В переходный период развития общества

Массово-информационная деятельность, функционирование систему средств массовой информации в различные исторические эпохи определяются двумя группами закономерностей. Первая связана с общесоциологическими законами, функциональной ролью журналистики в общест­венной жизни. Поскольку общефункциональные требования к журналистике едины - выполнять коммуникативную роль, активно участ­вовать в формировании массового сознания, влиять на принятие управ­ленческих решений, быть фактором развития культуры, носителем рекламно-справочной информации и т.д., - профессионально-творческий характер «журналистик» разных времен и народов при всех внешних раз­личиях, связанных с национально-региональными традициями, техничес­кими возможностями, принятыми образцами и т.д., принципиально един. Так, первые газеты XVII-XVIII веков и газеты XX века при всех различиях, часто разительных, все же являются именно газетами - средствами мас­сово-информационного взаимодействия со своими столь же разнообраз­ными аудиториями.

Однако картина во многом меняется, если взглянуть на явления жур­налистики не с общефункциональной профессионально-творческой точ­ки зрения, а с точки зрения содержательного наполнения деятельности средств массовой информации, с точки зрения характера социально-по­литической линии СМИ при выполнении системы их функций. Благодаря различиям в общественном положении, в потребностях и интересах, стремлениях и взглядах социальных групп и представляющих их общест­венно-политических организаций (политических партий, профсоюзов, объединений предпринимателей, творческих и иных союзов и т.д.) воз­никает громадная совокупность изданий и программ, занимающих раз­личные, часто противоположные позиции.

Разумеется, существенные различия касаются собственно политичес­ких вопросов, идеологических концепций, представлений о «нормаль­ном» общественном устройстве; в меньшей степени социальные позиции противостоят друг другу в вопросах несобственно политических (культу­ры, искусства); а в вопросах неполитических (техники, спорта, естествен­ных наук) позиции разных СМИ могут быть сходными или даже идентич­ными. Однако давая общую принципиальную характеристику позиции в журналистике, прежде всего нужно брать во внимание политико-идеоло­гические взгляды, накладывающие отпечаток на выбранную линию пове­дения того или иного органа журналистики, поскольку политико-идеоло­гическая линия - своеобразная визитная карточка, дающая характеристику сущности издания или программы в силу первостепенной значимости для СМИ их позиции по политическим вопросам.

При всем своеобразии каждого органа журналистики в ту или иную историческую эпоху, в той или иной стране, среди тех или иных полити­ческих сил следует выделять основные исторические типы журналистики, исходя из их фундаментальных социально-классовых ориентации, соот­ветствующих им (хотя вовсе не однозначно и тем более не зеркально) идеологических представлений и пропагандируемых ценностей. Отнесе­ние конкретного журнала или газеты, программы ТВ или РВ к одному из исторических типов (греч. typos «отпечаток, форма, образец») - резуль­тат высокого обобщения на основе определения «ядра» позиции и игра­емой в обществе роли, главной социальной направленности.

Со времени возникновения журналистики в XVII веке по этому при­знаку выделяются феодально-монархическая, религиозно-клерикальная, буржуазная, социалистическая «журналистики» с перспективой форми­рования общегуманистической журналистики в новой цивилизации, ко­торая должна придти на смену современному обществу с его посткапита­листическими и постсоциалистическими чертами и свойствами.

Следует иметь в виду, что в конкретных изданиях и программах могут со­четаться черты разных исторических типов (например, социалистические идеи проникают в буржуазные СМИ и наоборот), а внутри каждого истори­ческого типа существуют серьезно различающиеся разновидности (напри­мер, демократические и тоталитаристские формы и буржуазной, и социали­стической журналистики); наконец, в зависимости от изменения роли той или иной группы представляющая ее интересы журналистика меняет свой характер (феодально-монархическая журналистика периода формирова­ния абсолютизма резко отличается от журналистики тех же сил в период возвышения буржуазии и особенно в периоды буржуазных революций).

Федерально-монархическая печать стала складываться сразу же после возникновения первых газет. Она ведет свое начало со времен кардина­ла Ришелье, когда Т. Ренодо в 1631 году создал «La Gazette». В России первой газетой являются «Ведомости», созданные Петром I в 1702 году. 13 января (день выхода первого номера) отмечается журналистами. Ха­рактерно, что этот тип прессы возник по воле верховной власти, прежде всего, в период формирования абсолютистских (самодержавных) монар­хий в целях, говоря современным языком, идейно-организационного ук­репления монархической абсолютистской власти, когда формировались мощные централизованные государства.

