Десант группы А.В.Мокроусова и И.Д.Папанина

В середине августа в Крым по решению Реввоенсовета Юго-Западного фронта для активизации партизанского движения была заброшена группа под командованием А.В.Мокроусова. В ее состав входил И.Д.Папанин. В 30-е годы XX в. имя этого человека, тогда уже покорившего Северный полюс, станет широко известно в Советском Союзе. А пока 26-летний Иван — один из тех, кто воюет за Советскую власть. Его простая биография укладывалась в несколько строк. Родился в Севастополе в 1894 году. Закончил земскую начальную школу на Корабельной стороне. С 12 лет работал на Морском заводе, стал квалифицированным токарем. В 1914 году был призван в ЧФ. Принимал участие в революционных событиях 1917 года, вступив в первый Черноморский отряд Красной гвардии. Во время немецкой оккупации 1918 года жил в Севастополе, работал в портовых мастерских, однако сумел выбраться из Крыма на территорию, контролируемую Красной Армией. Становится красноармейцем, работает в ремонтных мастерских. В 1920 году назначается комиссаром оперативного отдела штаба морских и речных сил Юго-Западного фронта. По личной просьбе откомандирован в отряд Мокроусова, направлявшийся в Крым. На катере «Гаджибей» группе в 11 человек удалось дойти из Новороссийска до побережья Крыма. Они высадились около деревни Капсихор (ныне Морское). Выгрузив оружие и боеприпасы, затопили катер и двинулись в горы. Мокроусов имел полномочия взять на себя командование партизанскими отрядами. Отношения его с прежним командующим Повстанческой армии сложились достаточно напряженные. Но на активности партизан это практически не отразилось. Врангель в своих «Записках» называет целую серию диверсионных актов, совершенных в течение августа. Это и ограбление Массандровского лесничества на миллион рублей, и нападение на Бешуйские копи, где только началась добыча угля для нужд полуострова, и налет на Судак. Кроме этого были предприняты усилия для восстановления подпольных организаций в городах. По свидетельству Врангеля: «21 августа был задержан чинами розыска пробиравшийся из леса в Севастополь Мордух Акодис, получивший от Областкома задачу воссоздать севастопольский городской революционный комитет, на что получил 16 тысяч рублей «романовских»... Кроме него были арестованы Герги Гоцман и Осман Жилер, причем у первого была обнаружена переписка и почти не бывшая в употреблении печать севастопольского революционного комитета, а у второго — переписка и 3 миллиона рублей партийных денег в разной валюте». Для поимки вышеуказанных лиц работал аппарат особого отдела под руководством генерала Е.К.Климовича, а для нейтрализации «зеленых» был задействован целый войсковой контингент под командованием генерала А.Л.Носовича. Положение партизан, ограниченных в боеприпасах и вооружении, не имевших связи с «большой землей» становилось все сложнее. Военный совет Повстанческой армии принял решение отправить для связи с советским командованием И.Д.Папанина. Добираться «до своих» ему пришлось через Турцию: вначале на шхуне контрабандистов до анатолийского побережья, потом под видом нищего 2 недели пешком до Трапезунда, а оттуда с помощью советского консула в Новороссийск и далее в Харьков.

Папанин Иван Дмитриевич (1894-1986). Комиссар оперативного отряда штаба морских сил Юго-западного фронта.

И.Д.Папанин и В.В.Вишневский в годы гражданской войны.

Всеволод Вишневский — советский писатель, участник второй десантной операции.

Документ о награждении И.Д.Папанина орденом Красного Знамени 14 января 1924 г.

Руководители партизанского и подпольного движения в Крыму в 1920 А.В.Мокроусов, И.Д.Папанин, В.И.Погребной были дважды награждены орденом Красного Знамени за десантную операцию и участие в освобождении Крыма от врангелевских войск.

21 сент. 1920 Реввоенсовет Советской республики издал приказ о создании Южного фронта. В его состав вошли 6-я армия (командующий К.А.Авксентьевский, позже А.И.Корк); 13-я армия (командующий И.П.Уборевич), 2-я конная армия (командующий Ф.К.Миронов).

Реввоенсовет Южного фронта в лице командующего М.В.Фрунзе, С.И.Гусева и Бела Куна наделил И.Д.Папанина особыми полномочиями для организации второго десантного отряда к берегам Крыма. Операция по переброске в Крым нескольких десятков бойцов, большого количества вооружения была завершена в начале ноября 1920 года. До ухода врангелевцев из Крыма оставалось чуть больше двух недель.

