Становление абсолютной монархии в России

К

концу XVII в. в России начинает складываться абсо­лютная монархия, которая возникла не сразу после об­разования централизованного государства, установле­ния самодержавного строя, т.к. самодержавие еще не есть абсолютизм. Для последнего требуется ряд условий и предпо­сылок.

Для абсолютной монархии характерно максимальное со­средоточение власти (как светской, так и духовной) в руках одной личности. Однако это не единственный признак. Со­средоточение власти осуществлялось египетскими фараона­ми, римскими императорами и диктаторами XX в. И все же это не было абсолютной монархией. Для возникновения пос­ледней необходим переходный период от феодальной к капи­талистической системе. Этот переход в разных странах про­исходил в разные исторические периоды, сохраняя при этом общие черты.

Для абсолютной монархии характерно наличие сильного, разветвленного профессионального бюрократического аппа­рата, сильной постоянной армии, ликвидация всех сословно-представительных органов и учреждений. Все эти признаки были присущи и российскому абсолютизму. Однако у него были свои существенные особенности:

если абсолютная монархия в Европе складывалась в ус­ловиях развития капиталистических отношений и отмены старых феодальных институтов (особенно крепостного права), то абсолютизм в России совпал с развитием крепост­ничества;

если социальной базой западноевропейского абсолютиз­ма был союз дворянства с городами (вольными, имперски­ми), то российский абсолютизм опирался в основном на кре­постническое дворянство, служилое сословие.

Установление абсолютной монархии в России сопровож­далось широкой экспансией государства, его вторжением во все сферы общественной, корпоративной и частной жизни. Экспансионистские устремления выразились, прежде всего, в стремлении к расширению своей территории и выходу к морям. Другим направлением экспансии стала политика даль­нейшего закрепощения, принявшая наиболее жестокие формы в XVIII в. Наконец, усиление роли государства про­явилось в детальной, обстоятельной регламентации прав и обязанностей отдельных сословий и социальных групп. На­ряду с этим происходила юридическая консолидация правя­щего класса, из разных феодальных слоев сложилось сосло­вие дворянства.

Идеология абсолютизма может быть определена как «пат­риархальная». Глава государства (царь, император) представ­ляется как «отец нации», «отец народа», который любит и хорошо знает, чего хотят его дети. Он вправе их воспиты­вать, поучать и наказывать. Отсюда стремление контролиро­вать все, даже малейшие проявления общественной и част­ной жизни: указы первой четверти XVIII в. предписывали населению, когда гасить свет, какие танцы танцевать на ас­самблеях, в каких гробах хоронить, брить или не брить боро­ды и т.п.

Государство, возникшее в начале XVIII в., называют «по-лицейским»не только потому, что именно в этот период была создана профессиональная полиция, но и потому, что госу­дарство стремилось вмешиваться во все мелочи жизни, регла­ментируя их.

В отдельные периоды существования абсолютной монар­хии ее идеологией становилась идеология «просвещения»:

возникали правовые формы, напоминающие западноевро­пейские (французские, английские), предпринимались по­пытки создания правовых основ государственности («право­вого государства»), конституции, культурного просветительства. Эти тенденции были об) словлены не только личностью того или иного монарха (Екатерины II, Александра I), но и социально-экономической и политической ситуацией. Часть дворянства отказывалась от традиционных и консерватив­ных методов хозяйствования и политики, искала более гиб­кие формы. Этому способствовало культурное и промышлен­ное развитие страны. «Просвещенный»абсолютизм возникал в периоды, когда старые (полицейские и патриархальные) методы управления становились неэффективными. Однако в любой момент мог быть осуществлен возврат к старым при­емам (либеральный период правления Екатерины II заканчи­вается после крестьянской войны Пугачева).

Для системы властвования, установившейся в эпоху абсо­лютизма, характерны довольно частые дворцовые переворо­ты, осуществляемые дворянской аристократией и дворцовой гвардией. Означало ли это ослабление и кризис системы аб­солютной монархии? Видимо, нет. Легкость, с которой про­исходила смена монархов, свидетельствует о том, что в уста­новившейся и укрепившейся системе абсолютистской монар­хии личность монарха уже не имела особого значения. Все решал сам механизм власти, в котором каждый член общества и государства был только «винтиком».

