Ким Бэсинджер (родилась в 1953)

Американская актриса. Работала в рекламном агентстве «Эйлин Форд» (Нью-Йорк), её фотографии появлялись на обложках журналов «Вог», «Харперс базар», «Эль», «Плейбой». Дебютировала в кино, снявшись в фильме «Провинция» (1981). В 1986 году на экраны вышел эротический фильм «9 1/2 недель», сделавший её знаменитой. Снималась также в фильмах «Никогда не говори „никогда“» (1983), «Бэтмен» (1988), «Певичка и миллиардер» (1990), «Блондинка-искушение» (1991), «Привычка жениться» (1992), «Побег» (1993), «Обезумевшая от любви» (1994), «Los Angeles Confidential» (1997) и др.

* * *

Сила, влияние, власть — это Ким Бэсинджер. Она всей душой стремится к могуществу и не перестаёт о нём говорить. То, что она создала собственную кинокомпанию, записывает альбом песен собственного сочинения, придумывает модели собственных платьев, то, что ухитрилась купить целый город, — всё это свидетельствует о том, что актриса стремится быть Женщиной, которая Сама Строит Свою Жизнь. Но все эти поползновения к могуществу решительно и странно противоречат тому образу Ким Бэсинджер, который и сделал её «звездой», — образу этакой молоденькой очаровашки с надутыми губками, на которую, как ни погляди, выходит, что она — само воплощение женской слабости и беспомощности.

«В женщинах тьма непроявившейся силы, — говорит она. — И не проявляется она лишь потому, что их уговаривают поверить, будто её у них нет. И я вовсе не имею в виду ту сексуальную силу, благодаря которой женщины покоряют мужчин. Я всегда хотела, чтобы отыскался такой мужчина, на котором я действительно могла бы зациклиться, мужчина, который бы и в самом деле… В общем, который и впрямь умеет тебя слушать и слышать и который вдруг решает для себя: „Пожалуй, позволю-ка я этой женщине верховодить“. В мире нет никого могущественнее таких вот мужчин. Им не требуется всей этой игры в „представителей сильного пола“. Дескать, мы крутые парни, вот сейчас пообедаем и поглядим, кого бы нам прижать к ногтю».

Ким Бэсинджер нимало не стесняется высказать таким вот «крутым парням» всё, что она о них думает. Во время съёмок фильма «Привычка жениться», где вместе с ней в главной мужской роли снимался Алек Болдуин, она схлестнулась с режиссёром, с продюсером, с членами съёмочной группы и с автором сценария Нейлом Саймоном, которого почитают чуть ли не за божество, обвинив их в том, что все они ничего не смыслят в комедии. «Вы не понимаете главного, — кричала актриса. — Все женщины — потаскушки!»

Её отношения с партнёром по картине Болдуином вылились в бурную и откровенную любовную связь. (При этом любовники никого не стеснялись, и как-то раз, говоря с Ким по телефону, Алек при посторонних прокричал: «Немедленно выезжаю к тебе. И сразу — в постель!») Её последующие, столь же бурные ссоры с Болдуином также дали достаточно пищи для журналистов. Словом, те обсасывали их летучий роман с таким же смаком, с каким пересказывали отдельные сцены из самой ленты «Привычка жениться».

В известном смысле Бэсинджер сделала карьеру именно на чувстве страха. Почти во всех фильмах, где она снялась, актриса изображает женщин, которые подспудно обязательно чего-то боятся.

Её не относят к числу особо тонких актрис Америки, но даже в самых неудачных работах Ким есть что-то потаённое. Есть в её присутствии на экране физическая убедительность, какой нет у других актрис.

Она выросла в многодетной семье, принадлежавшей к среднему классу. Отец её, владелец финансовой компании, увлекался в свободное время джазом, а мать до рождения пятерых детей была одной из солисток водного шоу-балета. Завоевав в 17 лет звание «Мисс Юность», Ким на свой страх и риск улетела в Нью-Йорк, где стала моделью в известном агентстве Эйлин Форд. Обладательница белокурых волос, голубых глаз и спортивной фигуры, Ким на протяжении пяти лет пользовалась огромным успехом.

