Третье мытарство – грехов слуха. Все, что льстиво раздражает наш слух и страстно услаждает нас, к чему пристрастны были любители слушать, бесы принимают и хранят до суда.

Четвертое мытарство – стражников над прелестью обоняния; все, что служит к страстному услаждению чувства обоняния, как то: благовонные экстракты из растений и цветов, так называемые духи, масти, обыкновенно употребляемые на прельщение блудными женщинами, – все это содержится стражниками этого мытарства.

Пятое мытарство – всех беззаконий и мерзких дел, учиненных посредством рук. К дальнейшим мытарствам относятся прочие грехи, как то: злоба, ненависть, зависть, тщеславие и гордость… Кратко сказать, каждая страсть души, всякий грех подобным образом будут иметь своих мытарей и истязателей… При этом будут присутствовать и божественные силы, и сонмы нечистых духов; и как первые будут представлять добродетели души, так последние – обличать ее грехи, учиненные словом или делом, мыслию или намерением. Между тем душа, находясь среди них, будет в страхе и трепете волноваться мыслями, пока наконец, по своим поступкам, делам и словам или быв осуждена, заключится в оковы или, быв оправдана, освободится (ибо всякий связывается узами собственных грехов). И если за благочестивую и богоугодную жизнь свою она окажется достойною, то ее восприимут ангелы, и тогда она уже небоязненно потечет к Царству, сопровождаемая святыми силами… Напротив, если окажется, что она проводила жизнь в нерадении и невоздержании, то услышит этот страшный голос: «Если нечестивый будет помилован, то не научится он правде – будет злодействовать в земле правых и не будет взирать на величие Господа» (Ис. 26:10)… тогда оставят ее ангелы Божии и возьмут страшные демоны… и душа, связанная неразрешимыми узами, низвергнется в страну мрачную и темную, в места преисподние, в узилища подземные и темницы адские, где заключены души от века умерших грешников, «в страну тьмы и сени смертной, в страну мрака… где нет устройства, где темно, как самая тьма» (Иов. 10:21,22), но где пребывает вечная болезнь, бесконечная печаль, непрестанный плач, неумолкаемый скрежет зубов и непрерываемые воздыхания… Отказывается язык выразить болезни и страдания там находящихся и заключенных душ. Никто из людей не может вообразить страха и ужаса, никакие уста человеческие не в состоянии высказать беду и тесноту заключенных… Помыслите, каковым подобает быть нам, имеющим отдать подробный отчет в каждом поступке нашем – и великом, и малом».

Согласно Церковному учению, после прохождения мытарств, душа человека предстает перед Богом, Который совершает над ней частный суд, как и пишет апостол Павел: «человекам положено однажды умереть, а потом суд» (Евр.9:27). Частный суд определяет участь человека, где он будет ожидать Всеобщее воскресение, в преддверии Рая или в преддверии ада? В преддверии, потому что полнота ада и полнота Рая наступает только тогда, когда человек входит в них в своей полноте, то есть не только душой, но и телом.

Протоиерей Михаил Помазанский в учебнике по догматическому богословию, пишет: «Нам не дано знать в Священном Писании, как происходит частный суд по смерти человека. Мы можем лишь отчасти судить об этом по отдельным выражениям, встречающимся в слове Божием. Так, естественно думать, что и при частном суде большое участие в судьбе человека после смерти принимают как добрые ангелы, так и злые. В притче о богатом и Лазаре сказано, что Лазарь "отнесен был ангелами на лоно Авраамово" (Лк. 16, 22); в притче о неразумном богаче сказано богачу: "Безумный, в сию ночь душу твою возьмут у тебя" (Лк. 12, 20), — очевидно, возьмут силы недобрые (св. Иоанн Златоуст)».

Но, христианину, живущему по Евангелию и следующему за Христом, не стоит бояться мытарств. Напомню слова апостола Павла, которые мы привели в самом начале: «И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков» (1Кор.15:19). Да, мытарства – это очень страшно, страшны и бесы, ожидающие души. Но если здесь, при нападении бесов, мы в надежде на любовь Божию прибегаем с молитвой к Его благоутробию, и Он защищает нас от них, то почему наша надежда должна угаснуть с момента нашей смерти? Господь, по любви Своей сохраняющий нас здесь, сохранит нас и там и в момент прохождения мыстарств.

