Тема 4. Частные правила квалификации преступлений

 

1. Частные правила квалификации преступлений в рамках одного состава преступления.

2. Частные правила квалификации множественности преступлений.

3. Частные правила изменения квалификации преступлений.

 

1. Частные правила квалификации преступлений в рамках одного состава преступления.

Группу частных правил квалификации преступлений в рамках одного состава преступления образуют четыре под­группы таких правил, а именно связанные: 1) с особенностями субъективных признаков преступления; 2) частично неокон­ченной преступной деятельностью; 3) соучастием; 4) мнимой обороной.

Подгруппу правил квалификации преступлений, связан­ных с особенностями субъективных признаков преступле­ния, составляют следующие правила.

1. Совершенное лицом в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет общественно опасное деяние, содержащее признаки двух преступлений, за одно из которых уголовная ответственность наступает с шестнадцати лет, а за другое — с четырнадцати лет, квалифицируется только по статье Осо­бенной части УК РФ, предусматривающей уголовную ответ­ственность с четырнадцатилетнего возраста. Например, если оно совершит изнасилование или разбой при бандитизме, со­деянное квалифицируется соответственно по ст. 131 или 162, а не по ст. 209 этого УК.

Приведенное правило основано на положениях содержа­щихся в ч. 1 и 2 ст. 20 данного УК.

2. Лицо может нести ответственность за умышленное пре­ступление, в состав которого включены объективные призна­ки, не являющиеся действием или последствием (например, характеризующие потерпевшего), лишь при условии, что оно осознавало наличие таковых.

Данное правило основано на положении, содержащемся в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 22 сен­тября 1989 г. № 6 «О применении судами законодательства об ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников, а также военнослужащих в связи с выполнением ими обязанно­стей по охране общественного порядка», в соответствии с ко­торым «ответственность за преступления, предусмотренные ст. 191¹, 191², 192¹ УК РСФСР и соответствующими статья­ми УК других союзных республик, наступает при условии, если виновный сознавал, что им совершается посягательство на жизнь, здоровье и достоинство именно работника милиции либо народного дружинника при исполнении или в связи с ис­полнением ими обязанностей по охране общественного поряд­ка. Это в равной степени необходимо учитывать и по делам об оказании сопротивления военнослужащим или оскорблении их».

Вместе с тем в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда бывшего СССР от 25 марта 1964 г. № 2 с изменения­ми, внесенными 26 апреля 1984 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании» отмечено, что «одним из оснований для квалификации изнасилования по ч. 3 ст. 117 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик явля­ется несовершеннолетие потерпевшей. Применяя этот закон, суды должны учитывать, что в силу ст. 3 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик уголов­ной ответственности подлежит лицо, которое знало или допус­кало, что совершает насильственный половой акт с несовер­шеннолетней, либо могло и должно было это предвидеть» Это разъяснение Пле­нума противоречило вышеуказанному правилу, так как в нем допускались неосторожная форма вины и косвенный умысел по отношению к обстоятельствам, характеризующим деяние в момент его совершения, тогда как изнасилованию с субъек­тивной стороны присущ только умысел, притом прямой. Ци­тированное разъяснение частично — путем исключения указа­ния на возможность неосторожной формы вины — исправлено в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. № 4 с изменениями, внесенными 21 декабря 1993 г., «О судебной практике по делам об изнасиловании», в ч. 2 п. 10 которого указано, что «применяя закон об уголовной от­ветственности за изнасилование несовершеннолетней или ма­лолетней, судам следует иметь в виду, что квалификация этих преступлений соответственно по ч. 3 и 4 ст. 117 УК РСФСР возможна лишь в случаях, когда виновный знал или допускал, что совершает насильственный половой акт с несовершенно­летней или малолетней».

Из сформулированного правила вытекают следующие по­ложения.

Если лицо не осознает какой-либо из объективных призна­ков умышленного преступления, то содеянное подпадает под статью об умышленном преступлении без указанного призна­ка (например, вместо п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности) должна быть применена ч. 1 этой статьи (убий­ство без квалифицирующих обстоятельств).

