Какой должна быть наша исповедь.

(Проповеди святителя Иннокентия Херсонского. Т. II)

Скажи о беззакониях своих сначала, чтобы быть оправданным (Ис. 43, 26)

Ныне мы пойдем на исповедь к служителю. Если совершим нашу исповедь, как должно, получим прощение грехов, получим оправдание. Поэтому нужно нам знать, какую именно принести исповедь.

1. Исповедь наша должна быть полной и совершенной, не должно скрывать ничего: от постыдного действия до безумного слова, от нечистого помысла до преступного желания. Раскроем перед Богом и Его служителем всю душу и сердце, все тайные страсти и греховные вожделения.

Сердцеведец видел все беззакония наши еще тогда, когда они только зарождались в тайных помышлениях нашего сердца. Всеведущий был с нами и тогда, когда мы, скрывшись от взора человеческого и считая себя никем не видимыми, безрассудно мыслили, бесстыдное делали. От Него ли хотим скрыть грехи наши? Он долготерпеливо ожидает, пока мы сами возгнушаемся своей нечистоты, исповедуем перед Ним беззакония свои, откроем и обнажим язвы совести своей. Но придет день Суда, когда Он Сам обнаружит все постыдные наши дела перед всем собором Ангелов и человеков.

2. Исповедь наша должна быть искренней и чистосердечной, не должно скрывать побуждений к беззакониям, которые таятся в развращении сердца, в любви ко греху, в слаждении сердца греховными вожделениями и чувствами, не должно выискивать ложных извинений в грехах своих, тем более не должно обвинять других вместо себя.

Мы приходим сюда исцелять свои язвы, а не скрывать их от врача, исповедать свои грехи, а не осуждать других, чтобы вместо прощения не получить двойного и неразрешимого осуждения. Суд Божий тем и отличается от суда человеческого, что на нем оправдывается тот, кто более обвиняет самого себя, очищается тот, кто искренне открывает свою нечистоту.

Перед кем нам извинять себя? Перед служителем алтаря? Но он только свидетель нашей исповеди и сам из числа грешников, ищущих оправдания и спасения в едином Господе и Спасителе. Для того-то Господь и передал власть отпускать грехи не Ангелам, святым и бесстрастным, а подобным нам страстным людям, которым известны все немощи естества человеческого, чтобы они могли сострадать нам и быть внимательными к тяжкой болезни души нашей.

Чем искреннее откроешь сердце свое перед духовным отцом, чем чистосердечнее исповедаешь перед ним свою жизнь, тем более побудишь его поскорбеть с тобой, облегчить тяжкие переживания души твоей, успокоить томящуюся совесть твою, искреннее вздохнуть о тебе к Богу. Господи, «не уклони сердце мое к словам лукавым для измышления извинений во грехах» (Пс. 140, 4).

3. Исповедь наша должна быть слезной, сокрушенной и смиренной. Одна жертва благоприятна Богу – это «дух сокрушенный, сердце сокрушенное и смиренное Бог не уничижит» (Пс. 50, 19). Станем, подобно кающемуся мытарю, у церковного порога и, бия себя в грудь, с воплем воззовем: «Боже, милостив буди мне, грешному» (Лк. 18, 13).

О спасении души

(Священник Григорий Дьяченко. Доброе слово. Т. III. Изд. 1)

Мысли о спасении души

1. Как делать зло, так и не делать добра – грех (Свт. Тихон Задонский).

2. Не делать добра только потому, что от этого может произойти нечто неблагоприятное, – значит отказываться всегда делать добро (Свт. Иннокентий Херсонский).

3. Сколько трудов переносит человек для выполнения грешных своих желаний! Каким тревогам, каким мукам подвергаются искатели чести и славы! Каким изнурительным трудам подвергает себя тот, кто хочет богатеть более и более! Ах! Если бы для благоугождения Господу подвергались таким же трудам, каким подвергают себя в угоду страстям, то какой высоты совершенства духовного достигли бы! (Архиепископ Черниговский Филарет).