Все что нужно христианину, это следовать Евангельскому учению Спасителя. Хочешь избежать мытарств и адской участи? Хочешь вечно быть с бесконечно любящим тебя Господом? Спеши покаяться и изменить свою жизнь и Бог сотворит с тобой такое, что не то чтобы бесы, сама смерть не будет иметь над тобой власти. Слушайся Церкви и учению св. Отцов и ты воскреснешь подобному тому, как Воскрес наш Спаситель Господь Иисус Христос.

Возвращаясь к началу сегодняшней беседы, я хочу ещё раз напомнить о том, что учение о Воскресении мертвых, не есть учение об оживлении мертвых. Мы не просто оживем, но все изменимся подобно Господу нашему Иисусу Христу. И мы не просто верим в Воскресение. Мы говорим, что «чаем воскресения мертвых», а это куда больше – верю, это наше чаяние, наше ожидание, наша жажда Воскресения, в котором мы навечно соединимся с бесконечно любящим, великими и непостижимым Творцом всего, и уже, как сказал апостол: «ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим.8:38-39).

 

 

Беседа №26

 

 

СИМВОЛ ВЕРЫ

Часть X

«И ЖИЗНИ БУДУЩЕГО ВЕКА. АМИНЬ»

 

Последние два члена Символа Веры являются не просто выражением нашей веры, а выражением нашего чаяния. Как мы говорили в прошлой беседы, мы не только верим в воскресение мертвых, но сердечно ждем этого события и буквально жаждем последующей за ним жизни в Царстве Небесном. Слова, завершающие Символ Веры, указывают на цель всех наших подвигов и конечный результат христианской жизни.

Жизнью будущего века, Церковь называет то бытие, которое будет после всеобщего Воскресения и Страшного Суда. Это вечная жизнь в единстве и бесконечном общении с Пресвятой Троицей. 

Говоря о жизни в Царстве Небесном, прежде всего следует сказать, что мы не можем с точностью описать само райское бытие. Не можем вовсе не потому, что на этой теме лежит некое табу в православном богословии, но потому что мы не способны к этому описанию.

К апостолу Павлу, после того, как он был восхищен в Рай, по всей видимости, не однократно обращались первые христиане с вопросом – «Как там?», на что апостол ответил словами: «…и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать» (2Кор.12:4). Словом «нельзя» апостол выражает не запрет, а свое бессилие описать словами то, что он увидел в Царстве Небесном. Описать увиденное Павлом, это все равно, что попробовать описать слепому от рождения, чем синий цвет отличается от желтого. Как можно объяснить это различие, если человек от рождения не видел вообще никакого цвета и даже не понимает, что это такое.

Ввиду этого, нам следует помнить, что видения Царства Небесного, которые мы будем встречать в святоотеческой литературе, являются не буквальными пересказами, а лишь образами которые были явленны человеку в доступном для него виде. В противном случае, нам придется не согласиться со словами апостола Павла: «Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. <…> Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан» (1Кор.13:9-12).

Говоря о Царстве Небесном, следует провести границу между Раем, в котором жил Адам, и тем Царством, о котором проповедовал Спаситель.

 

Преподобный Никодим Святогорец в своих творениях писал, что «рай – это персидское слово, означающее сад, насажденный различными деревьями…».

 

В книге Бытие мы читаем: «И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал» (Быт.2:8). Очевидно, что речь идет о некоем саде, который Бог посадил в определенном месте на земле и ввел туда первого человека. Это было место удивительного блаженства, в котором человек общался с Богом и постигал тайны бытия. Это место находилось на земле в буквальном смысле.

 

В Священном Писании упоминаются даже реки, которые выходили из местообитания первых людей: «Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, <…> Имя второй реки Гихон: она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель: она протекает пред Ассириею. Четвертая река Евфрат» (Быт.2:10-14).

 

Некоторые библиисты утверждают, что Райский Сад был приблизительно расположен на территории сегодняшней Армении на севере Месопотамской равнины, где берут начало истоки упомянутых в Библии рек.