Если в законе нет аналогичной статьи об умышленном преступлении без того признака, который лицом не осознан, но мог и должен был быть осознан, то применяется статья о неосторожном преступлении, включающем подобный признак, при отсутствии же подобной нормы — статья о неосто­рожном преступлении без этого признака. Если и такой статьи нет, то состав преступления отсутствует. Так, от ч. 2 ст. 167 УК РФ (умышленное уничтожение или повреждение чужо­го имущества, совершенное путем поджога или иным общео­пасным способом, или повлекшее по неосторожности смерть человека и т.д.) возможен последовательный переход к ч. 1 этой же статьи (без отягчающих обстоятельств) и (если иму­щество было уничтожено или повреждено в крупном разме­ре) к ст. 168 данного УК (неосторожное уничтожение имуще­ства).

3. Действия лица, полагающего, что содеянное им не пре­ступно, тогда как в действительности признается таковым (юридическая ошибка), квалифицируются по статье УК РФ, предусматривающей ответственность за содеянное, поскольку осознание противоправности не является элементом вины.

Это правило основано на презумпции того, что с момен­та издания уголовного закона запрещенность деяния известна каждому.

4. Не является преступлением действие, ответственность за которое не предусмотрена Особенной частью УК РФ (так называемое «мнимое преступление»), если лицо полагало, что оно признается преступлением (юридическая ошибка).

5. Деяние, посягающее фактически не на тот объект, на причинение вреда которому был направлен умысел виновно­го (фактическая ошибка в объекте), квалифицируется как по­кушение на преступление в соответствии с направленностью умысла.

6. Деяние, посягающее фактически на два объекта (или бо­лее), когда умысел виновного был направлен на причинение вреда только одному из них (фактическая ошибка в объекте), квалифицируется как оконченное умышленное преступление в соответствии с направленностью умысла, а если виновный должен был и мог предвидеть возможность причинения вреда другому объекту, то еще и за предусмотренное уголовным за­коном неосторожное преступление, которым ему фактически причинен вред.

7. Деяние, при, совершении которого, умысел виновного на­правлен на причинение вреда нескольким объектам, а фак­тически посягательство осуществлено только на один из них (фактическая ошибка в объекте), квалифицируется как окон­ченное преступление против объекта, которому фактически причинен вред, и покушение на преступление против объек­тов, которым вред не нанесён.

8. Деяние, при совершении которого конкретизированный умысел виновного направлен на причинение меньшего ущер­ба, чем фактически наступивший (фактическая ошибка в по­следствиях), квалифицируется как оконченное преступление, нанесшее ущерб, охватывавшийся умыслом виновного.

9. Использование для совершения преступления по ошибке другого, но не менее пригодного средства (фактическая ошиб­ка в средствах), на квалификацию преступления не влияет.

10. Использование для совершения преступления средства, сила которого представлялась виновному заниженной (фак­тическая ошибка в средствах), влечет квалификацию содеян­ного как неосторожного преступления, если виновный должен был и мог осознавать истинную силу примененного средства, а при отсутствии обязанности и возможности такого осозна­ния —как умышленного преступления в соответствии с осо­знаваемой силой употребленного средства.

11. Использование для совершения преступления непри­годного в данном случае средства, которое виновный считал вполне пригодным (фактическая ошибка в средствах), квали­фицируется как покушение на преступление в соответствии с направленностью его умысла.

12. Использование для совершения преступления непри­годного в любом случае средства, которое виновный считал пригодным исключительно в силу своего невежества или суе­верия (фактическая ошибка в средствах), не влечет уголовной ответственности.

Данное правило нашло подтверждение в определении Пре­зидиума Верховного Суда РСФСР по делу С., где указа­но: «Только в редких случаях негодное покушение не влечет уголовной ответственности (когда оно не представляет обще­ственной опасности в силу малозначительности, а также в силу суеверия или явного невежества субъекта, пытавшего­ся посредством сверхъестественных сил причинить кому-либо вред, расценивается как своеобразное обнаружение умысла, что ненаказуемо)».