Вопросы и задания:

1. Какие меры по борьбе с партизанским и подпольным движением принимались врангелевскими властями? Какие они дали результаты?

2. Составьте план ответа на вопрос «Подпольное и партизанское движение в Крыму весной — осенью 1920 года».

3. Подготовьте сообщение о судьбе И.Д.Папанина. Какие топонимы, исторические места Севастополя связаны с именем этого человека?

Газета «Великая Россия» от 27 октября 1920 г. сообщала:

«В воскресенье митрополит Антоний читал в Морском собрании публичную лекцию на тему: «Был ли Иисус Христос революционером?» Выводы владыки, как и следовало ожидать, были отрицательны: Иисус Христос не был революционером. Его учение проповедовало не политическую, но внутриличную свободу духа. Это и было причиной мученической кончины Христа. Евреи желали видеть в нем политического деятеля, который бы свергнул римское иго, привел еврейский народ к политической независимости. Обманувшись в своих ожиданиях, евреи отомстили Христу, предав его распятию. Революционер же Варрава был предпочтен и остался жив.

Лекция была встречена с большим интересом и собрала многочисленную аудиторию».

Врангелевский тыл

Жилищный вопрос

Но вернемся в Севастополь начала апреля 1920 года. В это время произошли изменения в составе городского руководства. На пост коменданта Севастопольской крепости и градоначальника был назначен генерал П.К.Писарев, а в конце мая его сменил генерал Н.Н.Стогов. Перед городским управлением стояли очень сложные задачи по наведению порядка в Севастополе, наводненном войсками и беженцами. Правда, к концу марта основную часть воинских соединений рассредоточили по Крыму, отправили на фронт, зато многочисленные тыловые чиновники осели в Севастополе. Сюда же стремилась та часть «великосветского» общества, которая не успела или не смогла выехать за границу.

В гостиницах давно не было мест, снять квартиру стало невозможно, единственный способ — поместиться на судне, но это не для простых смертных. Сам Врангель первые дни жил на крейсере «Генерал Корнилов», потом переехал в так называемый Малый Дворец, ранее принадлежавший великому князю Алексею Александровичу. Во дворце командующего ЧФ, Морском собрании разместились штабные службы, гражданское управление. В сентябре в этот дворец перебрался и Врангель. Вместе с ним помещались начальник штаба Шатилов и председатель правительства Кривошеий.

Писарев Петр Константинович (1875-1967). Родился на Дону в семье офицера. Окончил техническое училище и казачье юнкерское училище (1898). Участник 1-й мировой войны: прошел путь от есаула до командира казачьего полка. Георгиевский кавалер. Полковник (1917). В белом движении с 12.1917, участник 1-го Кубанского Ледяного похода. Генерал-майор (1918). Занимал должности командира бригады, дивизии, корпуса, командующего группы войск. Генерал — лейтенант (1919). В апр. 1920 эвакуирован в Крым. Назначен комендантом Севастополя. С конца апр. 1920 — командир конного корпуса, в авг. — командир 1-го армейского корпуса. В эмиграции жил в Турции, Сербии, Франции. Умер в Шелле под Парижем.

Шульгин Василий Витальевич (1878-1976). Из дворян. Общественный и политический деятель. Окончил Киевский ун-т. В февр. 1917 чл. Временного комитета Государственной Думы. 2 марта вместе с А.И.Гучковым предъявил Николаю II требование Государственной Думы об отречении от престола. Один из идеологов белого движения и организаторов борьбы против Советской власти. В эмиграции (с 1937) отошел от политической деятельности. В 1944 арестован в Югославии, в СССР осужден, вышел на свободу в 1956. Живя в СССР, обращался к русской эмиграции с призывом отказаться от враждебного отношения к Советской власти.

Приезжие были согласны на любое пристанище. А.Аверченко писал об этом так: «В последнее время жизнь научила ищущих придавать своим стонам яркую, пышную, красочную оболочку: «3000 руб. тому, кто укажет комнату, безразлично где». «За комнату буду готовить и себе и хозяевам обед из своего провианта, а также научу любой музыке».

Есть и сложные объявления:

«Ищу комнату. Если с отдельным ходом — отдам хозяйке свои новые лаковые открытые туфли и японские ширмы. Если же отдельный ход и центр города, прибавлю еще перламутровый бинокль и право брать продукты в кооперативе «Одно удовольствие». Тут же продается беличья шубка, крытая репсом».