4. Хочешь без труда творить добродетель? Рассуждай о труде, что он временный, а о награде, что она вечная (Прп. Нил Синайский).

5. Нужно всегда начинать с малого, чтобы быть способным делать великое (Прот. А. Иванцов-Платонов).

6. Чем кто-либо более приближается к Богу, тем более видит себя грешным (Авва Дорофей).

7. Пока человек не предстанет перед Судом Божиим, не услышит решительного о себе определения и не увидит присужденного ему места, до тех пор он не может знать, угоден он Богу или нет (Авва Исайя).

8. Пока ты находишься в теле, не будь беспечен, и никогда самому себе не верь, хотя бы чувствовал иногда свободу от страстей. Ибо враги с лукавыми намерениями на время прекращают нападения свои, чтобы мы ослабили ревность свою. Тогда они бросаются на нас, неразумных, схватывают бедную душу, как малую птицу, и ввергают ее в грехи более тяжкие, чем те, об избавлении от которых она прежде молилась (Авва Исайя).

9. Забвение своих добрых дел – самое безопасное их хранилище (Свт. Иоанн Златоуст).

10. Добрые дела ценятся по намерению (Свт. Амвросий Медиоланский).

11. Делай то, что достойно награды, но не ищи ее.

12. Главой и сущностью всех добродетелей является любовь, без которой ни пост, ни бдение, ни труды ничего не значат. Диавол всему может подражать в человеке. Назовем ли пост? И он ничего не ест. Бдение? Но и он никогда не спит и всегда, «ходит, как рыкающий лев» (1Пет. 5, 8). Только одна любовь и смирение неподражаемы для него (Блж. Августин).

Притча о спасении

(Из сочинений свт. Феофана Затворника)

Что нужно делать, чтобы спастись? «Твори благо, бегай злаго, спасен будешь», – сказал святитель Митрофан Воронежский. Иначе: люби добродетель, бегай порока. Подробнее: узнайте и в сердце содержите все, чему учит Св. Церковь, и, принимая благодатные силы через Таинства и возгревая их через все другие священнодействия Церкви, идите неуклонно путем заповедей, предписанных нам Господом Иисусом Христом, под руководством законных пастырей – учителей Церкви, уклоняясь от всего противного. И несомненно спасетесь: достигнете царства небесного. Это каждому известно.

Следующее сказание еще более пояснит дело. Один глубокий старец, живший в уединенной пустыне, впал в уныние; и тьма помышлений начала сокрушать душу его, внушая ему недоумения: правильно ли он идет, и есть ли надежда на то, что труды его увенчаются, наконец, успехом? Старец сидел, поникнув головой. Сердце ныло, но очи не давали слез. Сухая скорбь томила его. Между тем, когда он так убивался горем, предстал ему Ангел и сказал: «Что смущаешься, и зачем помышления входят в сердце твое? Не ты первый и не ты последний идешь этим путем. Многие уже прошли им, многие идут и многие пройдут еще этим путем в светлые обители райские. Ступай за мной, я покажу тебе разные пути, какими ходят сыны человеческие, и куда приводят эти пути. Смотри и вразумляйся».

Повинуясь повелению Ангела, старец встал и пошел; но едва сделал несколько шагов вперед, как погрузился в созерцание дивного видения, которое открылось умным очам его. Он видел по левую сторону от себя густой мрак, как стену непроницаемую, внутри которого слышал шум, тревогу и смятение. Всматриваясь внимательно во мрак, он увидел широкую реку, по которой ходили волны взад и вперед, направо и налево, и всякий раз, когда мелькала перед его очами волна, кто-то как бы на ухо внятно говорил ему: «Это – волна неверия, беспечности, холодности; это – волна немилосердия, разврата, взяточничества; это – неги, забавы, зависти, раздора; а это – пьянства, нечистоты, лености, неверности супругов и проч.».