В один прекрасный день 1976 года она отправилась вместе с дружком Дейлом Рабинентте, также манекенщиком, в Лос-Анджелес. В Голливуде она сначала довольствовалась маленькими ролями. В 1981 году сыграла первую полноценную роль в фильме «Провинция», вышла замуж за художника-гримёра Рона Бриттона, с которым развелась через восемь лет «без всяких сожалений». Однако критика не обратила внимание на её первые роли, и тогда актриса предприняла рискованный шаг — снялась обнажённой для журнала «Плейбой». Результат не заставил себя ждать: сразу посыпались предложения от известных режиссёров. Два-три не лишённых эротики фильма, снятых с её участием в павильонах Голливуда, заставили говорить о Ким Бэсинджер как о секс-символе конца восьмидесятых годов. Её назвали самой очаровательной актрисой со времён Мэрилин Монро.

Съёмки в нашумевшем фильме «9 1/2 недель» принесли ей не только славу, но и миллионы долларов. Как она сама восприняла эту роль? «Если я способна пробуждать у мужчин далеко не самые худшие чувства, то это для меня большая честь. А секретов красоты у меня нет — одному Богу известно, почему я так хороша».

Вышедший в 1988 году «Бэтмен» вознёс её на гребень славы. На съёмках «Бэтмена» началась и загадочная связь с певцом Принцем. Они познакомились на съёмочной площадке и вскоре после этого Ким стала проводить массу времени в его студии звукозаписи, причём журналисты утверждали, что парочка недурно развлекается в отелях Европы. И вдруг — всё кончилось. Ким призналась, что они вместе «довольно весело проводили время… было много музыки». Но подробнее говорить отказалась, «потому что Принцу, оберегающему свою личную жизнь, это не пришлось бы по душе».

К числу бывших поклонников Ким американская публика, кроме «короля стиля диско» Принца, относит крупного промышленника Джона Петерса, актёра Джека Николсона. Увы, до встречи с Болдуином её романы заканчивались не свадьбами, а скандалами. «Всё — в прошлом, — говорит Ким. — И всё остаётся со мной».

Когда они встретились, за плечами Ким и Алека уже были и разводы, и наркотики, и алкоголизм. Между ними, как говорится, прошёл электрический заряд. Они влюбились друг в друга с первого взгляда. Будучи уже взрослыми людьми, они сходили с ума: уезжали без предупреждения на интимный уик-энд в Мексику, опаздывали на съёмки, скандалили друг с другом и парализовывали тем самым работу всей группы. Едва только возникала свободная минута, Ким и Алек устремлялись в номер отеля, чтобы жадно броситься в объятия друг друга и заняться любовью. Тем временем вся съёмочная группа фильма была вынуждена терпеливо ждать, когда они насытятся и вернутся, помятые и томные, с всклокоченными волосами, к работе перед камерой! Их пламенный роман обсуждал весь Голливуд!

Поженившись впоследствии, Ким и Алек поселились в провинции. Как писали в те годы газеты и журналы, они проводили время в круглосуточных ласках, упиваясь друг другом. Ким совершила героический поступок, родив после сорока своего первого ребёнка, девочку Айленд.

Их брачный союз считался самым гармоничным и прекрасным в прожжённом цинизмом и пороком Голливуде. Правда, им не удалось избежать драматических ситуаций: в самом начале 2002 года Ким закрутила роман на стороне, Алек был травмирован до глубины души. В телевизионном ток-шоу он позволил себе невероятную откровенность, сказав, что их брак трещит по швам, а он превратился для своей жены в портье, в обязанности которого входит открывать дверь, когда она возвращается в полночь от своего приятеля. Но сильная любовь Ким и Алека спасла их от развода. Два года назад Алек чуть не угодил в тюрьму, когда разбил лицо папарацци, дерзнувшему приблизиться к его обожаемому семейству.

«Я оберегаю жену и ребёнка, как цепной пёс, — сказал он. — Я закипаю от возмущения, когда кто-то делает шаг в их сторону. Я готов наброситься на обидчика с кулаками. Никто не смеет приближаться к моей семье, к моей женщине. Я стою на их страже круглосуточно».

Секс-богиня Голливуда утверждала, что больше не собирается играть в кино: «Чувствовать, что тебя хотят миллионы, конечно, очень приятно. Но сейчас мне нужна моя семья. Ведь Алек — прекрасный, умный, чуткий муж. Так чего же ещё может хотеть женщина?»

Но через два года она триумфально вернулась. В 1997 году она сыграла проститутку в криминальном боевике «Секреты Лос-Анджелеса» и получила за эту роль «Оскар». После этого она снялась в двух картинах — «Благослови дитя» и «Я мечтала об Африке», провалившихся в американском прокате.

