Проблема принципиальности журналиста

Как бы хорошо ни была разработана система принципов и совокуп­ность их требований к журналисту (а тут постоянно необходимы новые «наработки» - жизнь и теория не стоят на месте), вопрос о верности принципов всегда соседствует с вопросом о верности принципам.

Одна из проблем в этой связи - разработанность системы принципов теоретиками или самими журналистами, которым под силу такая теорети­ческая работа. Если же система принципов не разработана или, будучи разработанной теоретически, не воспринята журналистами в сколько-ни­будь целостном виде, говорят о недостатке принципиальности, о беспеч­ности в журналистике - такой важной сфере выявления и проявления со­циальной позиции, о том, что журналист «не дорос» до выработки принципиальной позиции. При этом он может быть вполне честным и ис­кренне стремиться к «добру, истине и справедливости». Однако невыработанность принципиальной линии журналистского творчества неизбеж­но ведет к интуитивному принятию решений, к влиянию случайных, ситуативных факторов, к неопределенности суждений, подчинению (чаще всего неосознанному) распространенным мнениям (конформизм) или, на­оборот, к стремлению высказать противоположное суждение (нонконфор­мизм). И даже если такие суждения будут верными, их нельзя назвать вы­работанными на прочном фундаменте глубоких убеждений. Интуитивно верное оказывается случайным. Таково положение тех, кто «не дорос» до принципиальной, ясно определенной позиции.

Недостаток принципиальности у тех, кто еще «не дорос» до четкого определения своей позиции, надо отличать от беспринципности - созна­тельного отказа от каких бы то ни было принципов. Беспринципность мо­жет проявляться в разных формах. Мягкая - в стремлении обойти острые углы, избежать четкого высказывания суждений и выводов. Как правило, это результат либо неуверенности и отсутствия знаний, слабого владения методами социального анализа, либо стремления избежать ошибок. Но в любом случае оправдания даже мягкой беспринципности как отступле­нию от принципиальности быть не должно. Жесткая беспринципность -это сознательная позиция политического флюгера, ищущего не правды и справедливости, а выгоды (по слабости, услужливости и боязни сильных мира сего, по циничному расчету и т.д.). Не случайно уже в семантике слова «беспринципность» заложен негативный смысл.

С беспринципностью своеобразно смыкаются догматическая, начет­ническая «принципиальность» - прямолинейное, некритическое, негиб­кое применение позиций, отставших от жизни, не соответствующих изме­нившимся обстоятельствам и закономерностям действительности. Такая «принципиальность» может принести только дурные плоды, поскольку к явлениям жизни «прикладываются» неверные, устаревшие мерки, влеку­щие неверные суждения, выводы и предложения. Именно поэтому такая «принципиальность» сродни беспринципности - ведь в том и другом слу­чае результат неадекватен действительности.

Подлинная принципиальность не имеет ничего общего с догматизмом и ханжеством, с «лавулированием» (по образному выражению одного публициста) и стремлением нажить политический капитал. Она объеди­няет глубокую убежденность, основанную на максимально верном осо­знании действующих законов общественной жизни, с умением творчес­ки, гибко и последовательно применять их в качестве инструмента познания действительности. Не последнюю роль в проявлении подлин­ной принципиальности играет и мужество, готовность нести ответствен­ность за свои суждения и приговоры, терпение, чтобы пробиваться сквозь неприятие, скептическое отношение, нападки.

Принципиальность требует внимательного отношения ко всем возраже­ниям, высказанным пусть даже в неприятной форме, умения вести диалог, дискуссию, полемику, чтобы каждый раз, учитывая возражения, находить правильные решения. Ведь даже исходя из верных принципов, можно оши­баться, быть неточным в своем приговоре тому или иному явлению жизни, ибо трудности познания сложных явлений огромны. Однако неточности и ошибки следует отличать от использования неверных подходов и уж тем более от беспринципности. Принципиальный журналист, обнаружив ошиб­ку до или в ходе дискуссии, не только должен честно признать и исправить ее, но и уметь учиться на своих ошибках, извлекать из них уроки.