 

Но Царство Небесное, о котором проповедовал Спаситель, это вовсе не райский сад, который был насажден для наших праотцов. Пророчествуя о будущей жизни, пророк Исаия говорит словами Творца: «Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю, и прежние уже не будут воспоминаемы и не придут на сердце. А вы будете веселиться и радоваться вовеки о том, что Я творю: ибо вот, Я творю Иерусалим веселием и народ его радостью. И буду радоваться о Иерусалиме и веселиться о народе Моем; и не услышится в нем более голос плача и голос вопля» (Ис.65:17-19).

 

 Логично спросить: куда денется эта земля и это небо, если Бог говорит, что Он создаст новую землю и новое небо? На этот вопрос отвечает апостол Петр: «Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят» (2Пет.3:10). Земля и все, что мы сегодня можем видеть на ней, сгорит, следовательно, не может быть и речи, что человек опять будет жить в насажденном Эдемском саду, в котором жили Адам и Ева.

 

Первые люди жили в Райском саду и вкушали плоды от насажденных Богом растений и деревьев, которые естественным способом росли, питаясь солнечным светом. Но в Царстве Небесном, о котором проповедует Спаситель, нет солнца. Созерцая будущую жизнь, апостол Иоанн увидел огромный город, который был уготован верным чадам Церкви: «И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего» (Откр.21:2). Апостол Иоанн далее пишет, что будущая жизнь не будет иметь нужды ни в солнце, ни в луне: «И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его – Агнец» (Откр.21:23). Опираясь даже на этот образ, мы уже твердо можем сказать, что внешнее бытие человека в Царстве Небесном не будет иметь ничего общего с внешним бытием Адама и Евы.

 

Согласно святоотеческому учению, Христос Своим воплощением и Воскресением, возвращает человечеству то состояние, которое было у Адама до грехопадения.

 

Святитель Григорий Богослов пишет: «Христос воспринял на Себя мою душу и все мои члены, воспринял того Адама, первоначально свободного, который не облекся еще грехом».

 

Христос воспринял человеческую природу и преобразил ее до того состояния, которое было у первозданных людей до грехопадения. Но нигде не сказано, что воскресшие и преображенные христиане будут вновь помещены в подобие того сада, в котором жил Адам. Это будет несравненно лучшее место, больше того, оно будет совершенно иным.

 

Что это за место и что это за обители, о которых Господь говорит в Евангелии (Иоан.14:2), нам не возможно даже представить. Апостол Павел, говоря о Царстве Небесном, писал коринфской Церкви: «…не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1Кор.2:9). Этими словами преграждается любая мысль, любое человеческое представление о Райском блаженстве.

 

Некоторые представляют себе Царство Небесное, как некий социальный строй, в котором все будут жить в достатке и полном равноправии. Но разве эта мысль никогда не восходила на ум и сердце человека? Некоторые добавляют, что в Царстве Небесном не будет больше болезней. Не будет. Но разве и это не восходило на сердце людей? Дело в том, что все то, что мы можем себе представить, будет находиться в рамках нашего мира с его законами и свойствами. Но Царство Небесное это совершенно иное. Можно сказать, что там не будет болезней, смерти, всяческого горя, скорби и т.п., но только с обязательной приставкой – «и не только это».

 

Как объяснить слепому от рождения, что такое цвета радуги и какого их различие? Как передать человеку вкус меда, если он никогда даже не слышал о нем? Есть такие вещи и такие состояния, с которыми человек столкнется впервые в своей жизни. Они окажутся настолько радостными, настолько глубокими, настолько новыми и незнакомыми, что мы невольно согласимся – в этом мире нет даже приближенных аналогий, которые можно было бы привести в пример. Единственное что нам будет знакомо, это то переживание Бога, которое начинается уже здесь на земле. Нам будет знакома любовь, целомудрие, смирение, кротость и прочие добродетели, обрести которые мы призваны в этой жизни. Но даже они в своей полноте здесь, скорее похожи на бутоны прекрасных цветов, которые раскроются во всей своей красоте только в будущем веке.

