Устойчивая картина будущего как

ФАКТОР АДАПТАЦИИ К СТРЕССУ

Д. И. Моторин (Санкт-Петербург)

В условиях качественного «ускорения ритма

истории» (Поршнев, 1989) и прогрессивного нарас-

тания частоты и интенсивности цивилизационных

кризисов (Назаретян, 2004; Панов, 2005) как фактор

адаптации к стрессу особое значение приобретает

адекватная картина будущих изменений окружаю-

щей среды.

В свою очередь, целостное представление че-

ловека о себе в будущем не может быть сформи-

ровано без адекватных представлений о будущем

развитии «актуальной» среды как части целостного

мира. Закон ускорения социального развития неяв-

но предполагает усложнение способов формирова-

ния картин будущего в общественном сознании.

Неадекватная картина будущего, как своего,

так и окружающего мира, может приводить, со-

гласно Л. А. Регуш (2003), к повышенной невроти-

зации, к росту ситуативной и личностной тревож-

ности, то есть снижать эффективность совладания

со стрессом. А. Маслоу (2002) отмечал, что картина

будущего является смыслообразующим фактором

в процессе самореализации человека и играет су-

щественную роль в поддержании его психического

здоровья. При несформированном или нарушенном

образе будущего растет вероятность возникновения

фобий, может проявляться синдром «выученной

беспомощности», цинизм в отношениях с людьми

и т. п. Отсутствие устойчивой картины будущего

приводит к тому, что фатализм становится u1089 сущест-

венным фактором при формировании мировоззрен-

ческих установок.

Будущее определяет актуальное настоящее

через субъективный выбор человека в любой ситу-

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

ации, предполагающей оценку последствий такого

выбора. Совокупность представлений человека о

будущем, составляет его «концепцию завтрашне-

го дня» и своего места в нем. Она подталкивает к

совершению такого выбора, последствия которого

в наибольшей степени будут соответствовать субъ-

ективным представлениям человека о наиболее ве-

роятном и предпочтительном образе своей дальней-

шей жизни. Так, субъективная картина будущего

через призму случайных альтернатив с одной сто-

роны и субъективных выборов с другой связывает

объективно существующие в окружающем мире

тенденции в настоящем с нашими представления-

ми о вероятном и желательном состоянии вещей в

будущем.

Как же формируется эта субъективная картина

будущего, от целостности, адекватности и непроти-

воречивости которой во многом зависит успешность

адаптации человека ко все ускоряющимся измене-

ниям в большинстве сфер общественной жизни?

На заре становления человеческой цивили-

зации за формирование системы представлений о

будущем отвечали космологические мифы, содер-

жавшие первые концепции стадиальности или цик-

личности развития окружающего мира.

С появлением великих монотеистических ре-

лигий функция формирования и поддержания ус-

тойчивых представлений о будущем переходит к

церкви. И еще 500 лет назад церковь как социаль-

ный институт обладала практически полной мо-

нополией на формирование картины будущего как

отдельного человека, так и всего общества в целом.

Так, для христианской цивилизации историцист-

ская концепция второго пришествия как будущего

всего общества и концепция загробной жизни как

личного будущего человека разделялись подавляю-

щим большинством населения того времени.

В эпоху Возрождения появляется такая при-

нципиально новая форма общественного сознания

как «социально-философская утопия». Не считая

отдельных утопических произведений античных

философов различных школ, утопия как самостоя-

тельный жанр, описывающий социальный идеал и

предвосхищающий будущее устройство общества,

появился в начале 16 века, с выходом одноименной

книги Т. Мора. В последствии такие произведения

как «Левиафан» Т. Гоббса, «Город солнца» Т. Кам-

панеллы, «Новая атлантида» Ф. Бэкона, «История

севарамбов» Д. Вераса, «Фрейландия» Т. Герцки, в

некотором смысле и «Капитал» К. Маркса и многие

другие, в нормативном ключе формировали пред-

ставления ученой публики, а затем и широких масс,

о возможном и желательном будущем обществен-

ного развития.