Очень много изменений принёс в её жизнь 2001-й год. Уже в начале января стало известно, что Ким подала заявление на развод. Формальная причина развода — «не сошлись характерами». Реальная же причина до сих пор так и неизвестна, зато какие только версии не появлялись в прессе (и истеричность Ким, и алкоголизм Алека, и даже такое нелепое предположение, как смена сексуальной ориентации Ким). Затем на протяжении всего года циркулировали слухи то о том, что Ким и Алек снова вместе и даже подумывают завести второго ребёнка, то о том, что супруги ненавидят друг друга пуще прежнего…

Также в этом году Ким успела сняться сразу в двух фильмах: «Люди, которых я знаю» (с Аль Пачино) и «Детройтский безымянный проект» (с рэппером Эминемом). В то же время Ким активно занимается благотворительной деятельностью (даже возглавляет какую-то организацию по защите животных) и много времени уделяет своей дочери. Вот такая она, белокурая секс-богиня Ким Бэсинджер…

Симона Синьоре (1921–1985)

Итальянская актриса. Снималась в фильмах «Путь наверх» (1959, премия «Оскар»), «Корабль дураков» (1965), «Признание» (1970), «Сгоревшие риги» (1972) и др.

* * *

Ив Монтан и Симона Синьоре впервые встретились 19 августа 1949 года под синим небом Прованса на террасе ресторана «Золотая голубка», где спустя два года они отпразднуют свою свадьбу. Им обоим тогда было по 28 лет.

Она — известная актриса, жена режиссёра Ива Аллегре и мать их дочери, трёхлетней Катрин. Монтан, приехавший на гастроли в Ниццу, — восходящая звезда мюзик-холла, получивший прозвище «Динамит на сцене» («De la dynamite sur scene»). У него тёмное прошлое и сомнительная репутация донжуана окраин, попавшего на столичные подмостки во многом благодаря протекции великой Эдит Пиаф, чьим возлюбленным он был в течение двух лет. Симона Каминкер (Синьоре — псевдоним, взятый в честь знаменитого французского киноартиста Габриэля Синьоре), дочь буржуа из Нейи, выкуривавшая пачку «Голуаз» в день, подруга Превера и Сартра, на первых порах внушала известную робость сыну итальянских эмигрантов Иво Ливи (Монтан — тоже псевдоним, пришедший как память детства, когда его мать звала обедать, крича по-итальянски: «Ivo monta! Ivo monta!» — «Иво, поднимайся!»).

В своей первой книге «Солнцем полна голова» Монтан так описывал их историческую встречу:

«Посреди двора, окружённая легкокрылыми голубями, стоит молодая женщина. У неё необычайно светлые волосы. Она улыбается точь-в-точь, как улыбаются девушки на старинных картинах итальянских мастеров. Я знаю, что её зовут Симона Синьоре; я никогда не видел картин, в которых она снималась; я не знаком с ней, но я знаю, что сейчас подойду к ней, стараясь не вспугнуть голубей, и скажу ей две-три фразы — просто так, всё равно какие две-три фразы, чтобы она повернулась ко мне, две-три фразы, так, чтобы не вспугнуть голубей… Это был счастливый день. И всякий раз, когда я вспоминаю его, передо мной возникают светлые волосы, блики солнца, голуби и Симона в то самое мгновение, когда она взглянула на меня и поняла, что я иду к ней».

Много позднее, в конце 1980-х годов, уже после смерти Синьоре, когда Монтан начал писать новую книгу воспоминаний, он дал другую, более правдоподобную, версию их знакомства:

«Образ женщины с голубями мы не разрушали, чтобы не разочаровывать журналистов. Существует действительно фотография, на которой Симона, сидя на корточках, кормит голубей, пристально глядя на кого-то (может быть, на меня, но я за кадром)…

Нас представили друг другу в „Золотой голубке“, а уже на следующий день мы обедали вместе. За десертом, взяв её за руку, я прошептал: „Какие у вас тонкие запястья!“ — и с тех пор мы не расставались».

По возвращении домой Симона рассказала Аллегре о своём начавшемся романе, но, опасаясь, что внезапный разрыв с мужем травмирует дочь, не решилась сразу уйти к Монтану. Тот, впрочем, не собирался долго терпеть такое положение: «Это было что-то огромное, буря страсти, радость, восторг, праздник, а потом ровно в семь она ушла „домой“, то есть к другому». Кризис. Ультиматум. И вскоре Симона в Нейи. («Так началась наша совместная жизнь. Навсегда. По-настоящему».)

22 декабря 1951 года в мэрии Сен-Поль-де-Ванс Ив и Симона поженились. С его стороны свидетелем был Поль Ру, владелец «Золотой голубки», с её — Жак Превер. В подарок на свадьбу Пабло Пикассо прислал рисунок, выполненный фломастером (что по тем временам было диковинкой).

