Массово-информационная природа

ЖУРНАЛИСТИКИ

В теории журналистики понятие «массовая информация» (лат. infor-matio «осведомление, изложение, сообщение») является базисным (та­кую функцию, например, в теории искусства играет «образ», в политэко­номии - «товар» и т.д.). Именно через характеристику деятельности журналистики по сбору, обработке, компоновке, распространению массо­вой информации проявляется сущность журналистики как особой сферы социальной деятельности. Журналистика не располагает никакими дру­гими средствами для выполнения своей социальной роли, кроме инфор­мации. Становясь посредником между журналистикой и аудиторией, ин­формация является тем рабочим инструментом, с помощью которого решаются многообразные задачи, стоящие перед всей системой журнали­стики как специфическим социальным институтом. Этим объясняется вы­бор термина «средства массовой информации» для журналистики как со­вокупности многочисленных каналов печати, радио и телевидения.

При рассмотрении массово-информационной природы журналистики возникают трудности. Одна из них - сложность овладения содержанием понятия «массовая информация» как начальной категории и всей систе­мы знаний о журналистике. Об этом свидетельствуют уже те характерис­тики, какие были даны этому понятию в предыдущей главе. Трудно и ло­гически, и психологически, на поверхности имея дело с «самым простым» (что проще информации как сообщения!), вскрыть огромной сложности явление. Например, кажется, что в большом тексте информации больше, чем в маленьком. На самом деле часто бывает так, что в маленькой заметке информации для аудитории содержится гораздо больше, чем в большой по объему статье. Или: чтобы передать мысль как можно точнее, кажется, нужно как можно шире использовать лексические возможности языка. Но это зачастую приводит к затруднению понимания смысла сооб­щения какой-то частью аудитории (или потере информации).

Таким образом, за внешне простым содержанием категории «информа­ция» скрыты сложные внутренние пласты знаний, тогда как мы бессознательно стремимся остановиться на привычных простых характеристиках. В действительности же при изучении «простого» как клеточки, содержащей се богатство развитого сложного явления, необходимо обратиться к коренным свойствам предмета, в противном случае последующее развертывание знания будет лишено фундаментальных основ и обучающиеся не получат цельного, связанного единством знания о журналистике.

Вторая трудность, непосредственно связанная с первой, - это много­значность употребления в повседневной жизни слов «массовая» и «ин­формация». Определение «массовая» кроме основного значения («боль­шая количественно, рассчитанная на многих, результат поточного производства») иногда употребляется для обозначения низкого качества («массовая продукция») или, как в словосочетании «массовая культура», низкопробного, вульгарного, рассчитанного на нетребовательный вкус продукта духовного производства.

Употребляемое в словосочетании «средства массовой информации» прилагательное «массовый» теряет негативные оттенки (хотя это не значит, что те или иные издания или программы не могут быть вульгар­ными, низкопробными, оболванивающими аудиторию), приобретая сле­дующий смысл:

• направленность на массу (общество, народ, класс, слой, регион, про­фессию и т. д.) при отсутствии непосредственного контакта независимо от величины и пространственной рассредоточенности аудитории;

• соответствие нуждам этой массы в информации, ориентирующей в социально значимых явлениях и проблемах, затрагивающей широкий круг экономических, социальных, духовных интересов массы, и обеспече­ние ее сведениями, которыми она может оперировать как своими в раз­ных сферах жизни;

• стремление к созданию единой позиции массы по касающимся ее вопросам, интеграции ее в социальную общность и выработке единой ак­тивной позиции по этому кругу вопросов с приближением к общечелове­ческим суждениям нормам;

• доступность информации для массы (бесплатное поступление ин­формации или за небольшую плату, удобный режим потребления - дома, в дороге, на работе, рядом с местом постоянного пребывания и пр.), про­стота формы, способствующая легкому усвоению;

• возможность одновременного получения массовой аудиторией (при непрерывности, стабильности поступления, периодичности выпуска) ин­формации; регулярность появления рубрик, циклов, постоянных блоков материалов;

• открытая возможность для всех желающих участия в работе средств массовой информации в разных ее формах (письма, сотрудничество, ра­бота на общественных началах и т.д.).

