Падение Краевого правительства

Открытое выступление

Открытое выступление против краевых властей началось 9 марта в Севастополе. В этот день несколько тысяч рабочих и служащих, принадлежащих к профсоюзу металлистов, собрались в цирке Труцци. Они отказывались и далее терпеть нужду и голод, требовали работы и достойной оплаты труда. В противном случае, заявляли, что не будут выполнять заказы Добровольческой армии и интервентов. К акции неповиновения властям они приглашали присоединиться железнодорожников, военных моряков, грузчиков, а также демократические организации. И надо сказать, что призыв металлистов был услышан. 13 марта в клубе водников прошла конференция профсоюзов Севастополя. На ней присутствовало 90 делегатов от 19 профессиональных союзов.

Содержание принятой резолюции не оставляло сомнения, что в ее подготовке непосредственное участие принимали большевики. Документ гласил: «На пролетариате и беднейшем крестьянстве Крыма лежит священный долг — прийти на помощь героической Красной Армии и свергнуть ненавистное Краевое правительство». Далее выдвигалось требование установления Советской власти, освобождения всех политических заключенных и удаления войск Добровольческой армии из Крыма.

Узник

«Сижу за решеткой в темнице сырой», —

Эти стишки чертя на стене, Нет, не преступник — скорее герой.

Каких, слава Богу, немало в стране...»

Илья Сельвинский. 1919 г. Тюрьма.

Известно, что большевики выступали на конференции, и это в условиях, когда город был буквально наводнен войсками Антанты и Деникина.

Севастопольский подпольный большевистский комитет был одним из самых активных в Крыму. Возглавлял его Я. Городецкий. Занимались подпольщики агитационной работой — не только среди рабочих, но и среди войск Антанты. Они установили связь с Одессой, откуда получали пропагандистскую литературу на иностранных языках.

По призыву профсоюзов, в Севастополе 15 марта была объявлена всеобщая политическая забастовка. В ней приняли участие железнодорожники и портные, пекари и водопроводчики, металлисты и транспортники. Призыв севастопольцев поддержали и в других городах Крыма: к забастовке присоединились предприятия Симферополя, Феодосии, Керчи. Власти применили к организаторам стачки жесткие меры: арестовали семерых рабочих, считая их зачинщиками событий в Севастополе. Трое арестованных были убиты. Аресту подвергся и председатель городской думы Севастополя С.О.Бялыницкий-Бируля. 20-22 марта стачка организованно была прекращена.

Бегство

Через неделю 1-я Заднепровская Украинская Советская стрелковая дивизия вышла к Перекопу и в начале апреля уже заняла степной Крым. 6 апреля на полуострове введено военное положение. На следующий день Краевое правительство перебралось в Севастополь под защиту войск Антанты. Сюда же стали стекаться жители полуострова, опасающиеся за свою жизнь и имущество. «Крымский вестник» 9 апреля писал: «Творилось нечто невероятное. Нанимали автомобили, экипажи, линейки, дроги. Платили безумные деньги, лишь бы уехать и скрыться там, куда уехало правительство. Платили за автомобиль до 10-12 тыс.руб., за экипаж — 3-5 тыс... Уже к вечеру понедельника 7 апреля волны беженцев залили весь Севастополь. Занято буквально все. Беженцы ночуют в школах, ими заняты все кофейни, заезжие дворы, они приютились где только возможно».

10 апреля в середине дня члены Краевого правительства с семьями собрались на Графской пристани. Отсюда их доставили катером на греческое судно «Трапезонд», но их отъезд был отложен из-за разногласий с главнокомандующим сухопутными войсками Антанты полковником Труссоном. В категоричной форме он потребовал, чтобы министры передали ему все деньги, взятые из Краевого банка и казначейства Севастополя. Речь шла о сумме в одиннадцать миллионов рублей. Объяснения членов правительства о том, что деньги частично уже истрачены на жалованье чиновникам, собравшимся со всего Крыма, а также на организацию эвакуации, не удовлетворили полковника. И он пригрозил, что оставит Краевое правительство в Севастополе. Через два дня французам было передано 7 млн. руб. и значительные ценности из банков Симферополя и Севастополя. Но и после этого немедленного разрешения на выезд члены правительства не получили. Еще несколько дней провели они в Севастополе, для большинства это были последние дни на родине. Оставляя Россию, они увозили ее в своем сердце.

Владимир Набоков, сын министра юстиции Краевого правительства, тогда 20-летний юноша, в будущем великий писатель, сохранил для нас несколько минут от тех дней, что навсегда канули в вечность:

Номер в гостинице

Не то кровать, не то скамья.

Угрюмо-желтые обои.

Два стула. Зеркало кривое.

Мы входим — я и тень моя.

Окно со звоном открываем:

Спадает отблеск до земли.

Ночь бездыханна. Псы вдали

Тишь рассекают пестрым лаем.

Я замираю у окна,

И в черной чаше небосвода,

Как золотая капля меда,

Сверкает сладостно луна.

Севастополь, 1919 г.

