Общественное духовное потребление.

Духовные основы солидарности предполагают наличие чувства равенства, справедливости и отсутствия дискриминации и исключения членов общества. Социальное согласие при этом означает политическую активность, расовую, классовую и религиозную терпимость. Отсутствие солидарности вызывает многочисленные конфликты в данных областях. Во время войны социальные противоречия усиливаются, и это приводит к увеличению преступности, распаду и фрагментации общества. Существуют многочисленные аргументы против этой теории. Они утверждают, что война усиливает общественное единение и способствует достижению согласия и сплоченности.[429] Мы можем возразить, что эффект патриотического подъема оказывается временным и в дальнейшем сходит на нет. Даже при сохранении военной угрозы продолжительные конфликты приводят к росту общественных разногласий. Например, всеобщий национальный подъем начала Первой Мировой войны в воюющих странах сменился обострением социальных противоречий и привел к росту рабочего движения в Великобритании и Франции и возникновению революций в Германии и России.[430] Несмотря на патриотический подъем, в период Великой Отечественной войны в СССР неблагополучие советского народа привело к росту недовольства партийным руководством и увеличению преступности в стране.[431] Аналогичным образом революционный настрой иранского общества к концу Ирано-Иракской войны сменился антивоенными протестами.[432] Любые чрезвычайные явления, одним из которых также является война, могут приводить к росту социальных противоречий. Цунами, обрушившееся на Шри-Ланку после окончания гражданской войны, привело к возобновлению старых противоречий и новой вспышке насилия в стране.[433] Увеличение гражданской и социальной активности во время войны может происходить также на фоне распада страны на независимые регионы.[434] С социальным напряжением сталкиваются не только воюющие государства: косвенные последствия войны могут сказаться и на нейтральных государствах. Приток восьмиста тысяч сирийских беженцев в Ливан после начала сирийской гражданской войны привел к углублению политического и социального расслоения в самом Ливане. Длительное присутствие лагеря беженцев и невозможность властей Ливана справиться с гуманитарным кризисом стали источником дисбаланса политических сил внутри страны и привели к росту экстремизма среди ливанцев.[435]

Усилия, прилагаемые обществами во время войны, могут воздействовать и на их способность по поддержанию разделения труда. Согласно Дюркгейму разделение труда является одним из условий развития общества. Ввиду уплотнения и расширения обществ, растущая специализация дает возможность обществам справиться с конкуренцией и укрепить солидарность.[436] Устранение конкуренции происходит через усложнение общественных процессов, при этом в них вовлекается все больше новых индивидов. Если бы разделение труда упало до минимального уровня, то цивилизованные общества бы распались. Общества, наиболее развитые, обладают не только наибольшей производительностью, но и наибольшим разнообразием среди занятий индивидов. Поэтому, разделение труда является не только источником солидарности, но и условием общественного развития.

Занятия индивидов одновременно являются и их социальными ролями: ролями врача, студента или юриста. Разнообразие социальных ролей определяет богатство социальных отношений, а война приводит к их обеднению. Общественная мобилизация ведет к снижению затрат на образование, науку, искусство. При этом многие граждане переходят к выполнению обязанностей в промышленности и в армии. Показательным примером влияния войны здесь является мобилизация, проведенная нациями в период Второй мировой войны. Благодаря опыту военного управления после ее окончания стали доступны современные государства благосостояния. В современных государствах больше половины национального продукта уходит на социальные затраты.[437] Увеличение военных усилий в годы войны привело к ситуации, при которой воюющие страны больше половины национального продукта тратили на военное производство и содержание армии.[438] Увеличение военных затрат привело к сокращению социальных расходов. Затраты СССР на образование, культуру и социальное страхование к 1942 г. упали в два раза,[439] аналогичные затраты в США к 1945 г. упали более, чем в два раза. Оборонные расходы в США за это время выросли в 80 раз.[440] Во время мобилизации более половины трудоспособных граждан были зачислены в армию или промышленность.[441] Призывались представители различных профессий и слоев. Словами Сартра призывали всех: «От богатых промышленников до обычных инженеров» - сам он был призван, будучи преподавателем.[442] К 1943 г. в Советском Союзе число студентов уменьшилось в четыре раза, а на фронт призывались ученые, спортсмены и деятели искусства.[443] Наиболее востребованными для армии и промышленности были профессии врачей, юристов и инженеров.[444] В результате мобилизации количество специалистов упало, вызвав недостаток общественных услуг.[445] Нехватка специалистов сохранялась и после войны. В результате военные усилия, прилагаемые государствами для достижения победы, привели к упадку многих областей жизни и нехватке социальных профессий.