Синьоре вспоминала: «Это была настоящая деревенская свадьба, как я мечтала. Я была счастлива, как девчонка в рождественское утро».

С тех пор одна из самых многообещающих и кассовых звёзд Франции намеревалась быть только спутницей и женой Монтана и чуть ли не сама поставила крест на своей кинокарьере. Симона так боялась разлуки с Ивом, что отказывалась от всех, даже самых заманчивых, предложений, включая поначалу и сценарий Жака Беккера — «Золотая каска». Только благодаря настойчивости режиссёра, не мыслившего свой фильм без Синьоре, она снялась в «Золотой каске», которую сама потом считала одной из лучших своих работ в кино.

Это было время их великой любви и подлинной страсти. Синьоре сопровождала Монтана во всех его гастрольных поездках. Монтан вспоминал: «Перед концертом я всегда снимал обручальное кольцо, но сознание того, что Симона в зале, было высшим счастьем, которое поддерживало меня».

Одним из самых серьёзных и драматичных испытаний для союза Синьоре — Монтан стал его роман с Мэрилин Монро. Всё началось с «дружбы семьями» в Лос-Анджелесе, в отеле Беверли-Хиллз, где Монтан и Синьоре снимали бунгало № 20, а их соседи Артур Миллер и Мэрилин Монро — бунгало № 21. Именно Мэрилин настояла пригласить Монтана после его нью-йоркских триумфов сниматься в фильме Джорджа Кьюкора «Миллиардер», где она должна была играть главную роль.

«Идиллия без будущего», как окрестили газетчики новую любовь самой знаменитой блондинки Америки и самого известного француза, стала подлинной находкой для рекламы будущего фильма, бюджет которого удвоился после того, как они оба стали героями бульварной хроники. Монтан был откровенен: «Многие из моих друзей до сих пор убеждены, что эта связь прежде всего льстила моему самолюбию. Да, это так: я действительно был польщён. Но куда больше растроган и тронут. Тронут тем, как это было прекрасно. Тронут, потому что это было безысходно. Ни разу ни на один миг не возникала у меня мысль порвать с женой».

Для Симоны эта история стала едва ли не самой большой драмой жизни. Она уехала на съёмки в Италию, понимая, что рисковала потерять Монтана навсегда. Её преследовали репортёры: «Вы думаете, он ещё вернётся?» Она без тени сомнения отвечала, что да, конечно, а как же иначе, она как раз ждёт его. Самое ужасное, что у неё не оставалось никаких иллюзий относительно их будущего. «Вы знаете много мужчин, которые устояли бы перед объятиями Мэрилин?» Она так страдала, что начала пить. Лицо её изменилось, подурнело. Она не хотела сопротивляться ни возрасту, ни своему новому пристрастию к алкоголю. Она согласилась постареть раньше времени.

Между тем роман Монтана закончился с последним съёмочным днём «Миллиардера». После душераздирающего прощания он вернулся в Париж с намерением навсегда порвать с Мэрилин. Он вернулся к своей Симоне…

Лариса Рейснер (1895–1926)

Русская писательница. Член партии большевиков с 1918 года. В годы Гражданской войны боец, политработник Красной Армии. Автор книги очерков «Фронт» (1924), «Уголь, железо и живые люди» (1925). Была возлюбленной поэта Николая Гумилёва, революционеров Фёдора Раскольникова и Карла Радека.

* * *

Женщина-комиссар из «Оптимистической трагедии» Всеволода Вишневского — это Лариса Рейснер. Она родилась 1 (13) мая 1895 года в Люблине (Польша) в семье профессора права Михаила Рейснера. Мать — урождённая Хитрова. С 1905 года семья жила в Петербурге, в достатке, комфорте, уюте. Девочка, красивая и способная, окончила с золотой медалью женскую гимназию, поступила в Психоневрологический институт и одновременно стала посещать в качестве вольнослушательницы цикл лекций по истории политических учений в университете. Её привлекали поэзия и политика.

Позднее английский журналист Эндрю Ротштейн так писал о встрече с ней: «Я совсем не был готов, входя в купе, к красоте Ларисы Рейснер, от которой дух захватывало, и ещё менее был подготовлен к чарующему каскаду её весёлой речи, полёту её мысли, прозрачной прелести её литературного языка».

Она сочиняла стихи. Мечтала стать поэтессой.

