Лайза минелли (родилась в 1946)

Американская актриса и певица, дочь Джуди Гарланд и режиссёра Винсента Минелли. Стала звездой после участия в бродвейском мюзикле «Флора, красная угроза» (1965) и фильме «Кабаре». Позже снялась в фильмах «Нью-Йорк, Нью-Йорк!» (1977), «Артур» (1981). Обладательница престижных премий «Эмми», «Оскар», «Золотой глобус».

* * *

12 марта 1946 года в Лос-Анджелесе родилась новая принцесса Голливуда, единственная дочь режиссёра Винсента Минелли и знаменитой Джуди Гарланд — Лайза. Первым её пришёл поприветствовать Фрэнк Синатра, дети Чаплина стали её друзьями детства, а район Беверли-Хиллз — площадкой для игр. Ни у кого не было сомнений, что эта очаровательная черноволосая девочка с огромными карими глазами с самого рождения принадлежит Голливуду.

Безоблачное счастье в семье Миннелли и Гарланд оказалось хрупким. Подверженная бессоннице и стрессам, Джуди начала принимать наркотики. Они привели к резким перепадам настроения, срывам, которые начали мешать и её карьере, и семейной жизни. Лайзе было всего 14 месяцев, когда её мать была вынуждена пройти курс лечения в санатории «Лас-Кампанас». И позже ей не раз приходилось бывать в подобных заведениях. Когда Лайзе было три года, её родители оформили развод. Суд постановил, что ребёнок должен проводить с каждым из родителей по полгода. Так она стала жить в двух совершенно разных мирах. Винсент делал всё возможное и невозможное, чтобы доставить дочери удовольствие. Брал её на съёмочную площадку и обращался с ней как с равной. Каждый год в день рождения дочери Винсенте дарил ей пять платьев, которые были точными копиями костюмов актрис в самых известных фильмах. А главное, Лайза навсегда запомнила многие полезные советы отца-профессионала.

Тем временем Джуди быстро нашла замену Винсенте, вышла замуж за актёра Сида Люфта и переехала в Лондон. Но и второй муж Джуди не смог побороть её пагубную страсть. Маленькая Лайза в эти и последующие годы, подобно детям многих наркоманов, научилась делать вид, будто всё в порядке. Ей приходилось быть сиделкой матери, секретарём, защищать и охранять её репутацию, а подчас и удерживать от попыток покончить с собой…

Ничего не изменило и рождение сестры Лайзы — Лорны Люфт, к которой Лайза относилась с трогательной любовью.

Так что неудивительно, что Лайза искала защиты у обожавшего её отца. Но и он женился во второй раз. Это известие Лайза восприняла с большой горечью. Её отношения с Жоржетт Мартель (так звали новую жену Винсента Минелли) и с её вскоре родившейся дочерью были весьма напряжёнными.

В 1961 году Лайза поступила в Высшую школу искусств в Нью-Йорке, а затем продолжила учёбу в Скарсдейле, где сыграла все ведущие роли в школьных спектаклях. В апреле 1962 года Лайза дебютировала в музыкальной комедии «Лучший футбольный форвард» и спела специально для неё написанную песенку «Ты создан для любви». Её заметили.

В Лондоне, после одного из концертов в зале «Палладиум» Джуди Гарланд познакомила дочь со своим протеже Питером Алленом, талантливым музыкантом, пианистом, с юности зарабатывающим себе на жизнь в ночных клубах и барах-пиано. Джуди знала о его гомосексуальных наклонностях, но решила, что этот умный, тонкий юноша (ему было двадцать лет) — подходящая пара для её Лайзы. Она очень боялась, что Лайза пойдёт по её пути, станет пить, принимать наркотики.

Они объявили о помолвке в ноябре 1964 года, спустя три недели после знакомства. Питер стал для Лайзы больше другом, чем мужем. Зато для Джуди он оказался идеальным зятем, поскольку не только оплачивал её счета и отвечал на письма поклонников, но и помогал её детям — сводным сестре и брату Лайзы — переживать кризисные ситуации в семье. Джуди всё больше проигрывала свою битву с наркотиками и в 1969 году умерла в возрасте 47 лет от чрезмерной дозы снотворного. Проводить её в последний путь пришли 22 тысячи американцев. Такого не было со дня похорон Рудольфо Валентино, то есть ровно 43 года. Лайза очень переживала утрату и во время похорон впервые приняла сильнодействующее успокоительное лекарство.