Идеологическими основами информационной политики служили ос­вещаемые религией представления о божественной избранности монар­ха, естественности сословного деления общества (во Франции - дворяне во главе с монархом, духовенство, «третье сословие») и соответствующе­го «распределения обязанностей» в жизнедеятельности общества.

В период становления централизованных государств, формирования единой политической системы и экономического пространства, развития национальной культуры печать, способствуя развитию государства, рас­пространяя идеи просвещенного абсолютизма и борясь за их реализа­цию, играла относительно прогрессивную роль. Поскольку внутри нее су­ществовали различные направления - от охранительно-консервативных сопротивляющихся отвечавшим требованиям жизни переменам, до отра­жавших идеи дворянских революционеров, объективно готовивших бур­жуазные преобразования, выступавших за конституционную монархию, а порой и за республиканский строй, важно внимательно относиться к яв­лениям журналистики тех времен и хранить в памяти живое наследие прошлого (в частности, обращаться к этическим нормам деятельности журналистов, высказанным М.В. Ломоносовым в рассуждении «о долж­ности журналистов»).

Однако по мере превращения феодально-монархического строя в тор­моз общественного развития охранительная пресса в стремлении сохра­нить старые устои открыто выявила свою консервативную, а затем и пря­мо реакционную сущность. Верховная власть в проводимой информационной политике стремилась сохранить монополию на журна­листскую деятельность для «своей» прессы, ограничивая с помощью пря­мых запретов и цензуры оппозиционную журналистику. Особенно под­вергалась преследованиям буржуазно-демократическая журналистика.

История распорядилась так, что и во времена господства буржуазных отношений во многих странах сохранялись монархические институты: ли­бо как формально-традиционные (Великобритания), либо в определен­ной мере выполняющие свои функции (Испания), либо играющие дейст­венную роль руководства государствами (ряд арабских стран). Разумеется, существует и журналистика, поддерживающая и пропаганди­рующая монархические идеи - не в смысле требований возврата к про­шлому, но как выражение желательности видеть во главе государства то­го, кому «по праву крови» принадлежит эта роль (которая к тому же может исполняться «из высших соображений» интересов нации без по­стоянной оглядки на мнения избирателей, подверженных непредсказуе­мым колебаниям). Не случайно существует афоризм, что каждая монар­хия стремится к демократии, а демократия - к монархии.

Религиозно-клерикальная журналистика в эпоху феодализма выступа­ла как носитель и проповедник господствующей идеологии, основываю­щейся на религиозном (лат. religio «благочестие, святыня, культ высшего существа») мировоззрении (христианство в православной, католической и протестантской формах, мусульманство, иудаизм, буддизм и др.), и была союзником и «дополнением» феодально-монархической прессы. Освящая существующие порядки, она внушала мысль об их надчеловеческом про­исхождении («промысел божий») и страшных карах (вечных муках в аду) за посягательство на них даже в мыслях. Иногда религиозные деятели претендовали и на прямое участие в управлении мирскими делами. Так сформировалась политическая концепция клерикализма (лат. clericalis «церковный»). Согласно этой концепции церковь, руководствуясь рели­гиозным вероучением, непосредственно через церковных иерархов (те­ократия) или приверженцев религиозных догматов из политических де­ятелей должна играть первенствующую роль в политическом управлении, общественной жизни, культуре (для исповедующих ислам - жить по законам шариата).

После утверждения буржуазного строя феодально-монархическая и особенно религиозно-клерикальная журналистика не прекратили своего существования, хотя в большинстве случаев изменили характер деятель­ности, «вписавшись» в буржуазное общество. Объяснить это можно тем, что буржуазия боролась с монархией и религией непоследовательно, а порой и вовсе под монархическими («за хорошего царя», «за конституци­онную монархию») или религиозными (ереси, протестантизм, некоторые православные догматы и т.д.) лозунгами. Ведь «святость» власти («Нет власти, аще от Бога») и «божественное» происхождение общественных порядков (теперь уже буржуазных) не только устраивали буржуазию, но и были необходимы ей в качестве одного из идеологических постулатов. При этом в буржуазных государствах после укрепления капиталистичес­ких порядков религии и церкви отводится особенно важная роль, что связано с устойчивостью религиозной идеологии и ее возможностью со­существовать, а часто и сотрудничать с различными социальными систе­мами (на пряжках поясных ремней в немецко-фашистской армии было начертано: «Gott mit uns» - «С нами Бог»).