А вот расчет на психологию:

«Указавшему комнату уплачу 1000 рублей франками». Человек, так сказать, «берет на валюту». А вот публикация прямо умилительная своей наивностью, беспочвенностью и полной бесцельностью: «Ищу комнату для одинокой. С предложениями (?!) обращаться на имя М.С.». Разве во время воя тропической бури можно услышать писк комара?».

Продовольственная проблема

Не менее серьезной проблемой было обеспечение продуктами питания. В первые дни после новороссийской эвакуации в городе нельзя было достать продуктов ни в буфетах, ни в кафе, ни в ресторанах, ни на рынке. Около пекарен стояли колоссальные очереди. Для устранения продовольственного кризиса пытались использовать внутренние резервы: было подсчитано, что при условии расходования не более фунта хлеба в сутки на человек, муки хватит до нового урожая. Большие надежды возлагались на ввоз продовольствия. На деньги, оставшиеся от кредитов деникинскому правительству, срочно закупали в Болгарии и Константинополе мясные консервы, солонину, жиры и т. п.

К концу апреля жизнь стала понемногу налаживаться. Снова открылись кафе, рестораны, магазины. Севастополь производил впечатление цветущего южного города. Об этом примерно одинаково позже вспоминали и никому не известный подросток, и бывший член Государственной Думы и Временного правительства В.В.Шульгин.

Первый оказался в городе вместе с родителями в конце весны. Отец мальчика служил на железной дороге, а 14-летний подросток помогал матери и бабушке управляться с младшими детьми. Довольно часто по хозяйственным делам его посылали в центр, куда он добирался с Корабельной стороны по понтонному мосту. «Там, в городе, было так много интересного! Заходил в книжные и писчебумажные магазины, делал небольшие покупки. Помню один такой магазин — «Книжный и писчебумажный магазин «Ковшанлы». На улицах, на рынке раздавались крики торговцев-татар: «Чебуреки горячие есть!» «Живой камса, живой камса!»

Вопрос: «Камса свежая?» — «Не только свежий, но живой». Продавцов, разных спекулянтов, праздношатающихся, да и военных было множество. Всюду царило оживление».

А вот июльские впечатления В.В.Шульгина: «Улицы полны народом, и каким народом. Прежним и даже как будто похорошевшим. Масса офицеров, часто нарядных, хотя и по-новому нарядных, масса дам — шикарных дам, даже иногда красивых, извозчики, автомобили, объявления концертов, лекций, собраний, меняльные лавки на каждом шагу, скульптурные груды винограда и всяких фруктов, а главное магазины... Роскошь витрин...особенная крымская...и все тут, что угодно... Кафе, рестораны... Свободно, нарядно, шумно, почти весело...».

Действительно, почти... Описанное изобилие мало кому было доступно. Сам Шульгин, которому надобно купить новую одежду, разводит руками: «Обувь — 90 тыс. рублей, рубашка — 30 тыс., брюки холщовые — 40 тыс. Но ведь если купить самое необходимое, то у меня будет несколько миллионов долгу! Я пришел в ужас. Но мне объяснили, что здесь все «миллионеры»... в этом смысле».

Цены росли беспрерывно.

Фунт пшеничного хлеба в апреле стоил 35 рублей в октябре — 500.

Говядины 350 1800

Сахара 1000 9000

Литр молока 2000 2500

Доходы населения

При этом доходы населения были очень разными. Максимальная зарплата штаб-офицера в октябре — 132 тыс. рублей, генерала — 240 тыс. Рабочие получали больше, например:

Торгово-промышленные рабочие весной получали 24 тыс. рублей, а в октябре 470 тыс.

Металлисты более 36 тыс. рублей, и соответственно 262 тыс. рублей

Печатники около 31 тыс. рублей, и до 420 тыс. рублей.

Доскато Иван Дмитриевич (1893-1963). Из мещан, уроженец г. Таганрога. С 1914 по 1918 участвовал в 1-й мировой войне в звании фельдфебеля. Был ранен, стал Георгиевским кавалером. С 1919 работал в автошколе шофером. С 1920 — в Севастополе. В 1927-1941 на советской работе. Любопытно, что в книге посетителей Херсонесского музея сохранилась запись от 7.03.1920 под № 376: «Шофер автошколы И.Доскато».