Для политической идеологии абсолютизма характерно стремление к четкой классификации социальных групп и ин­дивидов: личность растворяется в таких понятиях, как «сол­дат», «заключенный», «чиновник»и т.п. Государство с помо­щью правовых норм стремится регламентировать деятель­ность каждого подданного. Поэтому для абсолютизма харак­терен еще один признак — обилие писаных юридических актов, принимаемых по каждому поводу. Государственный ап­парат в целом, отдельные его части действуют по предписа­нию специальных регламентов, иерархию которых замыкает Генеральный регламент.

В сфере экономической идеологии господствующей ста­новится философия меркантилизма, ориентирующая эконо­мику на превышение экспорта над импортом, накопление, бережливость и государственный протекционизм.

Областью зарождения капиталистических элементов (без проявления которых невозможно установление абсолютиз­ма) в России стали мануфактурное производство (государственное и частное), барщинное помещичье производство, от-ходные промыслы и крестьянская торговля (областью накоп­ления капитала, разумеется, оставалась и купеческая торгов­ля). В XVIII в. в России действовало около двухсот мануфак­тур (государственных, купеческих, владельческих), на кото­рых было занято до пятидесяти тысяч рабочих. Однако не было свободного рынка труда: на мануфактурах были заняты приписные крестьяне, отходники и беглые.

Складывается всероссийский рынок, центром торговых связей остается Москва. В состав торговцев входят купцы, помещики и крестьяне. Характерно отношение законодателя к торгующим крестьянам — наряду с установлением разреше­ний и льгот для них закон постоянно склонен ограничивать эту деятельность. В 1711 г. установлены льготы крестьянам, торгующим в городах, но уже в 1722 г. деревенским торговцам запрещается торговать в городах, в 1723 г. устанавливаются ограничения для записи крестьян в посад. С 1726 г. начинает­ся выдача паспортов крестьянам-отходникам. В 1731 г. крес­тьянам запрещается торговать в портах, выпускать промыш­ленные товары и брать подряды. В 1739 г. вводятся серьезные штрафы за деятельность неразрешенных мануфактур. Крес­тьянам не разрешается записываться добровольцами в армию (1727 г.) и приносить присягу (1741 г.). В 1745 г. издает­ся Указ, разрешающий крестьянам торговать в селах, а в 1748 г. они получают право записываться в купечество.

Несмотря на сопротивление дворянства и бюрократии, крестьянство как экономический фактор играло все более важную роль. Наряду с этим крепостной труд все еще прева­лировал над свободным. Этому способствовало и то, что силь­ный сектор государственной промышленности основывался на труде крепостных. Крестьянские повинности (барщинные дни) не были регламентированы законом, что усиливало про­извол. Эксплуатация непашенных крестьян (ремесленников, отходников) была невыгодна помещикам, поэтому они пре­пятствовали неземледельческой хозяйственной деятельнос­ти крестьян. Сильно ограничивалась миграция крестьян: пло­дородные южные земли осваивали помещики и беглые крес­тьяне, хуторская система там не развивалась (этому препятст­вовало правовое уравнивание однодворцев с государственны­ми крестьянами).

Обязанность уплаты подушной подати и оброчного сбора была распространена, помимо владельческих (крепостных) крестьян, с 1719 г. и на черносошных крестьян, однодворцев, украинцев, татар и ясачных людей, а с 1724 г. — на всех попав­ших в переписные книги. Вся эта масса крестьян относилась к государственным.

Черносошные крестьяне, жившие общиной, сохраняли право собственности на пашни, покосы и угодья, которые они обрабатывали, могли продать, заложить, отдать в прида­ное. Они уплачивали государству денежный оброк и выполня­ли натуральные повинности. Крестьяне нерусского населе­ния Поволжья и Приуралья, кроме того, уплачивали ясак (на­туральную дань) государству. Особую группу государственных крестьян составляли однодворцы (не попавшие в состав дво-рянства-шляхтества, выходцы из московских служилых людей). Они платили подушную и оброчную подати, с 1713 г. служили в ландмилиции, выполнявшей полицейские функ­ции вплоть до 1783 г.

Государственные крестьяне имели право перехода в иные сословия, менять место жительства, участвовать в государст­венных совещаниях, нередко освобождались от налогов. Вместе с тем их земли оставались объектом посягательств со стороны помещиков. Раздача частным владельцам казенных земель была приостановлена в 1778 г. (в процессе межевых реорганизаций) и в 1796 г., когда было запрещено продавать казенные земли.