В конце 19-го века в связи с широким рас-

пространением печати и развитием национальных

систем образования жанр социально-философской

утопии постепенно эволюционировал в особый вид

художественно-полемической литературы, а затем и

в научно-фантастическую литературу как самосто-

ятельный вид массового искусства. Значительную

роль в этом процессе сыграл Г. Уэллс, знаменитый

писатель-фантаст и одновременно активный сто-

ронник популяризации социальных утопий.

В течении 20-го века многочисленные произ-

ведения таких авторов как Г. Уэллс, Ж. Верн, А.

Беляев, Дж. Оруэлл, А. Кларк, Ф. Дик, Р. Шекли,

С. Лем, А. и Б. Стругацкие, С. Головачев и многих

других сформировали целостные и очень устойчи-

вые представления о перспективных проблемах че-

ловечества и их возможных решениях в будущем у

целых поколений читателей во всем мире.

Если научно-фантастическая литература, фор-

мируя в сознании читателя целостные и художест-

венно достоверные картины будущего, в основном

имела в качестве целевой аудитории относительно

высокообразованную, но ограниченную по числен-

ности научно-техническую и творческую интелли-

генцию, то перенос этих произведений на кино- и,

в последствии, телеэкраны, сделал этот процесс по-

истине массовым.

Такие великие произведения, как «Метропо-

лис» Ф. Ланга, «Альфавиль» Ж. -Л. Годара, «За-

водной апельсин» и «Космическая одиссея» С.

Кубрика, «Бразилия» Т. Гилиама, «Дюна» Д. Лин-

ча, «Сталкер» А. Тарковского, пресловутые «Звез-

дные войны» Дж. Лукаса и насквозь пропитанная

ведантической символикой «Матрица» братьев Э. и

Л. Вачовски, в разные годы оказали огромное вли-

яние не только на развитие кинематографа, но и на

формирование поистине массовых и достаточно

устойчивых представлений о возможном будущем

человеческой цивилизации.

Исторически наиболее поздними формами

конкретизации картин возможного будущего стали

профессиональные научно-прогностические иссле-

дования, результаты которых влияли на обществен-

ное сознание.

С этого момента предвидение будущего обрета-

ет формы собственно прогнозирования в современ-

ном смысле этого слова, то есть будущее начинает

отображаться как научно и теоретически обосно-

ванная и вероятностная, лишь одна из возможных,

картина развития любого объекта исследования.

Весьма условно начало этого этапа можно от-

считывать с 1949 года, момента основания «RAND

corporation» - первой из ставших известными «фаб-

рик мысли». Ориентированная в момент основания

на решение задач военно-стратегического прогно-

зирования в интересах ВВС США, RAND в пос-

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

ледствии стала разработчиком и популяризатором

прогнозов развития самых разных проблем обще-

ственной жизни.

Сегодня по разным оценкам в мире насчиты-

вается более ста исследовательских организаций,

основным направлением деятельности которых яв-

ляется разработка и практическое «продвижение»

научных прогнозов в самых разных проблемных

областях развития современного общества.

Подобные организации влияют на формиро-

вание картин будущего в общественном сознании

двумя путями. Во-первых, через непосредственное

освещение в СМ И результатов прогнозных разрабо-

ток; во-вторых, что более важно для формирования

массовых представлений о будущем, – опосредо-

ванно, через общественно-политические организа-

ции. Именно политические партии и общественные

движения активно используют поисковые и норма-

тивные прогнозы различных «фабрик мысли» при

разработке своих политических программ, активно

влияя тем самым на формирование картин возмож-

ного и желательного будущего у своих сторонников

и избирателей. В качестве примера можно упомя-

нуть знаменитые первые доклады «Римского клуба»

в начале 1970-х, оказавшие огромное влияние на

развитие многочисленных экологических движений

и политических партий во всем мире и соответству-

ющих «алармистских» настроений у политического

истеблишмента и широких слоев общественности в

странах западной Европы и США.