В апреле в портовых мастерских готовилась забастовка в связи с резким ухудшением условий жизни. Врангель, учитывая, что рабочие выполняют важнейшие работы по ремонту орудий, пулеметов, аэропланов, броневых машин и т.п., лично встретился с выборными от производственных коллективов и обещал повышение заработной платы, ее частичную выдачу предметами обмундирования и продовольствием по интендантским ценам. В городе были открыты две казенные лавки, где рабочим отпускались продукты, мануфактура, другие предметы домашнего обихода по льготным ценам. Однако реальная ситуация изменялась очень медленно и забастовка все же была проведена. С 20 по 26 апреля ее поддержали рабочие и служащие железной дороги. По решению профсоюзных комитетов 1 мая было объявлено в Севастополе нерабочим днем. Главнокомандующий наложил запрет на демонстрации и уличные выступления, но был вынужден разрешить собрания в закрытых помещениях. Еще раз рабочие Портового завода бастовали в июне. В отношении бастующих были применены жесткие меры: увольнение и отправка на фронт.

Если заработная плата рабочих, державших предпринимателей и власти под страхом забастовок, более или менее соответствовала росту цен, то служащим и интеллигенции приходилось совсем туго. Председатель Таврической губернской управы В.А.Оболенский получал в два раза меньше, чем наборщик типографии. Вместе с семьей он ютился в сырой квартире на заднем дворе, ни о какой прислуге не было и речи. «Вместо чая пили настой из нами же собранных в горах трав, сахара и масла мы не потребляли совсем, мясо ели не более раза в неделю. Словом, жили так, чтобы не голодать».

А как же выживали те, кто получал оклады в несколько раз меньше? Ответ на этот сакраментальный вопрос находим в «Дневнике чиновника», опубликованном в севастопольской газете «Царь-колокол». Некий мелкий служащий (образ собирательный) рассказывает о своих мытарствах и злоключениях: «Обещают выдать пособие на заготовку теплой одежды в размере месячного оклада. Слава Богу: можно будет хоть немного привести в порядок мой расползающийся костюм. Нижняя часть его пришла в полную негодность: образовалась огромная дыра, которую можно залатать только вставкой величиной с ватрушку. Сделать это трудно, т.к. никакой материи подходящего цвета у меня и у моего квартирного хозяина нет. Протерлись также и локти на пиджаке. Взявши с собой «мануфактуру», полученную мной несколько месяцев тому назад (сейчас у меня за нее производят вычеты), я отправился к портному, рассчитывая в первую очередь заказать костюм на то пособие, которое нам обещано. Пришлось жестоко разочароваться: за шитье портные требуют 175 тыс. рублей, т.е. в два раза больше, чем мне будет выдано на приобретение целого ряда теплых вещей. А я-то рассчитывал, что после костюма я смогу починить и ботинки. Что же делать? Надо будет мою «мануфактуру» отнести на толкучку, продать и на полученные деньги улучшить свое питание...

Туношенский Иван Николаевич (1889-1976). Окончил Воронежский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище (1908), Севастопольскую школу военных летчиков ОВР (3-й выпуск, 1911). Преподавал в этой же школе. Участник 1-й мировой войны. Штабс-капитан. Георгиевский кавалер. В Русской армии Врангеля — помощник нач. авиации. Полковник. В эмиграции жил в Турции, др. странах. С 1945 в США. Умер в Сан-Франциско.

Надо серьезно подумать о моей щепетильности по отношению к предлагаемым мне на службе просителями взяткам. Взятка — понятие относительное, голодное же брюхо — это вещь реальная, наиболее же реальная в мире вещь не вообще брюхо человеческое, мое собственное неотъемлемое брюхо... Я дошел до сухоядения, дошел до того, что только зайцем могу получать культурное развлечение, что я торгую на толчке, что жалею, тьфу, что не остался в совдепии, где я мог бы грабить наравне со всеми совдеповскими деятелями, я дойду и до того, что буду брать налево и направо взятки и делать подлоги».

Заведующим отделом печати при правительстве Врангеля вначале был Г.В.Немирович-Данченко, бывший надворный советник и чиновник министерства земледелия. Он был снят за опубликование в прессе под различными псевдонимами резких статей по поводу работы тыловых учреждений, причем с использованием служебных данных. Позже эту должность занял профессор истории Таврического университета Г.В.Вернадский.

Предприимчивые люди»

Такая эволюция взглядов была, к сожалению, характерна для многих управленцев. Взяточничество приобрело невиданные масштабы. Крупный подрядчик делился со знакомым: «Я с 1900 года работаю по поставкам на армию, но с таким взяточничеством столкнулся впервые». Правительство пыталось навести порядок, ужесточая наказание за такого рода преступления. В сентябре издан приказ: дающему от 4 до 6 лет, берущему от 8 до 10 лет каторжных работ. Но в реальной действительности ни к кому это строгое наказание не было применено.