Частновладельческие крестьяне составляли в XVIII в. большинство крестьянского населения. Дворцовые крестья­не, проживающие на дворцовых землях, находились в управ­лении дворцовой канцелярии (с 1775 г. — казенных палат). Из среды дворцовых крестьян к началу XVIII в. выделялись крес­тьяне государевы, в 1797 г. переданные в ведение Департа­мента уделов.

Наиболее многочисленной была группа помещичьих крестьян. К источникам закрепощения относилось рожде­ние, запись по ревизии, закрепление незаконнорожденных подкидышей воспитателями, военнопленных нехристианского происхождения (до 1770 г.) и участников антиправительствен­ных восстаний. Крепостное состояние могло возникнуть и по Договорам: купли-продажи, мены, дарения (до 1783 г.).

Прекращение крепостного состояния связывалось с: от­быванием рекрутской повинности (освобождались также жена и дети рекрута), ссылкой крепостного в Сибирь, отпус­ком по отпускной грамоте или духовному завещанию, выку­пом, отобранием имения помещика в казну, возвращением крепостного из плена, бегством в отдаленные окраины и за­писью в государственные волости, фабрики и заводы (с 1759 г.). Крестьянин, донесший на своего помещика, утаивше­го при переписи крепостные души, получал право подыски­вать себе нового господина либо идти в солдаты.

Указом 1769 г. подчеркивалось, что земли, на которых проживали владельческие крестьяне, принадлежат не им, а их владельцам. Феодальные отработки крестьян выражались в барщине (начиная с XIX в. она была ограничена тремя днями в неделю), «месячине» (когда крестьянин всю неделю работал на господина, получая за это месячный провиант) и оброке в денежной форме. Большое число крепостных крестьян были дворовыми людьми помещика, находясь на содержании у общины. Часть владельческих крестьян отпус­калась на оброк или отдавалась внаем (на срок до пяти лет). Еще с конца XVII в. помещикам было предоставлено право продавать крестьян без земли, закладывать их, дарить, заве­щать, менять на имущество, расплачиваться ими за долги. Указы 1717 и 1720 гг., разрешившие выставлять в рекруты наемных людей, еще более активизировали торговлю людь­ми.

Помещики могли перемещать крепостных из одного со­стояния в другое (из дворовых в пашенные), из одного селе­ния в другое — для этого начиная с 1775 г. требовались подача заявления в верхний земский суд и уплата подати за год. По­мещики разрешали браки крепостных (Указ 1724 г. о запрете принуждать к браку фактически не применялся), вышедшие замуж без разрешения помещика считались беглыми. На по­купку женихов из других вотчин отпускались определенные суммы.

Покупку недвижимости крепостной мог осуществлять только на имя помещика. Имевший лавку или завод крепост­ной уплачивал помеыщку поземельный сбор. Крестьянское имущество наследовалось только по мужской линии и по со­

гласованию с помещиком. На имя помещика крестьяне могли приобретать населенные земли (с б0-х гг. XVIII в.).

Запись крепостных в гильдии (с 1748 г.) осуществлялась по отпускной грамоте, выдаваемой господином. С 1785 г. крес­тьянская торговля была ограничена продуктами собственно­го производства. Отлучка крестьянина с места проживания с 1774 г. разрешалась только при наличии паспорта, выданного губернатором. Сенатский указ 1758 г. предоставлял помещи­кам право штрафовать крестьян, подвергать их телесным на­казаниям (палки и розги), тюремному заключению в вотчин­ных тюрьмах. С 1760 г. помещики получили право при посред­стве местных властей отправлять крестьян в Сибирь, с 1765 г. — на каторжные работы на любой срок. Крестьян могли отдавать в смирительные дома и в рекруты. Возвраще­ние беглых крестьян сопровождалось (по указам 1661 и 1662 гг.) штрафной санкцией для принявших их помещиков — у него забирали нескольких крестьян. Для самих крестьян побег наказывался кнутом или каторжными работами. Злост­ные укрыватели беглых (помещики и приказчики) карались конфискацией имущества.

За возможность управлять монастырскими крестьянами, число которых в конце XVII в. было значительным, разверну­лась борьба между Синодом и Коллегией Экономии, завер­шившаяся лишь в 1764 г. Все церковные и монастырские крес­тьяне были переданы в ведение Коллегии Экономии и стали называться «экономическими»крестьянами. В отличие от частновладельческих они не могли подвергаться произволь­ному переселению, но, как и первые, отдавались в рекруты и наказывались плетьми. Из их среды выделились архиерей­ские и монастырские служители, отбывавшие вместо рекрут­ской и оброчной повинностей пожизненную барщину. В 1786 г. эта категория крестьян была уравнена с государствен­ными.