13. Лицо, не осознававшее и не предвидевшее, что его действия явятся причиной фактически наступивших преступ­ных последствий (фактическая ошибка в причинной связи), не несет уголовную ответственность, если оно не должно было и не могло предвидеть данного развития причинной связи, ли­бо несет ответственность за неосторожное преступление, если должно было и могло это предвидеть.

14. Лицо, предвидевшее и желавшее развитие причинной связи, которая ведет к общественно опасным последствиям, но таковые фактически не наступили (фактическая ошибка в причинной связи), несет уголовную ответственность за по­кушение на преступление в соответствии с осознававшимся развитием такой связи.

15. Деяние, при котором ущерб по обстоятельствам, не за­висящим от виновного, причиняется не тому, против кого бы­ло направлено преступление (отклонение действия), представ­ляет собой совокупность преступлений: покушение на пре­ступление в соответствии с направленностью умысла и неосто­рожное деяние против того, на что он направлен не был. На­пример, А., намеревавшийся убить выстрелом из пистолета Б., промахнулся и пулей был причинен тяжкий вред здоро­вью В. В таком случае А. несет ответственность за покушение на убийство Б. и причинение тяжкого вреда здоровью В. по неосторожности.

16. Деяние, при совершении которого виновный осознавал наличие квалифицирующих или привилегирующих (смягчаю­щих) обстоятельств, фактически отсутствовавших (ошибка в квалифицирующих или привилегирующих обстоятельствах), представляет собой покушение на преступление с квалифи­цирующими обстоятельствами или оконченное преступление с привилегирующими обстоятельствами.

17. Деяние, при совершении которого виновный не был осведомлен о наличии квалифицирующих обстоятельств, фактически существовавших (ошибка в квалифицирующих обстоятельствах), представляет собой оконченное преступле­ние без этих обстоятельств.

18. Деяние, при совершении которого виновный не был осведомлен о наличии привилегирующих обстоятельств, фак­тически существовавших (ошибка в привилегирующих обсто­ятельствах), представляет собой покушение на преступление без указанных обстоятельств.

19. Покушение (а равно приготовление) на «негодный» объект (то есть существующий лишь в осознании субъекта и объективно не терпящий и не могущий потерпеть ущерба, вследствие чего покушение на него не может быть доведено до стадии оконченного преступления) или с негодными сред­ствами (не способными по своим объективным свойствам вызвать наступление желаемого результата) квалифицируется как покушение на преступление (либо приготовление) в соот­ветствии с направленностью умысла виновного, то есть на тех же основаниях, что и всякое другое покушение.

К подгруппе правил квалификации частично неокончен­ной преступной деятельности относится правило, согласно которому в рамках одного состава преступления более позд­няя стадия охватывает раннюю, то есть приготовление охва­тывается покушением, а приготовление и покушение — оконченным преступлением.

Разновидностью ситуации, подпадающей под это прави­ло, являются также случаи приготовления к преступлению или покушения на него, при которых умысел, воплощенный в приготовлении или покушении, реализован в оконченном пре­ступлении частично.

Подгруппа правил квалификации преступлений при соуча­стии охватывает следующие правила.

1.Действия соучастника, являющегося исполнителем пре­ступления в совершении которого он принимает одновременно участие в качестве организатора, подстрекателя или пособни­ка, квалифицируются по статье Особенной части УК, преду­сматривающей ответственность за данное преступление, без применения ст. 33 УК РФ. Это правило вытекает из содержа­ния ч. 3 ст. 34 этого УК.

2. Лицо, участвующее в совершении преступления со спе­циальным субъектом (например, должностным лицом) и не обладающее признаками последнего, несет уголовную ответ­ственность лишь за соучастие в данном преступлении, причем ему не вменяются квалифицирующие обстоятельства, харак­теризующие другого соучастника исключительно как специального субъекта (например, наличие прежней судимости).