В апреле 1970 года брак Лайзы и Питера распался. По мнению Лайзы, причиной послужило не что иное, как её всё возрастающий успех на фоне неудач Питера. Хотя надо думать, что поводом послужил её бурный роман с гитаристом Рексом Крамером. К тому же Лайза не переносила друзей Питера, а он не любил окружение Лайзы.

В искусство она пробивалась с невиданным упорством: 14 раз прослушивалась на роль Салли в мюзикле «Кабаре» на Бродвее! И всё-таки роль отдали Джил Хейуорт. Лайза не сдалась и включила песню «Кабаре» в свои выступления в ночном клубе. И вот через пять лет Боб Фосс пригласил её сыграть в кино эту роль, может быть, самую значительную в биографии актрисы…

Боб Фосс и Лайза работали над «Кабаре» как одержимые. И долгие годы, до самой смерти режиссёра, их связывала крепкая дружба. Он многое дал Лайзе, но, к сожалению, именно он научил её ценить «прелести» наркотиков. После «Кабаре» имя Лайзы стало легендарным.

Началась бурная жизнь, полная приключений, романов, съёмок, концертов, постоянного возбуждения. Её видели в обществе то режиссёра Питера Селлерса, то богатого плейбоя молодого бразильца Педро Аквинага. В Европе Лайза встретилась с бароном Алексисом де Реде, и многие предсказывали скорый брак. Но другой потомственный аристократ, Дэзи Арназа, вытеснил барона из её жизни, и именно он стоял рядом с ней на церемонии вручения Лайзе «Оскара» за фильм «Кабаре». То было время бурных романов, развивавшихся почти одновременно: Бен Вереен — исполнитель роли Иуды в нашумевшем «Иисус Христос — суперзвезда», Дайсон Ловелл, Эдди Альберт и… возвращение к Дэзи Арнасу. Кажется, нет никого, кто смог бы удержать её от любовного водоворота…

Летом 1974 года во время работы над фильмом «Это — развлечение» Лайза Минелли вышла замуж за знаменитого телевизионного режиссёра Джека Хейли. На свадьбе было 700 человек, среди них такие звёзды, как Элизабет Тейлор, Ширли Маклейн, Фред Астер, Рок Хадсон… Казалось, всё складывается удачно. Однако счастья не было. Лайзу окружали люди, которых привлекали только её деньги. Она стала пить и принимать кокаин…

Дружба с модельером Хальстоном, разработавшим её стиль и сделавшим её одной из десяти самых красиво одетых женщин мира, к сожалению, также связана с кокаином.

На съёмках фильма «Нью-Йорк, Нью-Йорк!» она влюбилась в режиссёра Мартина Скорсезе. Их подогретая кокаином страсть мешала работе, превращая съёмки в кошмар для всех, занятых в картине. Фильм приняли не слишком тепло. Лайза Минелли горько заметила, что Голливуд не прощает трёх неудач подряд. Но для Мартина Скорсезе это не имело никакого значения. Он был влюблён в Лайзу и ещё до выхода её фильма на экран начал репетировать с ней мюзикл под названием «Акт». Он шёл два с половиной часа, и Лайза Минелли пела в нём 12 номеров, специально написанных для неё. Слухи о любовном романе Скорсезе и Минелли распространились с молниеносной быстротой. Жена Скорсезе подала на развод, открыто объявив, что Скорсезе тратит чудовищные средства на покупку наркотиков, которые он употребляет вместе с Лайзой.

Премьера мюзикла состоялась в октябре 1977 года. Отзывы критиков были более чем сухие, а вот публика охотно покупала билеты, стремясь посмотреть на Лайзу Минелли.

Увлечение наркотиками привело к тому, что спустя два месяца Лайза отменила спектакли на неделю.

Наконец, в июле 1978-го она обратилась в «Центр Бетти Форд» и начала жестокую борьбу с унаследованным от матери кошмаром. И вышла из этой схватки победительницей. К тому времени она уже разошлась с мужем. Её спутником стал Михаил Барышников. Потом, уже расставшись, они выступили вместе в знаменитом бродвейском шоу «Барышников на Бродвее».

В 1986 году умер её отец. Это был страшный удар. Лайза обожала его и долго не могла прийти в себя. Она больше не пила и не принимала наркотики.

В 1987 году Лайза установила рекорд почти столетней истории «Карнеги-Холла». Никогда не было таких сборов у певца или певицы, выступавших на этой сцене. Затем состоялось турне по Америке. Везде её встречал восторженный приём. Её приветствовали не только как актрису, но и как мужественную, сильную личность.

