Педагогические идеи В. Ратке

Одним из основоположников педа­гогики Нового времени в Германии был, несомненно, Вольфганг Рат­ке (1571 — 1635), известный также под латинизированным именем Ратихий или Ратихиус. Он родился в небольшом го­родке Вильстер недалеко от Гамбурга, где окончил гимна­зию. После этого В. Ратке учился в лютеранском университе­те в Ростоке, изучая теологию и философию. Однако его интересы очень скоро сосредоточились на изучении иност­ранных языков и совершенствовании методов обучения им. Он стремился сделать обучение иностранным языкам лег­ким и приятным для учащихся. От методов обучения иност­ранным языкам В. Ратке перешел к общим вопросам органи­зации школьного дела и дидактики, высказывая нередко соображения социально-политического характера.

В 1612 г. во Франкфурте-на-Майне, где он тогда жил, В. Ратке обратился к съезду немецких князей и представите­лям местного городского магистрата с получившим широ­кую известность в разных германских княжествах «Франк­фуртским мемориалом» (памятной запиской), в котором из­ложил свои реформаторские замыслы, касавшиеся школьного дела и даже проблем религиозной и политической жизни всех немецких государств того времени. В своем «Мемориале» В. Ратке выделил три группы вопросов: реформа обучения в школе языкам, реформа всего школьного дела, реформа политической и религиозной жизни в Германии в целом.

В. Ратке выдвинул требование уделять в школах, по край­ней мере на первых годах школьных занятий, основное вни­мание обучению учащихся родному языку, сделав его язы­ком преподавания всех других предметов. К обучению учащихся другим языкам он считал возможным приступать лишь после того, как дети хорошо овладеют родным языком. По­ставив вопрос о приоритете в школах родного языка, В. Ратке предложил методику одновременного обучения чтению и письму, что было для того времени большим новшеством. Эти идеи В. Ратке, по существу, выходили далеко за рамки простого школьного обучения: они были направлены про­тив монополии церкви в школьном деле и создавали прин­ципиальную основу для придания школам во всех немецких княжествах единого, национального характера.

Далее В. Ратке настоятельно предлагал сделать «немецкую школу» — школу родного языка — основой всей школьной системы, если о таковой в то время можно было вести речь. В этой школе должна была обучаться вся молодежь, мальчики и девочки, овладевая родным языком и изучая с его помощью все нужные «науки и искусства».

Наконец, в «Мемориале», говоря современным языком, затронуты вопросы взаимоотношений школы и общества. Здесь В. Ратке набросал в общих чертах программу достиже­ния национального, политического, культурного и религи­озного объединения Германии: в едином государстве долж­ны быть общий язык (на основе верхненемецких диалектов), единое правительство и единая церковь (на основе лютеран­ской). Всему этому должна была предшествовать широкая реформа образования во всех немецких княжествах.

Совершенно очевидно, что все эти идеи В. Ратке были встре­чены датеко не однозначно: они были благожелательно приня­ты в кругах высшего бюргерства, среди части людей науки и некоторыми прогрессивно мыслящими князьями, покровитель­ствовавшими распространению просвещения; резко отрицатель­но отнеслись к этим идеям по вполне понятным причинам цер­ковные деятели большинства конфессий и основная масса кня­зей, не желавших иметь мало-мальски образованных подданных.

Все это приводило к частым переездам В. Ратке с места на место, временами к острым конфликтам с правителями, к не­возможности на практике достаточно систематически реализо­вать свои планы переустройства школы. Кроме того, современ­ники В. Ратке отмечали его неуживчивость и подозрительность к окружающим, которые якобы могли украсть его идеи. Этим отчасти можно объяснить в ряде случаев чрезмерную сжатость его высказываний.

Свои общедидактические и методические идеи В. Ратке изложил в объемистой книге «Всеобщее обучение по способу Ратихия» (1619) и дополнениях к ней, частью школоведческого характера, а также в ряде учебников новых языков, логики, метафизики, Священного писания и др. Во всех этих работах содержались предложения относительно как содержа­ния образования с акцентом на реальные знания, так и но­вых методов обучения, новой организации школы в целом.