В 1721 г. был издан указ, разрешавший купцам и заводчи­кам приобретать населенные деревни, чтобы обеспечивать рабочими руками создаваемые предприятия. В 1752 г. указом было определено число крестьян, которых можно было при­обретать для работы на заводах, но уже в 1762 г. такая покупка была запрещена: на фабриках могли работать только вольно­наемные люди по паспортам. Затем последовало (в 1798 г.)

новое разрешение на приобретение крепостных для произ­водства (в указе 1797 г. эти крестьяне получили название по- ' сессионных), действовавшее до 1816 г. |

С 1722 г. разрешается также приписка к фабрикам и заво- ^ дам работающих на них беглых и пришлых людей, в 1736 г. к предприятиям навечно приписывались работавшие на них мастера, их владельцам уплачивалась компенсация. Но в 1754 г. был издан указ, позволявший владельцам приписанных крестьян истребовать их обратно. За заводами оставались приписанные беглые, но принимать новых беглых крестьян впредь запрещалось. По инструкции 1743 г. к приписным (по­сессионным) приравнивались незаконнорожденные и «ша­тающиеся разночинцы».

Посессионных крестьян нельзя было продавать отдельно от фабрик, переводить с фабрики на фабрику, отпускать на волю, закладывать или отдавать в рекруты за крепостных. Они выполняли рекрутскую повинность, уплачивая подать, платили подушный налог, фабриканы могли применять к ним телесные наказания и ссылку в Сибирь. Указ 1754 г. предоста­вил право заводчикам отдавать мастеровых в рекруты, а Сенат в 1775 г. признал эту категорию крестьян частновла­дельческими.

По распоряжению Берг- и Мануфактур-Коллегий заводчи­кам передавалась часть государственных крестьян. В отличие от приписанных к заводам навечно, на срок (пять лет) припи-сывались некоторые категории неимущих и «гуля-щих»людей. Если эти последние была приравнены по поло­жению к крепостным, то бывшие государственные крестья­не, приписанные к фабрикам, с 1796 г. восстанавливают свой статус «казенных».

Изменения в социальной структуре российского общест­ва периода абсолютизма (на его ранних стадиях) приводили к появлению нового социального слоя, связанного с капита­листическим развитием экономики. Мелкие промыслы и ма­нуфактуры составили основу для его появления. Поскольку большинство мануфактур были частновладельческими, во­прос о рабочих руках приобрел особую остроту для нарожда­ющегося предпринимательства. Законодатель, учитывая го­сударственный интерес к развитию промышленности, при­нял ряд мер, направленных на решение проблемы. Был установлен порядок приписки к мануфактурам государственных крестьян (в государственном секторе экономики) и покупки крестьян с землей при обязательном использовании их труда на мануфактурах (в частном секторе). Эти категории крес­тьян получили наименование приписных и посессионных (1721 г.). В 1736 г. предпринимателям дается разрешение по­купать крестьян без земли, специально для использования в промышленности, с 1744 г. их можно приобретать целыми деревнями. Рост заработной платы в промышленном произ­водстве стимулировал процесс приписки крестьян (значи­тельная часть их заработков поступала через налоги в казну и через оброк помещикам).

Но существовали меры, с помощью которых приписные крестьяне могли устраниться от работы на мануфактурах: от­купиться, уплатив определенные суммы, или выставить вмес­то себя нанятых людей. Большая часть приписных формиро­валась из частновладельческих крестьян и крестьян, закреп­ленных по Указу 1736 г.

Дифференциация крестьянства приводила к выделению из его среды мануфактуристов, ростовщиков и купцов. Про­цесс этого выделения наталкивался на многие препятствия социально-психологического, экономического и правового характера. Крестьянский отход ограничивался владельцами, заинтересованными в эксплуатации крестьян на барщине. Вместе с тем возрастание сумм оброка стимулировало поме­щиков к использованию труда крестьян на стороне, в отхо­дах. Запрет продавать крестьян без земли и в розницу (1721 г.) затруднял для промышленников использование их труда на предприятиях и мануфактурах. В том же 1721 г. купцы получи­ли право покупать крестьян целыми деревнями и приписы­вать их к мануфактурам. Управление этими крестьянами осу­ществлялось Берг-Коллегией и Мануфактур-Коллегией. Про­дажа этих крестьян разрешалась только вместе с мануфакту­рами. Такая организационная мера была возможна только в условиях крепостнического режима и по характеру напоми­нала прикрепление посадского населения к посадам, а крес­тьян — к земле, произведенное Соборным Сложением 1649 г. Она препятствовала перераспределению рабочей силы внут­ри отрасли и за ее пределами, не стимулировала повышение производительности труда и его качества. С другой стороны, это оказалось единственным способом в тех условиях сфор­мировать контингент рабочей силы в промышленности, со­здать «предпролетариат».