Набоков Владимир Владимирович (1899-1977). Писатель, поэт, переводчик. Жил в Крыму с 1917 по 1919 сначала в Гаспре, затем в Ливадии. Восемнадцатилетний юноша писал стихи, много читал, брал уроки латинского языка. С отцом ездил на Ай-Петри, Чуфут-Кале. Собирал коллекцию бабочек. Это увлечение осталось с ним на всю жизнь. В марте 1919 семья Набоковых переехала в Севастополь, откуда эмигрировала в середине апр. Первые годы жили в Англии, где Владимир учился в Кембриджском ун-те. После смерти отца — в Германии, позже — во Франции, США, Швейцарии. Перу Набокова принадлежат всемирно известные произведения в прозе, переводы. Умер в Швейцарии.

15 апреля, когда в городе уже отчетливо слышалась канонада орудий, греческое судно с символическим именем «Надежда» покинуло севастопольский рейд, увозя министров Краевого правительства.

Интервенты покидают Крым

В этот же день главнокомандующий войск Антанты в Крыму вступил в переговоры с представителями Заднепровской дивизии, стоявшей на подступах к городу. Труссонне согласился на предложение о сдаче, однако надежных войск, готовых сражаться с Красной Армией, в его распоряжении почти не было; сказывалась большевистская пропаганда последних месяцев.

17 апреля передовые части Заднепровской дивизии овладели Малаховым курганом. А 19 апреля на кораблях французской эскадры матросы отказались выполнять распоряжения командования. На следующий день флот расцветился красными флагами. Несколько сотен моряков съехали на берег, чтобы принять участие в общей демонстрации. Около часа дня колонна двинулась от Графской пристани по Екатерининской улице, а потом по Большой Морской. Очевидец вспоминал: «Обнявшись, рука об руку, шагают шеренги радостных, возбужденных матросов. В воздух летят бескозырки. Красные помпоны, которые французские моряки носят на бескозырках, прикреплены к груди... Звучат революционные песни. По пути к демонстрантам примыкают все новые и новые группы моряков».

С балкона здания городской думы по Большой Морской со словами приветствия к ним обращается председатель подпольного городского комитета РКП(б) Я. Ф. Городецкий.

Во второй половине дня командование оккупационных войск приняло меры для прекращения «противозаконной акции». В конце ул. Большой Морской у Хрулевского спуска и у часовни на площади было поставлено несколько взводов греческих солдат. Около 16.00 они открыли огонь по демонстрантам. Было ранено 14 человек, пятеро из них (жители города) скончались в больнице.

21 апреля полковник Труссон объявил, что войска Антанты покидают Севастополь. Власть в свои руки взял Военно-революционный комитет во главе с Я.Ф.Городецким. К концу месяца город заняли войска Красной Армии.

Судьба династии Романовых

В апреле 1919 года из Крыма за границу выехали и оставшиеся в живых члены свергнутой династии Романовых. За два года, прошедших с момента отречения государя от престола, неузнаваемо изменилась Россия, жизнь миллионов людей, и, прежде всего, тех, кто в недавнем прошлом сам вершил судьбы подданных Российской Империи.

К началу гражданской войны августейшая фамилия насчитывала более 60 человек, треть из них погибла в 1918-1919 годах. Мученическую смерть приняли император Николай II, императрица Александра Федоровна, пятеро их детей, сестра императрицы Елизавета Федоровна, 7 великих князей, три князя императорской крови.

Спастись удалось тем, кто оказался далеко от столиц, например, успел выехать на Южный берег Крыма. Так, в имении «Ай-Тодор» с весны 1918 года жила вдовствующая императрица Мария Федоровна. Принадлежало имение ее зятю Великому князю Александру Михайловичу и Великой княгине Ксении — старшей дочери Марии Федоровны. К матери и сестре присоединилась и младшая — Ольга со своим морганатическим супругом, полковником Н.А.Куликовским.

В имении «Чаир» проживал Великий князь Николай Николаевич и его жена Великая княгиня Анастасия Николаевна. Великий князь Петр Николаевич поселился с семьей во дворце «Дюльбер». Все Романовы состояли под домашним арестом, несмотря на это, жизнь поначалу протекала спокойно.

Великий князь Николай Николаевич (1856-1929), внук императора Николая I. С июля 1914 по авг. 1915 Верховный Главнокомандующий Русской армии.