Наибольшее влияние на сокращение военных усилий право войны оказывает в мирное время, когда приобретение оружия вызывает недоверие между странами и приводит к гонке вооружений. В отличие от экономических трат, военные усилия предполагают не только приобретение оружия, но и мобилизацию граждан на военную службу, что приводит к нехватке гражданских профессий. В случае войны защита независимости выступает на первый план, и государство предпринимает необходимые меры для отражения агрессии. Право войны в этом случае не оказывает влияние на увеличение военных усилий. Однако государство-агрессор по-прежнему является угрозой миру и нарушает международное право. С целью предотвращения вооруженной агрессии и распространения оружия участниками ООН в 2013 году был принят международной договор о торговле оружием. Договор запрещает распространение оружия, если это приводит к росту напряженности и угрозе миру. Запрещается также продажа оружия, если оно будет использовано для совершения военных преступлений.[446] Таким образом, договор влияет на способность государств приобретать вооружение сверх необходимого или использовать его для совершения агрессии. Согласно принципам права войны в случае конфликта страны обязываются соблюдать запрет на продажу оружия агрессору, предотвращает рост насилия. Если конфликт является внутренним, то он может сопровождаться нарушениями, как гуманитарного права, так и прав человека. В свою очередь, нарушения ведут к росту военных усилий, необходимых для сдерживания насилия. Ввиду взаимосвязи военного насилия и военных усилий одной из целей запрета является предотвращение военных преступлений. Запрет также влияет на способность незаконных группировок совершать террористические акты, последние сегодня приобретают характер военной угрозы. Не только приобретение, но и производство оружия может увеличить военные усилия. Так, после окончания Холодной войны, огромные сохранившиеся запасы оружия являлись источником напряжения и могли быть использованы для совершения агрессии. С целью ликвидации запасов оружия США, СССР и европейские страны подписали договора о его сокращении.[447] Договор об обычных вооружениях в Европе (ДОВСЕ), а также серия договоров СНВ служили прекращению гонки вооружений и уменьшали вероятность конфликта. Сегодня, к сожалению, Договор об обычных вооружениях в Европе потерял силу, ввиду отказа стран-участниц от его выполнения. Опасность бездействия договора состоит в том, что отсутствие ограничений на размеры вооруженных сил создает новую угрозу конфликтов и гонки вооружений.

Вместо призыва государства могут также использовать наемников для несения военной службы. В современных конфликтах к помощи наемников зачастую прибегают государства-агрессоры, так как использование наемников не требует нравственных оснований. Использование наемников ложится большой ношей на финансы государства, уменьшает доверие граждан к правительству. К тому же оно ведет к нравственному искажению наемников. Преследуя материальный интерес и не подчиняясь обществу, наемники играют дополнительную роль в разжигании насилия,[448] что ведет к последующему увеличению военных усилий. Сегодня право войны полностью запрещает использование наемников. Положения Конвенции о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников сегодня запрещают государствам какую-либо деятельность, связанную с поощрением наемничества - вербовку, использование, финансирование и обучение наемников.[449] Требования конвенции сегодня признаны всеми государствами. Запрет на наемничество в целом оставляет войну под общественным контролем и предотвращает дальнейший рост насилия.

Помимо количественного увеличения военных усилий страны могут прибегать к их качественному улучшению, например, к производству новых видов оружия. Как мы уже упоминали, запреты на разработку и производство запрещенных видов оружия могут приводить к росту военных расходов. Новое оружие, однако, будучи дорогим, оказывается более эффективным и может требовать меньших усилий при ведении войны. В ходе Второй мировой войны для выполнения бомбардировок требовался вылет тысяч самолетов, а сегодня для этого может потребоваться вылет только одного самолета.[450] Несмотря на то, что запрет на производство и разработку разрушительных видов оружия ведет к новым тратам, эффективность высокоточного оружия в целом приводит к уменьшению военных усилий.

