Л.К. Чуковская — Д.С. Самойлову. Дорогой Давид Самойлович.

Мая 1982

 

15 мая 82

Дорогой Давид Самойлович.

Спасибо за письмо — а то я уже тревожилась Вашим молчанием и докучала Музе Васильевне и Юре1. Боялась, не расхворались ли мальчики, или Вы, или даже «всёвыносящая» Галя.

От комментариев по поводу упорства ваших московских заболеваний — воздерживаюсь.

Рада, что Вам понравилась «Юность».

Да, современники не очень наблюдательны и очень легко создают и лелеют легенды и мифы.

К.И. был человек одинокий, замкнутый, сломанный, бессонный, страдавший тяжелыми приступами отчаяния. Считал себя бездарным. Мучился — долго — незаконнорожденностью. Женат был на женщине, которая последние лет 20 своей жизни была, несомненно, психически больна. Женился рано, 19-ти лет, и тяжким трудом содержал большую семью.

Если взять его биографию объективно, то в ней было 3 большие несчастья:

1) смерть Мурочки, 2) гибель Бобы, 3) то, что К.И., рожденный критик, вынужден был этот главный свой талант закопать в землю. Начиная с 30-х гг. он уже выступал не как критик, а только в защиту: обругали зря Пантелеева — выступил со статьей; обругали Глоцера — опять статья и т. д. Это совсем не то, что статьи об Андрееве, Горьком, Бунине, «Книга об Ал. Блоке», статья о [Джеке] Лондоне и т. д.

Конечно, если сравнить его судьбу с судьбами АА или О.Э. или Б.Л. — то — то — он счастливец. Но я-то видела его изнутри; и сейчас, перечитывая свои старые дн[евни]ки все время читаю: «Бедный папа»… Конечно, было в нем и природное веселье, но, кроме того, он требовал от себя веселья — в особенности на людях; жаловаться он считал невежливым; вот иногда в Дн[евни]ке, иногда в письмах (в особенности ко мне).

Бомбили его в разное время люди весьма могущественные, хотя и весьма разные. Например: Л.Д. Троцкий; Н.К. Крупская; «коллектив родителей детского сада Кремля»; председатель ГУСа Флерина и т. д. и т. п. Собственно, благополучие наступило последние 12–15 лет жизни.

Помню наизусть строки в стенной газете Института, где я училась: «Необходимо освободить Институт от детей тех дооктябрьских шавок, которым октябрьская колесница отшлепала хвосты». Шавка — это К.И., а щенок, разумеется, я.

Постарайтесь достать «Литер[атурное] обозрение», [19]82, № 4. Там неск[олько] его писем интересных: Толстому, Горькому, Луначарскому, Заславскому, Добину.

 

Очень завидую Вам, что Вы читаете Эккермана. Мне его достать не удается.

Будьте здоровы. Привет Гале и ребятишкам. Была бы рада увидеть Вас, но поперек воли Ал[ександра] Викт[оровича]2 и Гали — не иду.

Л.Ч.

1 Муза Васильевна Ефремова и ее сын Юра (Георгий Ефремов) — друзья Д. Самойлова.

2 Александр Викторович Недоступ, врач-кардиолог, который годами лечил и Лидию Корнеевну, и Давида Самойловича.

 

Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской

Июня 1982

 

7 мая1 1982 Пярну

Дорогая Лидия Корнеевна!

По Вашему указанию датирую письмо.

«Цветаеву» прочитал2. Она написана в Вашей строгой и достоверной манере. Это документ впечатляющий и, кстати, во многом изменивший мой взгляд на некоторых действующих лиц. Юноша, которому я поручил вернуть Вам рукопись, до Вас сразу не дозвонился. Я понял, что звонил он слишком рано. Вероятно, все уже в порядке.

Мой вечер прошел благополучно. Я был «в форме». И форма эта сохранилась на всю поездку по Литве, очень трудную. Поездкой этой я доволен, т. к. очень люблю эту страну. Среди поэтов Литвы есть несколько близких. Принимали меня очень любовно. Там знают и ценят мои стихи, собираются издавать их в переводе на литовский. От всего этого я устал, особенно от выступлений (2–3 раза в день) и последующих застолий. Со мной был мой Саша, с которым мы вернулись в Пярну (12 часов утомительного пути в поезде и в автобусе). Подоспели к моему дню рождения. Справили его в финской бане. Приехали несколько друзей.

Настроение у меня почему-то бодрое, и явная депрессия, томившая меня несколько месяцев, как будто ушла. Может быть, это от солнца, моря, сада, от всего города Пярну, милого и тихого.

Получил несколько открыток от Ф.Г. Раневской. Я послал ей «Залив», и он пришелся ей по вкусу. В одной из открыток она пишет, что дружила с А.А., а недавно пыталась дописаться до Льва3. Однако ответа от него не получила. Известно ли Вам что-нибудь о нем?

Лежит у меня и очень грустное письмо от Пантелеева. Вскоре ему напишу.

Простите, что не пишу Вам ничего существенного. У меня, кроме описанного, ничего не происходит. Перевожу, отвечаю на письма графоманов. Написал 2–3 стихотворения. Когда они немного отлежатся, пришлю Вам.

Последнее Ваше письмо прочитал уже после свидания с Вами.

Читаете ли «Эккермана»? Я читаю его очень медленно, чтобы усвоить каждую мысль Гете.

Будьте здоровы. Поклон от Гали.

Ваш Д. Самойлов

1 Описка, на самом деле — июня.

2 Речь идет об очерке Лидии Чуковской «Предсмертие» — о ее знакомстве с Мариной Ивановной в августе 1941 года в Чистополе за несколько дней до самоубийства Цветаевой.

3 Лев Николаевич Гумилев (1912–1992), историк, писатель, сын Анны Ахматовой.

 

Подготовка текста, публикация и примечания

Г.И. Медведевой-Самойловой, Е.Ц. Чуковской

и Ж.О. Хавкиной