, наверное, уместно вспомнить афоризм Сенеки: «Как басня, так и жизнь ценятся не за длину, но за содержание». Замечание античного философа сохраняет свою актуальность и в наше время, в частности в отношении геронтологии, задачей которой является не только «прибавить годы к жизни, но и прибавить жизнь к годам». Какова же жизнь человека в старости, каково психологическое наполнение личности стареющего человека?

Далее нам предстоит рассмотреть «горизонталь» — психический склад личности в позднем возрасте, а также характеристики самого возрастного периода.