Апрельское тепло не смея расточать,

Измождённый день идёт на убыль,

А на стене всё так же мёртвый Врубель

Ломает ужаса застывшую печать…

Видно, что это не женское письмо. Удивительно: Лариса Рейснер — воплощение женственности, а по внутреннему складу была иной, решительной и даже резкой, и гордилась своим «мужским умом». Она словам предпочитала поступки. Любила споры. Всегда находила веские доказательства. Любила побеждать. В том числе и мужчин.

Николай Гумилёв. Поэт. Капитан, рвущий из-за пояса пистолет, настоящий мужчина-воин. Они встретились осенью 1916 года в «Привале комедиантов» — артистическом кабачке на Марсовом поле. Рейснер ценила Гумилёва и умело разжигала в нём любовный огонь. Она называла его Гафизом, он её — Лери. «Я не очень верю в переселенье душ, — писал он ей, — но мне кажется, что в прежних своих переживаниях Вы всегда были похищаемой Еленой Спартанской, Анжеликой из Неистового Роланда и т. д. Так мне хочется вас увезти. Я написал Вам сумасшедшее письмо, это оттого, что я Вас люблю. Ваш Гафиз».

Вместо похищения была встреча на Гороховой в «доме свиданий». Лариса Рейснер признавалась: «Я так его любила, что пошла бы куда угодно». Гумилёв предлагал Ларисе жениться на ней, но она отказалась. Потом узнала, что у него роман с Анной Энгельгард, которая и стала второй женой поэта (первой, как известно, была Анна Ахматова).

Разрыв был окончательный. В одном из своих последних писем к Гумилёву Рейснер писала: «…В случае моей смерти все письма вернутся к Вам, и с ними то странное чувство, которое нас связывало и такое похожее на любовь…» И пожелания поэту: «Встречайте чудеса, творите их сами. Мой милый, мой возлюбленный… Ваша Лери».

В августе 1921 года Николай Гумилёв был расстрелян большевиками.

Рейснер бросилась в революцию, как в стихию. Не в поэзии, не в литературе она утвердилась, нашла самоё себя, а именно в огне и крови революции, где надо было убеждать, командовать, повелевать, рисковать жизнью, — всё это будоражило её кровь. Она была рождена не поэтессой, а отважным комиссаром.

Став комиссаром Балтфлота, она прямо-таки упивалась этой новой значительной ролью. В морской чёрной шинели, элегантная и красивая, отдавала приказы революционным матросам, как королева — пажам. В ней легко уживались революционность и буржуазность. «Мы строим новое государство. Мы нужны людям, — откровенно декларировала она. — Наша деятельность созидательная, а потому было бы лицемерием отказывать себе в том, что всегда достаётся людям, стоящим у власти».

Поэт Всеволод Рождественский вспоминал, что когда он пришёл к Ларисе Рейснер в квартиру бывшего морского министра Григоровича, которую она занимала, то был поражён обилием предметов и утвари — ковров, картин, экзотических тканей, бронзовых будд, майоликовых блюд, английских книг, флакончиков с французскими духами… И сама хозяйка была облачена в халат, прошитый тяжёлыми золотыми нитками. Она служила режиму, но не забывала и о себе.

Что она делала в гражданскую? Была бесстрашной? Да. Рисковала? Да. Смерти смотрела в глаза. И там она нашла своего истинного воина, красного командира Фёдора Раскольникова. Любовь родилась в бою. Общий враг. Единые цели. Оба тяготели к литературе.

Его назначили советским послом в Афганистане. 3 июля 1921 года из Кушки вышел караван — 10 вьючных и верховых афганских коней. Началось 30-дневное путешествие по пескам, горам и долинам Афганистана. Когда местные жители видели путников, то они словно каменели: на лошади ехала с открытым лицом красавица в мужском костюме и вместе с матросами пела песню под гармошку. Бывшая салонная петербургская поэтесса. Бывший комиссар Балтфлота. Посольская жена Лариса Рейснер…

Афганистан после голодной России казался райским местом. Сытно и красиво. Фонтаны и розы. Знаки внимания к первой леди посольства и любимый муж. Чего желать ещё? Для обычной женщины, разумеется, больше нечего, но только не для Ларисы Рейснер. Она вскоре затосковала, покинула своего Фёдора и укатила обратно в Россию.

Фед-Фед звал её к себе в Кабул, где он был послом, она не ехала.

Строки его письма к ней, финал:

«…Мне кажется, что мы оба совершаем непоправимую ошибку, что наш брак ещё далеко не исчерпал всех заложенных в нём богатых возможностей. Боюсь, что тебе в будущем ещё не раз придётся в этом раскаиваться. Но пусть будет так, как ты хочешь. Посылаю тебе роковую бумажку…»

«Роковая бумажка» — это согласие на развод.