Несомненной заслугой В. Ратке было создание на немец­ком языке научных терминов, которые ранее использова­лись только в латинском варианте.

Из практики использования новых методов обучения род­ному и иностранным языкам В. Ратке сумел вывести важ­нейшие общедидактические принципы, которые практичес­ки одновременно с ним, но гораздо обоснованнее сформу­лировал великий чешский педагог Ян Амос Коменский.

Эти общие принципы обучения В. Ратке сводятся к следу­ющим основным положениям, которыми должен руковод­ствоваться каждый учитель:

1) обучение должно протекать в соответствии с ходом природы, не нарушая его;

2) обучение должно быть последовательным, нельзя изу­чать одновременно разные вещи;

3) в обучении следует постоянно использовать повторение;

4) первоначальное обучение должно обязательно вестись на родном языке учащихся;

5) обучение должно вестись без принуждения;

6) заучивать ученики должны только то, что ими понято;

7) в обучении следует идти от частного к общему, от из­вестного к неизвестному;

8) в ходе обучения всегда нужно опираться на индукцию и опыт.

Последнее утверждение, или принцип, В. Ратке, по-видимо­му, вытекает из философских идей его современников Ф. Бэко­на (1561—1626) и Р. Декарта (1596—1650), которые призывали не доверять силе авторитета, а опираться на достаточные дока­зательства и опыт, пропущенные через собственный разум.

Педагогические идеи В. Ратке получили заслуженную оценку много лет спустя после его смерти, в XIX в., и интерес к ним, как и ко всей его деятельности, возродился вновь к середине XX столетия.

Педагогические идеи Я.А. Коменского как составная часть его - «Всеобщего совета об исправлении дел человеческих»

Начиная с XV в. в различных частях Европы получили широкое распространение различные плебейско-крестьянские сектантские движения протестантского толка, выступавшие против католической церкви и поддерживаемых ею феодальных порядков. Наиболее мощным среди них было дви­жение гуситов на востоке империи Габсбургов, в Чехии.

В идейном наследии гуситов как наиболее характерные сле­дует выделить требования все­общего равенства, ликвидацию наследственных привилегий, признания равноправия жен­щин, образования детей на родном языке. В XVI—XVII вв. многие идеи гусизма сохраня­лись в общинах Чешских (Бо­гемских, Моравских) братьев. Следует заметить, что прак­тически для всех антикатоли­ческих, протестантских движе­ний начиная с эпохи средне­вековья было характерно резко отрицательное отношение к схоластическому образованию, насаждавшемуся католической церковью. Это в полной мере относится и к общинам Чешс­ких братьев, в которых очень большое внимание уделялось воспитанию и обучению детей. Все члены этих общин долж­ны были уметь читать и писать на родном языке, с детства всех мальчиков и девочек обучали сельскому хозяйству и раз­личным ремеслам.

Нелишне вспомнить, что в Европе XV—XVII вв. вообще были распространены разного рода братства и коллегии единомыш­ленников, стремившихся реализовать тот или иной из попу­лярных в ту эпоху утопических проектов реорганизации обще­ства на разумных, по их представлениям, началах. Стоит при этом упомянуть «Утопию» Т. Мора, «Город Солнца» Т. Кампанеллы, «Описание республики Христианский город» И. В. Андреэ, в которых значительное место отводилось рассмотрению вопросов рационального воспитания молодежи.

Эти идеи не могли не повлиять и на образ мыслей Чеш­ских братьев, в среде которых родился, вырос и сформиро­вался в духовном отношении один из самых выдающихся педагогов-мыслителей Ян Амос Каменский (1592—1670), в ла­тинизированной форме Комениус.

Очевидно, что не без влияния своих предшественников Я.А. Коменский посвятил многие годы своей жизни созда­нию «Всеобщего совета об исправлении дел человеческих», значительную часть которого он отвел рассмотрению про­блем воспитания, изложив здесь все основные положения своей педагогической концепции в обобщенном виде.

