Социально-творческие факторы свободы сми

(СВОБОДА - НЕОБХОДИМОСТЬ - ОТВЕТСТВЕННОСТЬ)

Слово «свобода» в русском и других языках имеет множество значе­ний. Так, в обыденной жизни оно может употребляться как «раздолье», «отсутствие затруднений и стеснений», «незанятое время», «непринуж­денность», «независимость», «отсутствие обязательств», говорят даже о «свободной обуви, одежде» и т.д. В общественной жизни - это «пребы­вание вне заключения», «отсутствие крепостной зависимости», «отсутст­вие какого-либо гнета». В науке - «возможность высказывать личную точку зрения», «владение знаниями и навыками, позволяющими решать задачи» и т.д. Обобщая все эти значения, можно сказать, что их главная составляющая - «отсутствие стеснений» - внешних и внутренних, физи­ческих и психологических, «знаньевых» и языковых, других ограничений, т.е. всего того, что мешает проявлению жизнедеятельности личности, группы, общества в целом.

Фундаментальной основой свободной деятельности в любой сфере является, разумеется, возможность принимать решения самостоятельно, отсутствие принуждения в выборе направленности и способов деятель­ности. Без этого ни о какой свободе не может быть и речи. Человек, на­ходящийся в рабской (крепостной, финансовой и др.) зависимости, не свободен. Точнее, он свободен лишь в тех пределах, где не проявляется его зависимость от другого, от «хозяина положения», или в рамках, где ему позволено действовать самостоятельно. Определенные ограничения в свободе поведения возникают у людей после создания семьи, но эти ог­раничения принимаются добровольно. «Жизнь» автомобилиста на город­ских улицах также кажется строго ограниченной правилами дорожного движения. Однако их «свободное» нарушение может приводить и зачас­тую приводит к катастрофическим последствиям. То же касается и сферы отношения человека к природе, где «свобода» поведения приводит, на­пример, к экологическим бедам. В журналистике «свободное», но не­справедливое карикатурно-издевательское изображение человека также может привести к трагическим последствиям. И журналистам не раз при­ходилось публично отказываться от «свободно» высказанных ложных суждений - добровольно, по настоянию коллег или решению суда. При­меры можно приводить бесконечно, и нет ни одного случая, где бы реали­зация понимания свободы, как возможности произвольных решений, не приводила бы к негативным последствиям, «несвободе».

Субъективистское толкование свободы, представление о ней как о возможности «делать, что хочется», преследуя эгоистические цели, без учета интересов других людей, закономерностей и обстоятельств жизни и т.д. и т.п., заводят в теоретический тупик и порождают действия, не имеющие оправдания. В самом деле, при таком понимании свободы «сво­бодно» государство, прибегающее к военной силе для наведения «поряд­ка» в другом суверенном государстве, «свободен» человек в совершении уголовного преступления, «свободен» расист, нарушающий человеческие права людей иной расы, «свободен» журналист, возводящий клевету на своих политических оппонентов, - все они поступают так, как им хочется. Никакие объяснения, самые изощренные оправдания такой «свободы» в цивилизованном обществе, особенно применение «двойных стандартов» (когда «во имя высоких целей» одним, «избранным», позволено больше, чем другим), не могут и не должны приниматься в расчет. Человечество едино, и в основу свободной деятельности должны быть положены еди­ные основания.

Эти основания - объективное требование действовать в рамках необ­ходимости, т.е. «не преступать закон». Дело в том, что человек в своей практике (и журналистская деятельность не исключение) наталкивается на естественные препятствия, отменить которые он не волен. Это, преж­де всего, законы природы и общества - физические, социально-истори­ческие, общепсихологические и другие рамки существования человека и человечества на Земле.

Есть и препятствия, создаваемые волей человека - это законодатель­ные ограничения, политические решения, экономические порядки и т.д., регламентирующие деятельность людей, в том числе и в сфере журналис­тики. Наконец, существуют и внутриличностные препятствия - недостаток знаний, умений и опыта, способностей и качеств (интеллектуальных, физи­ческих, психологических, креативных, нравственных, эстетических и т.д.).

Все эти ограничители (естественные, социальные, личностные) сво­бодной деятельности связаны с наличием и постоянным «вмешательст­вом» в действия людей объективной и субъективной необходимости. По­этому конкретной ошибкой при решении вопроса, что такое свобода, каковы условия и рамки свободной деятельности является понимание свободы как чего-то прямо противоположного необходимости, т.е. оши­бочно считать, что свободен тот, кого не ограничивает необходимость.