Массовая информация, наряду со специальной (соответствующей про­фессиональным занятиям, общественной деятельности, любительским увлечениям и пр.) и индивидуально-личностной (включающей неповто­римый, уникальный личный опыт, знания, представления) в их своеоб­разном для каждого человека сочетании и взаимоотношениях, создает основу духовного мира личности, «информационный базис» системы ее отношений и деятельности.

Слово «информация» в журналистике также используется неодно­значно, традиционно употребляясь в трех тесно связанных между собой значениях: это совокупность кратких некомментированных сообщений об актуальных новостях внутренней и международной жизни; наимено­вание группы жанров, предназначенных для сообщения новостей (информационные жанры: заметка, отчет, репортаж, интервью); наконец, «информацией» иногда называют жанр заметки. Это узкие значения данного слова, и если использовать его именно в этих значениях, то окажет­ся, что далеко не все материалы номера газеты или программы телевиде­ния являются информацией (как, например, статья или памфлет, телеочерк или документальный фильм).

Роль информации играют (или могут сыграть - об этом ниже) любые произведения: статьи и очерки, телефильмы и радиоспектакли, реклам­ные видеоклипы и музыкальные заставки. Более того, информационный смысл имеют и характер заголовка, и место произведения на полосе или в программе, и интонация ведущего или диктора, и шрифтовые выделе­ния, линейки, отбивки и т.п. - они как бы дополняют текст самого произ­ведения, подчеркивают его значение для аудитории или роль, которую придают ему журналисты.

Таким образом, термином «информация» в наше время следует поль­зоваться в широком смысле - это вся совокупность сведений (вербально (словесно) и невербально зафиксированных), которую несет журналис­тика аудитории. А то, что в журналистике традиционно принято назы­вать «информацией», - это только часть информации в широком смысле этого слова, а именно событийная информация, сведения о новых фак­тах. Наряду с событийной в информационном потоке журналистики при­сутствует комментированная и фундаментальная, художественная и публицистическая информация. И это принципиально важно знать для понимания журналистики как массово-информационной деятельности: СМИ ни в коем случае не могут ограничить свою деятельность только со­общением новостей - событийной информацией.

Однако и понимания информации в широком смысле еще недостаточно. Необходимо углубиться в качественную специфику содержания поня­тия «информация». А для этого недостаточно употреблять этот термин только в качестве синонима понятий «совокупность произведений», «система сведений» и т. д. Специфичность содержания термина «информа­ция» легко почувствовать эмпирически, опираясь на повседневный опыт. Когда прочитана большая статья или прослушана длинная передача, из вторых аудитория ничего существенного не вынесла, часто говорят: «произведение бедно информацией» или «в статье нет информации». Эти суждения кажутся парадоксальными. В самом деле, если в тексте были зафиксированы какие-то сведения, то почему же читатель или зритель не обнаружил информации?

Этот вопрос и ответ на него имеют важное значение для журналистской деятельности как деятельности информационной. Но найти правильный ответ, обсуждая характер текста только как носителя информации, не удается – рассматривать текст (статьи, радиообозрения или телеинтервью) следует только в системе отношений «журналист - аудитория». Текст (в теории информации принят термин «сообщение») лишь посредник в системе Д → Ж → Т → А.

Журналист, собирая и осмысливая сведения о действительности, создает свое произведение и фиксирует его текст на каком-то материальном носителе (бумаге, кино- или магнитной пленке и т. д.) Затем этот текст, отредактированный и скомпонованный с другими в номер газеты или программу ТВ (РВ), передается в аудиторию. Текст в системе Д → Ж → Т → А может рассматриваться лишь в качестве носителя потенциальной информации, поскольку он хотя и рассчитан на аудиторию, но до «встречи» с ней неизвестно, будет ли он «работать».