Ян Амос Коменский

Однако это великое творение ге­ниального чеха привлекло внимание ученых и политиков всего мира лишь в середине XX в. в связи с междуна­родным празднованием 300-летия опубликования «Собрания дидакти­ческих трудов» Я.А. Коменского (1657), в котором были собраны во­едино все публиковавшиеся при его жизни и оставшиеся в рукописях части «Всеобщего совета об исправ­лении дел человеческих». При жиз­ни же Я.А. Коменский был широко известен в самых различных странах мира как автор лучших для своего времени школьных учебников и ди­дактических сочинений, совершивших переворот, как в тео­рии, так и в практике обучения и воспитания.

Я.А. Коменский родился в Южной Моравии, в местечке Нивница, по-видимому, в довольно зажиточной семье. Рано лишив­шись родителей, он учился урывками сначала в братской, по­том уже в возрасте 16 лет в традиционной латинской школе. То, что он так поздно поступил в латинскую школу, позволило ему осмыслить все погрешности организации, содержания и мето­дов работы в ней. Недаром позднее Я.А. Коменский называл школьные годы потерянным временем. Личный отрицательный опыт побудил его заняться разработкой вопросов, связанных с усовершенствованием организации и методов школьной рабо­ты, содержанием школьного образования.

Проучившись некоторое время в немецких университетах в Герборне и Гейдельберге, Я.А. Коменский вернулся на ро­дину, где и началась его педагогическая деятельность. В ходе начавшейся Тридцатилетней войны Чехия потеряла свою независимость, а чешские протестанты, подвергавшиеся жестоким преследованиям, в конце концов были изгнаны за пределы родины. Я.А. Коменский вместе с частью общины Чешских братьев нашел пристанище в польском городе Лешно, где он прожил 28 лет и создал большинство своих педа­гогических трудов, получивших известность во всем мире.

В тяжелый период потери Чехией национальной незави­симости Я.А. Коменский хотел помочь своему народу сохра­нить культурное наследие предков путем улучшения дела образования и воспитания молодежи. На это и был направ­лен самый известный его теоретический труд по педагогике «Дидактика», т.е. общая теория обучения. Первоначально он был написан на чешском языке, а потом в переработанном виде переведен на латинский язык, международный язык науки, под названием «Великая дидактика».

Кроме того, за годы пребывания в Лешно Я.А. Коменский написал первую в мире педагогическую книгу для родителей «Материнская школа» — о воспитании детей в семье, а также подготовил целый ряд учебных книг — «Открытая дверь язы­ков», «Физика», «Астрономия». Первая из них была учебни­ком латинского языка, где вместо обычных для того времени таблиц склонений и спряжений, правил и исключений дава­лось описание реальной действительности и само обучение латинскому языку сопровождалось сообщением различного рода знаний. Ни одна учебная книга ни до, ни после Я.А. Коменского не получила такого широкого распространения в странах Европы и Азии, как «Открытая дверь языков». По­зднее в Венгрии, куда он был приглашен для организации школьного дела в 1650 г., Я.А. Коменский закончил еще один учебник — «Мир чувственных вещей в картинках», который произвел подлинную революцию в учебном деле.

«Мир чувственных вещей в картинках» можно рассматривать как синтез педагогических воззрений Я.А. Коменского в их практическом преломлении: здесь он реализовал свои идеи о признании внешних органов чувств ребенка в качестве основных средств познания внешнего мира, о развитии у детей в первую очередь чувственного вос­приятия окружающих их вещей, о широком использовании в обучении наглядности. В этой книге на практике было по­казано, в чем состоит смысл дидактических правил перехо­да в обучении от конкретного к абстрактному, от простого к сложному, от общего к специальному.

В «Чувственном мире в картинках» особенно четко просле­живается стремление Я.А. Коменского реализовать свою глав­ную идею: дети в процессе школьного обучения должны полу­чать реальное, и притом энциклопедическое, образование, ес­тественно, соответствующее уровню их понимания и развития.

Все учебные книги Я.А. Коменского, как и все его дидак­тические труды, пронизаны идеей пансофии — всеобщей мудрости, под которой он понимал знание всех вещей, ре­ально существующих в мире.