При этом в спорах с инакомыслящими в интересах общественного со­гласия, формирования согласованных подходов к неоднозначно оценива­емым вопросам принципиальный журналист не только может, но и обязан путем компромиссных решений искать «поле согласия». В данном случае речь идет не о том, чтобы поступиться принципами, а о том, что примене­ние принципов должно быть гибким, учитывающим конкретную ситуацию в обществе, где действуют различные силы со своими различными позици­ями и подходами. Разумеется, существуют и границы, переступать которые нельзя. К примеру, максимальная уступчивость в условиях межнациональ­ной напряженности не может без измены принципу интернационализма перерасти в позицию, защищающую только одну сторону в конфликте. Это уже переход на националистические позиции. Или, например, требования правдивости не противоречат необходимости в отдельных случаях нару­шить документальную точность повествования (изменить фамилию персонажа, название города или адресата письма и т.д.).

Различные формы принципиальности можно представить схемати­чески так:

 

 

 

Гибкое применение принципов может и должно сочетаться также с гиб­костью самих принципов, их способностью к изменению и преобразованию. Если верно, что принципы не даны человеку свыше и не имеют универсаль­ного наполнения «от века», а внутренне связаны с закономерностями обще­ственной жизни, то ясно, что изменение закономерностей ведет к измене­нию и совокупности, и структуры и наполнения принципов. Так, если в прежние времена космополитизм неизменно связывался только с отказом от патриотических чувств и часто употребляется только с эпитетом «безрод­ный», то современность требует необходимых «дополнений и изменений». В условиях, когда отчетливо обнаружилась взаимосвязь и взаимозависимость всех живущих на Земле, когда стало очевидным, что «глобальные проблемы» можно решать только согласованными усилиями всего человечества, когда постоянно приходится рассчитывать на взаимопомощь и взаимодействие стран и народов даже при решении проблем отдельных стран, глобальное, космополитическое мышление становится принципиально важным для лю­бого ответственного политика (разумеется, и журналиста). И это вовсе не оз­начает отказа или отхода от патриотизма - наоборот, патриотический подход оказывается окончательно и прочно связанным с судьбами человечества, с умением видеть свою страну в рамках всего мирового общества.

Точно так же динамика общественной жизни заставляет по-другому понимать и принцип интернационализма: журналист должен содейство­вать такому взаимодействию и взаимовлиянию наций, при котором пози­тивно-своеобразные национальные черты не стираются, а развиваются и расцветают, и сближение народов способствует не ликвидации нацио­нального своеобразия, а развитию «единства в многообразии».

Историческая динамика принципов, как уже говорилось, может серь­езно затронуть и их общую «картину». Ведь «перемена местами» партий­ности и гуманизма ведет к выдвижению на первый план во взглядах и действиях журналиста общечеловеческих подходов и критической «сверке» с ними «близких» журналисту и его СМИ групповых интересов и ценностей. Если раньше движение мысли журналиста шло (и до сих пор зачастую идет) от «частного» к «общему», причем «общее» не всегда учи­тывалось в полной мере, то жизнь все более настоятельно требует «об­ратного хода». Конечно, в разные эпохи у такого подхода (от «общего» к «частному») были предтечи - великие гуманисты прошлого (стоит вспом­нить Ф. Петрарку и Леонардо, П. Гольбаха и Д. Дидро, А. Сен-Симона и Ш. Фурье, да и многих других) и нашего времени (скажем, Р. Роллана и А. Швейцера, А. Эйнштейна и Б. Рассела, А. Сахарова и А. Солженицына).

А в XXI веке система принципов, формируемая на основе гуманизма, предстанет, вероятно, всеобщей.

Итак, подводя итоги, можно сказать, что подлинная принципиальность требует от журналиста гибкости, развитости креативных, творческих способностей как в применении, так и в изменении принципов в зависимости от особенностей ситуаций, с которыми он сталкивается, и в связи с динамическим развитием общества, переменами в закономерностях его и функционирования как системы социальных связей.

С характером принятых принципов и уровнем реализации требований принципиальности (верность принципов и верность принципам) прямо связана мера свободы деятельности в журналистике.

 

Глава 5.