В конце XX века в силу кризиса традиционных идеологий и трудностей перехода к новому состоянию человеческой цивилизации, когда потребо­вались прочные и общезначимые ценностные опоры, возник своеобраз­ный «ренессанс» религий и церквей, а вместе с этим и религиозно-клери­кальной журналистики. Так произошло после десятилетий гонений на религию и церковь в России. В перестроечный и постперестроечный пе­риоды возникли новые приходы, восстанавливаются церкви (в т.ч. Храм Христа Спасителя в Москве) и монастыри, повысилась роль духовенства в общественной жизни, резко возросла информационная деятельность церковных организаций. Эта журналистика существует как в виде само­стоятельных изданий и каналов ТВ и РВ, создаваемых религиозными и клерикальными организациями, так и в виде специальных рубрик и рубриковых программ на страницах светских газет, в структуре теле- и ра­диосетей. Возникла даже специальная профессия религиозного радио- и телепроповедника, передачи которых собирают громадные аудитории.

Как и в светской журналистике, в религиозно-клерикальных СМИ существуют свои «правые», «центристы» и «левые». В католицизме возникла, например, так называемая «теология освобождения», пользующаяся большим влиянием в Латинской Америке. В это же время «исламский фундаментализм», наоборот, стремится вернуться к нормам жизни дале­кого прошлого (хотя в мусульманском вероучении можно найти обоснова­ние и для иного отношения к современности). Под религиозной оболоч­кой представители многих конфессий и их сторонники ведут борьбу за социальную справедливость, равенство, торжество добра и человечности.

Буржуазная журналистика возникла на волне антифеодальной борь­бы. Она идеологически готовила победу буржуазных революций. Ее вы­дающихся деятелей преследовала феодальная реакция. Долгое время то­мился в тюрьме выдающийся публицист Английской революции Дж. Лильберн, роялисткой Ш. Корде был убит блестящий журналист Великой французской революции Жан Поль Марат, издатель газеты «Друг наро­да». Заявив себя главной оппозиционной прогрессивной силой, буржуаз­ная журналистика вела борьбу против монархии, за политическое и эко­номическое освобождение «третьего сословия» под лозунгами свободы, равенства и братства. Именно идеологи поднимающегося класса провоз­гласили идею свободы печати и закрепили ее после свержения господст­ва абсолютизма в конституциях и других законоположениях.

Буржуазная журналистика прошла сложный путь, отражая динамику развития капитализма как экономической и социальной системы с ее иде­ологическими концепциями. В силу того, что буржуазный строй в разных странах в различные периоды приобретал отличительные черты (от рево­люционно-демократических до тоталитарно-фашистских), разнообразие изданий и программ огромно. Если на крайнем левом фланге - революци­онно-демократические издания, а на крайнем правом - реакционно-кон­сервативные (от фашистских и расистских до буржуазно-охранительных), то в «центре» находится множество изданий и программ либерально-де­мократического толка различных оттенков, среди них и «разгребатели грязи», и либералы-реформисты, и достаточно резкие критики пороков системы и т.д.

Стремление проникнуть в разные слои общества породило множество типов изданий и программ, адресованных самой разной аудитории, на ко­торую ориентировано то или иное СМИ. Главный водораздел здесь прохо­дит между «качественными» изданиями и программами, рассчитанными на «верхи», адресованными предпринимателям, менеджерам, крупным чиновникам, военным, элите, интеллектуалам, и «массовыми» СМИ, обра­щенными к широким слоям населения. Формирование социальных ново­образований в обществе приводит к возникновению все новых и новых разновидностей СМИ, в которых часто переплетаются черты «качествен­на; ной» и «массовой» журналистики, что диктуется ростом разнообразных средних слоев.

При всем стремлении казаться и реально быть «четвертой властью» буржуазная журналистика испытывает сильное давление капитала (через владение средствами массовой информации, рекламу, объединения предпринимателей) и того государства, институты которого имеют воз­можность влиять на нее через «направленную информацию», включая организованные «утечки информации», деятельность служб отношений с общественностью («public relation») и т.д.