Аверченко Аркадий Тимофеевич (15(27) марта 1880-12 марта 1925).

В 1919-1920 Аверченко снова оказался в Крыму. Несколько месяцев Советской власти в Севастополе он пережил, скрываясь у друзей. Во второй половине 1919 начинается его активная творческая жизнь в родном городе. Аверченко издает газету «Юг», с марта 1920 она называется «Юг России». Он пишет пьесы, которые с успехом идут на севастопольской сцене. Открывает театр-кабаре «Дом артиста», а весной 1920 становится фактическим руководителем нового театра «Гнездо перелетных птиц». Но главное, он, не приняв Советскую власть, не озлобился, не перестал излучать свет.

Рука об руку с ростом цен шла спекуляция. У Аркадия Аверченко есть на этот счет правдивая история «Торговый Дом Пети Козырькова».

«Один ушибленный жизнью молодой человек, по имени Петя Козырьков, не имея ни гроша в кармане, лежал в своей убогой комнате на кровати и слушал через перегородку, как его честила квартирная хозяйка.

— И черт его знает, что это за человек?! Другие, как люди: спекулируют, хлопочут, торгуют, миллионы в месяц зарабатывают, а этот! И знакомства есть всякие и все... а черт его знает, какой неудалый! Слушайте, Вы! Еще месяц я вас держу и кормлю, потому я вашу покойную мама знала, а через месяц, со всеми бебехами вон к чертям свинячим! Вот мое такое, благородное, честное слово...

А, надо сказать, Петя не зря лежал: он дни и ночи обдумывал один проект. Теперь же услышав ультиматум, дарующий ему совершенно точно один месяц обеспеченной пищей и кровом жизни, Петя взвился на дыбы, как молодой конь, и, неся в уме уже выкристаллизованное решение, — помчался на Нахимовский проспект.

Известно, что Нахимовский проспект — это все равно что Невский проспект: нет такого человека, который два-три раза в день не прошелся бы по нем.

И вот на этом свойстве Нахимовского построил Петя свою грандиозную задачу: стал у окна гастрономического магазина Ичаджика и Кефели, небрежно опершись о медный прут у витрины, и стал ждать...

Ровно через три минуты прошел первый знакомый...

— Афанасий Иванович! Сколько лет, сколько зим... Голубчик! У меня к вам просьба: дайте десять тысяч. Не захватил с собой бумажника, а нужно свечей купить.

— Да сделайте ваше такое одолжение... Пожалуйста. Что поделываете?..

— Так, кой-чего. Спасибо. Встречу, отдам.

— Ну, какие глупости. Будьте здоровы. Почин, говорят, дороже денег.

Через полчаса у Пети было уже 70 тысяч, а через четыре часа 600.

Это была, правда, скучная работа, но Петя для развлечения варьировал ее детали: то ему нужно купить было не свечей, а винограду для именинницы, то «ему предлагали приобрести очень миленькое колечко за триста тысяч» и не хватало десяти.

Короче говоря, к шести часам вечера Петя встретил и задержал на минутку сто знакомых, что составляло по самой простой арифметике — миллион.

Об Аверченко писали: «В Севастополе его звали: Красное Солнышко. Это за то, что среди тревог, лишений, неудобств, в этом тумане неясности будущего, в атмосфере злых предчувствий, слепоты, запертости, общей тесноты, сотрясений он один, Аркадий Аверченко, ухитрялся, находился и умел вносить в жизнь, в печать, в общество, во все вечера какой-то свет надежды и бодрость, и свежесть хороших утр, после которых весь день кажется помолодевшим и замечтавшимся. Красное Солнышко! Аверченко и на пароход сел чуть ли не последним, и даже не сел, потому что его туда отвезли и посадили друзья, этого веселого барабанщика литературы». В эмиграции он прожил чуть более 4 лет. Продолжал много работать: в Константинополе занимался журналистикой, восстановил «Театр перелетных птиц», гастролировал по Болгарии, Югославии, Чехословакии. Но нить жизни вдали от родины истончилась очень быстро. Умер Аркадий Аверченко в возрасте 45 лет в Праге. Похоронен в русской части пражского Ольшанского кладбища.

Пересчитал Петя добычу, сладко и облегченно вздохнул и помчался в кафе.