Свободу и необходимость следует рассматривать не как взаимно отрица­ющие, а как соотносимые друг с другом категории (такие, как день-ночь, верх-низ, сущность-явление, форма—содержание и т.д.), когда сущность одной можно понять, только учитывая сущность другой. Ведь нет верха или дня, если отсутствует низ или ночь; не может сущность проявиться иначе, как через явление, а содержание не быть оформленным. Так и свобода может быть понята только в связи и в соотношении с необходимостью (а также и с ответственностью за принятое решение и характер его реализации).

Необходимость отражает внутренние, устойчивые, закономерные свя­зи и отношения вещей и явлений, детерминацию их поведения, опреде­ляемую «необоримыми» фундаментальными причинами, «отменить» дей­ствие которых невозможно. Можно ли отмахнуться от действия закона тяготения или потребности человеческого организма в кислороде, воде и пище? Так и в деятельности (в том числе и журналистской) невозможно пренебречь необходимостью в ее самых разнообразных проявлениях, и прежде всего как совокупности законов окружающего мира и законов функционирования и развития общества. Пренебрежение этими закона­ми или тем более прямое нарушение их приведет к тому, что результатом такой деятельности станет ряд негативных явлений и катастроф - от про­стого неуспеха, т.е. невозможности добиться желаемого (например, поле­теть как птица, физически вернуться в прошлое или побывать в будущем), до гибельных для человека последствий - как выйти в космическое про­странство без скафандра, даже если сделать это и очень хочется?

Размышления над соотношением свободы как возможности выбора и необходимостью как его ограничителем первоначально привели к опреде­лению свободы как познанной необходимости. Это означало, что человек, освоившись в мире необходимостей, в действии законов действительнос­ти, свободен лишь следовать им, подчиняясь их требованиям. Но это огра­ниченное представление о свободе приводит к фатализму. При таком по­нимании свободы творческие возможности журналиста ограничиваются лишь свободой в констатации существующего положения вещей, пусть да­же талантливого, но простого запечатления реальностей, а объяснение сво­дится к подтягиванию явления под необходимость. Оценки же, выработка суждений прогностического и рекомендательного характера могут возни­кать лишь в узких рамках простого предложения следовать требованиям познанной необходимости. Творческое «изобретение», полет фантазии оказываются в таком случае противопоказанными для журналиста.

Но все же определение «свобода есть познанная необходимость» сле­дует принять как «начальное», поскольку существует жесткая связь меж­ду необходимостью и свободой, и важнейшим условием действительно свободного творчества является «проникновение» в необходимость. Это осознание необходимости достигается либо чисто интуитивным пу­тем (в любом виде творчества играющим огромную и незаменимую роль), либо посредством познания системы закономерностей, составляющих необходимость, либо (что лучше всего) сочетанием интуиции и знания.

Однако следует помнить, что интуиция возникает не на пустом месте, в ее основе лежит система знаний, накопленная информация (информация -мать интуиции). Поэтому тот, кто хочет быть свободным, обязательно дол­жен владеть максимумом знаний, максимально глубоко (в зависимости от способностей и воли) проникать в сферу необходимостей природы и обще­ства. Отсюда и известный тезис: «Всякий шаг познания есть шаг по пути к свободе» (ср. библейское изречение: «Познаете истину, и истина сделает вас свободными»). И никакое знание закономерностей действительности для журналиста не может быть лишним - ведь журналистика дает целост­ную ориентацию в мире действительности. Впрочем, каждый отдельный журналист, особенно специализирующийся в какой-то конкретной сфере (международной политики или сельского хозяйства, экологии или искусст­ва), разумеется, прежде всего будет вникать в законы этой области. Но именно прежде всего, но не исключительно, ибо, если он журналист, он не может не видеть «свою» сферу жизни в широких и разнообразных связях с ее другими сферами. Хороший журналист всегда в той или иной мере эн­циклопедически ориентирован в действительности.

Однако просто энциклопедической ориентированности также недо­статочно для подлинной свободы деятельности, поскольку недостаточ­ным является понимание свободы как осознанной необходимости.

Подлинно свободное поведение определяется как творческое использование знания необходимости, умение действовать в рамках необходимости, добиваясь при этом таких результатов, которые прямо не за­программированы ею. Ведь все изобретения человека, например, в сфере информационной техники (от письменности до компьютера, от телеграфа до спутников связи) - это результат творческого использования знания закономерностей, творческой деятельности «внутри» необходимо­сти. Вот почему часто свободу определяют как достижение поставленных человеком целей, при реализации которых учитывается («снимается»), используется, претворяется (желательно максимально творчески) необ­ходимость. Поэтому связь свободы и необходимости характеризуют так: свобода содержит в себе необходимость как «снятую».