Неофициальным мужем Рейснер стал Карл Радек, блестящий журналист, публицистический талант которого ценил Ленин. Дочь Софья вспоминала, что у Радека были три слабости: книги, трубки и хороший табак. Была и четвёртая, красивые женщины. На первые свидания с Ларисой он брал свою дочь Софью. В этом весь Радек — человек парадоксов, мастер компромиссов и лавирования, он наслаждался любовью Ларисы Рейснер, желая при этом оставаться «хорошим семьянином», любящим мужем и отцом…

Всё оборвалось трагически. Глоток сырого молока — и Ларисы Рейснер не стало. Она умерла от брюшного тифа 9 февраля 1926 года в Москве, прожив всего лишь тридцать лет.

«Зачем было умирать Ларисе, великолепному, редкому, отборному человеческому экземпляру?» — патетически вопрошал Михаил Кольцов.

Гроб стоял в Доме печати на Никитском бульваре. Двор был заполнен народом — военными, дипломатами, писателями… «Вынесли гроб, — вспоминает Варлам Шаламов, тогда ещё начинающий поэт, — и в последний раз мелькнули каштановые волосы, кольцами уложенные вокруг головы».

Пули, миновавшие её, убили тех, кто её любил. Первым — Гумилёва. Раскольникова (в 1938 году был объявлен «врагом народа»). Карла Радека («заговорщик, шпион всех иностранных разведок, наймит всех империалистов»)…

За три года до кончины она писала из Джелалабада: «…Этот последний месяц буду жить так, чтобы на всю жизнь помнить Восток, пальмовые рощи и эти ясные, бездумные минуты, когда человек счастлив от того, что бьют фонтаны, ветер пахнет левкоями, ещё молодость, ну, и сказать — и красота, и всё, что в ней святого, бездумного и творческого. Боги жили в таких садах и были добры и блаженны…»

Кристина Онассис (1950–1988)

Дочь богатого греческого судовладельца Аристотеля Онассиса. Кристина была самой богатой гречанкой. И одной из самых богатых женщин мира.

* * *

В ноябре 1988 года при загадочных обстоятельствах скончалась Кристина Онассис. Наследницей огромного состояния, оцениваемого в 1 миллиард долларов, стала её малолетняя дочь Афина.

Начало этому богатству положил Аристотель Онассис. Отец Аристотеля — его звали Сократ — был состоятельным торговцем табаком.

В 1946 году Онассис женился на семнадцатилетней Тине Ливанос. Первое время её переполняло счастье, но эйфория длилась недолго. Вскоре её охватила тоска, ощущение слабости перед сильной личностью мужа, она стала принимать наркотики. Даже дети не могли вытащить её из этой пропасти. Тина обожала Александра и Кристину, но многочисленные личные проблемы не давали ей возможности посвящать достаточно времени семье, и это усиливало её страдания.

У Ариса (так называли Онассиса близкие) тоже мало оставалось времени для семейных радостей: он был перегружен работой и другими делами. Но тем не менее Аристотель любил своих детей, и больше всего — дочь. Онассисы много путешествовали — их жизнь протекала на громадной яхте (это роскошное судно дочурка получила в подарок от отца ещё в младенческом возрасте), в виллах, гостиницах или квартирах в Париже, Лондоне, Буэнос-Айресе и других городах. Кристина жила, как принцесса. Даже куклы, в которые она играла, были одеты в платья, специально созданные Кристианом Диором.

Кристина была хорошо знакома со многими знаменитостями того времени. Одной из них была, например, Грейс Келли, известная голливудская кинозвезда, ставшая впоследствии женой князя Монако Ренье III.

…Кристина хорошо запомнила их свадьбу. Корабль, привёзший Грейс в порт Монте-Карло, был великолепно украшен. Все суда гудели, а на доках были установлены флаги. Отовсюду неслась музыка.

Всем были заготовлены подарки. Вернувшись в свой замок Шато де ля Круа в Монте-Карло, Кристина и Александр также обнаружили в саду презенты на память — пару прекрасных арабских скакунов…

Глубокий след в душах Кристины и Александра оставили семейные скандалы, повлиявшие на всю их последующую судьбу.

Семья Онассисов ещё долго жила вместе. Окончательную точку на браке Аристотеля и Тины поставил его новый роман со знаменитой греческой певицей Марией Каллас.