Мы находим, что вышеуказанное влияние права войны относится, главным образом, к ситуации мирного времени. Это не значит, что военные усилия во время конфликта не могут быть ограничены в принципе. Одной из возможностей по уменьшению военных усилий может выступать смена парадигмы права войны, при которой существующие принципы международного гуманитарного права (МГП) могут быть заменены принципами прав человека. Смена парадигмы в первую очередь затрагивает применение вооруженной силы. В отличие от права прав человека МГП изначально разрабатывалось для применения в вооруженных конфликтах. Принципы МГП запрещают использование силы только против невоюющих. Однако в современных конфликтах невозможно провести различие между воюющими и невоюющими, что приводит к увеличению жертв и расширению конфликта. В отличие от МГП, первоначально цель права прав человека заключалась в защите граждан от произвола государства. Принципы прав человека разрешали использовать оружие только при крайней необходимости, когда остальные средства борьбы с угрозой были исчерпаны. Это требовало отказа от смертельных способов борьбы с преступниками, если последние не представляли прямой угрозы жизни окружающим. В противоположность этому принципы МГП разрешают использование силы, только если это не наносит чрезмерный ущерб невоюющим. Терпимость права войны к насилию в текущих конфликтах ведет к неоправданному и чрезмерному использованию силы и увеличению гибели гражданских лиц.[451] Использование парадигмы права прав человека может привнести принципы применения силы, которые помогут избежать невинных жертв и уменьшить насилие. К таким принципам относятся процедуры эскалации силы, а также обучение и использование нелетального оружия в борьбе с беспорядками. Процедуры эскалации силы требуют использовать пропорционально необходимые средства для борьбы с противниками. В случаях внутренних конфликтов или борьбы с терроризмом они зачастую ведут гражданскую жизнь и могут быть задержаны без применения оружия. При оказании сопротивления, процедура предполагает ряд шагов по увеличению средств принуждения, в том числе аудио- и видеопредупреждения, демонстрации силы или использование физических барьеров. Использование и обучение борьбе с гражданскими беспорядками включает специальную экипировку (водометов или слезоточивого газа) и специальные методы выявления и задержания преступников. Использование ненасильственных средств вместо применения оружия может помочь заполучить поддержку населения, уменьшить затраты и жертвы и разрушения для всех сторон конфликта. Сокращение насилия и ресурсов, выделяемых на ведение войны, ведет к сокращению масштаба конфликтов и уменьшению военных усилий. Хотя изменение парадигмы права войны может быть применимо и для международных конфликтов, оно будет возможно лишь для конфликтов низкой интенсивности, при восстановлении порядка, борьбе с терроризмом или сепаратизмом. В настоящее время право войны не обладает какими-либо принципами, которые бы налагали на государства обязанности защищать своих граждан, в том числе и во время войны. Более широкие принципы международного права могут предоставить защиту и для случаев вооруженных конфликтов. Международный пакт о гражданских и политических правах дает народам право на самоопределение и свободное развитие. Согласно положениям пакта граждане государств получают защиту от политической, экономической, социальной и культурной дискриминации и преследования.[452] Во время войны государства могут ограничить ряд прав и свобод проживающих на их территории, например свободу передвижения и места жительства, однако ни при каких обстоятельствах ограничения не могут быть применены к защите от расовой, классовой или религиозной дискриминации.[453] Несмотря на общий характер пакта и отсутствие в нем уточнений в отношении защиты в военное время, он все же может защитить граждан от дискриминации со стороны правительства.