В самом деле, если текст произведения выступает материальным посредником в информационном процессе, то «неполучение» аудиторией содержащихся в нем сведений (не подписался на газету, не включил телевизор, так как не счел передачу интересной, при чтении обнаружил много непонятных слов, отвлекся от фильма и т. п.) нарушает или блокирует результативное функционирование всей системы Д → Ж → Т → А. Если текст «не получен» аудиторией или дошел до нее сильно искаженным, то можно говорить о серьезных нарушениях в течении информационного процесса или о его прерывании. Следовательно, потенциальная информация сработает лишь в том случае, если «достигнет» аудитории. Поэтому собственно информацией в тексте оказывается лишь то, что и как принято и освоено аудиторией.

Не случайно в науке об информации это положение является отправным моментом, а разделение сообщения и информации принципиальным. Сообщение – это еще не информация, только в соприкосновении его с «потребителем» появляется (выделяется, порождается) информация; информацией является сработавшее в сообщении, использованное аудиторией.

Во взаимодействии текста с аудиторией (Т → А) объективно выделяются два акта. Первый – отбор из номера газеты (программы ТВ) нужных аудитории текстов (сообщений), и далее – отбор из этого текста того, что оказалось интересным, понятным, полезным, важным для аудитории. Часть текста, которая «взята» аудиторией, - это принятая информация. Принятая информация всегда составляет какую-то часть объема потенциальной информации (лишь в идеальном случае, когда без потерь «взято» все сообщение, принятая информация равна потенциальной).

Второй акт - это переработка принятой информации, перестройка сознания аудитории под ее влиянием. Сложившиеся представления, взгляды, суждения и т. д. под воздействием принятой информации в той или иной мере преобразуются - систематизируются, развиваются, углубляются, уточняются или, наоборот, разрушаются, обесцениваются, дезинтегрируются, деградируют. Измеряется этот процесс уже не количественной мерой, как в первом акте, а качественной оценкой, характером и степенью изменений состояния сознания аудитории под влиянием принятой информации. «Перестроения» в сознании аудитории под воздействием принятой информации есть реальная информация.

В силу превращений текста на его пути в аудиторию принципиально важным требованием, предъявляемым к журналистам, оказывается знание закономерностей этих превращений и учет их в работе над своими текстами. Журналист должен понимать, что не все переданное оказывается принятым и тем более адекватно освоенным. Поэтому, исходя из знаний аудитории, он обязан налаживать такие взаимоотношения с ней, при которых потенциальная информация максимально полно станет принятой, а затем и реальной.

Так становится очевидной не только проблема адекватности познания журналистом действительности и фиксации полученного знания в тексте, но и проблема эффективности взаимодействия текста с аудиторией. Применительно к концепции информации это, с одной стороны, проблема информационной насыщенности текста, т. е. наличия в нем большого объема потенциальной информации и соответственно высокой предполагаемой потенциальной эффективности; а с другой – проблема высокой информативности текста, т. е. максимальной реализации его потенций при «столкновении» с аудиторией, что соответственно означает его высокую реальную эффективность. От уровня информационной насыщенности текста зависит его действительная информативность – степень перехода потенциальной информации в принятую и далее переработка ее в реальную информацию.

Таким образом, постоянной заботой журналиста является повышение информационной насыщенности подготавливаемых им текстов. А это требует выработки на основе общетеоретических положений практических правил, руководствуясь которыми он в каждом конкретном случае может добиваться их высокой информационной насыщенности.