 

В прошлой беседе мы узнали, что наше воскресение будет таким же, как Воскресение Христово. Бог так преобразит наши тела, что они будут подобны Телу Спасителя. Мы уже не будем нуждаться в телесной пище и питии, как нуждаемся ныне. Мы полностью выйдем из-под законов этого мира и войдем мир духовный. Войдем туда, где по Своей человеческой природе обитает Спаситель, сказавший: «где Я, там и слуга Мой будет» (Иоан.12:26) и в другом месте: «возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я» (Иоан.14:3).

 

Очевидно, что Христос говорит о Своем человечестве, потому что, как Бог Он пребывает везде. В молитве к Отцу, Спаситель говорит: «Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною» (Иоан.17:24). Говоря «там», Он указывает на определенное место, которое в контексте означает наивысшую полноту блаженства, которое только может испытать человек в рамках своей природы. Эта полнота открывается человеку, только в Воскресении, когда наша природа изменится по образу Воскресения Христова.

 

Апостол Павел пишет: «плоть и кровь не могут наследовать Царствия Божия, и тление не наследует нетления» (1Кор.15:50), следовательно, в том месте о котором говорит Спаситель, уже не будет ничего из того, что мы видим в земной жизни.

 

Святитель Семион Солунский твердо заявляет: «мы отделяем себя от тех, которые говорят, что наши тела будут теми же самыми, насыщающимися и опорожняющимися, и наслаждающимися страстными наслаждениями. Нет, мы исповедуем, что жизнь будущего века будет разниться от нынешней жизни».

 

Святитель Николай Сербский, размышляя о Рае, однажды сказал: «Это как сон и явь. Переходя в ту, истинную жизнь, мы словно просыпаемся от сна и возвращаемся к яви, попадаем в Царство яви. Это Царство яви и есть бессмертное Царство Божие».

 

То есть, все то, что мы сейчас видим, переживаем, чувствуем, все это в будущей жизни, будет казаться сном. Настолько реальна будет будущая жизнь по сравнению с этой. Как сегодня, вы просыпаетесь и только первое время помните то, что снилось ночью, но потом реальность дня, события и переживания, вытесняют память о том, что вам снилось. Сон кажется слишком тусклым, по сравнению с реальностью, в которой мы живем. Надолго запоминаются только те сны, которые глубоко потрясли наше сознание и воображение. Так же и по воскресении, реальность будущей жизни просто затмит то, что мы сейчас называем реальностью. Останется лишь память о самых ярких событиях в нашей жизни, которые так или иначе потрясли наш ум или глубоко коснулись нашего сердца.

 

Царство Небесное – это окончательное примирение человека с Богом. На это очень важно обратить внимание. Нигде не сказано, что Бог примиряется с человеком, но наоборот, человек примиряется с Богом. Вопреки протестантским и католическим заблуждениям, Бог никогда не враждовал со Своим творением. Не Бог примиряется с человеком, но человек примиряется с Богом во Христе. Апостол прямо об этом говорит: «Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его» (Рим.5:10) и в другом месте – «Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения. Итак мы - посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом» (2Кор.5:19-20).

 

Не Бог становится врагом человеку, но человек, согрешая, становится врагом Богу. Именно через грех, Бог предстает в воображении человека враждебным, разгневанным и даже жестоким. Но Бог смотрит на павшего человека с любовью и большой скорбью.

 

Небесный Отец, только и хочет, чтобы мы вернулись, чтобы возненавидели грех, который разлучает нас от Его любви. О том, что Бог с надеждой взирает на возвращение человечества домой, в Царство Небесное, можно увидеть из притчи о блудном сыне. Обратите внимание, как Отец встречает покаявшееся человечество в образе блудного сына: «увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его» (Лук.15:20).

 

Особая близость ко Творцу была возвращена человечеству через Жертву Христа. Апостол Павел говоря об этом писал: «А теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою» (Еф.2:13) и эту же мысль продолжил Петр: «Потому что и Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши» (1Пет.3:18).

 

Любовь Божия настолько высока, что она не только возвращает человека по средством страшной Жертвы, но и по возвращению дарит Свое Царство, которое создано так же для человека: «наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Матф.25:34).