Уверенно подошел к одному занятому столику.

— Сгущенное молоко есть?

— Сколько надо?

— А почем?

— Оптом две тысячи.

— Пятьсот коробок.

— Ладно. Завтра утром на склад.

Свез Петя пятьсот коробок домой, сунул их под кровать, лег на кровать — и начался для него месяц самой сладкой жизни: дни и ночи лежал он на кровати, этот умный Петя, и чувствовал он, что в это самое время под ним совершается таинственный и чудный процесс постепенного, но верного обогащения его сгущенным швейцарским молоком, — не исследованный еще новыми экономистами процесс набухания и развития.

И ровно через месяц слез Петя с кровати, пошел в кафе и, усевшись за столик, громогласно сказал:

— Есть пятьсот банок сгущенного молока. Продаю. Налетели, как саранча.

— Почем?

— А сколько дадите?

— По четыре!

— По шесть дайте.

— По пять!!

— Сделано.

Получил Петя два с половиной миллиона, расплатился с добросердечной хозяйкой, пошел на Нахимовский, стал на то же место и принялся ловить своих заимодавцев:

— Афанасий Иванович! Сколько лет, сколько зим. Что это я вас не видел давно? Там за мной должок... Вот, получите.

— Ну, что за глупости. Стоит ли беспокоиться. Я, признаться, и забыл. Спасибо. Ну, что поделываете?

— Так, кой-чего. Александр Абрамович! Одну минутку! Здравствуйте... Там за мной должок.

— Ну, какой вздор. Спасибо. Что это за деньги, хе-хе. Одни слезы.

— Ну, все-таки!

До вечера простоял у магазина Ичаджика и Кефели честный Петя, а на другой день — купил на оставшийся миллион спичек и папирос, сунул их под кровать, сам лег на кровать, и так далее...

Если вы, читатель, ходите по Нахимовскому, а, живя в Севастополе, вы не можете избежать этого — вы должны заметить большой магазин, заваленный товарами, а над огромным окном — золоченая вывеска:

Газета «Крымский вестник» от 14.07.1920 г. сообщала:

«С.С.Крым выехал два месяца назад в Европу (Швецию, Норвегию) с крупной партией массандровских вин. Вино продано очень выгодно, и на вырученные деньги закуплены для населения: с/х машины, бязь, иголки, нитки, консервы, а также некоторые товары для армии. В августе поездку предполагается повторить».

Экономическое совещание

Хорошо быть удачливым Петей Козырьковым. Но надобно признать, что деньги не делаются из воздуха. И любая спекуляция — это виртуозное выуживание средств из карманов простых обывателей, деловых предпринимателей, а может быть и государственной казны.

Уже к сентябрю дефицит бюджета врангелевского правительства составлял 250 миллиардов руб. Производство, даже по сравнению с 1919 годом, сократилось на 75-85%. Единственным предметом вывоза из Крыма был хлеб. Правительство ввело монополию на его продажу и через контрагентов принялось делать закупки в Северной Таврии. Частные торговцы, желающие продавать хлеб за границей, должны были получить специальное разрешение, внося в казну известное количество иностранной валюты и обязуясь ввезти обратно предметы, необходимые для армии и населения. На практике такой порядок порождал массу злоупотреблений, именно в управлении торговли и промышленности расцвело самое крупное взяточничество.

Рябушинский Павел Павлович (1871-1924). Участник экономического совещания. Произнес, по свидетельству П.Н.Врангеля, «блестящую, исключительную по силе речь». Представитель известнейшей в России семьи промышленников и банкиров. Окончил Московскую гимназию, Московскую Академию коммерческих наук. В 1899, после смерти отца, глава банковских и торговых дел семьи. В течение 30 лет возглавлял Московский биржевой комитет. Чл. ЦК партии «17 октября», позже перешел в партию «мирных обновленцев», из которой в 1912 создана «прогрессистская партия». С 1917 жил в Крыму, лечился от туберкулеза. Эвакуировался из Крыма вместе с врангелевскими войсками во Францию.