Эти практические правила формируются в соответствии с тремя этапами или сторонами, массово-информационного процесса: 1) отображением действительности, 2) созданием текста произведения, 3) освоением текста аудиторией. И «текстовую» деятельность журналиста как «знаковую» можно описать с трех сторон: семантической, синтактической и прагматической. Семантика (греч. semantikos «значимый, обозначающий») текста - это характеристика его отношений с действительностью (что и как отображено); синтактика (греч. sintaktikos «составленный») – характеристика внутренней структуры текста (как организован текст); прагматика (греч. pragma «польза, дело») текста - характеристика его отношений с аудиторией (как он осваивается). При этом непременной чертой текстов в журналистике должна быть семанти­ческая, синтактическая и прагматическая адекватность их (лат. ade-quatos «соответствующий») - правильность отображения действитель­ности, точность организации, ценность для аудитории.

Строгое следование этим требованиям семантической, синтактичес­кой и прагматической адекватности выступает сущностным условием реализации принципиально важной задачи массово-информационной деятельности - достижения информированности аудитории. Информи­рованность - это такое состояние сознания, при котором каждый его субъект-носитель - классовый, этнический, региональный, профессио­нальный, возрастной и т.д. - располагает всей «необходимой и доста­точной» информацией, позволяющей ему верно ориентироваться в дей­ствительности и принимать правильные, соответствующие его истинным потребностям решения во всех областях жизни, в которые он включен и в которых имеет право выбора.

Добиться адекватной информированности по всему кругу важных для конкретной аудитории вопросов чрезвычайно трудно. «Мешает» этому неполнота знаний журналистов, особенности их подхода к отображению жизни, трудности донесения информации до аудитории и мн. др. А пре­одолению трудностей служит и расширение кругозора, образованности, творческих умений журналиста, укрепление гуманистической направлен­ности его социальной позиции, стремление способствовать своей аудито­рии глубже разбираться в жизни и т.д.

Создание текста произведения в расчете на повышение информиро­ванности аудитории - основа деятельности журналиста. Причем работа над текстом - это не различные акты творчества, следующие один за дру­гим (сначала накопление знаний о жизни, затем их оформление и, нако­нец, отделка с ориентацией на аудиторию), а единый процесс, в котором семантические, синтактические и прагматические проблемы решаются в комплексе - одновременно и взаимосвязанно. В этом процессе прагма­тический аспект творчества (забота об аудитории, о ее информированно­сти) является центральным.

Достижение высокой прагматической адекватности требует от журналиста знания тех условий и факторов, которые действуют в сфе­ре отношений «текст - аудитория», влияя на эффективность контактов с читателем, слушателем, зрителем, и предопределяют высокую ин­формативность текста. При этом для различных слоев аудитории жур­налист обязан специально, по-новому, готовить информацию, учиты­вая ее потребности, интересы, уровень подготовки, социальные позиции и т.д.

Добиться прагматической адекватности можно лишь при соблюдении грех необходимых условий информативности.

Первое – небанальность (франц. banal «избитый»), оригинальность ведений, Сообщаемых аудитории. Наиболее простое проявление неба­нальности - новизна информации, наличие в ней сведений (фактов, на­блюдений, оценок, идей и т.д.), которыми еще не располагает читатель, слу­шатель или зритель. Однако новизна - не единственное проявление небанальности. Качеством небанальности обладает и такая информация, которая призвана возродить в памяти сведения, факты, выводы, идеи, на­помнить их содержание и значение. Небанальна и информация, актуализи­рующая известное, помогающая использовать ранее полученные сведения для осмысления текущих событий и проблем, для ответа на новые вопросы. Небанальностью обладает и такая информация, которая полнее, строже и четче систематизирует ранее полученные сведения, связывает разрознен­ные знания в целостную систему. Наконец, небанальна информация, кото­рая перестраивает ранее выработанные представления, дает другую, более верную интерпретацию известным фактам и персонажам жизни.

Чрезвычайно важно при этом работать с уже известной аудитории ин­формацией (напоминать, актуализировать, систематизировать, переос­мыслять наличные сведения) творчески, небанально - повторение долж­но быть вариативным, уже известное читателю (слушателю) -представлено в новых связях, раскрыто на новом материале, в новой форме и т.д. Для достижения эффекта новизны информации следует учи­тывать требование необходимой избыточности информации - использования внешне лишних сведений, повторов, поскольку для восприятия но­вого важны своего рода неторопливость изложения, опора на уже освоенное, преемственность и постепенность передачи знаний, подхо­дов, идей, ценностей. Но бывает и вредная избыточность, когда ориги­нальные, активно «работающие» сведения тонут в потоке известных. В этом случае известное лишь затрудняет, блокирует восприятие нового.