 

Какие удивительные слова Спасителя: «… Царство, уготованное вам». Нам? Господи, Ты, прежде создания нас, знал, как глубоко мы падем, как преступим заповедь Твою и своим падением допустим в этот мир грех со всеми его чудовищными последствиями. Но, не смотря на это, прежде, чем создать человечество, Ты уготовал нам Царство. Какая удивительная любовь…

 

Может, я окажусь не прав, но в этом явно видны оттенки глубокой божественной родительской любви и желанности человека. Эта желанность похожа на ту, которая охватывает будущих родителей. Родители, когда ждут появление ребенка, готовят ему детскую, готовят все к его приходу в этот мир, заранее окружают его заботой и любовью. Так же и Бог приготовил место для своего возлюбленного создания. Это не детская комната, это ни дом и ни город, это невообразимое, восхищающее всякое представление Небесное Царство. Одного этого уже достаточно, чтобы почувствовать насколько одна только мысль о создании человека была близка божественному сердцу. Человек ещё не создан, но уже, для его прихода готово целое Царство.

 

И вот Господь творит Адама, первого человека. Адам приходит в этот мир окруженный заботой и любовью Творца. Первый человек был прекрасен. Красота Адама была завораживающей. Ей любовались и восхищались ангелы. Творец не просто так создал человека последним из всех творений. Человек, подобно венцу, был возложен на все великолепие Божьего творения. Если угодно, то человек это воплощенная мечта Бога которую Творец бесконечно возлюбил ещё до ее воплощения. Возлюбил настолько, что прежде создания, видя наперед страшные события грехопадения, уже был готов принести Себя в Жертву во имя нашего спасения: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Иоан.3:16).

 

Вы ещё спрашиваете: каким будет Царство Небесное? Для человека, которого так сильно любит Бог, Царство Небесное будет настолько сладко и прекрасено, что один вид его утрет у человека всякую слезу и оставит далеко за порогом все тревоги и несчастья. Своей красотой оно превзойдет все сны, все слова, все сравнения, все догадки человеческие. Рай - это царство любви, в центре которой находится единственная высшая радость человека – Бог. Апостол Павел, восхищенный до третьего Неба, говорит, повторяя слова пророка Исайи: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его.» (Ис. 64:4; 1 Кор. 2:9).

 

Говоря о будущем Веке, апостол пишет: «… да будет Бог все во всем» (1Кор.15:28). Это удивительные слова, которые указывают на глубокое единение человечества с Богом. В человеческом сердце очень много различных мест. Есть место для Бога, есть места для близких нам людей, желаний и т.п. Есть места, где живут наши страсти, привязанности к предметам, переживаниям, и пр. Если будем по настоящему честны к себе, то согласимся, что далеко не во все области нашего сердца мы разрешили войти Господу.

 

Наше состояние, ещё в 4 веке очень ярко описал блаженный Августин в своей «Исповеди». Однажды, святой Августин поймал себя на мысли, что устами он молился о том, чтобы Бог дал ему целомудрие, но сердцем, говорил: «только не сейчас». Так и мы, часто желаем святой жизни, но ещё не готовы впустить Бога во все, даже самые потаенные уголки нашего сердца. Но, представьте на секунду, какое глубокое единение и какой мир может обрести человек, если его сердце пожелает полностью раствориться в Господе. Блаженный Феофилакт Болгарский, комментируя слова апостола Павла, пишет: «Тогда не будут уже многие из нас вдаваться в нечистые побуждения и страсти, не имея в себе ничего божественного или имея оного мало, но все будем богоподобны, все будем вмещать в себе Бога, и только Его. Ибо Бог будет все для нас, и пища, и питие, и одежда, и помышление».

 

«Тогда, – говорит Господь. - Праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф. 13:43). Феофилакт Болгарский, поясняя слова Господа, говорит: «Поелику солнце кажется нам блистательнее всех звезд, то светозарность праведников сравнивается с солнцем. Но они будут сиять светлее солнца. Притом, поелику Солнце правды есть Христос, то праведники просветятся тогда подобно Христу, ибо говорится, что они будут как боги».

 

То есть величие человека, сподобившегося войти в Царство Небесное, согласно Феофилакту, будет уступать только Христу, оттого и говорит Господь, что мы будем «как боги». Эту мысль так же озвучил апостол Павел: «И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного» (1Кор.15:49).