Для журналиста простор для подлинной свободной деятельности (не жестко запрограммированной необходимостью, но и не произвольной, отметающей необходимость) открывается в творческом использовании знания законов действительности для понимания и оценки ее явлений, выработки способов действия для достижения идеалов «истины, добра и справедливости». Например, в сфере научно-технического творчества мера оптимальности решений зависит от объема используемых наличных знаний и креативной мощи творческих способностей людей, и потому при одинаковых условиях разные творческие коллективы приходят к близ­ким, а то и вовсе практически идентичным решениям (допустим, при со­здании новейших самолетов, электронных устройств, реактивной техники и т.д. и т.п.), если говорить в принципиальном плане. Однако в сферах общественной жизни, затрагивающих политические и экономические ин­тересы тех или иных групп, возникает ряд дополнительных особенностей.

Во-первых, они обладают большей сложностью и неопределенностью, а детерминированность закономерностями носит не жесткий характер, а вы­ступает в виде тенденции, которая пробивает себе дорогу сквозь массу опо-средований (в том числе через волю преследующего свои цели человека).

Во-вторых, помимо сложности самих закономерностей и их действий особый характер носит и осознание этих закономерностей людьми. Раз­личные группы людей и их идеологи в соответствии со своими интересами и определенными подходами к миру явлений жизни разрабатывают мно­жество социально-философских, экономических, политических, правовых, этических и других концепций, различающихся между собой порой до ди­аметральной противоположности. Например, расистским и националисти­ческим взглядам противостоит концепция равенства людей, идее приори­тета государственных интересов - идея первенства прав человека и т.д. Существуют материалистические и идеалистические воззрения на историю человечества. И конкретные проблемы в сфере понимания сущностных во­просов бытия человека (свобода, равенство, справедливость, добро, со­весть, честность и т.д. и т.п.) трактуются в разных учениях по-разному.

Отсюда - высокая ответственность журналиста как за объем и ис­тинность своего концептуального багажа, за меру и характер знания зако­номерностей жизни общества, так и, разумеется, за способ, полноту, про­дуктивность их использования в практике. В тоталитарном обществе эта ответственность как жестко обязывающее требование следовать опреде­ленной идеологии и стандартам ее применения носит преимущественно внешний принудительный характер (даже если она и принимается добро­вольно в силу подавления инакомыслия и идеологического прессинга) и оставляет мало простора для свободного творчества, хотя и «не закрывает» его полностью. В демократическом обществе, предполагающем широкий плюрализм взглядов, многократно возрастает возможность использования знаний, и поэтому ответственность журналиста, как и всякого обществен­ного деятеля, возрастает и становится преимущественно его внутренней потребностью. Это означает, что необходимо делать добровольный выбор, предполагающий самостоятельное определение своей идейно-творческой позиции, и отвечать перед самим собой, перед аудиторией, перед будущим (ведь может оказаться и так, что взгляды, оценки и прогнозы сделаны не­верно и потомки будут осуждать или осмеивать журналиста, иронизировать или негодовать по поводу его творческого наследства).

Так проблема свободы творчества стыкуется с социальной позицией журналиста: мера свободы зависит от верности социальной позиции, ибо свобода только внешне кажется возможностью принимать любые решения, давать первые пришедшие в голову оценки, выдвигать кажущиеся субъективно привлекательными решения. Да, в плюралистическом обще­стве допустимо и полезно выдвижение различающихся представлений о внешних приметах и внутреннем смысле происходящего, создание прин­ципиально разных моделей «желаемого будущего» и путей движения к нему. Однако историческая необходимость, определяемая силой законов развития, «ведет» человечество в одном направлении, хотя общецивили­зованные черты по-своему проявляются у разных народов и в разных странах. Что же касается исканий в журналистике, чаще бывает, что ни одна сила не имеет «монополии» на истину, и наилучшие решения фор­мируются в ходе диалога как результат сопоставления позиций и поиска верных подходов совместными усилиями разных сил в журналистике.

Внутреннее сознание ответственности перед обществом должно застав­лять журналиста постоянно искать оптимальное решение (от констатации факта до выдвижения социальных требований). И мучительные поиски вер­ных ответов на вопросы жизни в конечном счете могут привести журналис­тов самых разных взглядов к более или менее одинаковым решениям. Мера их верности и будет мерой свободы творчества, а также, разумеется, и ме­рой ответственности поиска и реализации позиций. Так действительно сво­бодный поиск в рамках каким-то образом познанной необходимости хотя и не прямо, но неуклонно ведет к близким или даже идентичным решениям. Конечно, это не означает, что все произведения окажутся похожими друг на Друга: формы творческих решений могут быть бесконечно разнообразными при концептуальной близости принципиальных содержательных идей.