Это правило основано на норме, содержащейся в ч. 4 ст. 34 УК РФ, в которой установлено, что «лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответ­ствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участ­вовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступ­ление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособ­ника», а также на положении, закрепленном в ч. 2 ст. 67 этого УК, в соответствии с которым «смягчающие и отягчающие обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучаст­ников, учитываются при назначении наказания только этому соучастнику».

3. При эксцессе исполнителя последний несет ответствен­ность за фактически содеянное, а другие соучастники — за ту его часть, которая охватывалась их умыслом. Действия по­следних квалифицируются по статье Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за преступление, на со­вершение которого был направлен умысел соучастников, со ссылкой на ст. 33 этого УК.

Когда исполнитель совершает преступление, полностью отличающееся от деяния, охватывавшегося умыслом соучаст­ников, то налицо неудавшееся соучастие, представляющее со­бой по своей юридической природе приготовление к преступ­лению. В этих случаях неудавшееся соучастие квалифициру­ется по статье Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность за тяжкое или особо тяжкое преступление, на совершение которого был направлен умысел неудавших­ся соучастников, со ссылкой на ст. 30 этого УК. Неудавшее­ся соучастие в преступлении небольшой или средней тяжести согласно ч. 2 ст. 30 УК РФ преступлением не признается и ненаказуемо.

Подгруппа правил квалификации мнимой обороны вклю­чает следующие правила.

1. Причинение вреда при мнимой обороне не влечет уго­ловной ответственности, если лицо, не предвидело и не должно было или не могло предвидеть отсутствие реального об­щественно опасного посягательства и не превысило пределы необходимой обороны применительно к условиям соответству­ющего реального посягательства.

2. Причинение вреда при мнимой обороне влечет уголов­ную ответственность за неосторожное преступление, если ли­цо не предвидело, но, исходя из обстановки происшествия, должно было и могло предвидеть, что реальное обществен­но опасное посягательство отсутствует.

3. Причинение вреда при мнимой обороне влечет уголов­ную ответственность за превышение пределов необходимой обороны, если лицо совершило действия, явно не соответству­ющие характеру и степени общественной опасности посяга­тельства, применительно к условиям соответствующего ре­ального посягательства.

В основе перечисленных правил — разъяснение, данное в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда бывшего СССР от 16 августа 1984 г. «О применении судами законо­дательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств», в соответствии с ко­торым «суды должны различать состояние необходимой обо­роны и так называемой мнимой обороны, когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство и лицо лишь ошибочно предполагает наличие такого посягательства.

В тех случаях, когда обстановка происшествия давала основание полагать, что совершается реальное посягательство и лицо, применившее средства защиты, не сознавало и не могло сознавать ошибочность своего предположения, его дей­ствия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. Если при этом лицо превысило пре­делы защиты, допустимой в условиях соответствующего ре­ального посягательства, оно подлежит ответственности как за превышение пределов необходимой обороны.

Если же лицо причиняет вред, не сознавая мнимости пося­гательства, но по обстоятельствам дела должно было и могло это сознавать, действия такого лица подлежат квалификации по статьям уголовного кодекса, предусматривающим ответ­ственность за причинение вреда по неосторожности».

 

2. Частные правила квалификации множественности преступлений.

Частные правила квалификации множественности пре­ступлений подразделяются на три подгруппы правил: 1) при конкуренции общей и специальной норм; 2) при конкуренции части и целого; 3) при неоднократности и совокупности пре­ступлений.

Подгруппа правил квалификации преступлений при кон­куренции общей и специальной норм содержит следующие правила.