Внешне эта идея Я.А. Коменского сходна с идеей энцикло­педизма, распространенной в Европе его эпохи. На самом же деле идея пансофии Я.А. Коменского была гораздо глубже, она предполагала нечто большее, чем овладение общими сведени­ями из различных областей действительности. Пансофия в по­нимании Я.А. Коменского — это отражение в сознании человека реально существующего, а не выдуманного мира во всем его многообразии.

Для понимания пансофических идей Я.А. Коменского, ко­торые являются краеугольным камнем его педагогической концепции в целом, необходимо иметь в виду его основопо­лагающую мысль о пангармонии, согласно которой все в мире органически связано между собой и отдельные части целого отражают в себе черты общего.

Идея пансофии рассматривалась в трудах Я.А. Коменского весьма многогранно, применительно же к его педагогичес­кой системе она играла ведущую роль при решении вопроса, как о содержании образования, так и об организации и ме­тодах обучения. В упоминавшемся уже ранее всемирно извес­тном труде «Великая дидактика» Я.А. Коменский как раз и сформулировал цель воспитания подрастающего поколения на основе своей концепции пансофизма.

Однако, оставаясь человеком своей эпохи, будучи глубо­ко религиозным, к тому же проповедником в своей общине, Я.А. Коменский раскрывал цель воспитания в довольно ком­промиссной форме: каждый человек должен быть подготов­лен к существованию в вечной, загробной жизни, но при этом в своем земном существовании он должен быть разум­ным созданием; человек должен, утверждал Я.А. Коменский в четвертой главе «Великой дидактики», все исследовать и давать всему имена и все исчислять, т.е. знать и иметь воз­можность назвать и понять, что находится в мире. Человек лишь тогда будет достоин называться разумным существом, когда он будет понимать основы устройства всех вещей.

Быть владыкой всех созданий, по Я.А. Коменскому, — это значит использовать все вещи по их назначению, употреб­лять их с пользой для себя, человек среди всех созданий дол­жен вести себя с достоинством и святостью, понимая, где, когда и до какого предела нужно уступать ближнему, дол­жен быть в состоянии разумно управлять своими внешними и внутренними действиями.

Наконец, человек должен ясно представлять себе совер­шенство своего прообраза — Бога.

Отсюда у Я.А. Коменского следует, что истинные требо­вания, предъявляемые к человеку, заключаются в том, что­бы он был: 1) знающим все вещи, 2) владыкою всех вещей и самого себя, 3) чтобы он себя и все возводил к Богу — источнику всех вещей.

Если эти требования мы выразим тремя хорошо извест­ными словами, то получим, по Я.А. Коменскому:

I. Научное образование.

II. Добродетель, или нравственность.

III. Религиозность, или благочестие.

Формулируя эти три коренные задачи воспитания, Я.А. Коменский конкретизировал свою основополагающую идею об универсальности воспитания, имеющую в его педа­гогической концепции и философское, и сугубо практичес­кое значение.

Из этих положений Я.А. Коменского вытекало и его конк­ретное требование, чтобы во всяком благоустроенном обще­стве создавались и функционировали школы как воспитатель­но-образовательные учреждения для совместного воспитания подрастающего поколения независимо от пола, происхожде­ния и рода занятий родителей.

В «Великой дидактике» Я.А. Коменский впервые в исто­рии образования предложил и стройную систему школ, ар­гументируя ее разработанной им же самим возрастной пери­одизацией развития человека от рождения до зрелости, по Я.А. Коменскому, до 24 лет.

Первой ступенью воспитания и образования детей от рожде­ния до 6 лет должна быть материнская школа — воспитание в семье под руководством матери. Интуитивно являясь тонким психологом, проникшим в мир детских интересов, пережива­ний и возможностей, исходя из своей сенсуалистической гносе­ологии, Я.А. Коменский видел главную задачу воспитания детей этого возраста в развитии их органов чувств, обогащении пред­ставлений об окружающей жизни, в развитии речи и первона­чальных ручных умений. Детально все эти вопросы были рас­смотрены Я.А. Коменским уже в одном из его ранних педагоги­ческих сочинений — «Материнской школе», благодаря которому он с полным основанием рассматривается как родоначальник методики воспитания и обучения детей дошкольного возраста в современном смысле этого понятия.