 

Говоря о христианском величии человека, которое обретается после Воскресения, следует сказать, что оно будет иметь духовную градацию. Безусловно, каждый человек, сподобившийся Царства Небесного, будет иметь полноту блаженства, но границы этой полноты, будут зависеть от того, насколько человек подвизался в этой жизни. Подвизавшийся в малом, получит малое, подвизавшийся в большом, получит по трудам своим. Но при этом, каждый получит настолько, насколько сможет вместить, так что каждый получит свою полноту.

Не смотря на свои объемы, каждый кувшин будет наполнен до краев: и большие и малые. Но стать большим или малым сосудом, зависит только от нас. В этом смысле и будет разница слава, которой будет отличаться один праведник от другого. Апостол Павел пишет: «Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе. Так и при воскресении мертвых: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в уничижении, восстает в славе; сеется в немощи, восстает в силе; сеется тело душевное, восстает тело духовное» (1Кор.15:41–44). 

Святитель Феодорит Кирский комментируя эти слова, учит: «Достойные небес облекутся славою, приличною небесным; а имевшие земной образ мыслей приимут одеяние, соответственное произволению. Так, произведя сие разделение и показав отлучение земных, показывает Апостол различие и между небесными. Ибо не все праведники соделаются причастниками одного и того же, но приимут воздаяние, соразмерное их преспеяниям», так же и Златоуст говорит: «Хотя все праведники будут в царстве небесном, но не все получат одинаковое блаженство; и грешники, хотя все будут в геенне, но не все будут одинаково мучиться».

Самым главным блаженством, самой главной радостью и неописуемым ликованием, будет возможность общаться с пресвятой Троицей и видеть Лицо Господне настолько, насколько не мог приблизиться и увидеть, сам боговидец Моисей. Святитель Петр Могила в своем труде «Православное исповедание Кафолической и Апостольской Церкви Восточной» пишет: «И хотя Господь сказал Моисею: «лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх.33:20); но сие должно разуметь о состоянии прежде искупления, и по отношению к сему тленному и еще непрославленному телу, и к настоящей жизни, по искуплении же, в теле прославленном, в будущей и вечной жизни, „после дня последнего суда, дан будет нам от Бога свет, которым мы будем видеть свет Божий, как сказал Псалмопевец: «Яко у Тебе источник живота, во свете Твоем, узрим свет» (Пс.35:10).»

Этот свет, как далее поясняет святитель, успокоит желание всякой мудрости и красоты, потому что в созерцании Бога заключаются все блага и наслаждения. В этом созерцании человек получит полноту счастья. Сейчас это почти невозможно понять. Французский философ Жан-Поль Сартр, как то сказал: «У человека в душе дыра размером с Бога, и каждый заполняет её как может», то есть только тогда человек ощутит полноту счастья, когда он соединится с Богом, когда Бог поселится в человеке. 

Святитель Филарет Московский размышляя о Рае в итоге заключил: «Для праведных это будет жизнь столь блаженная, что мы теперь сего блаженства и вообразить не можем». Это блаженство будет даровано нам на веки и никто не сможет его у нас отнять или украсть: «Я даю им жизнь вечную, - говорит Господь. - И не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей» (Ин. 10, 28).

Наиболее точно выразил райское состояние человека, апостол Иоанн Богослов: «И отрет Бог всякую слезу с очей их» (Откр.21:4). Но следует заметить, что, не смотря на полноту блаженства, которая видна в этом стихе, все же слова апостола Иоанна вызывают немало вопросов. Самый частый из них, это вопрос о состоянии души человека, который знает, что его близкие люди, которых он любил в этой жизни, попали в ад. Например, как мать может радоваться в Царстве Небесном, зная, что ее ребенок оказался в месте мучений? На самом деле этот вопрос, прежде всего, говорит о нашем неверии. Да, у нас есть близкие, друзья, родственники которых мы любим и за жизнь которых переживаем не только в этой, но и в будущей жизни. Но и Господь переживает за них, переживает куда больше чем всем мы вместе взятые. Задавая вопрос: какого человеку будет в Раю, зная, что тех кого он любил, окажутся в аду – человек сомневается в том, что Бог есть любовь. А как же может блаженствовать Господь, который весь есть любовь, зная, что Его творения, за которых Он отдал жизнь, которых Он возлюбил так, что «отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Иоан.3:16), находятся в аду? Ведь Его любовь несравненно превышают любовь даже всех вместе взятых людей.