Промышленные предприятия и мануфактуры организо­вывались вблизи крупных центров, где сосредоточивались торговые связи, товарные массы и рабочие руки. Вокруг вновь образованных предприятий, приисков, шахт и верфей начинали возводиться новые поселения городского типа.

Нарождающаяся городская буржуазия была довольно пе­строй по своему составу и происхождению. В целом она явля­лась податным сословием, но для некоторых ее групп (ману­фактуристов, купцов высших гильдий и др.) устанавливались особые привилегии и льготы.

Указами 60—80-х гг. XVII в. все дворы и слободы частных лиц, расположенные на территории посадов, отписывались в казну. Близлежащие к посадам слободы приписывались к по­садам, а их владельцы взамен получали другие, отдаленные имения. Белолистцам запрещалось приобретать на посаде новые дворы, Указом 1693 г. владельческих и беглых людей запрещалось принимать в тягло. В порядке исключения к ре­меслу и торговле с 1698 г. могли допускаться люди из «госуда­ревых волостей».

Таможенный устав 1653 г. и Новоторговый устав 1667 г. предоставили торговым людям посада право свободной тор­говли. На купечество стали возлагаться новые управленчес­кие и финансовые обязанное ги, например взимание «стре­лецкой подати»(1681 г.) или участие в работе Корабельной палаты.

В городах стали формироваться органы самоуправления:

посадские сходы, магистраты. Стало юридически оформлять­ся городское сословие. По регламенту Главного магистрата 1721 г. оно пало делиться на регулярных граждан и «под-лых»людей. Регулярные, в свою очередь, подразделялись на первую гильдию (банкиры, купцы, доктора, аптекари, шкипе­ры купеческих судов, живописцы, иконописцы и серебряных дел мастера) и втор)ю гильдию (ремесленники, столяры, портные, сапожники, мелкие торговцы). Гильдии управля­лись гильдейскими сходами и старшинами. Создавались по европейскому образцу цеховые организации, в которых со­стояли мастера, подмастерья и ученики, руководство осушествляли старшины. Появление гильдий и цехов говорило ¹ о том, что корпоративные начала противопоставлялись фео­дальным (сюзеренно-вассальным) принципам хозяйствен­ной организации, возникали новые стимулы к труду, неиз­вестные крепостнической системе. Однако эти системы (гильдейская и цеховая), вышедшие из средневековья, на пер­вом этапе развития отнюдь не констатировали появление новых буржуазных и капиталистических начал. Они ужива­лись с крепостничеством и абсолютизмом.

Мануфактурное производство стимулировало рост торго­вого оборота. Основными формами торговой деятельности были ярмарки и торжки. Проникновение в состав купечества разбогатевших крестьян, отход от протекционистской поли­тики вызывали нестабильность положения старого традици­онного купечества.

Правящим классом оставалось дворянство. В период фор­мирования абсолютной монархии происходила консолида­ция этого сословия. Особое положение феодальной аристо­кратии (боярства) уже в конце XVII в. резко ограничивается, а затем и ликвидируется. Важным шагом в этом направлении являлся акт об отмене местничества (1682 г.). Аристократи­ческое происхождение утрачивает свои позициии при назна­чении на руководящие государственные посты. Его заменяют выслуга, квалификация и личная преданность государю и сис­теме. Позже эти принципы будут оформлены в Табели о ран­гах (1722 г.); функция государственной службы объединяет дворянство (поначалу Петр I хотел назвать это сословие «шляхетством») в политически и юридически консолидиро­ванную группу. Экономическую консолидацию завершил Указ о единонаследии (1714 г.), ликвидировавший правовые различия между вотчиной и поместьем и объединивший их в единое юридическое понятие «недвижимости». Дворянство становится единственным служилым сословием, а служба — главной сферой приложения сил и энергии. В 1724 г. были приняты законодательные меры для ограничения продвиже­ния по службе недворян. Табель о рангах перевернула старую идею местничества: титул и звание превращались из основа­ния для получения должности в результат продвижения по службе. Достигнув определенного чина, можно было превра­титься из недворянина в дворянина, т.е. получить личное или потомственное дворянство. К концу 20-х гг. XVIII в. число дослужившихся до дворянства составило треть всего дворян­ского сословия.