Неэффективна как абсолютно банальная, так и абсолютно оригиналь­ная информация. Искусство журналиста заключается в соблюдении меры сточной ориентацией на конкретную аудиторию.

Второе условие информативности – декодируемость (франц. code «система записи»}, доступность сообщения, возможность понимания его аудиторией в соответствии с замыслом журналиста, извлечение из текста смысла, адекватного заложенному в него значению.

Журналист прежде всего должен пользоваться доступным аудитории языком - словесным, письменным, изобразительным и т.д. Начинать разговор с аудиторией всегда надо на ее языке. Для этого журналист должен знать этот язык, так называемый тезаурус (греч. thesauros «сокрощница») аудитории, ясно понимать смысловое наполнение слов, уставляющих ее лексический запас. При необходимости следует вводить новые для аудитории слова, неоднократно поясняя их значения, что будет способствовать их прочному усвоению.

Во-вторых, журналисту должна быть свойственна ориентация на эмо­циональный опыт аудитории и соответствующий образный язык (значе­ния, связываемые с цветом, животными, камнями, растениями и т.д.). Ведь для разных наций разное значение имеет, например, зеленый цвет, образ змеи или сравнение с дубом. И невозможно игнорировать этот об­разный язык, чтобы не вызвать нежелательную эмоциональную реакцию.

В-третьих, декодируемость предполагает, что журналист в своем твор­честве ориентируется на тот уровень знаний, каким располагает аудито­рия, что ему знаком «код культуры» аудитории и он опирается на него. Ведь если журналист оперирует научными положениями, историческими фактами, образами и сюжетами искусства, «крылатыми» словами и выра­жениями, с которыми не знакомы его собеседники, то о декодируемости не может быть и речи.

Наконец, чтобы донести свою мысль адекватно, требуется ориентиро­ванность журналиста в социальной позиции собеседников, знание их об­раза мысли, «менталитета» аудитории. В одном случае он должен умело развивать мысль, в другом - повести дискуссию, в третьем - организовать полемику с распространенной точкой зрения и т.д.

Нарушение правила доступности приводит не только к затруднению понимания аудиторией предлагаемого журналистом текста, но и к более серьезным последствиям. Если текст «не осилен» аудиторией, - теряется нить изложения, возникает раздражение, переходящее в негативное от­ношение к источнику информации. Неадекватная интерпретация текста (фактов, явлений и проблем) приводит к росту несогласия с мнением ин­форматора, формированию искаженных представлений о действительно­сти. В этом случае складывается ситуация, когда журналист начинает «ра­ботать» против себя.

Третье условие информативности – релевантность (англ. relevant «уместный, относящийся к делу»), ценность, значимость для аудитории со­общаемых сведений. Свойством релевантности обладают те произведения, которые соответствуют ее потребностям и интересам. Релевантность – важнейший содержательный критерий информативности и главная забота журналистов при определении и реализации информационной политики по отношению к аудитории. Необходимость удовлетворять своим произ­ведением и потребности, и интересы аудитории одновременно, «в связ­ке», требует серьезных творческих усилий. Это определяется тем, что дви­жущим стимулом обращения аудитории к информации выступает соответствие последней ее интересам. Именно субъективный интерес (лат. interesse «иметь значение») руководит поиском информации. По­требность же – объективная нужда в информации (часто несознаваемая) – проявляется не так остро, как интерес. Но необходимо прежде всего забо­титься именно об удовлетворении потребностей - передаче такой ин­формации, которая способствует созданию основ информированности, верной ориентации аудитории в действительности и фактора поведения, адекватного действительным нуждам данной аудитории – от выбора това­ра до выборов президента.