Все шесть перечисленных источников пред-

ставлений о будущем играют сегодня различную

по значимости роль в процессе их закрепления в

общественном сознании. Новые формы, согласно

общенаучному принципу соответствия, не отменя-

ют старые, а лишь усложняют и обогащают этот

сложный процесс. Роль космологических мифов

в современном мире минимальна, идеологическое

влияние церкви в целом снижается, утопия же как

самостоятельный жанр практически утратила свое

значение в процессе создания представлений о бу-

дущем человеческой цивилизации. Основную роль

в этом процессе в современном мире играет научное

прогнозирование и художественные формы отобра-

жения возможных сценариев развития социума.

В связи с резким ростом объективной слож-

ности окружающего мира, с включением в процес-

сы его развития все новых и новых макросубъектов

влияния (среди них можно назвать ТНК, между-

народные и межправительственные организации,

НКО, новые виды СМ К и т. п.) качественно воз-

растают субъективные трудности отдельного чело-

века в предвидении будущих изменений. Обычный

человек уже не способен самостоятельно формиро-

вать целостную картину будущего, даже на уровне

общих тенденций. И, соответственно, ему все слож-

нее становится вписать в эту картину представле-

ния о своем собственном будущем, что может резко

усложнять работу его адаптационных механизмов.

Поэтому сегодня подавляющее большинство людей

вынуждено пользоваться внешними источниками,

формирующими представления о будущем состоя-

нии мира, а не разрабатывать их самостоятельно.

При этом состояние «устойчивого u1085 неравнове-

сия» современного мира постоянно снижает гори-

зонт прогноза, то есть период упреждения выска-

зываний о возможном состоянии мира в будущем

все время уменьшается. Этот процесс усугубляется

тем, что, в связи с неуклонным снижением влияния

политических партий на развитие общественных

процессов в мире, их роль в формировании карти-

ны будущего также уменьшается. Таким образом,

на больших временных интервалах перестают быть

нереализуемыми самые, на первый взгляд, неверо-

ятные сценарии развития. Из этого следует нетри-

виальный вывод о том, что реальные черты будуще-

го состояния мира можно и даже необходимо искать

в различных художественных формах его отображе-

ния, не отягощенных строгой и достаточно ограни-

ченной методологией его научного исследования.

Таким образом, те целостные и яркие картины

будущего, которые транслируются и закрепляются

в общественном сознании через научно-фантасти-

ческую литературу и кинематограф, на длительных

отрезках времени оказываются более достоверны-

ми, а главное эффективными для адаптации к этому

будущему, чем профессиональные научные прогно-

зы.

Основными преимуществами таких форм за-

крепления картин будущего в массовом сознании,

будь то книга или кинофильм, является во-первых,

широчайший охват целевой аудитории; во-вторых,

контекстуальная целостность описываемой карти-

ны; и в-третьих, что немаловажно для ее устойчи-

вости – гораздо большая субъективная достовер-

ность и сила воздействия, чем у строгих научных

прогнозных разработок. Особо следует подчеркнуть

значимость непосредственной трансляции индиви-

дуальных моделей совладающего поведения через

образы эмоционально привлекательных героев ху-

дожественных произведений футурологической на-

правленности.

В связи с вышеизложенным становится оче-

видной возможность и необходимость подконтроль-

ного формирования в общественном сознании упо-

рядоченных представлений о будущих изменениях

в глобальном и локальном окружении современного

человека. Это позволит влиять на фундамент адап-

тационных механизмов с целью повышения устой-

чивости к воздействию многих стрессогенных фак-

торов в меняющемся мире.

