Существуют: жертвоприношений нет

fi

кес или молитвы, обращенные к ним, и никаких мифов, объясняющих
их местонахождение и деяния; сами люди едва ли знают о них. На самом деле они
существуют практически за пределами всей этнографической области эмпирического “факта”. И все же я
подозреваю, что они имеют первостепенное значение для вопроса, который нас здесь интересует, а именно
для фундаментальной природы анимизма.

278

ДЕЛО

С

ДУХИ

Однако, чтобы показать это, мне нужно вернуться к классической проблеме “души”, которая
, как указал Тайлор, лежит в основе анимизма (Стрингер 1999: 552). Как нам понять
анимистическую концепцию души и как она, если вообще связана, с представлениями коренных народов о
существовании Высшего Существа?

ЭТОТ

ДУША

В Америке многие коренные народы как Северного бореального леса (Hallowell
1960; Таннер 1979: 136; Бернем 1992; Брайтман 1993), так и Амазонки (Дескола 1986;
Виверос де Кастро 1992; Виласа 2005) уделяют особое внимание теме животных и духов
, видящих себя так, как видят себя люди. Те же идеи встречаются среди коренных
групп населения Юго-Восточной Азии (Хауэлл 1989; Валери 2000: 305), Монголии (Педерсен и др. 2007:
144) и северной Сибири (Йохельсон 1926; Виллерслев 2004, 2007: 86-110). Цитируя бри

fl

y

Богорас в отношении очень страшных злых духов чукчей, ке'лет (пой. ke’lE):

[Они] отправляются на охоту и

fi

шинг, а старики сидят дома и пытаются предсказать
будущее с помощью гадательных камней. Объектом их охоты является исключительно человек,
которого они обычно называют “маленьким тюленем”. Их гадательный камень - человеческий череп, в то время
как люди часто используют для этой цели череп какого-нибудь животного … Поймав душу,
они разрубают ее на куски, варят в котле и кормят ею своих детей …
[Однако] ке'лет не освобождены от нападений шаманов, которые могут расправиться
с ними так же, как они расправляются с людьми. Ке'леты, со своей стороны, называют
шаманов ке'летами.

(Богорас 1904-9: 294-5)

Широко распространенное явление, с которым мы здесь имеем дело, - это то, что Вивирос
де Кастро обозначил как “перспективизм". Это онтология, “в соответствии с которой мир
населен разного рода субъектами или лицами, человеческими или нечеловеческими, которые
воспринимают реальность с различных точек зрения” (Виверос де Кастро 1998a: 469). Однако это
не альтернативные точки зрения на один и тот же мир, а скорее результат переноса
одной и той же точки зрения в альтернативные реальности. Соответственно, ке'лет видит мир в
похожи или идентичны человеческим существам и ведут себя точно так же, как они, с их собственной
субъективной точки зрения. Это, по словам Вивейроса де Кастро, связано с тем, что и люди, и

нелюди обладают одним и тем же видом интенциональной субстанции или “души”, и, как он пишет, “
способность принимать точку зрения, несомненно, является силой души … [и] поскольку душа
формально идентична у всех видов, она может видеть везде только одно и то же” (там же: 478).

Разница между точками зрения заключается, следовательно, не в душе, а в конкретных

fi

города телс их отличительными способностями к действию и восприятию. Соответственно,
в то время как ке'лет охотятся за добычей так же,как чукчи охотятся за добычей, то,
что каждый класс существ видит в качестве добычи, отличается и зависит от их различных видов
тел. Аналогичным образом, с точки зрения чукчей, ке'лет имеет чудовищные и ужасающие
черты (Богорас 1904-9: 294; [1910] 2007: 15; Долицкий 1997: 28), однако, по словам самих
ке'летов, они являются людьми: то есть людьми, ведущими полноценную социальную
жизнь и наделенными человеческим обликом.

Моя точка зрения во всем этом состоит в том, чтобы показать, что анимизм и перспективизм, скорее всего, являются очень
тесно связанными явлениями (Вивейрос де Кастро 1998a: 472-4), или, как Мортен Педерсен

“

ЭТОТ

ОДИН

-

ВСЕ

”

279

(2001: 421) утверждает, что перспективизм является самой сильной формой общей анимистической веры в
человеческую–нечеловеческую социальность. Его элементарная предпосылка, по-видимому, основывается на соответствующем
разделении между “внутренней духовной душой”, скрытой под “внешним материальным
обликом”. В то время как первое антропоморфно и не зависит от его изменчивой внешней
формы, последнее уподобляется соматической “одежде”, которой можно обмениваться, чтобы человек
занял точку зрения другого существа (Вивейрос де Кастро 1998a: 471). Действительно,
читая различные этнографические исследования, перечисленные выше, мы

fi

Nd многочисленные экзамены-