Интерес и потребность могут расходиться – интересует аудиторию од­но (например, конфликтные ситуации, моральные проблемы, бытовые происшествия, жизнь «звезд» и т.д.), а глубокие нужды жизни заставля­ют ее (и соответственно журналистов) обращаться к проблемам экономи­ки, правовых решений, закономерностям развития общества и т.д. Зна­чит, журналист должен учиться соединять одно с другим, удовлетворяя интересы аудитории, в то же время направлять ее внимание на объектив­но важные стороны жизни общества. В этом заключается творческая за­дача, которая постоянно стоит перед журналистом. Решается она на базе хорошего знания им аудитории (и не только ее потребностей и интересов, но и запросов, предпочтений, мотивов обращения к СМИ и мн. др.) и вла­дения формами соединения в произведении интереса и потребности. К характеристике способов решения этой коренной творческой задачи нам придется обращаться еще не раз (особенно в разделе об эффективности и путях ее достижения).

Итак, высокая информативность журналистского текста прямо зависит от совокупности таких его качеств, как релевантность, декодируемость, не­банальность; информационная насыщенность текста определяется мерой системной реализации журналистом требований релевантности, декодируемости и небанальности (в совокупности!). Несоблюдение хотя бы одного из названных требований даже при высокой степени реализации двух других лишает текст возможности быть информативным.

Итак, прагматика - первый аспект рассмотрения адекватности ин­формации. Реализация требований прагматики, формирование прагмати­ческой адекватности текста протекают в формах создания семантических и синтактических его сторон, т.е. через отображение определенных фрагментов действительности в тексте произведения. Так определяется необходимость рассмотреть другие аспекты адекватности информации.

Семантическая адекватность предполагает соответствие текста той Реальности, которую отражает журналист. Каждое произведение, отвеча­ющее этому требованию, должно нести правдивые сведения о жизни, а вся совокупность произведений в номере или программе – давать пол­ную и объективную картину действительности. Теоретически очевидно, что информационная политика средств массовой информации должна предполагать целеустремленную деятельность по созданию такой инфор­мационной модели действительности, которая позволяла бы массовой ау­дитории точно, глубоко, всесторонне ориентироваться в явлениях, про­цессах, тенденциях и закономерностях социальной жизни. При этом система журналистских текстов с семантической стороны должна опти­мизироваться при сборе, компоновке и распространении информации так, чтобы было реализовано правило необходимого разнообразия ин­формации и ее избыточности. Ведь каждый слой аудитории, отбирая часть релевантной ему информации, должен получить все необходимые, т.е. полно и объективно отражающие действительность, сведения. Поэто­му далеко не случайно номера газет, программы радио и телевидения формируют так, чтобы подобранные тексты обеспечили это разнообразие и необходимую избыточность.

Какой же с семантической точки зрения должен быть этот поток информации?

Прежде всего это дескриптивная (descriptio «описание») информация, описывающая и представляющая аудитории все богатство окружающего – принадлежащих миру событий, явлений, законов, процессов и человечес­ких отношений, характеров, судеб. Наличие в текстах описательных сведе­ний - опора для всех последующих актов журналиста, поскольку фунда­ментальной основой ориентации является знание «того, что есть». Опора на факты - один из важнейших законов журналистики.

Однако одни и те же факты разные журналисты представляют по-раз­ному, не говоря уже об их оценке и производимых на ее основе выводах. Это происходит потому, что представление дескриптивных сведений, фактов, а тем более их осмысление протекает в свете того социального идеала, которого придерживается журналист. И этот идеал (в прямом или скрытом виде как основа оценок и предложений) выступает как прескриптивная (лат. prescriptio «предписание») информация, как пред­ставление о «желаемом будущем», разделяемом журналистом.