Примером того, насколько важной является защита граждан от несправедливого обращения, может служить переселение и интернирование групп японо-американцев правительством США в период Второй мировой войны. После начала войны с Японией, в целях военной безопасности, 113 тысяч японо-американцев, две трети из которых были гражданами, оказались принудительно переселены в специальные лагеря.[454] Недоверие в отношении азиатских иммигрантов существовало еще во времена золотой лихорадки и сопровождалось законами, ограничивающими свободы иммигрантов, что ухудшало отношения с Японией.[455] На волне шока, сразу же после атаки на Перл-Харбор, японо-американское население стало подозреваться в предательстве, и те, кто мог угрожать стране, подверглись арестам. Под давлением общества и политиков президентом Рузвельтом был подписан указ № 9066 о выселении всех лиц японского происхождения с западного побережья страны.[456] Оправдываемое опасностью саботажа и шпионажа выселение сопровождалось переселением в специально построенные лагеря. Из-за большого количества переселенных некоторые лагеря были в спешке переоборудованы из промышленных и сельскохозяйственных объектов: шахт, заводов и конюшен. Проживающим в лагерях предоставлялись минимальные бытовые условия и почти полное отсутствие частной жизни. Переселенные были вынуждены получать меньшую зарплату за более тяжелые условия труда. Плохое обращение администрации вкупе с плохими условиями приводили к забастовкам и бунтам среди японо-американцев.[457] Волнения приводили к суровым ответным мерам: при подавлении бунта в лагере Туле Лэйк использовалась армия и танки. Многие из японо-американцев пытались в судебном порядке отстаивать свои права, однако получали отказ, и некоторые приговаривались к тюремному заключению. В процессе переселения многим из них приходилось продавать имущество, так что после войны им некуда было вернуться: они потеряли работу и жилье, и по возращении по-прежнему считались предателями. Многие годы японо-американцам приходилось бороться за восстановление прежней жизни и только через десятки лет они получили права на компенсацию со стороны правительства. Годы дискриминации и несправедливого обращения разрушили сообщества японо-американцев, привели к их разочарованию в правительстве и потребовали от государства многолетних усилий по восстановлению национального единения. Наличие защиты гражданских прав и свобод со стороны международного права могло бы предотвратить подобные нарушения правительства.

Индивид как жертва войны

Во время войны невоюющие граждане испытывают наибольшие трудности, когда расширяющийся конфликт распространяет свое влияние и на их дома. Вынужденные искать более безопасные места, лишившись жилья и работы, они сталкиваются с многочисленными проявлениями насилия, военными преступлениями, бомбардировками и обстрелами. В результате ухудшающихся экономических, медицинских и социальных условий они приобретают статус беженцев, как внутри, так и за пределами своей страны. В новом обществе они оказываются зависимы от других людей и вынуждены искать жилье или пребывать во временных лагерях. Лагеря содержатся на средства государства и международной помощи, которых зачастую не хватает для поддержания условий в многолюдных лагерях. Нехватка финансирования приводит к ухудшению условий жизни: отсутствию жилья, гигиенических и санитарных условий. Удаленность от образовательных центров усложняет доступ к образованию и культуре. К тому же не все беженцы живут в лагерях, многие выбирают возможность самостоятельного поиска жилья. Нехватка предложения и финансовых средств приводят к тому, что беженцам приходится жить в условиях, неподходящих для этого: в убежищах, построенных из подручных средств, недостроенных или переполненных квартирах.[458] Даже если им удается найти подходящее убежище, ноша его содержания может оказаться слишком велика.[459] Дополнительным препятствием становится невозможность трудоустройства: незнание языка и высокая конкуренция приводят к нелегальным способам трудоустройства. Эксплуатация и низкий доход ограничивают доступ к необходимым услугам, в том числе и к образованию, усиливая социальное неблагополучие. Опасности войны, ухудшение жизненных условий и изоляция в чужих сообществах создают условия для стресса, который имеет многочисленные психологические и социальные последствия. Опыт насилия, боязнь за собственную жизнь и здоровье, переживания за судьбу пропавших родственников противоречат воспоминаниями о мирной жизни и вызывают психологические расстройства.[460] Под давлением военного насилия привычные принципы равенства, охраны личности и жизни разрушаются, вызывая разочарование в социальной справедливости, гуманизме, и чувстве собственного достоинства.[461] Изоляция в новых сообществах и отсутствие поддержки извне приводят к разочарованию в гуманитарных миссиях и международном сообществе.[462] Ухудшение социального положения, трудности с трудоустройством, невозможность содержать семью и обеспечить ее будущее приводят к потере веры в социальную и семейную состоятельность, как среди мужчин, так и среди женщин.[463] Психологические расстройства приводят к ухудшению возможностей к дальнейшей социализации. Неоднократно сталкиваясь с насилием, претерпев личностные изменения и разочаровавшись в прежних ценностях, беженцы сами становятся терпимы к насилию. Оно проникает в семейные и межличностные отношения, становится причиной дальнейшего разрыва и распада семей. Тема насилия проявляется не только в отношениях родителей, но и становится главной в детских играх и общении, затрудняет их адаптацию к мирной жизни. Лишившись поддержки своего общества и претерпев дискриминацию и изоляцию в новом, не найдя международной поддержки, беженцы разочаровываются в гуманитарных миссиях и международном сообществе в целом, считая их помощь неискренней, а окружение безразличным. Разочарование вызывает антисоциальное поведение, несоблюдение закона или участие в криминальной деятельности. Как ухудшающиеся экономические и социальные условия, так и воспоминания об испытанном насилии во время конфликта приводят к чувству вины и потере самооценки. Причинами падения самооценки становятся неспособность защитить семью и предоставить ей необходимые для жизни условия. Негативные чувства приводят к замыканию беженцев в себе, проявлениям необщительности и потере социальных связей.