В интересах дворянства продолжался процесс дальнейше­го закрепощения крестьян. В 1722—1725 гг. была проведена перепись, которая дала основу для закрепощения категорий крестьянства, имевшего до этого иной статус. В 1729 г. были прикреплены кабальные (лично зависимые, но не крепост­ные) и «гулящие»люди. Делались неоднократные попытки распространить крепостную зависимость на казаков и одно­дворцев, однако эти группы продолжали занимать промеж­уточное место между государственными крестьянами и слу­жилыми людьми.

Земельная собственность оставалась экономической ос­новой существования дворянского сословия. Землевладение наряду с государственной службой было его важнейшей соци­альной функцией. Однако между этими направлениями дея­тельности довольно часто возникали серьезные противоре­чия: дворянство, стремившееся использовать службу для при­обретения земли и чинов, начинает тяготиться обязательнос­тью государственной службы как таковой.

Обязанность государевой службы уже с середины XVII в. становится основным критерием при распределении земель­ного фонда. Перераспределение поместных и вотчинных зе­мель при непременном учете этого критерия было осущест­влено в 1678 и 1679 гг. В 1682 г. ликвидировалась система местничества и на первый план выдвигался принцип выслу­ги. С 1686 г. составляются новые родословные книги, с новы­ми фамилиями, поднявшимися из «нижних чинов». В 1680— 1700 гг. составляется новая номенклатура чинов: полковники, майоры, порутчики, прапорщики, ротмистры. К нижним дво­рянским чинам относились рейтары и драгуны.

Служилые землевладельцы были объединены в единое со­словие Указом о единонаследии (1714 г.) и Табелью о рангах (1722г.). Официально титул дворянства был утвержден, одна­ко, только Манифестом 1762 г., актами Косиссии 1767 г. и Жалованной грамотой дворянству 1785 г. В состав дворянст­ва (в 20-е гг. XVIII в. — шляхетства) вошли: придворные люди, дьяки и подъячие, владевшие вотчинами и поместьями, архи-рейские дворяне и дети боярские, члены семей малороссий

ской старшины (генеральной, полковой и сотенной), татар­ские князья и мурзы. Множество дворян и детей боярских, проживавших в отдаленных районах, не попали в шляхетское сословие и были зачислены в сословие однодворцев, близко стоявших (по положению) к казенным крестьянам. Переход в дворянство для них связывался с повышением по службе.

Табель о рангах 1728 г. впервые разделила службу на воен­ную и гражданскую, а последнюю — на статскую и придвор­ную. Воинские чины (их было 14, как и гражданских) были предпочтительнее, чем статские и придворные; так, высшему воинскому разряду генерал-фельдмаршала не соответствовал никакой гражданский чин. Дослужившийся до восьмого чина причислялся к потомственному дворянству («столбовому») с правом передавать чин детям. Жалованная грамота дворянст­ву 1785 г. распространила это право на личных дворян, у кото­рых отец и дед также обладали личным дворянством.

Для ведения делами дворянского сословия при Сенате была учреждена в 1722 г. должность герольдмейстера, надзи­равшего за составлением дворянских списков и обучением дворян-недорослей.

По Табели о рангах титул «благородие»получали все чины, вплоть до обер-офицера. Все сословие было определе­но как «благородное»в 1754 г. и окончательно утверждено в этом звании в 1762 г. (Манифест). С 1797 г. стал составляться общий свод дворянских гербов.

С 1714 г. устанавливается обязательное начальное обуче­ние для дворянских детей. Создаются специальные морские и военные школы, вводятся зарубежные командировки для обучения молодых дворян, претендующих на офицерское звание. В гвардейских полках (Семеновском и Преображен­ском) чины были на ступень выше, чем в армейских полках.