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

СОВЛАДАЮЩЕЕ ПОВЕДЕНИЕ В

ЗАЩИТНОЙ СИСТЕМЕ ЧЕЛОВЕКА

И. М. Никольская (Санкт-Петербург)

Исследование адаптации человека к трудным

ситуациям жизнедеятельности – одна из актуаль-

ных задач современной психологии. В последние

годы растет число работ, посвященных психологи-

ческой защите и совладающему (копинг) поведению

как важнейшим адаптационным процессам лич-

ности (Ташлыков, 1982, 1992; Анцыферова, 1994;

Грановская, 1997; Грановская, Никольская, 1999,

2000; Крюкова, 2002, 2005; Бодров, 2006; Lasarus,

1966, 1976; Plutchik, 1980; Perrez, Reicherts, 1992;

McWiliams, 1998). Действительно, когда происхо-

дит стрессовое событие, нарушается гомеостаз. Его

нарушение может быть вызвано характеристиками

стрессора либо их восприятием. Организм челове-

ка реагирует на воспринятое нарушение либо авто-

матическими адаптивными ответными реакциями,

либо адаптивными действиями, целенаправленны-

ми и потенциально осознанными. В первом случае

речь идет о неосознанном физиологическом и по-

веденческом реагировании, а также о включении

механизмов психологической защиты. Во втором

случае – об использовании осознанных стратегий

совладания.

Анализируя строение защитной системы че-

ловека, мы выделяем четыре основных уровня,

последовательно формирующихся в онтогенезе и

одновременно функционирующих у взрослого (Ни-

кольская, 2004).

1. Соматовегетативный (физиологический).

На этом уровне адаптация осуществляется посредс-

твом автоматических изменений в деятельности

различных систем организма (сердечно-сосудистой,

дыхательной, пищеварительной, выделительной,

эндокринной, нервной и вегетативной). Примером

такой адаптации служит соматовегетативный уро-

вень реагирования организма на вредности по В. В.

Ковалеву, характерный для детей в возрасте от 0 до

1 года.

2. Поведенческий (психомоторный) уровень.

Адаптация происходит в результате автоматическо-

го изменения объема и характера общей моторной

активности, изменений мимики, пантомимики, u1086 об-

щего рисунка поведения человека. Приспособление

на этом уровне иллюстрируют типичные для детей

преддошкольного и дошкольного возраста защит-

ные поведенческие реакции (отказ, оппозиция,

имитация, компенсация). Они позволяют ребенку

удовлетворить фрустрированные потребности в

безопасности и защищенности, любви и принятии,

социальном одобрении, повысить самооценку и са-

моуважение.

3. Уровень психологической защиты (бессо-

знательной психики). Здесь осуществляется инт-

рапсихическая адаптация посредством включения

психологических защитных механизмов, то есть

изменения обычного течения психических процес-

сов. Защитная переработка тревожной информа-

ции, поступающей в психику, приводит к ее игно-

рированию, искажению либо фальсифицированию.

Ограждение сознания человека от травмирующих

переживаний позволяет снизить внутреннее напря-

жение и эмоциональный дискомфорт.

4. Уровень совладающего поведения (созна-

ния). Адаптация реализуется за счет осознания

личностью возникших трудностей, использования

знаний о том, как следует преодолевать ситуации

данного типа, и умений применять стратегии этих

действий на практике. Только на этом уровне защи-

ты в комплексе с другими стратегиями совладания

функционирует стратегия конкретного решения

стоящих перед человеком проблем.

Защитная система человека является продук-

том действия врожденных механизмов, процессов

развития и научения, накопления индивидуального

опыта. Набор защитных процессов индивидуален и

характеризует уровень адаптированности личнос-

ти. Преобладание у взрослого защитных процессов

на том или ином уровне может служить важным

диагностическим признаком, позволяющим пред-

положить, на каком возрастном этапе защита была

востребована в наибольшей степени.

Обсуждая строение защитной системы чело-

века, мы должны учитывать, что его адаптация к

социуму предполагает обязательное усвоение об-

щественных правил и законов, культурных норм,

традиций и ритуалов. Их осознанное и неосознан-

ное использование позволяет человеку не только

ощущать свою принадлежность к группе, но также

строить свое поведение в соответствии с групповы-

ми ожиданиями и потому в ряде случаев избегать

ненужного напряжения. При этом надо иметь ввиду,

что в основе социального научения, прежде всего,

лежит имитационное поведение, поэтому значимые

фигуры «…из окружения ребенка нередко форми-

руют его личность в большей степени, чем адресу-

ющиеся к интеллекту разъяснения о полезности и

социальной ценности того или иного поступка…»

(Грановская, Никольская, 1999). В связи с этим ак-

туальным является изучение роли семьи в форми-

ровании и функционировании системы защиты.