Наложение прескриптивной информации на дескриптивную, сравне­ние имеющихся данных с «идеалом», анализ фактов в свете «желаемого будущего» позволяют журналисту дать свою оценку происходящему со­бытию, наметившейся тенденции или выявившейся закономерности. Так возникает валюативная (лат. valeo, ит. valuta «стоимость, ценность») ин­формация. Оценка может быть высказана прямо или содержаться в самом характере подачи материала; журналист может стремиться к тому, чтобы высказать свою точку зрения на происходящее или, наоборот, как можно беспристрастнее «подать» факт. Однако в обоих случаях уйти от ценност­ного подхода ему не удастся.

Наконец, чтобы предложить путь к преобразованию действительной ситуации («того, что есть») в направлении к «желаемому будущему», не­обходимо дать конкретные представления о способах достижения этого будущего. Так возникает нормативная (лат. norma) информация, даю­щая ответ на вопрос «что делать?» в связи с определенно оцененными фактами жизни.

Таким образом, журналистский текст с точки зрения его семантико-информационного наполнения (если его структура полностью разверну­та) несет аудитории дескриптивную, прескриптивную, валюативную и нормативную информации. При этом процесс их формирования и взаи­моотношения схематически можно представить так:

 

Текст произведения символически важно увидеть как знаковую систе­му (S), содержащую дескриптивные (d), валюативные (v), нормативные (n), прескриптивные (p) составляющие: S (d, p, v, n). Этот общеинформа­ционный подход, сводящий реальное многообразие содержания журна­листских произведений к совокупности четырех исходных компонентов, оказывается необходимым для принципиального понимания сущности информационной деятельности в журналистике. В теории творчества и при обращении к реальным произведениям этот каркас как бы обрастает множеством конкретных образований, живой плотью содержания и фор­мы. Но в основе всякого произведения важно видеть его остов, информа­ционную «несущую конструкцию».

Третий аспект рассмотрения информации - синтактический, при ко­тором текст произведения характеризуется со стороны его структурной организации. Все многообразие организации журналистских текстов, «собираемых» из этих элементов, определяется в соответствии с задача­ми, решаемыми журналистом, их набором, интенсивностью представле­ния элементов, порядком расположения в тексте.

Набор элементов может быть как полным - S (d, p, v, n), так и предель­но редуцированным - S (d), причем промежуточных вариантов состава существует весьма и весьма много.

Интенсивность представления элементов в тексте также может быть самой различной: от сбалансированной типа S (d, p, v, n) до акцентиро­ванной типа S (d, d, d, p) и мн. др.

Порядок, логика развертывания повествования также могут иметь множество вариантов: S (d→p→v→ n); S (p→d→v); S (d→v); и т.д. и т.п.

Основанием для формирования той или иной структуры текста служит ре­шение семантических и синтактических вопросов в связи с найденным обоснованием прагматической адекватности текста. Все зависит от реальных потребностей данной аудитории в информации, способностей «потребителя» для активного восприятия информации и ее творческой переработки.

Так, например, зная, что информация не только «складируется» в сознании, но и «работает» в нем, важно доверять аудитории и передавать ей информацию такого объема и характера, чтобы не было вредной избыточности. В условиях активной переработки информации аудиторией даже чисто дескриптивное произведение при столкновении с накопленной ин. формацией может явиться причиной выработки других типов информа­ции (валюативной, нормативной). И наоборот, когда журналист не учитывает способности выработки аудиторией новой, дополнительной, «прибавочной» информации, возможны дисфункциональные результаты, такие как недоумение и раздражение, вызванные вредной избыточностью информации, подозрение в недостаточном профессионализме журналис­та и т.д. (о чем уже шла речь выше).

Раскрытие сущности журналистской деятельности как массово-ин­формационной, введение понятий «информационная насыщенность», «информативность», «информированность», описание условий и факто­ров, определяющих высокую эффективность воздействия журналиста на читателя, дают в руки работникам журналистики знание, позволяющее работать активно, целенаправленно и результативно. Но это же знание, злонамеренно или по незнанию использованное неверно, приводит к дез­информации.