Кривошеий вместе с другими членами правительства искал пути лечения угасающей экономики Крыма. С этой целью решено было пригласить специалистов из-за границы в надежде, что они не только выпишут рецепты, но и выделят средства на их оплату. Во второй половине сентября в Севастополе начало свою работу экономическое совещание из наиболее видных финансовых и торгово-промышленных деятелей России, живших в основном в эмиграции. Приехавшие были разделены на группы: финансовую под председательством П.Л.Барка, бывшего министра финансов царского правительства; торгово-промышленную под началом Ф.А.Иванова, бывшего члена Государственного Совета; транспортную группу возглавил В.И.Гурко, также бывший член Государственного Совета. Тщательная экспертиза, проведенная участниками совещания, показала, что в целом правительство придерживается верного курса «в крае, опустошенном войной и большевистскими приемами управления, быстро крепнут основы свободной хозяйственной жизни... Вместе с тем, армия, идущая к близкой окончательной победе, нуждается исключительно в материальном снаряжении и обмундировании». Одним словом, нужны деньги. А вот их как раз никто и не дал.

Начальник финансового управления М.В.Бернацкий подал в отставку, и она была формально принята, только желающих заменить его на этом посту не нашлось, и Михаил Владимирович исполнял свои обязанности до ухода Врангеля из Севастополя.

Итак, поговорив о близкой и окончательной победе, участники экономического совещания вернулись за границу, тем же, кто остался приближать эту самую победу, будущее виделось в менее радужных тонах.

Осенний Севастополь

Осенью даже Севастополь был уже другим, казалось, он посуровел в одночасье.

Еще месяца два назад город напоминал южный курорт. «На улицах, — писал Шульгин, — толпа нарядная красивая — вся в белом — переливалась самолюбующейся жидкостью... Как будто кто-то собрал сюда, на этот красивый клочок земли у моря какую-то дорогую эссенцию, — «цену сладких вин». Купальни переполнены. По вечерам, когда солнце, уже уставшее отдавать свой зной, потихоньку опускалось в прохладу моря, на Приморском бульваре звучал симфонический оркестр, и иногда в его сопровождении пел несравненный Собинов. По Нахимовскому проспекту распахивали свои двери многочисленные рестораны и кафе, вбирая в себя ярко пульсирующую жизнь.

Над розовым морем вставала луна,

Во льду зеленела бутылка вина...

И томно кружились влюбленные пары

Под жалобный рокот гавайской гитары.

Г. Иванов

В середине октября курс валют в Севастополе:

Фунт стерлинга — 300 тыс. рублей

Франк — 5600 рублей

Турецкая лира — 70 тыс. рублей.

В сентябре улицы по-прежнему переполнены фланирующей публикой. Как вспоминал очевидец: «На лицах — оживление. Все чего-то ищут, о чем-то спрашивают. С внешней стороны все как будто бы спокойно. Но когда приглядишься к ним поближе, прислушаешься к разговорам, отдельным фразам и словам, то сразу же обнаруживаешь полную неуверенность в успехе борьбы, неуверенность в завтрашнем дне. Каждый, казалось, думал, как бы поскорее удрать за границу, как бы достать заграничный паспорт, валюту».

Миронов Филипп Кузьмин (1872-1921). Из бедной казацкой семьи. В годы русско-японской войны за храбрость и умелое руководство награжден 4 орденами. Политикой начал интересоваться с 1906, за что был лишен чина и уволен от службы. В начале 1-й мировой войны написал заявление о посылке на фронт рядовым. Восстановлен в звании подъесаула. Был награжден Георгиевским оружием, 4 орденами и получил звание войскового старшины (подполковника). В гражданскую войну в Красной Армии, командовал бригадой, дивизией, группой войск, 2-й Конной армией. Свободолюбивый характер и сложные отношения с Л.Троцким дважды приводили к аресту и расстрельным приговорам. Арестован по ложному доносу. Убит во дворе Бутырской тюрьмы 2 апр. 1921.

Сложнее стало и тем севастопольцам, кто никуда уезжать не собирался. Обеспечить семьи, лечить тех, кто, не дай Бог, заболел, послать ребенка в школу — все было проблемой. Например, обучение в частной гимназии теперь стоило 180 тыс. рублей, в казенной гимназии — практически бесплатно — 10 тыс. рублей, но мест катастрофически не хватало. Почти все школьные помещения по-прежнему занимали лазареты или другие учреждения. В сентябре месяце городской голова Я.Н.Перепелкин подал заявление в городскую управу, отказываясь от должности, т.к. его дети не ходили в школу, у семьи не было жилья. Городская дума просила Якова Николаевича пока взять 2-месячный отпуск для устройства своих дел, но не увольняться.