Следует также помнить, что взаимодействие

человека с другими людьми, социальными инсти-

тутами, продуктами материальной и духовной куль-

туры позволяет ему не только получить различные

виды помощи (психологической, социальной, юри-

дической, медицинской, информационной и пр.),

но также конкретный «инструментарий» для осу-

ществления совладающего поведения.

Изучение совладающего со стрессом пове-

дения – актуальная задача как фундаментальных,

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

так и прикладных отраслей психологии. В настоя-

щее время исследование совладания ведется в не-

скольких направлениях. В одних случаях внимание

уделяется анализу самих трудных жизненных ситу-

аций, поскольку жизненный контекст, безусловно,

влияет на стиль реагирования. В других случаях

анализируется роль индивидуально-психологичес-

ких особенностей человека и его социальных ха-

рактеристик в выборе стратегий и стилей совладаю-

щего поведения. Третье направление исследований

касается изучения средовых ресурсов копинга.

На нашей кафедре детской психиатрии и пси-

хотерапии Санкт-Петербургской медицинской ака-

демии последипломного образования (зав. кафед-

рой – проф., д. м. н. Э. Г. Эйдемиллер) изучение

совладающего поведения осуществляется в рамках

темы НИР «Биопсихосоциальная модель здоровья

и болезни как теоретическая и методологическая

основа клинической психологии, психиатрии, пси-

хотерапии и валеологии семьи и детства». Одна из

задач этой темы - создание классификации семей,

нуждающихся в оказании психологической и пси-

хотерапевтической помощи, а также выявление спе-

цифики семей с больными, страдающими различ-

ными заболеваниями, в том числе специфики сов-

ладающего поведения членов таких семей. В насто-

ящее время проведено изучение копинг-поведения

семей с пациентами - героиновыми наркоманами

(М. Ю. Городнова), страдающими алкоголизмом (В.

В. Пушина), с дискинезией желчевыводящих путей

и хроническим гастродуоденитом (М. П. Билецкая).

Начато изучение совладающего поведения ВИЧ-ин-

фицированных матерей (П. Г. Заргарова), женщин

– жертв насилия со стороны интимного партнера

(Н. В. Лохматкина), детей, переживших смерть и

тяжелую болезнь близкого родственника (М. Е. Ка-

лашникова).

Еще одним важным направлением исследова-

ний мы считаем анализ совладающего поведения

у специалистов помогающих профессий (врачей

общей практики, психиатров и психологов), под-

верженных высокому риску эмоционального вы-

горания, с целью профилактики нарушений их не-

рвно-психического и соматического здоровья (И.

Ю. Маргошина).

Во всех перечисленных случаях в качестве

психологического метода для изучения совладаю-

щего поведения используются различные опросни-

ки: Амирхана, Хейма, Лазаруса, Эндлера и Паркера

(в адаптации Крюковой) и др. Вместе с тем, при

работе с конкретным человеком, а не группой лю-

дей, для нас наибольший интерес представляет не

простая фиксация и определение выраженности ба-

зисных или ситуационно-специфических стратегий

и стилей совладания. Более значимым мы считаем

конкретизацию всего репертуара копинг-стратегий

клиента и оказание ему помощи в осознании их

скрытого содержания (по аналогии с тем, как мы

это делали, раскрывая содержание копинг-страте-

гий у детей) (Никольская, 2001, 2005). При этом

основное внимание мы уделяем анализу сознатель-

ных и бессознательных компонентов совладающе-

го со стрессом поведения и их связи с жизненным

контекстом клиента (прошлым опытом, значимыми

фигурами и событиями).