За материнской школой у Я.А. Коменского следует школа родного языка для всех мальчиков и девочек от 6 до 12 лет независимо от сословной принадлежности. В отличие от мно­говековой традиции вести обучение в школах только на ла­тинском языке — языке католической церкви и схоластичес­кой учености — эта школа должна была, пользуясь родным языком, сообщать знания о вещах окружающего детей мира, совершенствовать владение общим для всех народным язы­ком, который, по Я.А. Коменскому, является средством ук­репления и сохранения нации как таковой.

В отличие от всех существовавших в эпоху Я.А. Коменско­го школ эта школа должна была сообщать учащимся широ­кий круг достаточно систематизированных, реальных знаний по арифметике, географии, истории, экономической жизни и государственному устройству, знакомить с различ­ными ремеслами и, конечно, осуществлять религиозное вос­питание на основе чтения текстов Священного писания, пе­реведенных на родной язык. Для каждого года из шести лет обучения в школе родного языка Я.А. Коменский предпола­гал написать особый учебник. Несколько учебников он на­писал, но все они погибли во время пожара в г. Лешно в 1656 г., да и сама идея создания школы родного языка лишь частично была реализована Я.А. Коменским при организа­ции школ в г. Шарош-Патаке (Венгрия).

Третья ступень школьного образования, по Я.А. Коменскому, гимназия или латинская школа, должна была открываться в каждом городе, будучи предназначенной для юношей 12— 18 лет, проявивших склонность к занятиям наукой уже в шко­ле родного языка. На первый взгляд латинская школа Я.А. Ко­менского похожа на традиционную латинскую школу, суще­ствовавшую на протяжении нескольких веков: в ее учебном плане внешне по-прежнему сохранялось изучение традицион­ных «семи свободных искусств». Однако при внимательном рас­смотрении в нем обнаруживается ряд принципиальных нов­шеств, которые сближают эту школу с общеобразовательной школой Нового времени. Здесь наряду с латинским языком, языком науки, большое место отводилось изучению реальных предметов — математики, физики, естествознания; как само­стоятельные отрасли знания фигурировали история, этика, пре­дусматривалось изучение новых языков. Лишь потом, венчая весь курс общего образования, должны были изучаться рито­рика и диалектика. Именно для этого типа школы Я.А. Комен­ский разработал целостную систему учебников — «Преддве­рие», «Открытая дверь языков», «Зал», «Школа-игра», кото­рые принесли ему широкую известность еще при жизни.

Завершающую ступень школьного образования в системе Я.А. Коменского составляли академии — высшие учебные заве­дения для молодых людей 18—24 лет, проявивших особые ум­ственные дарования. Внешне академии, которые, по замыслу Я.А. Коменского, должны были открываться в каждом государ­стве или крупной провинции, опять же напоминают существо­вавшие с XII столетия университеты с обычными факультетами. Однако и на этом этапе образования, не раскрывая в деталях его содержание, Я.А. Коменский имел в виду сообщение студентам пансофических знаний, т.е. всех обобщенных достижений наук. Таким образом, Я.А. Коменский практически впервые в истории предложил стройную систему взаимосвязанных школ, позволяющую юношеству начиная с раннего детства достигать высот научного образования.

Вместе с этим он разработал оригинальную дидактичес­кую систему, получившую позднее название классно-уроч­ной и сохраняющуюся во многих своих чертах до настоящего времени. Он стремился к такой организации обучения, при которой было бы предусмотрено четкое распределение со­держания всех видов школьной работы по годам, месяцам и даже дням обучения.

При предлагавшейся Я.А. Коменским системе организации процесса обучения дети одного возраста и приблизительно одного уровня знаний под общим руководством учителя дол­жны были одновременно продвигаться вперед к единой для всех образовательной цели. Так возникли классы с постоян­ным составом учеников, учебный год со строго определенны­ми началом и концом, продолжительностью учебного дня — от четырех уроков в школе родного языка до шести уроков в день в латинской школе. Все это поразительно напоминает общую организацию обучения в школах многих стран мира, сохранявшуюся на протяжении трех с лишним столетий. Пред­принимаемые в XX столетии попытки перестроить все школь­ное дело, организацию и методы образовательной работы пока что ощутимых преимуществ не показали.