Но при всех трудностях были и успехи — это наступление на фронте. В середине сентября, прорвав фронт 13-й армии, врангелевские войска заняли Александровск, а потом и ст. Синельниково. В Приазовье был взят Мариуполь. В конце сентября начались бои за Правобережную Украину. Переправившись в районе Александровска через Днепр, 2-я армия под командованием генерала Д.П.Драценко заняла плацдарм глубиной до 25 км, но в результате контрнаступления красных войск вынуждена была отступить, уничтожив переправы. Заднепровская операция закончилась неудачей. В эти дни Советская Россия подписала договор о перемирии с Польшей. Занятые на советско-польском фронте войска спешно перебрасывались на юг. В гражданском противостоянии предстояла решающая схватка.

Газета «Крымский вестник» от 6.10.1920 г. сообщала:

«На углу Базарной и Нахимовской чистильщики обуви, преимущественно мальчишки-подростки заняли полтротуара, нарушают течение общественной жизни: барабанят щетками по ящикам, ссорятся, пристают к уличным прохожим».

Вопросы и задания:

1. Какие мероприятия проводило правительство Врангеля для решения насущных проблем гражданского населения? Насколько они были эффективны и почему?

2. Как вы думаете, какие действия врангелевского правительства по обустройству хозяйственной жизни края были признаны верными, а какие подверглись критике со стороны участников экономического совещания?

3. От имени горожанина или приезжего расскажите о своем житье-бытье в Севастополе весной, летом, осенью 1920 года.

Не забудьте описать:

а) сам город;

б) свои занятия;

в) свое жилье;

г) обеспечение предметами первой необходимости.

4. Прочтите приведенный в параграфе рассказ А.Аверченко «Торговый дом Пети Козырькова» и ответьте на следующие вопросы:

а) в чем совпадают или отличаются свидетельства автора от других источников по описанной ситуации?

б) как автор относится к происходящему и почему?

в) доверяете ли вы свидетельствам автора? Почему да или нет?

Поиск союзников

Отношения с махновцами

В сложившейся ситуации Врангелю необходимо было привлечь на свою сторону силы, готовые сражаться против Красной Армии. Собственно заявление по этому поводу Главнокомандующий делал еще в апреле. В своем выступлении перед представителями печати он подчеркнул, что те, кто провозглашает единую, великую и неделимую Россию, фактически разделяют ее на целый ряд враждующих между собой областей. Поэтому он готов был предоставить самоуправление казакам, признать за Украиной самую широкую автономию в составе федеративной России, соглашался с независимостью прибалтийских государств и Польши, установил добрососедские отношения с Грузией. Пытался Врангель привлечь на свою сторону Н. Махно и других атаманов. Но это не всегда удавалось. Н. Махно, к которому неоднократно посылали парламентеров, более чем прохладно относился к предложениям о союзе. Он скорее был готов идти на сотрудничество с красными, чем с белым генералом, что и покажут дальнейшие события. А пока в махновской газете-листовке «Повстанец» за 18 июня 1920 года в статье «Слушай, бедняк!» крестьянам объясняли, что надо прогнать «всех комиссаров и карательные отряды, не допуская к себе польского генерала, изменника Петлюру и деникинского генерала, не пуская кулаков, политиканов и болтунов». Тем не менее некоторые атаманы, среди которых были и откровенные бандиты, даже выпустили воззвание о необходимости поддержки Врангеля. Например, некий Володин, принимая у себя командира 1-й кавалерийской дивизии Русской армии генерала В.Г.Науменко, провозгласил тост за Главнокомандующего. В нескольких предложениях он довольно откровенно обозначил свое кредо: «Я воюю за веру, царя и отечество. Царя нет, теперь я воюю за веру и отечество. Неукоснительно всюду и везде бью жидов. Образ правления пусть устанавливает сам народ. Я пойду с народом хоть за монархию, хоть за анархию».

Махно Нестор Иванович (1889-1934). В анархистском движении с 1905. За убийство полицейского пристава в 1909 осужден на 20 лет каторги. После освобождения в 1917 избран председателем Совета крестьянских депутатов Гуляйполя. Организовал анархистский отряд. Воюя с войсками ВСЮР, во многом способствовал поражению армий Деникина. Встречался с В.И.Лениным, отправлял эшелоны с хлебом в Москву, трижды присоединялся к Красной Армии и выходил из нее. В окт. 1920 Повстанческая армия Н. Махно в первых рядах наступающих преодолела Сиваш и захватила Литовский п-ов. За годы войны в боях ранен 12 раз. В 1921 части Н. Махно были разгромлены Красной Армией, сам он бежал в Румынию. В эмиграции жил в Польше и во Франции. Умер от туберкулеза.