1. Когда единое деяние подпадает одновременно под две нормы, одна из которых является общей, а другая — специ­альной, то есть в случаях конкуренции общей и специальной норм, применятся специальная норма. Это правило впер­вые закреплено в УК РФ, в ч. 3 ст. 17 которого указано: «Ес­ли преступление предусмотрено общей и специальной норма­ми, совокупность преступлений отсутствует и уголовная от­ветственность наступает по специальной норме». Общая — это норма, предусматривающая определенный вид деяний, а спе­циальная — разновидность, часть этого вида деяний, характе­ризуемую большей или меньшей степенью общественной опас­ности по сравнению с другими деяниями данного вида. На­пример, получение взятки, предусмотренное ст. 290 УК РФ, представляющей собой специальную норму по отношению к общей — ст. 285 этого УК, под которую также подпадает со­деянное, квалифицируется только по ст. 290; посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предвари­тельное расследование, предусмотренное ст. 295, являющейся специальной по отношению к общей — п. «б» ч. 2 ст. 105, под которую также подпадает содеянное, квалифицируется толь­ко по ст. 295 данного УК.

Это правило относится и к случаям конкуренции норм, од­на из которых предусматривает ответственность специально­го (или узкоспециального) субъекта, а другая — общего (или специального) субъекта преступления. В таких случаях при­меняется, как правило, норма, устанавливающая ответствен­ность специального (узкоспециального) субъекта. Напри­мер, при получении взятки лицом, занимающим государствен­ную должность Российской Федерации либо являющимся гла­вой органа местного самоуправления, применяется ч. 3, а не чч. 1 или 2 ст. 290 УК РФ; при привлечении заведомо невинов­ного к уголовной ответственности — ст. 299, а не ст. 285 этого УК.

2. Одной из разновидностей вышеуказанного положения является правило, согласно которому всякий квалифициро­ванный или привилегированный вид состава имеет «приори­тет» перед основным видом». Например, квалифицирован­ная кража содержит признаки ч. 1 и ч. 2 ст. 158 УК РФ. Часть вторая этой статьи играет роль специальной нормы по отношению к части первой. Поэтому такая кража квалифици­руется только по ч. 2 ст. 158 этого УК. Привилегированный состав — убийство матерью новорожденного ребенка — содер­жит признаки ч. 1 ст. 105 и ст. 106. Последняя норма — специ­альная по отношению к первой. Поэтому названное убийство квалифицируется только по ст. 106 данного УК.

3. Другой разновидностью правила о конкуренции общей и специальной норм является правило, которое относится к случаям конкуренции между несколькими квалифицирован­ными видами состава. Это выражается в том, что более тяж­кий квалифицирующий признак поглощает менее тяжкие.

Названное правило базируется прежде всего на толкова­нии уголовно-правовых норм, то есть на самом законе. На­пример, в ч. 3 ст. 160 УК РФ прямо указывается на «дея­ния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, если они совершены: а) организованной группой; б) в крупном размере; в) лицом, ранее два или более раза суди­мым за хищение либо вымогательство». Аналогичное положе­ние закреплено в ч. 4 ст. 226 и многих других нормах этого УК.

Рассматриваемое правило нашло подтверждение также в постановлении Пленума Верховного Суда бывшего СССР от 6 октября 1970 г. с изменениями, внесенными 3 сентября 1976 г., 25 февраля 1977 г. и 16 января 1986 г., «О судеб­ной практике по делам об автотранспортных преступлениях», в соответствии с п. 8 которого преступление, повлекшее по­следствия, предусмотренные несколькими частями ст. 211 УК РСФСР, «надлежит квалифицировать по той части, которая предусматривает ответственность за наиболее тяжкие из на­ступивших последствий».

4. Деяние, подпадающее одновременно под признаки двух статей (либо частей одной статьи), когда одной из них преду­сматриваются квалифицирующие (отягчающие) обстоятель­ства, а другой — привилегирующие (смягчающие) обстоятель­ства, квалифицируется только по статье, содержащей привилегирующее обстоятельство. Таким образом, приоритет в данном случае имеет норма с привилегирующим обстоятель­ством.