Во времена «холодной войны» 50 - начала 80-х годов между буржуаз­ной журналистикой и СМИ стран «социалистического содружества» сложи­лись отношения жесткой конфронтации. Буржуазная журналистика стреми­лась ориентировать массовую аудиторию на буржуазные ценности и представление о капиталистическом обществе как отвечающем природе че­ловека справедливом «обществе равных возможностей», где каждый в пол­ной мере может реализовать свои индивидуальные способности, где достиг­нут самый высокий уровень потребительских стандартов. В то же время формировался агрессивный образ врага, создавшего «железный занавес» и угрожавшего «свободному миру». Эти два главных направления деятельно­сти - защита буржуазных ценностей и «борьба с коммунизмом» - дополня­лись третьим, эскапистским, когда насаждались развлечения, мир грез и фантастики, сенсации из жизни преступного мира, «высшего света», звезд кино, эстрады, спорта, а также оккультные науки, секс и т.п.

Широкая и серьезно анализируемая с буржуазных позиций информа­ция в «качественных» изданиях и серьезных программах ТВ и РВ соседст­вовала с материалами «массовых» изданий, которые часто носили мани-пулятивный характер и были рассчитаны на создание извращенной картины мира с помощью «дозированной» информации, полуправды, лжи, шума вокруг малозначимого факта, замалчивания важного и т.д. При этом конкуренция между разными СМИ в условиях свободы печати в де­мократических странах капитала сдерживала крайние проявления манипулятивного воздействия из-за опасения разоблачений со стороны кон­курентов и возможности судебного преследования.

С окончанием периода «холодной войны» и вступлением мира в новый период развития как в буржуазной журналистике, так и в журналистике бывших социалистических стран получили развитие новые процессы, от­вечающие потребностям времени формирования новой цивилизации.

Социалистическая журналистика, возникновение которой было свя­зано с развитием общественной мысли и политического движения групп и организаций, выступающих за интересы трудящихся, заявила о себе уже в период первых столкновений различных классовых сил буржуазного общества, еще тогда, когда в некоторых странах шла борьба с феодализ­мом. Особенно отчетливо это проявилось в Германии и России - странах, в которых на этапе развития буржуазно-демократического движения как самостоятельное выделилось рабочее движение, проповедующее социа­листическую идеологию и имеющее свои печатные издания. Так, в Герма­нии в 1848-1849 годах под редакцией К. Маркса и при участии Ф. Эн­гельса и других сторонников социалистических идей издавалась «Новая Рейнская газета». В России социалистические идеи выдвигались на страницах революционно-демократических изданий WB народнической прессе во второй половине XIX века.

С развитием социал-демократического движения практически во всех крупных странах Западной Европы стали возникать социалистические из­дания. Однако борьба различных течений в процессе разработки социа­листической идеологии и определения путей продвижения к социализму привела к расколу в социалистическом движении и возникновению соци­ал-демократического и коммунистического направлений.

Социал-демократическая ветвь движения (также внутренне неодно­родная, хотя и действующая в рамках Социалистического интернациона­ла) и его пресса приняли демократические правила, стремясь постепен­но, реформистским путем вводить социалистически направленные преобразования. Достигнув значительных результатов (формирование во многих странах «социально ориентированного» рыночного хозяйства) в конце XX века социал-демократизм в связи с рядом социальных послед­ствий научно-технической революции столкнулся с трудностями, сужени­ем своей социальной базы и встал перед необходимостью модернизации своей идеологии и политики. Направленность перемен связана с посте­пенным осознанием пути развития цивилизации нового века, в том числе и изменения социальной структуры общества, взаимоотношений между различными социальными группами и средствами решения стоящих пе­ред человечеством глобальных проблем через усиление диалогизма при толерантном движении к общественному согласию.

Коммунистическая ветвь движения начала формироваться на основе большевистской части РСДРП и особенно быстро развивалась на фоне кризиса в социал-демократическом движении в период первой мировой войны и после февральской буржуазно-демократической революции в России. Идеологически ее деятельность обеспечивалась коммунистичес­кой (большевистской) печатью, центральное место в которой занимала «Правда» (1912-1914 годы, возобновлена после февральской револю­ции 1917 г. и выходящая до сих пор) и многие местные специализирован­ные органы партийной литературы, издававшиеся партийными комитета­ми. После Октябрьской революции в России были закрыты все буржуазные издания, а затем и издания других социалистических движе­ний. Жесткая линия сталинской части партийного руководства после смерти В.И. Ленина привела к подавлению всех проявлений оппозицион­ности не только в печати, но и в партии. Воцарился жесткий, все более догматизировавшийся идеологический монополизм. Партийное руковод­ство превратилось в диктат идеологических структур партийного аппара­та над всей журналистикой, включая и те органы, которые не были фор­мально подчинены партийным комитетам. Над всеми средствами массовой информации осуществлялся тотальный контроль.