Я.А. Коменский прекрасно знал и обобщил все положи­тельное, что было достигнуто его предшественниками и со­временниками в области методики обучения. Его труды пес­трят именами тех мыслителей, которые высказали какую-либо интересную мысль относительно организации и методов обучения или требований к ним.

При обосновании тех или иных выдвигаемых им педаго­гических положений Я.А. Коменский постоянно ссылался на параллели из жизни природы или хозяйственной деятельно­сти человека, однако фактически все они опирались на мно­говековой опыт обучения детей и юношества.

Я.А. Коменский был глубоко убежден в том, что в облас­ти обучения и воспитания в целом действуют законы, об­щие для природы, а методы школьной работы должны на эти законы опираться, т.е. быть природосообразными.

Метод обучения, предлагавшийся Я.А. Коменским, был достаточно прост и в целом характеризовался рядом призна­ков, которые сам великий педагог изложил в ряде правил и основоположений, раскрытых в многочисленных его сочине­ниях, прежде всего в «Великой дидактике». В общем же требо­вания к организации обучения, сформулированные Я.А. Ко­менским, могут быть сведены к следующему: поскольку в школе нужно учить самим вещам, а не обозначающим их сло­вам, обучение нужно начинать с наблюдения над этими ве­щами, лишь после этого можно обсуждать увиденное. Это по­ложение Я.А. Коменский резюмировал в своем «золотом пра­виле» в главе XX «Великой дидактики»: «Все, что только возможно, предоставлять для восприятия зрением, слыши­мое — слухом, запахи — обонянием, подлежащее вкусу — вкусом, доступное осязанию — путем осязания. Если какие-либо предметы сразу можно воспринять несколькими чувства­ми, пусть они сразу схватываются несколькими чувствами...» Я.А. Коменский постоянно говорил о необходимости озна­комления детей с реальными вещами, но он прекрасно по­нимал, что это возможно далеко не всегда. Поэтому он реко­мендовал использовать в процессе обучения различные вспо­могательные средства — картины, макеты, модели и т.п. Можно с уверенностью утверждать, что именно благодаря Я.А. Коменскому принцип наглядности в теории и практике обуче­ния занял прочное место и входит в число ведущих дидакти­ческих принципов до настоящего времени.

Придавая особое значение непосредственному ознакомле­нию детей с изучаемыми вещами и явлениями, Я.А. Коменс­кий уделял особое внимание раскрытию причинных взаимо­связей между явлениями внешнего мира, приучению учащихся к их обнаружению и анализу.

Метод обучения, пропагандировавшийся Я.А. Коменским, характеризовался стремлением сделать весь педагогический процесс разумно организованным и целенаправленным: со­держание, расположение и изучение учебного материала должны быть последовательными, переходящими от простого к сложному, от близкого к далекому, от краткого к распро­страненному. Теоретически все эти положения обоснованы во многих трудах Я.А. Коменского, особенно же подробно — в «Великой дидактике». Практически он опирался на них в своих учебниках, которые уже упоминались выше.

Метод обучения, который предлагал Я.А. Коменский, в полную противоположность схоластической школе средне­вековья, должен был возбуждать у детей радость от овладе­ния знаниями, позволяя без скуки, без окриков и побоев идти по пути познания.

Однако эти мысли Я.А. Коменского не следует понимать бук­вально: он предполагал систематический учебный труд школь­ников в классе, выполнение ими домашних заданий, но при учете уровня их развития и имеющихся знаний, их интересов, направленных на познание окружающего мира. Если содержа­ние и методы обучения будут отвечать возможностям детей, т.е. будут им доступны, то и весь учебный труд будет воспринимать­ся детьми радостно, с искренним удовольствием.