Свободный поиск решений в журналистике требует простора для дея­тельности СМИ разных ориентации, представляющих разные взгляды на то, что является исторической необходимостью (стоит напомнить, что сущест­вуют по меньшей мере четыре возможные исходные позиции при выра­ботке взгляда на явления современности «возврат в лоно цивилизации», «созидание социализма по новой модели», «конвергенция - капиталисти­ческий социализм или социалистический капитализм», «формирование постиндустриального информационного общества»). Только в ходе сопос­тавления, взаимного анализа взглядов и идей, полемики и дискуссий, а за­тем проверки практикой определяется мера истинности одних решений и ложности других. И никто не должен претендовать на монополию пред­ставительства истины - «свобода культуры» должна сочетаться с «культу­рой свободы». Причем от журналистов требуется особенно высокая «куль­тура свободы».

А настоящий простор для свободного творчества появляется тогда, когда цели журналиста совпадают с «целями» истории, когда его деятель­ность одухотворяется идеей прогресса общества, подчинена ей. Поэтому прогрессивной называется такая журналистика, которая действует в пользу исторической необходимости, а реакционной - журналистика, стремящаяся задержать исторический прогресс.

Итак, составляющими «культуры свободы» журналиста являются:

1) прогрессивность позиции,

2) энциклопедическая образованность,

3) гуманизм, устремленность к «добру, истине и справедливости»,

4) владение методологией социального анализа,

5) способность терпи­мо (толерантно) относиться к инакомыслящим, умение спокойно и кон­структивно оценивать их взгляды и предложения,

6) вести диалог без обидных и тем более оскорбительных ярлыков в расчете на поиск и об­наружение совместных, приближающихся к истине решений. Без цело­стного сочетания и творческой реализации этих требований «культуры свободы» деятельности в журналистике быть не может.

Вот почему свобода как возможность выбора в рамках необходимо­сти, как возможность творческого использования закономерностей об­щественной жизни в интересах народа, в целях реализации общечело­веческих ценностей превращается в несвободу вне этих рамок. Несвободной оказывается такая деятельность журналиста, цели и ре­зультаты которой, основываясь на нарушении требований необходи­мости, ведут к деградации личности, к регрессу общества, к победе античеловеческих, антигуманных сил.

История свидетельствует, что на любом этапе социальной жизни свободные силы могут терпеть поражение, а несвободные одерживать верх. Однако в конечном счете благодаря необоримости исторической необходимости свободная журналистика обеспечивает развитие обще­ства. При этом надо учитывать, что абсолютной свободы не существует. Тем не менее в силу расширяющегося и углубляющегося познания исто­рической необходимости, более верного выбора журналистами соци­альной позиции, развития ими профессиональных умений, знаний, спо­собностей «пространство» свободной деятельности в журналистике становится все шире.

С другой стороны, сохраняется, а временами и возрастает активность и масштабы деятельности в журналистике реакционных сил, остается в силе опасность недостатка у журналистов знаний и профессиональных способностей для адекватного решения творческих задач. Поэтому жур­налист, журналистские коллективы, организаторы деятельности СМИ ве­дут непрерывную борьбу за социально-творческую свободу своей дея­тельности. В связи с изменениями в жизни общества постоянно приходится снова и снова отвечать на вопросы: свобода «для кого?», «для чего?», «в чем?», «от кого?», «от чего?». И эти вопросы всегда акту­альны и решаются в зависимости от особенностей исторического перио­да, от социальной позиции журналиста, его знаний и способностей ре­шить их в соответствии с реалиями современности.

Разумеется, в зависимости от указанных факторов ответы могут быть самыми разными, вплоть до противоположных. В частности, ответ на во­прос «для кого»? может быть предназначен и «для всех, кто действует в рамках закона», и «для всех, кто служит прогрессу», и просто «для всех». Ответ на вопрос «от чего?» может варьироваться от «ни от чего» до «от всего, что препятствует требованиям исторической необходимости».

Так, решение каждым журналистом социально-творческих проблем сво­его труда представляет высшую степень проявления свободы в журналисти­ке (в смысле наличия субъективной возможности выбора того или иного ре­шения). Однако важно в каждом конкретном случае разобраться, действительно ли это свободное решение (т.е. принятое с учетом и в рам­ках исторической необходимости) или произвольное, «без оглядки» на не­обходимость. Конечно, даже теоретически зная различия между свободой и произволом, на практике журналист может выбрать неверное творческое решение. Поэтому необходимы постоянный самоконтроль, внимание к за­мечаниям оппонентов, соответствующие «поправки» в своей позиции и де­ятельности. Дорога к подлинной свободе творчества трудная, и проклады­вать ее приходится, используя все свои способности, знания, делая ответственный выбор на пути служения человечеству, в гармонии с познан­ными законами развития общества. Именно такое понимание «свободомыс­лия» должно быть свойственно журналистам при неприятии «вольнодум­ства» (хотя оба русских термина восходят к английскому free-thinking).