Это правило вытекает из толкования содержания п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. № 15 «О судебной практике по делам об умышлен­ных убийствах», в котором отмечается, что «не должно ква­лифицироваться как совершенное при отягчающих обстоя­тельствах убийство в состоянии внезапно возникшего силь­ного душевного волнения, а также с превышением пределов необходимой обороны, при обстоятельствах, предусмотрен­ных п. «г», «д», «ж», «з», «и», «л» ст. 102 УК РСФСР».

Рассматриваемое положение обосновывается и в теории отечественного уголовного права как его гуманными прин­ципами, так и тем, что законодатель придает в данном слу­чае более важное значение обстоятельствам, смягчающим от­ветственность лица, чем фактам противоположного характе­ра.

К подгруппе правил квалификации преступлений при кон­куренции части и целого следует отнести нижеперечисленные правила.

1. Когда деяние предусмотрено двумя или несколькими нормами, одна из которых охватывает содеянное в целом, а другие — его отдельные части, преступление квалифицируется по той норме, которая охватывает с наибольшей полно­той все его фактические признаки. Данное правило в теории уголовного права принято называть правилом квалификации преступлений при конкуренции части и целого, либо при кон­куренции менее и более полной норм.

Приведенное правило основано на положении отечествен­ного права, согласно которому виновный должен нести пол­ную ответственность за свои противоправные действия и ко­торое отражено в ст. 2 УПК РСФСР, содержащей требование полного раскрытия преступлений и изобличения виновных, «с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подверг­нут справедливому наказанию».

Конкуренция части и целого возможна по признакам объ­екта, объективной и субъективной сторон либо по совокупно­сти признаков, характеризующих эти элементы состава пре­ступления.

При конкуренции части и целого по объекту применяется статья, которой предусматривается уголовно-правовая охра­на более широкого и полного объекта преступного посяга­тельства. Как отмечается в юридической литературе, более широкими и полными являются, например: объект массовых беспорядков — по сравнению с объектом хулиганства; объект бандитизма — по сравнению с объектами разбоя и грабежа и т. д.

По объективной стороне конкурируют нормы, которыми предусмотрена ответственность за посягательство на один и тот же объект (объекты). Например, норма, содержащая со­став разбоя, является более полной по сравнению с той что предусматривает состав грабежа (такой случай может иметь место при перерастании грабежа в разбой).

В теории отечественного уголовного права справедливо указано, что «основные типы конкуренции по объективной стороне сводятся к следующим случаям:

а) действия, предусмотренные одной из норм, являются лишь частью действий, предусмотренных другой нормой...;

б) преступные последствия, предусмотренные одной нор­мой, — часть преступных последствий, предусмотренных дру­гой...;

в) одна из норм может предусматривать противоправные действия, не повлекшие вредных последствий или создающие лишь возможность их наступления, в то время как другая охватывает и наступившие последствия».

По субъективной стороне может быть конкуренция части и целого в пределах одной формы вины. При квалифика­ции таких случаев решающее значение имеет более широкая направленность умысла (или более полное предвидение при неосторожности), а также наличие определенной цели. Так, умышленное уничтожение чужого имущества в целях под­рыва экономической безопасности и обороноспособности Рос­сийской Федерации квалифицируется как диверсия, а не как умышленное уничтожение имущества.

При конкуренции мотивов совершения преступления дея­ние квалифицируется по статье, предусматривающей тот мо­тив, «в пользу которого избран волевой акт и который поло­жен в основу решения».

При конкуренции составного преступления и выступающе­го в качестве его элемента простого преступления предпочте­ние должно отдаваться составному преступлению.

Рассматриваемое правило применяется при наличии трех условий:

1) более полная норма не должна быть менее строгой по сравнению с менее полной нормой;

2) конкуренция более полной и менее полной норм, влеку­щая квалификацию только по одной более полной норме, мо­жет иметь место лишь тогда, когда все элементы и признаки состава преступления, предусмотренные менее полной нормой «укладываются» в соответствующие элементы и признаки со­става, установленного более полной нормой. Если же хотя бы один (любой) элемент или признак состава, содержащегося в менее полной норме, не охватывается более полной, то соде­янное представляет собой совокупность преступлений;

3) при применении только одной более полной нормы не нарушается (не упрощается) процессуальный порядок рассле­дования уголовного дела.