В 1971 году, через три года после того, как Джекки Кеннеди стала мисс Онассис, её падчерица, которой тогда было восемнадцать лет, сбежала с Джозефом Болкером, сорокавосьмилетним разведённым продавцом недвижимости из Лос-Анджелеса. Онассису сообщили о свадьбе, которая состоялась в Лас-Вегасе, по телефону, когда они с Джекки отмечали её 42-й день рождения на Скорпиосе. Звонок взбесил его, и он немедленно лишил дочь наследства, сказав ей, что она не получит ни цента, пока будет находиться в браке с Болкером. Мысль о том, что его дочь вышла замуж за еврея, имеющего четырёх взрослых детей, привела его в ярость. Онассис всегда недолюбливал евреев и не доверял им. Видя мужа в гневе, Джекки замолкла, боясь своими словами подлить масла в огонь.

Кристина прожила в браке лишь девять месяцев. Болкер послушался Онассиса и начал бракоразводный процесс в Калифорнии. «Мы жили в напряжении, — говорил он. — Она ещё слишком молода и не смогла перенести разлуки с отцом».

«Он перестаёт быть моим мужем, но навсегда останется моим лучшим другом», — заявила Кристина.

Кристина попыталась свести счёты с жизнью в Лос-Анджелесе, когда поняла, как сильно взбешён отец её браком с американцем. Ранее в Лондоне она пыталась уйти из жизни после прекращения связи с одним из её первых возлюбленных — Петросом Гуландрисом. И после каждой попытки покончить с собой Кристиной овладевала такая жажда жизни, что газеты переполнялись фотографиями пышных торжеств и весёлых вечеринок с её участием.

Трагичной вехой вошёл в жизнь Кристины 1975 год — умер отец. Она осталась совсем одна. Ведь до этого разбился на спортивном самолёте брат, потом умерла мать. В возрасте 24 лет Кристина стала единственной продолжательницей рода Онассисов и наследницей баснословного богатства, которое, однако, не давало ей утешения.

…После похорон отца, состоявшихся на принадлежащем Онассисам семейном острове Скорпиос в Эгейском море, Кристина собрала весь персонал, находившийся там, коллег по бизнесу, его друзей на своей яхте. Атмосфера в салоне, где некогда курил сигару Уинстон Черчилль, стреляла глазками очаровательная кинозвезда Грета Гарбо, танцевала Грейс Келли, безумно веселилась Мария Каллас, была на этот раз иной.

Кристина взобралась на стол и, осмотрев всех, сказала: «С сегодняшнего дня этот остров, этот корабль, всё, что вы видите и что принадлежит семье Онассис, — моё. Я буду определять вашу судьбу». И ещё более трагичным голосом, готовая сорваться на рыдания, закричала: «И вы все тоже мои!»

После смерти отца Кристина снова пыталась найти счастье в личной жизни — вышла замуж за Александроса Андреадиса, наследника богатых предпринимателей. Спустя год брак был расторгнут.

Русский чиновник и по совместительству агент КГБ 40-летний Сергей Каузов стал её третьим мужем. Роман начался совершенно неожиданно: однажды утром Кристина говорила по телефону с Москвой о перевозке партии нефти на своих танкерах. На другом конце провода её внимание привлёк приятный голос молодого человека, говорившего на безукоризненном английском.

Они познакомились, обменялись комплиментами, и разговор перестал быть чисто деловым, стал дружеским. Через некоторое время Сергей приехал в Париж и вскоре уже развлекался в постели с 26-летней красавицей-гречанкой. Дни, недели, месяцы Кристина скрывалась от своих друзей.

Известие о её решении выйти за Сергея замуж произвело на всех впечатление разорвавшейся бомбы. Брак означал и переезд в Москву.

Развод Сергей ещё не получил. Жена и дочка плакали, проклиная его, и лишь мама, полная и добродушная русская женщина, одобрила «помешательство» своего сына. С ней Кристина жила первое время в небольшой московской квартирке.

…Лил сильный дождь, когда во Дворце бракосочетания на улице Грибоедова проходила торжественная церемония. Присутствовали некоторые родственники Каузова, а со стороны Кристины не было никого. Когда молодожёны снова очутились в тёмной квартирке, под аккомпанемент старых русских песен, которые пела счастливая мама Сергея, дочка Аристотеля Онассиса решила, что нужно уезжать. В ту же ночь начались звонки друзьям в Париж, в Лондон, в Нью-Йорк.