Дело в том, что такой вопрос возможен только при неправильном представлении о Рае и Аде. Не нужно думать, что для тех, кто окажется в Царстве Небесном, будет разливаться любовь Божия, а на тех, кто окажется в аду, вместо любви будет ненависть и злоба.

 

Бог не изменяем, Он всегда и везде остается любовью. Эту любовь можно сравнить с солнцем. Солнце светит для всех, но одни желают радоваться и наслаждаться его лучами, другие хотят прятаться в тени, а третьим и вовсе ненавистен этот свет, и они идут в подвал, чтобы получать удовольствие от наркотиков и прочего.

 

Пока мы находимся в этом мире и в этом теле у нас есть возможность исправиться, осознать, что мы идем не потому пути и выйти из подвала или из тени. Сейчас это возможно, и Бог делает все для того, чтобы эта возможность непрестанно стучалась в сердце человека, как и сказано: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр.3:20). Но для многих этот стук ненавистен, потому что нельзя выйти к свету и при этом оставаться с тем, ради чего ты находишься в темноте.

 

Апостол Иаков восклицает: «Течет ли из одного отверстия источника сладкая и горькая вода? Не может, братия мои, смоковница приносить маслины или виноградная лоза смоквы. Также и один источник не может изливать соленую и сладкую воду» (Иак.3:11-12).

 

Человек должен сделать свой выбор – или пойти навстречу к любящему Отцу или следовать хлебным крошкам греха, которые все дальше и дальше уводят человека в кромешную тьму. И каков же будет ужас, когда неожиданно умерев, человек вдруг поймет, что те наслаждения, за которыми он бежал, уже не приносят ему радости, все, за чем он гнался, станет похоже на радости, которые мы испытываем во сне. Проснувшись, мы иногда даже жалеем, что это был сон. Поняв, что вся его жизнь была лишь погоней за иллюзией, человек начинает стремиться к свету, но вдруг обнаруживает, что он слишком далеко ушел в темноту, настолько далеко, что он стал неспособен к восприятию этого света.

Если раньше в этом мире, была возможность изменения, то вечность не изменяема и человек понимая насколько его любит Бог, понимая, сколько всего Бог сделал для его возможности не только приблизиться к свету, но и соединиться с ним, разделить блаженство Самого Творца, начинает горько рыдать и раскаиваться. Но, если в этой жизни, слезы и плач по Богу, приносят человеку облегчение и умиляя Господа приближают нас к Нему, то там это не производит никакого действия, а только усугубляет наше плачевное состояние. Отсюда и слова Христа: «там будет плач и скрежет зубов» (Матф.13:42).

 

Плач, потому что мы при жизни больше возлюбили тьму, нежели свет, скрежет зубов от совести, которая, как червь, будет грызть нас за то, что мы сами оказались неспособны к воспринятию Божественного света.

 

Не нужно думать, что Суд Божий будет такой же, как суд человеческий. Это у нас есть закон, статья, мера наказания и преступление, которое ещё нужно доказать. Суд Божий настолько очевиден, что на нем без всяких выяснений будет все понятно и видно. Христос говорит: «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны» (Иоан.3:19-21).

 

Но что же будет в аду? Да, человек сделал свой выбор, но разве выбор человека может как-то изменить Бога и Его отношение к человеку? Нет. Бог и в аду будет оставаться любовью для человека, но для самого человека эта любовь будет подобна бичу. Исаак Сирин так и пишет об этом, что «даже бичуемые в аду испытывают бичевание любви. Мучения, исходящие от любви, то есть, мучения тех, кто осознал, что согрешил против любви, тяжелее и горше страданий, причиняемых огнем». Обратите внимание, что мучение от осознания того, чтобы ты согрешил против Любви, буквально отвергнул от себя любящего Отца, будет намного сильнее, чем мучение, которое причиняет огонь.