2. Преступление, способ совершения которого, указанный в законе, является самостоятельным преступлением, квали­фицируется только по статье УК, наиболее полно охватываю­щей содеянное. Дополнительная квалификация по статье УК, предусматривающей ответственность за сам способ совершения преступления, в данном случае не требуется. Это положе­ние представляет собой разновидность случаев квалификации преступлений при конкуренции части и целого.

Подгруппа правил квалификации неоднократности и со­вокупности преступлений слагается из следующих правил.

1. Не требуется квалификации по совокупности преступ­лений двух или более тождественных оконченных деяний, то есть тех, каждое из которых содержит один и тот же со­став преступления, предусмотренный одной частью либо од­ним пунктом статьи или одной статьей УК, имеющими свои санкции. Например, умышленное причинение легкого вре­да здоровью, совершенное неоднократно, влечет ответствен­ность по ст. 115 УК РФ.

2. При совершении двух или более оконченных преступных деяний, являющихся тождественными, но содержащих ввиду признания неоднократности квалифицирующим обстоятель­ством разные составы (то есть предусмотренные разными ча­стями или разными пунктами одной статьи либо разными ста­тьями УК), если ни за одно из этих преступлений виновный не был осужден, каждое из деяний квалифицируется самосто­ятельно, причем последующее с учетом предшествовавшего.

Это правило основано на разъяснениях, содержащихся в ч. 3 п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Россий­ской Федерации от 22 апреля 1992 г. № 48 в редакции от 21 декабря 1993 г. «О судебной практике по делам об изнасило­вании», где указано, что «при совершении двух или более из­насилований, ответственность за которые предусмотрена раз­личными частями ст. 117 УК РСФСР... действия виновного по каждому из указанных преступлений должны квалифици­роваться самостоятельно». К тому же в ч. 3 п. 12 поста­новления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. № 15 «О судебной практике по делам об умышленных убий­ствах» отмечается, что «если виновный не был осужден за ранее совершенное убийство..., то это его деяние подлежит самостоятельной квалификации, а последнее преступление, в зависимости от того, окончено оно или нет, следует квалифи­цировать по п. «и» ст. 102 либо по ст. 15 и п. «и» ст. 102 УК РСФСР».

3. Нетождественные деяния, образующие реальную сово­купность преступлений, квалифицируются по совокупности, то есть по статьям, предусматривающим ответственность за каждое из них.

В случае, когда второе из этих деяний с учетом первого со­держит признаки квалифицированного вида состава преступ­ления как неоднократного, то все содеянное квалифицируется по совокупности преступлений: по статье, предусматриваю­щей ответственность за первое преступление, и по той части статьи УК об ответственности за второе, которой предусмот­рена неоднократность в качестве квалифицирующего обстоя­тельства. Например, если виновный вначале совершил кражу чужого имущества, а затем мошенничество, то все содеянное надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 158 и п. «б» ч. 2 ст. 159 УК РФ.

4. В случае, когда промежуточной стадией (этапом) совер­шения более тяжкого преступления было менее тяжкое дея­ние, то последнее охватывается нормой, предусматривающей состав более тяжкого преступления. Например, при перерас­тании кражи в грабеж, покушение на него или разбой деяние квалифицируется соответственно по ст. 161, ст. 30 и 161 или ст. 162 без применения ст. 158 УК РФ.

Данное правило базируется на содержании ч. 2 п. 3 по­становления Пленума Верховного Суда бывшего СССР от 5 сентября 1986 г. с изменениями, внесенными 30 ноября 1990 г., «О судебной практике по делам о преступлениях против лич­ной собственности», согласно которой действия, начатые как кража, но затем обнаруженные потерпевшим или другими ли­цами и, несмотря на это, продолженные виновным с целью завладения имуществом или удержания его, должны квали­фицироваться как грабеж, а в случае применения насилия, опасного для жизни и здоровья, либо угрозы применения та­кого насилия — как разбой».