Индивид как участник войны

Хотя, участвуя в войне, индивид не является ее жертвой и способен защитить себя эффективнее жертвы войны, он по-прежнему остается незащищен от насилия. Используя оружие, индивид является одним из источников насилия, как законного, так и незаконного. Его оружие может быть применено, как против вооруженного солдата, так и против безоружных граждан. Опыт его применения становится основным опытом участника войны. По-прежнему участник войны остается подвержен насилию со стороны врага и может оказаться беззащитным перед ним. Одним из случаев невозможности защититься от врага является пленение. Опыт военнопленного состоит в переходе от активного участия в войне к пассивному наблюдению своей участи: в обществе врага он становится чужим и беспомощным.[464] Находясь в плену, индивид испытывает многочисленные формы насилия: угрозы и плохое обращение, лишение пищи и воды, физические повреждения, пытки, допросы, изоляцию, продолжительное заключение и лишение привилегий. Продолжительное заключение сопровождается чувством неясности и неопределенности, что дополнительно усиливает стресс. Переживания, насилие и стресс вкупе с ухудшением здоровья вызывают негативные психологические и социальные последствия.[465] Посттравматические расстройства формируются под влиянием пыток и угроз, вместе с ними развиваются хронические депрессии и тревоги, как следствие общего стресса. Психиатрические нарушения дополняются нарушениями характера. Лишение привилегий, принуждение следовать местным обычаям и суровое обращение понижают самооценку и уверенность в прошлых заслугах и статусе, продолжительная изоляция вызывает мысли об упущенных возможностях и острое желание достижений в мирной жизни. Зачастую заключение сопровождается идеологической обработкой, что может вести к отказу от прежних ценностей. Сотрудничество с врагом и передача информации оставляют ощущение вины, сама ситуация плена и невозможности оказать сопротивление вызывает чувство невыполненного перед страной долга. Травмирующий опыт вместе с постоянным насилием ведут к возникновению свойственной всем его жертвам терпимости к насилию. Влияние изменений характера на социализацию особенно остро проявляется по возвращении на родину. Как разочарование в обществе, так и вина за невыполненный перед ним долг ведут к постепенному отчуждению и замыканию вернувшегося из плена в себе. Мирная жизнь требует усилий по адаптации, обуславливая разочарование, апатию, антисоциальное поведение и алкоголизм. Отсутствие адаптации ведет к потере связей с близкими, частым переменам рабочих мест и нарушению закона. Терпимость к насилию, подавляемая в плену, может проявляться неосознанно и привести к конфликтам, эмоциональной отстраненности и агрессии.