И каждая волна проносила на себе перед ним несметное множество людей, поднимала их из реки и снова погружала в глубь ее. В ужасе старец воскликнул: «Господи! Неужели все они погибнут, и нет им надежды спасения?» Ангел сказал ему: «Смотри далее и увидишь милость и правду Божию».

«Житейское море, воздвизаемое зря напастей бурею, к тихому пристанищу Твоему притек, вопию Ти: Возведи от тли живот мой, Многомилостиве». (Ирмос 6-й песни 6-го гласа)

Старец снова взглянул на реку и увидел, что она по всей ширине и по всей длине покрыта малыми ладьями, в которых сидели светлые юноши, со всякого рода орудиями для спасения утопающих. Они всех призывали к себе и одним подавали руки, иным спускали жерди и доски, иным бросали веревки, а иногда погружали вглубь багры и крюки – не ухватится ли кто и там?

И что же? Редкий-редкий откликался на призывный голос их, и еще меньше было таких, которые пользовались как следует подаваемыми орудиями спасения. Но чаще всего с презрением отвергали их и с каким-то диким наслаждением погружались в эту реку, издававшую чад, смрад и гарь.

Старец простер взор свой вдоль реки и в конце ее увидел бездну, в которую она низвергалась. У самого края бездны множество юношей стремительно плавали в ладьях туда и сюда, заботливо подавая помощь каждому. Но, несмотря на эту помощь, ежеминутно на всем протяжении реки тысячи людей низвергались в бездну, – оттуда были слышны одни стоны отчаяния и скрежет зубов.

Старец закрыл лицо свое и зарыдал. И был ему голос с неба: «Горько, но кто виноват? Скажи, что еще Я мог бы сделать для спасения их, чего бы не сделал? Но они с ожесточением отвергают всякую подаваемую им помощь. Они отвергнут и Меня, если Я сойду на помощь к ним в самые безотрадные места их страданий».

«Бездна последняя грехов обыде мя, и исчезает дух мой; но прострый, Владыко, высокую Твою мышцу, яко Петра мя, Управителю, спаси!» (Ирмос 6-й песни 3-го гласа)

Немного успокоившись, старец обратил очи свои вправо, к светлому востоку, и утешен был отрадным видением. Те, кои, внимая зову светлых юношей, подавали им руку или хватались за какое-либо спасительное орудие, были извлечены ими на правый берег. Здесь их принимали другие, вводили в небольшие стройные здания, рассеянные в большом количестве по всему берегу, там обмывали их чистой водой, облекали в чистые одежды, препоясывали, обували, давали посох и, подкрепив пищей, отсылали в путь дальше, к востоку, заповедав им не оглядываться назад, идти без остановки, внимательно смотреть под ноги и не пропускать ни одного подобного здания без того, чтобы не зайти в него и не подкрепить себя в нем пищей и советом от тех, чьему попечению вверены эти здания.

Старец оглядел берег и увидел, что на всем его протяжении готовятся в путь эти избавленные. На лицах у всех были запечатлены радость и воодушевление. Видно было, что все они чувствовали особую легкость и силу и с некоторой неудержимостью устремлялись в путь, первые стадии которого были усеяны приятными цветами.

«Божиим светом Твоим, Блаже, утренюющих Ти души любовию озари, молюся, Тя видети, Слове Божий, Истиннаго Бога, от мрака греховнаго взывающа» (Ирмос 5-й песни)

Потом старец обратил свой взор дальше к востоку, и вот что ему открылось. Луг оканчивался недалеко от берега; дальше начинались горы, хребты которых протянулись в разных направлениях. Они были то голые и отвесные, то покрытые кустарниками и лесами. Горы поднимались все выше и выше, пересекаясь пропастями. Повсюду на них были видны путники-труженики. Один карабкался на крутизну, иной сидел в утомлении или стоял в раздумье, иной боролся со зверем или змеей; иной шел прямо к востоку, а иной – по косому направлению, а иной – поперек пути других; однако все были в труде и поте, в борьбе и напряжении сил – и душевных, и телесных.