В конце апреля 1917 года Временное правительство дало санкцию на обыск в южнобережных имениях. На автомобилях и морем на военных транспортах «Дакия» и «Карл» в Ялту прибыли несколько сот человек специальной команды и 250 матросов-черноморцев. Для обыска женщин были привлечены представительницы севастопольского профсоюза дамских служащих. Обыски начались на рассвете 27 апреля. Князь Ф.Ф.Юсупов, зять Великого князя Александра Михайловича, так описывал произошедшее: «Банда матросов, присланная Севастопольским Советом, ворвалась в дом. У Великого князя потребовали ключ от его бюро и оружие. Пожилая императрица должна была подняться и дать обшарить свою постель. Стоя за ширмой, она видела, не имея возможности возразить, как главарь банды забирал ее бумаги и личную переписку, как это проделал уже у тестя. Он унес даже старую Библию, бывшую всегда с ней с тех пор, как она покинула Данию, чтобы стать женой царя Александра III». На просьбы вернуть реликвию, императрице был дан ответ, что «это контрреволюционная книга, и такая почтенная женщина как вы, не должна отравлять себя подобной чепухой». Великий князь Александр Михайлович потребовал от властей разобраться в случившемся, наказать лиц, проводивших обыск, и вернуть изъятые личные вещи. Однако дальнейшие события показали, что несмотря на заверения Временного правительства, августейшие особы фактически находились на положении узников со всеми вытекающими отсюда последствиями. В течение мая — октября 1917 года режим ограничений и притеснений стал повседневной нормой. Настоящие же испытания начались с установлением большевистской власти.

Князь Юсупов Феликс Феликсович, граф Сумароков - Элъстон (1887-1967) был женат на дочери Великого князя Александра Михайловича и Великой княжны Ксении Александровны Ирине.

В декабре 1917 года в имение «Ай-Тодор» прибыл представитель Севастопольского Совета — Задорожный. Он заявил, что все члены семьи Романовых должны переехать в «Дюльбер», т.к. Ялтинский Совет настаивает на их немедленном расстреле, а Севастопольский Совет решил дождаться на этот счет особого приказа из Петрограда. Ялтинцы угрожали захватить узников силой, поэтому дворец «Дюльбер», скорее похожий на крепость, должен был стать таковой на самом деле. В течение следующих пяти месяцев не проходило недели, чтобы ялтинцы, не пытались осуществить своих намерений. У ворот «Дюльбера» каждый раз завязывалась горячая перепалка, но представители Севастопольского Совета оставались непреклонными. Добросовестно охраняя необычных пленников, они выполняли соответствующее распоряжение. Советское же руководство сохраняло жизнь заложникам, предполагая использовать их в дипломатической борьбе на переговорах о мире со странами Центрального блока. Вопрос разрешился в конце апреля с приходом немцев в Крым. Парадоксальная ситуация: бывшие военные противники стали в некотором роде освободителями. Непосредственная угроза жизни миновала, можно было наслаждаться свободой передвижения, общения, самостоятельного выбора. Императрица Мария Федоровна вместе с дочерью Ольгой, ее мужем и недавно родившимся внуком переехала в «Харакс», Великий князь Александр Михайлович с семьей вернулся в свое имение «Ай-Тодор», Великий князь Николай Николаевич с женой обосновались в «Кичкине».

Немецкие оккупационные власти держали себя по отношению к Романовым подчеркнуто вежливо и даже предупредительно, однако ни бывший главнокомандующий Русской армией Великий князь Николай Николаевич, ни вдовствующая императрица Мария Федоровна так и не пожелали принять представителей немецкого командования.

В конце ноября 1918 году у крымских берегов появились британские военные корабли. Командование эскадрой имело предписание английского короля Георга V и его матери, королевы Александры — сестры Марии Федоровны, вывезти Романовых из Крыма при первой же угрозе их жизни. В начале апреля 1919 года, когда войска Красной Армии взяли северный Крым, стало понятно, что медлить больше нельзя.

11 апреля (по некоторым данным 13 апреля) английский военный корабль «Мальборо» под штандартом императрицы Марии Федоровны отошел от берегов Ялты, навсегда увозя на чужбину представителей некогда самого знаменитого рода России.

На борту уходящего судна не было Великой княжны Ольги с семьей. Ее муж, Н.А.Куликовский, не считал себя вправе покинуть родину, не попытавшись сделать все возможное для ее защиты. Он решил пробиваться на Кавказ, где предполагал вступить в Добровольческую армию. Много горя, разочарований, лишений пришлось принять Куликовским-Романовым, прежде чем они 1 февраля 1920 года были взяты в Новороссийске на борт английского судна «Кардифф» и также покинули пределы России.

Отдельно от всей семьи выехал за границу и Великий князь Александр Михайлович. Еще 11 декабря 1918 года он отправился на корабле «Форсайт» в Париж, где намеревался в ходе мирной конференции стран-участниц 1-й мировой войны сделать доклад о положении в России. Однако Великого князя не только не собирались выслушать, ему даже отказано было в визе. Неисповедимы пути Господни. Романовы, как и десятки тысяч их бывших сограждан, теперь стали эмигрантами.

Вопросы и задания:

1. Как и при каких обстоятельствах происходила эвакуация Крымского Краевого правительства в апреле 1919 года?

2. В тексте параграфа найдите факты, подтверждающие достаточно успешную деятельность подпольных организаций в Крыму и Севастополе зимой — весной 1919 года.

3. Расскажите о судьбе династии Романовых после Февральской революции, дополняя текст параграфа сведениями из других источников. Можем ли мы найти в истории других стран примеры такой же нетерпимости и даже жестокости по отношению к представителям монархических династий? Как вы думаете, почему так происходит?