По Генеральному регламенту 1720 г. подготовка граждан­ских чинов производилась в коллегиях. Общее образование дворянские дети, желавшие затем поступить в гражданскую службу, получали в Кадетском корпусе, основанном в 1731 г. Эта система образования была закреплена специальным ука­зом 1748 г. С 1771 г. запрещался прием на гражданскую службу лиц податных сословий. С 1790 г. устанавливался ускорен­ный, по сравнению с недворянами, срок производства в выс­шие чины для дворян (в 1798 г. вводится прямой запрет на производство в высшие чины лиц недворянского происхож­дения). Государственная служба для дворян становилась не только обязанностью, но и привилегией.

Воинский устав 1716 г. освободил дворян от пыток (если речь шла не о государственных преступлениях). Наказания кнутом, плетьми и батогами были отменены для дворян с 1754 г., что было еще раз подтверждено в Жалованной грамо­те 1785 г. Окончательно же телесные наказания для дворян были запрещены лишь в 1801 г.

Монополия дворян на землю закреплялась последователь­но актами 1714, 1754 и 1766 гг. (Указ о единонаследии и Ин­струкции межовщикам). Наиболее обстоятельно это право регламентировалось в Жалованной грамоте 1785 г.

До середины XVIII в. крепостных людей могли иметь люди всех сословий и званий, уплачивая за них подушную подать. Купцы покупали крепостных для использования их труда на предприятиях или для отдачи в рекруты (за себя). Купленные к заводам крестьяне прикреплялись к предпри­ятию, а не к личности владельца. Право приобретения засе­ленных земель оставалось монопольным правом дворянства.

По Указу 1714 г. младшие сыновья дворян получили право записываться в купцы, в 1726 г. дворяне получили право тор­говать сельхозпродукцией, в 1727 г. — монопольное право на винокурение и пользование векселями. В 1754 г. учреждается дворянский земельный банк. С 1762 г. дворянам разрешается экспорт и торговля хлебом за границу, в 1766 г. освобождение (временно) от экспортных пошлин. Жалованная грамота еще более расширила торгово-промышленные права дворянства (открывать фабрики в деревнях, участвовать в оптовой тор­говле и ярмарках, записываться в гильдии, входить в откупа и подряды, владеть лавками и амбарами и т.п.).

Дворяне составляли значительную часть в структуре на­рождающегося бюрократического класса: в верхних его слоях (сенаторы, руководители коллегий, канцелярий, при­казов, губернаторы, вице-губернаторы) они были монополис­тами. Подавляющее большинство высших чиновников (от коллежских советников до асессоров) также состояло из дво­рян. Нижние чиновники в массе своей были выходцами из разночинных слоев.

Табель о р?нгах приравняла гражданскую службу к воен

ной. Продвижение по иерархической лестнице чинов было возможным только начиная с низшего чина. Служба для дво­рянина была обязанностью и продолжалась до конца его жизни. В 1714 г. была произведена перепись дворян в возрас­те от десяти до тридцати лет, с 1722 г. за неявку на службу назначалось шельмование. Уже в 1727 г. было введено частич­ное освобождение дворян от военной службы. С 1736 г. срок государственной службы стал ограничиваться двадцатью пятью годами. В 1762 г. обязательность дворянской службы отменяется, дворянину предоставляется свобода выбора.

Оформление новых социальных групп проходило на фоне ломки старых сословно-представительных учреждений. Последний Земский собор проходил в середине XVII в. После этого созывались сословные собрания, на которых обсужда­лись различные вопросы: о денежной системе, ценах, местни­честве и пр. (60—80-е гг. XVII в.). Ликвидация сословно-пред­ставительных органов была обусловлена позицией централь­ной администрации, реформой финансовой системы и во­оруженных сил.

Централизация власти, формирование профессиональ­ной бюрократии, с одной стороны, и усиление крепостничес­кой системы (т.е. ликвидация остатков крестьянского самоуп­равления), с другой — разрушали систему земского представи­тельства. Дворянство становилось единственным правящим сословием, захватив в центре почти все места в государствен­ном аппарате и армии, а на местах став полноправным хозяи­ном над крестьянами. Почти столь же сильные позиции дво­рянство имело и в городах.