Редкий путник всегда видел дорогу: часто она совсем пропадала или разветвлялась на распутья; иногда ее скрывали туман и мрак; иногда пересекала пропасть или крутой утес; иногда путь преграждали звери из дубравы или ядовитые змеи из ущелий. Но вот что дивно! Везде по горам были рассеяны красивые здания, подобные тем, в которые принимали спасенных от воды. Если путник заходил в них, как ему было заповедано вначале, то, как бы он ни был изможден, выходил оттуда бодрым и полным сил.

Тогда звери и змеи не могли выносить взора его и бежали от него, никакие препятствия не останавливали его надолго; и он легко и скоро отыскивал скрывшийся каким-либо образом путь по тем указаниям, которые получал в этих зданиях. Каждый раз, когда кто-либо преодолевал препятствие или одолевал врага, то становился крепче, выше и статнее. Чем выше кто-либо восходил, тем становился лучше и светлее.

У вершины горы местность опять становилась гладкой и была усеяна цветами. Но вступившие сюда скоро входили в светлое облако или туман, из которого больше уже не показывались. Старец поднял очи выше этого облака и из-за него или из-за горы увидел чудный, неописанной красоты свет, из которого доносились к нему сладостные звуки: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф!» Старец в умилении пал ниц, и над ним звучно пронеслось слово Господне: «Так совершайте свой путь, чтобы получить» (См. 1Кор. 9, 24). «Настави мя, Господи, на путь Твой, и пойду во истине Твоей» (Пс. 85, 11).

Снова поднявшись на ноги, старец увидел, что немалое число путников с разной высоты горы, с разных мест снова стремительно бежало к реке то молча, то с криком и хульными, бранными словами. К каждому из них, и сверху и снизу, было обращено воззвание: «Остановись! Остановись!» Но, гонимые какими-то малорослыми эфиопами, они не внимали предостережению и снова погружались в смердящую реку.

Тогда старец воззвал: «Господи, что это?» И услышал в ответ: «Плод самочиния и непокорности богоучрежденному порядку!» Тем видение кончилось. Ангел, показывавший его старцу, спросил его: «Утешен ли?» И старец поклонился ему до земли.

Видение старца, взятое из одного древнего «Отечника», понятно. Река – это мир. Погруженные в нее – люди, живущие по духу мира, в страстях, пороках и грехах. Светлые юноши в ладьях – это Ангелы и вообще призывающая ко спасению благодать. Бездна, в которую низвергалась река с людьми, – это пагуба. Красивое здание на правом берегу – Церковь, где через Таинства Крещения и покаяния обратившиеся грешники омываются от грехов, облекаются в одежду оправдания, препоясываются силой свыше и становятся на путь спасения.

Восхождение на гору с разными затруднениями – разные труды по очищению сердца от страстей. Звери и змеи – враги спасения. Гладкая местность ближе к вершине – умиротворение сердца. Светлое облако, скрывающее путников, – спокойная смерть. Свет из-за горы – блаженный рай. Здания, рассеянные по горе, – храмы Божии. Кто заходит в эти здания на пути, то есть принимает Таинства и участвует в священнодействиях и молитвословиях Церкви, пользуется светом и руководством пастырей, тот легко преодолевает все препятствия и скоро приходит к совершенству. А кто самочинно отвергает их, не подчиняясь указаниям и советам пастырей, тот скоро падает, и дух мира снова увлекает его.

«Ангеле Божий, Хранителю мой святый, живот мой соблюди во страсе Христа Бога, ум мой утверди во истинном пути, и к любви горней уязви душу мою, да тобою направляем, получу от Христа Бога велию милость» (Тропарь Ангелу-Хранителю, глас 6-й)