Другим опытом индивида может быть роль комбатанта – активного участника войны. Участие в ней предполагает следование интересам государства, прохождение военной службы, которая имеет место и в мирное время, а также открытое использование оружия. Последнее означает, что комбатант не только наносит вред врагу, но и сам подвержен насилию, является для него законной целью. Война оказывает на него влияние, как в мирное, так и в военное время. В мирное время индивид не участвует в сражениях, но проходит специальное обучение и подготовку, в ходе которого он изолируется от привычной гражданской культуры, а также подвергается интенсивным тренировкам. На войне он использует насилие, претерпевает его или же может оказаться его свидетелем. Опыт комбатантов может быть выражен словами членов Красного Креста: «Находясь в постоянном напряжении, они [комбатанты] испытывают нехватку во всем, что делает человеческую жизнь цивилизованной. Современное оружие позволяет им эмоционально дистанцироваться от врага и снимает культурные барьеры, останавливающие насилие. Военные тренировки формируют групповое поведение, которое ослабляет личную ответственность за совершаемые поступки. В таких условиях им не хватает ни прав, ни ориентиров, которые помогли бы сохранить в них чувство гуманности и эмоциональной связи с людьми».[466] По возвращении к мирной жизни комбатантам приходится адаптироваться к старым правилам и требованиям. Хотя адаптация может оцениваться, как взросление и проявление патриотизма, она в дальнейшем приводит к негативным психологическим и социальным последствиям. Военная служба рассматривается призывниками, как бессмысленная и непродуктивная, скучная и не развивающая их возможностей.[467] Физические и ментальные тренировки оцениваются, как изнуряющие и дегуманизирующие, направленные на воспитание подчинения и агрессии.[468] Справедливое для всех жертв насилия многократное его наблюдение в форме жестокости и военных преступлений ведет к выработке терпимости к нему. Негативные изменения характера становятся в дальнейшем препятствием для социализации. Дегуманизация и подчинение воспитывают коллективную ответственность в ущерб ответственности индивидуальной. Вместе с упущенными возможностями (в результате службы) образования они ведут к потере доходов[469] и разочарованию в государстве и обществе, так и не отметивших их заслуг. Терпимость к насилию увеличивает склонность ветеранов к совершению преступлений,[470] ведет к пренебрежению близкими и любовными отношениями, разрыву и распаду семей.[471] Все эти факторы в дальнейшем усугубляют процесс социальной изоляции.

Право войны ограждает индивидов от различных форм коллективного насилия. Его защита распространяется, как на воюющих, так и на невоюющих граждан, на раненых и на военнопленных. Геноцид является одним из преступлений, которое угрожает и единству и существованию обществ. Убегая от насилия, индивиды не только теряют прежние связи, но и подвергаются опасности утраты оснований социальности, культуры и жизненного мира, когда общество, в котором они жили, погибает. Конвенция о предупреждении геноцида осуждает и запрещает любые действия, направленные на уничтожение социальных групп, нанесение им физического или умственного вреда.[472] Защищенные от уничтожения общества могут сохранить разрушенное единство, возвращаясь из долговременного изгнания или сохраняя свою независимость после оккупации. Женевская конвенция об обращении с военнопленными предоставляет защиту тем, кто находится в руках врага. Ее положения запрещают жестокое, унижающее или несправедливое обращение и нанесение вреда военнопленным.[473] Даже находясь в заключении, военнопленные могут иметь доступ к передвижению и физической и интеллектуальной деятельности,[474] получают возможность самореализации и развития. Им также должен быть гарантирован контакт с внешним миром,[475] в том числе и переписка с родственниками. Последняя позволяет сохранить им связь с родным обществом и культурой. Конвенция о защите гражданского населения во время войны запрещает какое-либо унижающее обращение, разрушающее установившиеся социальные отношения, нормы и обычаи на оккупированных территориях.[476] Благодаря защите местное население может сохранить прежние правила жизни, которые составляют их идентичность, отношения с внешним миром. Индивиды в оккупации получают возможность вести активную, в том числе и социальную, жизнь. Универсальное ограничение военного насилия требует от человека не просто принятия роли комбатанта, но и осознания ответственности за свои действия. Вкупе с индивидуальной ответственностью за военные преступления,[477] право войны заставляет человека вырабатывать критическое отношение к своим поступкам. Переход от групповой к индивидуальной ответственности позволяет также умиротворять отношения между странами. Так как военные преступления предполагают индивидуальную ответственность, то они не могут служить оправданием для войны. Несмотря на отсутствие четких и развитых требований по защите комбатантов, право войны сегодня дает первичные гарантии безопасности и помощи раненым и больным, то есть тем, кто уже не может позаботиться о себе.[478] Принцип улучшения участи воюющих требует непредвзятого и беспристрастного оказания помощи всем комбатантам, что вносит вклад в сохранение принципов человечности.