5. В рамках разных составов деяние, содержащее одновре­менно признаки как состава оконченного, так и более тяжкого неоконченного преступлений, квалифицируется по статье УК, предусматривающей ответственность за менее тяжкое окон­ченное преступление, и по статье УК, предусматривающей от­ветственность за более тяжкое неоконченное преступление, и ст. 30 УК РФ, то есть налицо совокупность преступлений.

Это правило нашло отражение в ч. 3 п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. № 4 в ре­дакции от 21 декабря 1993 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании», где указано, что «при совершении в одном случае покушения на изнасилование..., а в другом окончен­ного изнасилования, действия виновного по каждому из ука­занных преступлений должны квалифицироваться самостоя­тельно». В ч. 2 и 3 п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. № 15 «О судебной практике по делам об умышленных убийствах» говорится: «Ответствен­ность за повторное умышленное убийство или за покушение на него наступает независимо от того, совершил ли виновный ранее убийство либо покушение, был ли он исполнителем или соучастником этого преступления.

Разъяснить судам, что если виновный не был осужден за ранее совершенное убийство или покушение на него, подпа­дающие соответственно под действие ст. 103 или ст. ст. 15 и 103 УК РСФСР, то это его деяние подлежит самостоятель­ной квалификации, а последнее преступление, в зависимости от того, окончено оно или нет, следует квалифицировать по п. «и» ст. 102 либо по ст. 15 и п. «и» ст. 102 УК РСФСР».

6. Деяние, представляющее собой идеальную совокупность преступлений, то есть содержащее признаки двух или более составов преступлений, не охватываемых одной статьей УК, квалифицируется по совокупности преступлений.

Приведенное правило основано на положениях, содержа­щихся в постановлениях Пленума Верховного Суда РСФСР и Российской Федерации. Например, в ч. 2 п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 марта 1966 г. № 31 с изменениями, внесенными 23 декабря 1970 г., 27 июля 1983 г., 4 мая 1990 г., 21 декабря 1993 г. и 25 октября 1996 г. «О су­дебной практике по делам о грабеже и разбое» указано: «По­скольку лишение жизни потерпевшего не охватывается соста­вом разбоя, умышленное убийство, совершенное при разбой­ном нападении, надлежит квалифицировать по совокупности преступлений по п. «а», а в случае, если оно совершено с целью скрыть преступление или облегчить его совершение, — также и по п. «е» ст. 102 и по п. «в» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР».

Аналогичные положения содержатся в ч. 2 п. 5, п. 10 поста­новления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. № 15 «О судебной практике по делам об умышленных убийствах».

 

3. Частные правила изменения квалификации преступлений.

Теорией отечественного уголовного права разработаны следующие правила изменения квалификации преступлений.

1. При изменении уголовного закона «переквалификация на новый закон допустима, если совершенное деяние преду­смотрено как прежним, так и новым законом, причем новый закон дает возможность суду назначить более мягкое наказа­ние и не ухудшает иных правовых последствий осуждения по сравнению с прежним законом».

Данное правило базируется на нормах, содержащихся в ст. 9 и 10 УК РФ, которые регламентируют действие уголов­ного закона во времени.

2. При изменении фактических обстоятельств, отражен­ных в материалах дела, или представления об этих обстоя­тельствах в более поздней стадии уголовного процесса, начи­ная с передачи дела в суд, действует правило, относящееся к уголовно-процессуальному праву, в соответствии с которым «основным ограничением при переквалификации преступле­ния в суде является требование о том, чтобы объем нового обвинения составлял лишь часть прежнего обвинения, т.е. статья Особенной части, на которую переквалифицируются действия лица, должна предусматривать такое преступление, состав которого может рассматриваться как часть ранее вме­ненного лицу преступления. Что касается меры наказания, то она, разумеется, не может быть повышена по сравнению с ра­нее назначенной». В иных случаях для переквалификации преступления уголовное дело должно быть направлено на до­следование.