Поставленная в жесткие условия, журналистика оказалась в рамках всевозможных запретов и ограничений, от нее требовалось проведение партийной линии» во все сферы жизни. СМИ пришлось играть роль иде­ологического инструмента партии. Несмотря на это, журналистика, осо­бенно в тех областях, которые непосредственно мало соприкасались с политическими вопросами, немало делала для развития аудитории. Были издания (например, «Новый мир» Твардовского) и целые направления в прессе (в «Известиях», «Комсомольской правде», «Труде» и др.), в мате­риалах которых прорывалась правда жизни, ставились острые проблемы современности.

Таким образом, коммунистическая печать в СССР и странах социалис­тического содружества прошла сложную историю. С одной стороны, ба­зируясь на мечтах о счастье всего человечества и идее социалистическо­го выбора, она звала народы на революционную борьбу против старого мира и на путь социалистического строительства в различных сферах об­щественной жизни, с другой - в условиях тоталитарного режима, не толь­ко извратившего высокие идеи и отступившего от их практической реали­зации, но и совершавшего прямые преступления в стране и за ее рубежами, средства массовой информации нарушали свои принципы, превращаясь в «подручных» режима, теряли доверие масс, постоянно ма­нипулируя их сознанием.

Переходный период в развитии общества, в том числе и в сфере жур­налистики, открыто начался в 1985 году, после провозглашения в СССР политики «перестройки», приведшей к возрождению демократических норм жизни, ликвидации цензуры и жесткого идеологического контроля, развитию гласности, расширению свободы журналистской деятельности, возникновению плюрализма в политико-идеологической (и журналист­ской) сфере, формированию независимых СМИ гражданского общества и т.д. Вместе с тем в условиях наступления рыночной стихии многие СМИ оказались во власти капитала, что отразилось на их информационной по­литике. На пути к подлинному информационному порядку возникли труд­ности, которые требуется преодолевать в интересах информационного обеспечения демократии.

Однако переходный период характерен не только для нашего общест­ва или стран бывшего социалистического содружества, - это всемирный процесс, который лишь по видимости есть «крах коммунизма», потерпев­шего поражение в «холодной войне», и победа капитализма как «идеаль­ного» общественного устройства. Уже в 60-70-е годы стали возникать со­циально-экономические предпосылки формирования «новой Цивилизации» при одновременном росте многочисленных угроз всему человечеству в виде ряда «глобальных проблем», разрешить которые мо­жет только все мировое сообщество в целом путем перехода на рельсы устойчивого развития.

Становится очевидным, что складывается единый взаимозависимый мир, в котором каждая страна, регион, нация связаны экономическими, политическими, культурными, социальными и другими, в том числе ин­формационными, узами. Подходит конец неравномерности развития стран, социальным контрастам, национальной ограниченности, другим препятствиям на пути к устойчивому развитию человечества. Но на этом пути еще предстоит преодолеть множество трудностей, и сложно сказать, как с ними справится человеческое сообщество.

Успешное развитие на новой основе в большой мере зависит от жур­налистики. Не случайно цивилизацию XXI века характеризуют как инфор­мационное общество (в ряду с определениями «постиндустриальное», «открытое», «гуманистическое» и т.д.). В настоящее время уже можно го­ворить, что мир представляет собой огромное, в значительной мере еди­ное «информационное пространство». Благодаря информационным «су­пермагистралям» и новым информационным и коммуникационным технологиям стал возможным широчайший обмен информацией, открыл­ся доступ к необозримым информационным ресурсам буквально «не вы­ходя из дома».

Избавляющийся от конфронтационного духа международный обмен информацией является важнейшим признаком сближения между страна­ми, формирования нового климата в мировом «информационном прост­ранстве», фактором складывания мирного международного порядка, зна­менующего начало нового периода в истории человечества. На этом пути много трудностей, возможны и, пожалуй, даже неизбежны «срывы» и «от­каты» назад. Но ход истории в принципе необратим, и задача журналис­тов - активизировать мировые информационные связи и всю свою дея­тельность в интересах всего человечества при учете многообразия составляющих его социальных групп, народов, этносов, стран, обществен­ных систем - следовательно, на базе идеалов гуманизма.

Глава 7.