Несмотря на остроту вопроса, сегодня право войны не всегда способно эффективно защитить людей от насилия. Одним из известных примеров неэффективности права войны может быть случай жестокого обращения с задержанными и подозреваемыми в терроризме на военно-морской базе в Гуантанамо. В ходе «войны с терроризмом» руководство Соединенных Штатов заявило о неприменимости международного права к задержанным на территории Ирака и Афганистана. В дальнейшем они переводились в тюрьму Гуантанамо. Условия заключения в тюрьме нарушали многие стандарты международного права, включая отсутствие обвинений и защиты задержанных, пытки и негуманное обращение, бессрочность заключения, отсутствие одежды и полноценного питания.[479] Многочисленные нарушения вызывали протесты со стороны международных организаций[480] и правительств, в том числе стран-союзников. Под давлением протестующих правительство приняло меры по прекращению плохого обращения с заключенными и освобождению невиновных. Меры правительства включали инициативы Конгресса[481] и президента Обамы, который пообещал полностью закрыть базу. Но, несмотря на предпринятые меры, тюрьма Гуантанамо по-прежнему работает и содержит десятки заключенных, которым так и не было предъявлено обвинение. Заключение в Гуантанамо стало трагедией не только для самих заключенных, но и для их семей и окружения. Последствиями пыток, плохого обращения и длительного заключения стали болезни, разорения, разводы, потери жизненных перспектив и эмиграции в поисках нового убежища.[482] Нарушения закона в тюрьме Гуантанамо, таким образом, привели к негативным последствиям для общества.

В итоге, актуальность права войны для социальной сферы жизни общества проявляется в последствиях, которые война оказывает на отношения между людьми. Даже экологические или экономические последствия имеют социальный характер. Социальные изменения затрагивают, как отдельные государства, так и отдельных индивидов. Цель социальных отношений состоит в укреплении общественной солидарности. Последняя включает в себя чувство единения и общей судьбы у индивидов, действия, направленные на благо общества и укрепление процессов разделения труда, а также поддержание многообразия социальных ролей. Помимо структурных предпосылок общественной солидарности существуют предпосылки, расположенные на уровне социальных действий. Требования предпосылок состоят в необходимости кооперации, которая возможна лишь при социализации индивидов. Операционализация терминов солидарности и социализации производится нами при помощи концептов «общественного потребления» Бодрийяра и «плодотворного характера» Фромма. Под общественным потреблением мы понимаем ресурсы, направленные на создание условий социальной справедливости и равного развития членов общества. «Плодотворный характер» для нас означает наличие у индивида социального поведения, ориентации на конструктивность, качеств любви, заботы и активности. Таким образом, влияние войны на общественное потребление может быть проанализировано в категориях материального и духовного потребления, а ее последствия для индивидуального характера можно сформулировать в опытах жертв и участников войны. Упадок образования и здравоохранения на территориях, подверженных войне, составляет главные проявления войны в области материального потребления. Право войны обязывает государства принимать все необходимые меры для обеспечения полноценной жизни на территориях, подверженных ей. Конкретным примером деградации социальной жизни на данных территориях может выступать упадок образования на занятых палестинских территориях вследствие оккупационной политики Израиля. Одно из проявлений разрушающего влияния войны на органическую солидарность составляют усугубление социального конфликта, увеличение преступности и общественный раскол. Ее дополнительным фактором являются увеличение военных усилий и упадок разделения труда. Право войны уменьшает усилия воюющих государств путем запрета на приобретение и производство оружия сверх необходимого для защиты. Дополнительно право войны уменьшает военные усилия через запрет на использование наемников. Гипотетическим способом сокращения насилия может быть смена правовой парадигмы право войны. Однако на современном этапе она применима лишь к малым конфликтам. Для защиты индивидов от дискриминации со стороны государства требуется применение принципов международного права, так как право войны не обладает соответствующими концептами. Напоминанием о необходимости защиты от дискриминации служит пример принудительного переселения японо-американцев в США во время Второй мировой войны. Опыт жертв войны заключается в лишениях, вызванных насилием, потерей условий жизни и дискриминацией в новых сообществах. Результатом лишений становится разочарование в собственных возможностях, международном сообществе, а также привыкание к использованию насилия. Опыт участников войны заключается в применении оружия и законного преследования со стороны врага, прохождения военной службы и последующей адаптации к гражданской жизни. Опыт военнопленных, помимо этого, дополняется изоляцией, унижениями, пытками и подавлением агрессии. Разочарование в обществе, коллективная ответственность, чувство вины и невыполненного долга вкупе с терпимостью к насилию осложняют социализацию бывших комбатантов и военнопленных. Конвенции о защите мирных граждан, военнопленных и комбатантов во время войны, принцип индивидуальной ответственности и общие гуманитарные требования составляют те принципы права войны, которые защищают индивидов от военного насилия. По-прежнему насилие и пытки в тюрьме Гуантанамо могут служить одной из иллюстраций недостаточной эффективности права войны.

Заключение