Через несколько дней она снова вернулась в Европу. Сергей потерял свою первую жену, и теперь, кажется, терял и вторую. Было от чего погрузиться в мрачную меланхолию. Он приехал к Кристине, и они снова, словно обручённые, стали встречаться в гостиницах. Стадии потепления и похолодания в их отношениях сменяли друг друга. Но зеркало уже дало трещину — об этом они знали оба.

Развод был лёгким. Супружеская жизнь продлилась всего шестнадцать месяцев. Кристина подарила Сергею два танкера. Каузов женился в третий раз на англичанке Алисон Харкес, бывшей любовнице министра обороны страны, но и этот брак оказался недолговечным, хотя у них родилась дочь. Сегодня 60-летнего мультимиллионера Сергея Каузова называют одним из самых богатых бывших сотрудников КГБ.

На какой-то период времени Кристина снова ушла в себя, удалилась от мирской жизни, чтобы подавить эту новую горечь. Но потом она снова начала появляться на вечеринках, словно хотела убедить себя в том, что всё идёт прекрасно…

Кристина переехала в Париж, где сблизилась с вернувшимся из Африки богатым французским бизнесменом Тьерри Русселем, с которым она познакомилась за 10 лет до того. Тьерри решил, что целью его жизни будет наставить Кристину на путь истинный: она должна прекратить принимать таблетки, отказаться от ночных гулянок и от всех других дурных привычек. Сначала это не очень-то понравилось своевольной гречанке.

Однако, когда она поняла, что Тьерри действительно её любит, она послушалась. Новая жизнь пришлась по душе. «Вот человек, который находит меня привлекательной, и, конечно, не из-за денег, — думала Кристина. — Да, Тьерри лучше, чем все мои прежние мужья».

Но беда пришла оттуда, откуда Кристина ждала её меньше всего. Несмотря на любовь к жене, Руссель не смог вычеркнуть из своей жизни прежнюю возлюбленную — шведку Габи Ландханге. Утверждают, что между ними был заключён своего рода договор: Тьерри женится на Онассис, но, чтобы Габи не устроила скандал, он не порвёт с ней. Несмотря на брак, Тьерри продолжал встречаться с Ландханге, от него у неё родился ребёнок.

Кристина знала о существовании Габи — в кругах, к которым она принадлежала, новости распространялись с быстротой молнии, — однако думала, что их отношения закончились. Из анонимных телефонных звонков и рассказов знакомых ей стало всё известно.

Кристина и Тьерри расстались, но в их сердцах сохранились следы большой привязанности. Для Кристины положение было ещё более трудным, ведь именно от Тьерри у неё осталась её любимая дочь Афина. Руссель очень любил дочку и потом постоянно приезжал к ней, чтобы увидеться, пытаясь при этом — правда, без особого рвения — снова завоевать доверие Кристины. Тем временем наследница Аристотеля Онассиса незаметно всё глубже опускалась в трясину жизни; снова вернулись таблетки и алкоголь.

Кристина глубоко переживала нанесённую ей обиду, но в глубине души надеялась, что когда-нибудь муж снова будет с ней и её крошкой. Может быть, именно эта надежда помогала ей постоянно посещать церковь, что давало кое-кому повод говорить, будто Кристина стала фанатически религиозной.

Руссель вернулся, но, увы, уже было слишком поздно.

…Ночью 17 ноября 1988 года Кристина возвратилась с вечеринки в гостиницу в Буэнос-Айресе (она приехала в Аргентину на короткое время) довольно поздно и поспешно поднялась к себе в номер, чтобы лечь спать. Однако позже произошло то, что привело служащих гостиницы в смятение: Кристина с наушниками «вокмена» на голове спускалась в холл — босоногая, едва одетая, хотя на улице уже было довольно холодно. Никто не знает, куда она ходила и что делала.

На следующий день приятельница Марина Додеро заехала за Кристиной в гостиницу на машине и увезла её с неразлучной спутницей Элен Сиро к себе на виллу в 37 километрах от Буэнос-Айреса. Вечером, когда компания устроила у бассейна ужин, Кристина, казалось, потеряла аппетит. Затем она сказала, что ей холодно, и пошла спать.

На следующее утро Кристину нашли мёртвой: обнажённая, она лежала в ванной. Никаких внешних следов насилия и каких-либо других свидетельств её убийства замечено не было. После осмотра врачи заявили об отёке лёгких в тяжёлой форме. Был найден пустой пузырёк со снотворным.

Руссель поспешил в Буэнос-Айрес, чтобы перевезти тело Кристины в Скорпиос, который уже стал островом-мавзолеем. Он дал себе клятву сохранить хотя бы маленькую Афину, если ему не удалось спасти Кристину.