Эгоизм в любви человека, который слишком увлечен своим счастьем, может привести к трагедии.

Позиция Жерома заключалась в отрешении от всего, что мешало бы ему в достижении своей цели. Вся его жизнь, каждая прожитая им секунда наполнена великим чувством. Это составляет его образ жизни. Он не мыслит для себя другого.

«Я часто думаю, - обращался я к ней, - что моя любовь - это то, что есть во мне самого лучшего; она служит опорой всем остальным моим достоинствам, позволяет мне подняться над самим собой, тогда как без тебя я навек застыл бы на уровне серой посредственности. Я всегда предпочту самую крутую тропу, ибо по ней меня будет вести надежда присоединиться к тебе» (1, стр.43).

«- Что душа человека может предпочесть счастью? Эти слова я буквально выкрикнул.

-Святость... - шепнула она так тихо, что я скорее угадал, чем услышал
ее ответ.

Счастье мое, широко расправив крылья, уносилось от меня ввысь, к небесам.

-Но и ее я смогу достичь только с тобой, - вырвалось у меня.
Уткнувшись лбом в ее колени и рыдая, как дитя, но вовсе не от горя, а от
любви, я все твердил: - Только с тобой! Только с тобой!» (1, стр.41).

Проблематика романа.

Проблема религии.

Эта проблема является скорее лишь оправданием
поведения Алисы, то есть своего рода пристанищем. А истинные
причины, заставляющие её во имя ошибочной идеи добродетели
растрачивать попусту свои таланты, правоту, инстинкт, лежат гораздо
глубже - в невротическом страхе перед будущим, перед отчизной, любовью,
смешанной с некоторой долей презрения к Жерому.

«Да упаси нас Господь принять такое счастье за подлинное! Мы рождены для иного счастья...». (1, стр. 41)

«- Ты только представь себе, Жером: лучшее! — И тут на глаза у нее навернулись слезы, а она все повторяла: — Лучшее!

Мы снова стояли у той маленькой двери, из которой она вышла незадолго до того. Повернувшись ко мне, она сказала:

— Прощай! Нет, не провожай меня дальше. Прощай, любимый мой. Сейчас и должно начаться... это лучшее.

Она еще постояла так, положив вытянутые руки мне на плечи, в одно и то же время словно удерживая и отталкивая меня, и взгляд ее был полон какой-то невыразимой любви...»(1, стр.47).

«12 октября

Да приидет царствие Твое! Да снизойдет оно на меня; чтобы Ты один царствовал надо мной, целиком и безраздельно. Я больше не хочу выторговывать у Тебя свое сердце.

Сама устала, словно глубокая старуха, а душа продолжает почему-то сохранять детские привычки». (1, стр.60).

«К нему (Господи) одному человек может приближаться, ничего не опасаясь»(1, стр.31).

 

3.2.Проблема эгоизма в любви.

Алиса и Жером полностью были
поглощены этим чувством. Она ничего и никого не замечали вокруг
себя. Они жили общими интересами. Им настолько было хорошо друг с
другом, что они никого не могли впустить в свой мирок. Даже на протяжении многих лет, когда Алиса вновь пыталась открыть книги, именно Жерома напоминала каждая строчка.

«Оба мы раздобыли Евангелие в латинском переводе и уже знали наизусть целые страницы. Алиса выучила латынь вместе со мной под предлогом помощи брату, но я-то думаю, что она просто не хотела отставать от меня в чтении. И я, как следствие, отныне увлекался только теми предметами, про которые я точно знал, что они заинтересуют и ее» (1, стр. 9).

«— Да как же! Когда мы только начали эту Сапгопе, она сказала мне, что услышала ее впервые от тебя.

— Видимо, она слышала, как я читал ее Алисе. Обычно она садилась где-нибудь рядом с шитьем или вышивкой, но черт меня возьми, если она хоть раз обнаружила, что все понимает!

— Вот же! Вы с Алисой оба погрязли в эгоизме. Варитесь в своей любви и даже взглядом не удостоите этот чудный росток, эту расцветающую
душу, этот ум!»(1, стр.20).

«До чего же все это сложно! Если только... Вполне отчетливо слышу я в себе обиженный голос вновь вернувшегося отвратительного эгоизма: она, дескать, обрела счастье помимо моей жертвы, ей вовсе и не нужна была моя жертва, чтобы стать счастливой» (I, стр.53)

3.3.Проблема обретения счастья.

Все люди хотят прийти к этой заветной цели. Но для каждого из нас смысл, который мы вкладываем в понимание счастья — сильно отличается. Эта закономерность очень чётко прослеживается на наших героях. Для Алисы счастьем являлось служение Богу, высшая радость которая отличалась от человеческой радости.

«Ничто, кроме Бога, не способно наполнить собой пустоту моего ожидания ".

Слишком человеческой радости возжелало мое неосторожное сердце... Неужели, Господи, ты лишил меня всякой надежды затем только, чтобы добиться от меня этого признания?» (1,стр. 60).

«Выше любой человеческой радости, по ту сторону любых страданий -- да, я предчувствую светлую эту радость. Тот утес, на который мне не подняться, я точно знаю теперь, что имя ему - счастье. Я поняла: напрасна вся моя жизнь, если в конце ее нет счастья... Но ведь ты обещал его, Господи, обещал душе самоотверженной и чистой. "Счастливы отныне, -сказано в святых наставлениях твоих, - счастливы отныне те, кто умирают в Господе". Значит, и мне нужно ждать смерти? Здесь-то и может пошатнуться моя вера. Господи! Взываю к тебе изо всех моих сил. Я во тьме ночи, я жду зарю. Взываю к Тебе из последних сил. Приди и утоли жажду моего сердца. Жажду немедленного счастья... Или я сама должна убедить себя в том, что уже достигла его? И словно нетерпеливая птица, подающая голос задолго до зари, не столько возвещая, сколько призывая наступление дня, должна ли я тоже, не дожидаясь, пока побледнеет ночная тьма, начать свою песнь? (1, стр. 60-61.)

«И я задаюсь вопросом: счастья ли желаю я в самом деле или скорее вечного приближения к счастью? Господи! Убереги меня от такого счастья, которое я смогла бы достичь слишком быстро! Научи меня, как отсрочить, сделать ближе к Тебе мое счастье» (1, стр.53).

 

А Жером наоборот не мыслил своего счастья без Алисы. Он посвятил всего себя ей. Он знал, что его счастье окажется рядом, когда рядом будет Алиса. Жером готов был избрать тот путь, по которому шла его возлюбленная лишь бы быть с ней рядом.

«- Разве у тебя не хватит сил, чтобы идти вперед одному? Каждый из нас должен прийти к Богу самостоятельно.

- Нет, все равно только ты укажешь мне верный путь.

- Зачем тебе понадобилось искать другого проводника, кроме Христа?..
Неужели ты думаешь, что мы сможем когда-нибудь стать ближе друг к
другу, чем тогда, когда, забывая один о другом, мы возносим молитву Богу?

- Да, чтобы он соединил нас, - перебил я ее, - только об этом я и молю
его утром и вечером.

- Разве ты не понимаешь, что бывает единение в Боге?

- Понимаю всем сердцем! Это значит, забыв обо всем, обрести друг
друга в поклонении одному и тому же. Мне даже кажется, что я
поклоняюсь тому же, что и ты, только ради того, чтобы обрести тебя.

- Значит, твоя любовь к Богу небезупречна.

- Не требуй от меня слишком многого. На что мне небеса, если я не
смогу обрести там тебя» (1, стр.9).

-