Только учитывая все это, побуждая детей к накоплению личного опыта в процессе активной деятельности, и можно будет реформировать школу, превратив ее в место, где фор­мируется человеческая личность.

Главный педагогический труд Я.А. Коменского назван «Великая дидактика». Однако следует иметь в виду, что сам автор и многие его современники трактовали термин «ди­дактика» значительно шире, чем это делается в наши дни: в содержание этого понятия включались вопросы не только образования и обучения, но и деятельности учителя, орга­низации школы, различные аспекты воспитания — нравствен­ного, трудового, религиозного и т.д. В целом дидактика Я.А. Коменского охватывает практически все проблемы, ко­торые являются предметом рассмотрения в рамках современ­ной педагогики.

В своих многочисленных трудах Я.А. Коменский постоян­но обращался к причинам пороков человеческого общества и путям их устранения, главным из которых он считал пра­вильно организованное воспитание. Именно поэтому многие его дидактические идеи имеют самое непосредственное от­ношение к воспитанию, а само образование и обучение яв­ляются фундаментом человеческой нравственности. Поэтому безнравственными, порочными людьми становятся те, кто или был лишен образования, или же получил образование неправильное, извращенное. Я.А. Коменский считал необхо­димым воспитание у детей, укоренение в их сознании и по­ведении таких общечеловеческих добродетелей, как мудрость, умеренность, мужество, справедливость, честность, вынос­ливость в труде и т.п. Все эти качества личности должны раз­виваться у каждого ребенка с раннего возраста путем на­ставлений, подкрепляемых конкретными делами и поступ­ками. В процессе воспитания Я.А. Коменский решающую, может быть, роль отводил примеру самого учителя, а также примерам, заимствованным из истории и литературы.

В школьной работе Я А Коменский огромное значение при­давал соблюдению дисциплины, порядка во всем — следова­нию учащимися и учителями установленным правилам. Об­щеизвестна крылатая фраза Я А. Коменского: «Школа без дис­циплины — что мельница без воды». Однако его понимание школьной дисциплины, школьных порядков принципиально отличалось от традиционного для того времени как с точки зрения трактовки их сущности, так и при рассмотрении средств их установления.

В традиционной схоластической школе того времени глав­ным средством установления порядка были наказания. Они применялись по любому поводу, в частности и для «стиму­лирования» учебной деятельности школьников. Я.А. Коменский в противоположность существующей практике полагал, что подлинная дисциплина должна быть сознательным со­блюдением учащимися школьных законов, норм человечес­кого общежития, своего долга.

В течение не одного столетия Я.А. Коменского считали про­сто великим педагогом, и только в середине XX столетия он был признан и оценен как великий мыслитель-философ, кото­рый предложил четкую концепцию преобразования человечес­кого общества, изложенную в уже упоминавшемся выше труде «Всеобщий совет об исправлении дел человеческих», который ему завершить не удалось.

Этот его труд состоит из семи частей: «Панегерсия» — «Все­общее пробуждение», «Панавгия» — «Всеобщее озарение», «Пансофия» — «Всеобщая мудрость», «Пампедия» — «Всеоб­щее воспитание», «Панглоттия» — «Всеобщий язык», «Панортосия» — «Всеобщее исправление», «Паннутесия» — «Все­общее побуждение».

Первые две части были опубликованы еще при жизни автора. Рукописи же остальных, не вполне завершенных час­тей были найдены лишь в середине 30-х гг. XX в. и опублико­ваны в 50-х гг.

«Панегерсия» являлась введением ко всему этому капи­тальному труду Я.А. Коменского. Здесь изложено его понима­ние сущности организации человеческой жизни: мудрость мысли, набожность сердца, соблюдение порядка. Я.А. Коменский полагал, что на практике все это отсутствует или, по крайней мере, не согласовано между собой: мудрость суще­ствует только в книгах, религия вырождается в идолопок­лонство и является поводом для распрей между людьми, раз­лаженность гражданского управления приводит к постоян­ным войнам. Все эти пороки могут быть исправлены только самими людьми.

