Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской. Дорогая Лидия Корнеевна!

29 ноября 1986"

 

Дорогая Лидия Корнеевна!

После двадцатилетнего перерыва снова съездил в малую заграницу. В октябре неделю был в Болгарии на встрече переводчиков. Проехал по всему прекрасному черноморскому побережью от Варны до Бургаса. Если бы у меня была туристическая жилка, этого было бы достаточно. Один гриновский Созополь чего стоит. Но все это можно увидеть на картинках. Да и в Софии узнавал то, что видел на картинках, и удивлялся сходству. Чтобы узнать страну, в ней надо пожить. То же о Чехословакии. Самое большое впечатление, что жил в роскошных спальных покоях графского замка недалеко от Праги. За это мне, однако, воздалось. Графиня с портрета XVIII века недобрым глазом глядела, как спал я в ее пуховой постели размером в небольшой стадион, и накликала мне чертовский радикулит. Его я с восьми утра лечил анальгином с коньяком. Пить с восьми — это почти свобода.

С тех пор, как не писал Вам, стихов прибавилось мало. А дел полно. Но глаза стали много хуже. Оттого работаю мало, все откладывая на следующий день.

Проездом в Москве сдал новую книгу «Горсть». В библиотечке «Огонька» собираются издать вскоре небольшую книжку, которую для себя называю «Бэзик-Дэзик». Отобрал 2 листа наиболее известных стихов. У журналов я нарасхват. В «Авроре» (№ 11), в «Неве» и «Знамени» (№№ 12), и в «Октябре» (№ 1) должны быть стихи из «Горсти». Но главное, что радует, это «Клопов». Мин. культуры СССР прислало мне договор. Таллинский театр к осени собирается поставить. Исполнится моя мечта — выйти кланяться после премьеры. В черном костюме (его нет) с бабочкой (она есть). Пожать руку режиссеру, поцеловать премьершу и, взявшись за руки со всеми персонажами пьесы, снова выйти на авансцену.

За это заплатить не жалко. А тут еще и мне заплатят три тыщи.

Еще в нескольких театрах идет мой детский «Слоненок». Не драматург ли я?

Настроение, несмотря на описанные успехи и чаяния, среднее. Чувствую себя тоже средне.

Однако хорошая погода и можно топить печи через день.

Будьте здоровы.

Ваш Д.С.

Завели щенка-дворнягу. Масса впечатлений.

124. Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской

22 декабря 1986"

Дорогая Лидия Корнеевна!

Вчера только с радостью услышал о возвращении Андрея1. Как он? Что он? Вы, наверное, знаете. Привет ему от меня. Если буду знать адрес, напишу ему непременно.

Я после поездок живу тихо. Чувствую себя неважно. Но накопилось множество работы. Перевожу, как вол. Встаю в семь утра, а в восемь вечера ложусь спать.

Настала наконец зима, к которой не сразу привыкаем. Гуляю с собачкой, которая — чистая дворняга и оттого умна и проказлива.

[На полях: ] Стихи Володи еще не читал.

От стихов отстал. Все рифмы извел на переводы. Стихи этого года разонравились. Я их не читаю, когда издаются, не читаю и корректур, оттого много опечаток.

Часть «Беатриче», которая была в «Октябре», отослал Вам еще летом. Надо поискать квитанцию и допросить почту.

В Москве собираюсь быть в конце января, чтобы произнести краткую речь на пушкинском юбилее. Боюсь, но и отказываться не хочу.

Ваш Д.С.

1 Речь идет об Андрее Дмитриевиче Сахарове, который вернулся в Москву из горьковской ссылки.

 

Д.С. Самойлов — Л.К. Чуковской

Апреля 1987

 

Дорогая Лидия Корнеевна!

Готовы ли Ваши очки? Как и что видно сквозь них? Как Ваше здоровье?

Вчера получил удовольствие: Леонович прислал мне прекрасный путеводитель по «из архива Корнея Чуковского», где одним из редакторов значится Люша. Порадовало, что среди отвечающих на новую анкету о Некрасове — В. Корнилов и Б. Чичибабин1. Знаете ли Вы этого поэта?

Жизнь моя, более зависимая от погоды, чем в столице, проходит в ожидании тепла. У нас бывает солнечно, но холодно. Из залива только в конце апреля ушел лед.

Я работаю без большой охоты. Новых стихов почти нет. Написал краткие воспоминания о Наровчатове. Воспоминания, предназначенные для печати, не бывают без умолчаний. Но несколько четких формулировок там есть.

Сейчас стараюсь дописать воспоминания о Василии Яне2. Это легче, потому что знаю о нем только хорошее.

Перевожу разное. Приходится.

Получил предложение от Театра на Таганке инсценировать «Доктора Живаго» и все последующее. Боюсь, что возьмусь, хотя не знаю, как отнесутся к этому наследники Пастернака…

Медленно читаю дневниковую часть книги Л.Я. Гинзбург. Очень она умная. Очень хороши заметки об Анне Андреевне, Мандельштаме, Олейникове, Шкловском.

В журналах теперь постоянно что-то интересное. Из этого многое знаю по пересказам Гали. Она все читает. А у меня лимит малый.

Моего «Клопова» начинают репетировать в Таллине. Режиссер ведет себя уверенно. А я не знаю — что из этого выйдет.

Министерство культуры договор и аванс не шлет.

Жаль, что не могу приехать в Москву на вечер в библиотеке Некрасова. Уже давно пообещался быть на столетии со дня рождения Северянина в Таллине, как раз в эти дни. В Москве буду к 31 мая — приеду на вечер в ЦДЛ. Галя собирается со мной, поэтому поездка будет краткой: детей оставим на соседей.

Московские слухи и разговоры до нас доходят медленно. Это позволяет более трезво взглянуть на процессы и не очень бояться резкого размежевания.

Только что Галя сказала, что в «Огоньке» — В. Корнилов с очень хорошей «врезкой». Сейчас сяду читать.

О Вашей книге. Мы ее читали в рукописи еще в Опалихе. (Я сперва думал, что Вы сами читали.) Очень хорошо помню многие эпизоды, например, с лодкой.

Вообще есть о чем поговорить.

Будьте здоровы. Привет Люше.

Ваш Д. Самойлов

30.04.87. Пярну

1 Поэт Владимир Леонович разослал поэтам анкету о Н.А. Некрасове. Ответ Д. Самойлова см. в сборниках, изданных Некрасовской библиотекой: Перечитывая Некрасова: Из архива К.И. Чуковского. М.: 1987, с. 66–67; Некрасов вчера и сегодня. М.: 1988, с 92–93.

2 Василий Григорьевич Ян (наст. фам. Янчевецкий, 1875–1954), писатель, автор исторических романов. Самойлов посвятил ему главу «Василий Григорьевич» в своей мемуарной книге «Памятные записки» (М.: Международные отношения, 1995).