 

У некоторых людей может возникнуть вопрос: откуда взялся этот огонь и для кого изначально был создан ад? В Евангелие мы находим слова Христа, которые будут обращены к нераскаявшимся грешникам: «Идите от Мене, проклятии, во огнь вечный, уготованный диаволу и ангелом его» (Мф.25:41). Из этих слов мы видим, что изначально ад не был уготован человеку, но уготован «дьяволу и ангелам его».

 

Возникает вопрос – почему человек разделяет участь бесов? Ответ находится в самой природе человека. Мы можем делая зло уподобится сатане или исполняя Евангелие уподобится Богу настолько, что приблизиться к совершенству Самого Небесного Отца: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Матф.5:48).

 

Люди, которые уподобились диаволу становятся, как бы родные ему, потому что дыхание их ноздрей злость, они знают, что такое добро, но упорно идут против него. Феофилакт Болгарский размышляя над этим писал так: «Поелику демоны безжалостны и вражески расположены к нам; то прилично осуждаются на тоже наказание люди, имеющие такое же свойство и за свои дела подвергшиеся проклятию. Заметь, что Бог не для людей уготовал огненное мучение, а для диавола: но я сам себя делаю достойным мучения». Когда читаешь такие слова, невольно объемлет страх.

 

Суд Божий представляется человеку чрезвычайно немилосердным, но это не так. Чтобы отвлечься от таких мыслей, посмотрите, что говорит в толковании на послание к Римлянам, Феофан Затворник о страшном Суде: «Милость Божия и там будет изобретать, как бы оправдать грешника, и будет предавать его правде Божией уже после того, как не к чему рук приложить в оправдание его». Какая удивительная любовь Божия, даже на страшном Суде, когда видны все дела и казалось бы решение Судии должно быть очевидным, Бог «Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим.2:4) начинает по слову Феофана, изобретать возможности, как бы оправдать грешника и только не найдя даже малейшей возможности предает его Своей Правде.

 

Некоторые могут возразить: а если человек не знал, что то, что он делает, является грехом, за что он должен быть наказан в таком случае? Я скажу даже больше, в Евангелие есть страшные слова: «Раб…, который знал волю господина своего, … и не делал по воле его, бит будет много, а который не знал и сделал достойное наказания, бит будет меньше» (Лк. 12, 47–48).

 

Справедливо спросить: почему наказываются те, кто ничего не знал? Ведь справедливо наказать тех, кто знал и совершал зло, но за что тех, кто не знал даже различия между добром и злом? На этот вопрос отвечает свт. Феофилакт Болгарский: «Потому, что и он мог узнать, однако ж не захотел, а по беспечности сам сделался виновным в незнании. Итак, он достоин наказания за то, что добровольно не узнал. Устрашимся, братие! Ибо если тот, кто совершенно не знал, достоин наказания, то какое извинение оправдает согрешающих при знании».

 

Как же актуально это в наши дни, особенно для людей старшего поколения, которые говорят: «нас учили, что Бога нет, а мы пришли в церковь и на этом слава Богу». Впрочем, это актуально и для нас, говорящих, что нет времени изучать веру. Давайте будем честными, на это время есть всегда, просто важность этого совершенно не трогает наше сердце.

 

Если бы у нас сейчас заболела нога или прихватил желудок, мы бы все бросили и побежали бы по врачам… Но душа больше ноги и больше желудка. Изучение своей веры это не просто пожелание, это требование, условие которое ставит нам Бог. Святитель Кирилл Александрийский в «Поучения огласительных» грозно говорит: «образ богопочтения заключается в сих двух принадлежностях, в точном познании догматов благочестия и добрых делах; догматы же без добрых дел не благоприятны Богу; не приемлет Он и дел, если они основаны не на догматах благочестия». Иными словами, если мы совершаем добрые дела, но при этом не изучаем веру, то Бог не принимает их и наоборот, если изучаем веру, но не следуем тому, что там написано, то это так же не ставится нам в добродетель.

 

Впрочем, говоря об Аде, нужно так же заметить, что те состояния, которые человек будет испытывать там, они так же не похожи не на что в этом мире. Духовные миры вовсе не такие, каким является мир видимый. Все представления об аде в духе «Божественной комедии» Данте, никак не соответствуют святоотеческому преданию. Бе<