Существенные перемены в социальной структуре общест­ва конца XVII в. — начала XVIII в. выявились в ходе военных реформ. В конце XVII в. основу войска все еще составляла дворянская конница. Все сильнее она начинает дополняться, а затем и оттесняться новыми формированиями: стрелецки­ми частями и полками «иноземного строя» (рейтарскими и драгунскими). Эти части, находившиеся на жалованьи, чис­ленно превосходили дворянский контингент: в 1679 г. «по прибору» служили около семидесяти тысяч человек, в 1681 г. —уже свыше восьмидесяти тысяч. Дворянская конни­ца в то же время насчитывала не более шести тысяч. К 1681 г. восемьдесят девять тысяч из ста шестидесяти четырех были переведены в «иноземный строй». Если стрельцы были еще полурегулярным войском (и были привязаны к своим дворам и огородничеству на посадах), то полки «иноземного строя»были зародышем профессиональной армии. Офицер­ский корпус уже в конце XVII в. быстро пополнялся иностран­ными специалистами. Этот путь военных реформ позволял центральной власти стать независимой от дворянства в деле формирования вооруженных сил, одновременно используя служилую роль дворянства при создании офицерских кадров.

В финансовой сфере конец XVII в. отмечен интенсивным преобразованием всей податной и налоговой системы. Оста­вавшаяся основным видом обложения «соха»пополняется длинным рядом дополнительных налогов. Важнейшим из них были таможенный сбор, кабацкие (косвенные налоги), данные (прямые налоги), оброчные, ямские, стрелецкие, неокладные сборы, соляной и табачный акцизы. Налоговые преобразования опирались на организационные меры, при­званные упорядочить, централизовать и регламентировать эти мероприятия. В конце XVII в. «соха»как единица обложе­ния уступает место новой единице — «двору». Происходит перенос фискального внимания с обезличенной территории на субъект, обложение начинает приобретать все более пер­сональный характер. В 1646 г. проводится подворная пере­пись, а в 1678 г. составляются переписные книги. В 1679—1681 гг. произошел переход от поземельного к подворному обло­жению.

Для персонального выявления круга налогоплательщиков к вопросам финансового управления начинают привлекаться даже земские общества (активность которых на некоторое время вновь возрождается). Характерным является то, что уже в конце XVII в. осуществлялась сословная разверстка пря­мых налогов: принцип сословности возрождался при абсолю­тизме в новом качестве — для распределения сословных при­вилегий, обязанностей и службы.

В 1718 г. была проведена подушная перепись, и финансо­вые службы перешли к подушному обложению населения. В результате этой акции были выделены группы неподатных сословий (дворянство и духовенство) и фактически уравне­ны в податном отношении различные группы крестьянского населения (государственные, владельческие, посессионные, холопы). С точки зрения фискалитета разные группы населе­ния отличались друг от друга только степенью платежеспо­собности.

Усиление монархической власти неизбежно столкнулось с политическими интересами церкви. Соборное Уложение стало юридическим препятствием для концентрации земель­ной собственности церкви и расширения ее юрисдикции. Уже в конце XVII в. стали ограничиваться некоторые финан­сово-налоговые льготы церковных учреждений — на них стали распространяться разного рода подати: ямские, поло-няночные, стрелецкие. С 1705 г. на служителей церкви, не имеющих прихода, стали налагаться особые денежные сборы, приходы облагались сборами на военные и иные нужды. С 1722 г. вступление в духовное сословие стало жестко регламентироваться: из дворянских родов сан могли прини­мать только младшие сыновья, достигшие сорокалетнего воз­раста. За представителей податных сословий, поступивших в духовенство, подушный налог должны были уплачивать их родичи. С 1737 г. часть духовенства стала подвергаться воен­ному призыву, с 1722 г. на часть духовенства была распростра­нена подушная подать (этим повинностям подвергалось без­местное духовенство, не имевшее приходов).

Начиная уже с 1657 г. монастырские и церковные вотчины обязывались поставлять людей для государевой службы, с 1674 г. с патриарших, архиерейских вотчин и поместий стала регулярно взыскиваться подворная подать. Судебная юрис­дикция Монастырского и других приказов стала распростра­няться на все более широкие круги духовенства, с 1655 г. его представители исключаются из состава коллегий судебных приказов. С 1677 г. дворяне и дети боярские, проживавшие на церковных землях, переходят под юрисдикцию приказа Большого дворца.

В марте 1672 г. был принят указ, отменявший все жалован­ные тарханные грамоты, пошлинные привилегии монасты­рей, церковные откупа на сбор торговых и кабацких пошлин, запрещалось церковное винокурение. На промыслы и тор­говлю церкви распространялись статьи Новоторгового уста­ва 1653 г.

В 1718 г. Духовный регламент учредил высший орган цер­ковного управления (именуемый с 1721 г. Святейшим Правительственным Синодом). С 1722 г. контроль за деятельностью Синода был возложен на светского чиновника.