«Панавгия» посвящена философскому обоснованию всех пос­ледующих рассуждений Я.А. Коменского, который полагал, что правильное поведение всех людей должно основываться на правильном понимании всего существующего. Пользуясь сво­им излюбленным приемом сравнения и аналогий, Я.А. Коменский утверждал, что для понимания всего существующего че­ловек должен опираться на божественную мудрость, природ­ный разум и собственную волю. А для этого ему даны чувства, разум, вера.

В «Пансофии» Я.А. Коменский раскрыл свое понимание того, что должно быть предметом человеческого познания. Это, по его терминологии, мир идей (мир прообразов), мир духовный, мир материальный, мир моральный, мир челове­ческого труда, мир душевный, мир вечный.

Для педагогов наибольший интерес представляет четвертая часть «Всеобщего совета об исправлении дел человеческих» — «Пампедия», которая полностью посвящена всем аспектам вос­питания и образования и синтезирует все педагогические идеи Я.А Коменского. Основное назначение этого труда, по мнению самого автора, состояло в том, чтобы указать людям, как сле­дует готовить подрастающие поколения для перестройки су­ществующего, весьма несовершенного человеческого общества.

Развивая свои ранние идеи о воспитании, Я.А. Коменс­кий в «Пампедии» высказал весьма продуктивную мысль о том, что вся жизнь человека должна быть школой. Если в «Великой дидактике» он говорил о четырех школах — мате­ринской, родного языка, гимназии и академии, то в «Пам­педии» у него речь идет еще о школах зрелости и старости, в которых главным наставником и учебником является сама жизнь. Можно сказать, что в этих высказываниях великого педагога-мыслителя в зародыше содержится ведущая идея современной концепции непрерывного образования.

Пятую часть «Всеобщего совета об исправлении дел чело­веческих» — «Панглоттию» Я.А. Коменский посвятил про­блемам языка, который является практически единственным средством общения между людьми, средством их обучения и образования. В условиях слабо развитых в его эпоху нацио­нальных языков сделать всех людей пансофически образо­ванными представлялось Я.А. Коменскому делом весьма труд­ным, и он высказал идею создания нового языка, строго логичного по структуре, с хорошо отработанным словарным составом, который отражал бы саму сущность вещей. Идея Я.А. Коменского о создании мирового, международного уни­версального языка при всей ее утопичности была возрожде­на в 80-е гг. XIX столетия в очень похожей форме — в виде пропагандируемого до настоящего времени искусственного языка, известного под названием «эсперанто».

В «Панортосии» Я.А. Коменский рассматривает пути реа­лизации своих идей реформирования человеческого обще­ства в трех сферах — просвещения, религии, гражданского управления. Чтобы достигнуть этого, он предлагал создать ряд международных организаций: Коллегию света — собра­ние виднейших представителей науки, которое заботилось бы о распространении истинных знаний, контролировало бы школы и следило за качеством издаваемых книг; Мировой суд, который следил бы за взаимоотношениями между госу­дарствами и мирным путем решал возникающие между ними конфликты; Всемирную консисторию — духовное управле­ние, которое должно было бы заботиться о чистоте христи­анской религии.

Седьмая часть всего этого монументального творения Я.А. Ко-менского — «Паннутесия» — полностью не сохранилась, но из дошедших до нас набросков можно увидеть, что здесь автор предполагал изложить свои соображения о том, как можно по­будить всех людей — частных лиц, философов, ученых, бого­словов, государственных деятелей и политиков — принять учас­тие в реализации всего этого грандиозного плана переустрой­ства человеческого общества.

В общем, рассматривая процесс развития педагогической мысли, можно сделать достаточно обоснованный вывод, что Я.А. Коменский является не просто педагогом, заботившимся о совершенствовании школьного дела. Он был и остается пока единственным педагогом-философом, увидевшим в воспита­нии подрастающих поколений предпосылку дальнейшего про­гресса человечества. Традиционное сведение его заслуг к фор­мулированию узко педагогических принципов и правил обуче­ния не только принижает значение Я.А. Коменского в истории развития философско-педагогических идей как мыслителя, раз­мышлявшего о судьбах человечества, но и ограничивает роль воспитания и науки о нем в жизни современного общества.