Вслед за многими авторами мы рассматрива-

ем совладание как феномен, включающий в себя не

только осознанные, но также бессознательные за-

щитные техники. Так, в основе совладания по типу

конфронтации лежат психологические защитные

механизмы проекции и замещения, которые, в свою

очередь, формируются на основе защитной пове-

денческой реакции оппозиции. Бессознательными

компонентами стратегии дистанцирования можно

считать защитные механизмы отрицания и отчуж-

дения и их поведенческую основу — детскую ре-

акцию отказа.

И здесь самое главное для нас – это найти от-

вет на вопрос, что заставляет человека обратиться

именно к этим стратегиям совладающего поведе-

ния, например, конфронтации с супругом или дис-

танцированию от проблем ребенка? Какие жизнен-

ные события, идентификация с какими значимыми

фигурами заставляет выбирать именно это пове-

дение? Без ответа на эти вопросы объяснить пове-

дение клиента и побудить его принять решение о

необходимости его изменении не всегда представ-

ляется возможным.

Можно видеть, что анализ особенностей сов-

ладания при работе с клиентами мы проводим с по-

зиций психодинамического и семейного подходов к

психологическому консультированию. При работе с

взрослыми основным методом выступает консуль-

тативная беседа, включающая стандартные техни-

ки постановки вопросов, отражения и выяснения

чувств, дальнейшего развития мыслей собеседника,

обобщения, интерпретации и пр. Нашу технологию

условно можно описать как ряд шагов.

1. Клиента просят представить или вообразить

какую-либо трудную жизненную ситуацию, которая

у него вызывает напряжение и дискомфорт.

2. Клиента просят ответить на вопрос, что он

обычно делает (или может сделать), чтобы снять

тревогу, напряжение и дискомфорт.

3. Клиента настойчиво побуждают перечис-

лить другие стратегии действий, которые есть в его

репертуаре (обычно перечисление идет от анализа

проблемы и путей ее решения до различных спосо-

бов отвлечения от ситуации).

4. С помощью вопросов консультанта клиента

побуждают анализировать и осознавать: Чем имен-

но каждая конкретная стратегия ему помогает? Что

его заставляет выбрать именно эту стратегию? Ка-

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

кие жизненные события и/или значимые фигуры

обусловили данный выбор? Что для клиента озна-

чает, что стратегии совладания с рассматриваемой

ситуацией связаны именно с этими жизненными

событиями и/или значимыми фигурами?

Необходимо стараться, чтобы обсуждаемые

стратегии были точными и конкретными («читаю

детективы Татьяны Устиновой», «пью чай с кон-

фетами «Коровка», «еду в Павловск с собакой»), а

уточняющие вопросы консультанта были направле-

ны на прояснение общей картины, которую необхо-

димо хорошо представить. Детализирующие воп-

росы и прояснение чувств должны стимулировать

память клиента.

Исследование копинг-поведения у детей и

подростков мы проводим в процессе изучения и

коррекции их внутреннего мира с помощью раз-

работанного нами метода серийных рисунков и

рассказов (Никольская, 2003; 2006). В процессе од-

ного сеанса мы предлагаем ребенку создать серию

проективных рисунков на заданные темы, а затем

составить в диалоге с психологом устные или пись-

менные рассказы об их содержании. Целью такой

работы является отражение в продуктах творчес-

кой деятельности особенностей внутреннего мира

и поведения: представлений о себе и окружающих;

стремлений и фантазий; внутриличностных и меж-

личностных конфликтов; психотравмирующих пе-

реживаний; механизмов психологической защиты

и стратегий совладающего поведения; перспективы

будущей жизни. Результатом является осознание и

отреагирование ребенком своих проблем и особен-

ностей поведения посредством их визуализации,

вербализации, обсуждения и разделения с другим

человеком.

ПСИХИЧЕСКОЕ ВЫГОРАНИЕ И

СТРАТЕГИИ СОВЛАДАЮЩЕГО