В 1989 году в Нью-Йорке в «Рейдио-Сити» была поставлена пьеса «Развлекаясь» в двух частях: «Лайза на концерте» и «Лайза и друзья». Это шоу принесло актрисе не только новый небывалый успех, но и личное счастье. На репетиции она познакомилась с пианистом Билли Стритчем, а в 1991 году разошлась с Марком, с которым она прожила непростые одиннадцать лет.

Лайза продолжала заниматься своими племянниками, выступала, записывала альбомы, снималась в кино, но чувство одиночества всё чаще посещало её. В марте 1996 года она отметила своё 50-летие.

Форнарина (ок. 1496 —?)

Собственное имя — Маргарита Лути. Возлюбленная Рафаэля. Её образ запечатлён великим художником в нескольких картинах, в том числе в знаменитой «Сикстинской Мадонне».

* * *

«Один раз человеческой душе было подобное откровение; дважды случиться оно не может… — писал поэт В. А. Жуковский, посетив в 1821 году дрезденскую галерею, где любовался „Сикстинской Мадонной“ Рафаэля. — Час, который провёл я перед этой Мадонной, принадлежит к счастливейшим часам моей жизни».

Удивительно, но небесные черты Непорочной Девы списаны с создания, далеко не ангельского. Так кто же она, избранница гения, сумевшая завоевать его сердце?

В 1514 году папа Лев X назначил Рафаэля главным архитектором собора Св. Петра. Банкир Агостино Чиги, соперничавший с папой в любви к искусствам, как только узнал, что знаменитый художник находится в Риме, сразу предложил ему расписать главную галерею его дворца Фарнезино на берегу Тибра. Рафаэль не мог поселиться в Ватикане, поэтому банкир отвёл ему роскошные апартаменты в своём дворце, выходившие окнами в красивейший парк, и не скупился на расходы.

Художник украсил стены знаменитыми фресками «Три грации» и «Галатея», но вынужден был прервать работу, ибо никак не мог подыскать натурщицу для «Амура и Психеи». Однажды, прогуливаясь по парку в сопровождении ученика Франческо Пенни, он очутился на берегу Тибра, где увидел девушку поразительной красоты. Незнакомке, прекрасной, как Мадонна, было лет 17–18. Она стояла, прислонившись к дереву, вся облитая дождём лучей яркого полуденного солнца, прорывавшихся сквозь листву. Восхищённый Рафаэль узнал, что девушку зовут Маргаритой Лути, что она дочь хлебопёка и живёт неподалёку. Девушка давно мечтала прогуляться по чудесному парку Фарнезино. Рафаэль вызвался проводить её.

«Я нашёл наконец Психею!..» — шепнул он по дороге Пенни.

После прогулки художник привёл Маргариту в мастерскую. Прекрасная дочь хлебопёка с любопытством рассматривала этюды и эскизы, искренне восхищаясь искусством маэстро. На предложение Рафаэля нарисовать её портрет Маргарита ответила согласием, но ей надо было заручиться согласием отца и жениха.

Упоминание о женихе немного смутило художника, правда, красавица поспешила заметить, что выходит замуж не по любви, а лишь потому, что в 17 лет просто стыдно оставаться в девушках. Да и жених её — всего лишь пастух в Альбано, владении Агостино Чиги.

Рафаэль сказал, что Маргарита с её чудными глазами, дивным ротиком и великолепными волосами должна принадлежать, по крайней мере, принцу крови. В благодарность за посещение художник предложил Маргарите превосходное золотое ожерелье, купленное им накануне для куртизанки Андреа, но девушка отказалась принять дорогой подарок. Тогда Рафаэль предложил ей купить ожерелье всего за десять поцелуев. Маргарита взглянула на продавца. Рафаэлю шёл тридцать первый год, он был весьма привлекательным мужчиной… И покупка состоялась, да не за десять, а за сто, за тысячу поцелуев! Вырвавшись из объятий, Маргарита, убегая, крикнула, что, если Рафаэль хочет с ней встретиться завтра, пусть поговорит с отцом.

Рафаэль вошёл в пекарню Лути вслед за девушкой и, заплатив 50 золотых монет, получил согласие отца рисовать сколько угодно портретов его дочери. Покладистый родитель, кроме того, пообещал объясниться со своим будущим зятем-пастухом.

Рафаэль не спал целую ночь, страстно влюблённый в прекрасную Форнарину (forno — печь, fornaj — пекарь).

Дочь пекаря в это время выясняла отношения с женихом Томазо Чинелли, в течение месяца ласкавшего по ночам свою будущую жену. Пастух сразу же заметил драгоценность, которую невеста и не подумала снять с шеи. Томазо упрекнул её в измене. Уж не хочет ли она уподобиться куртизанкам Рафаэля? Девушка, вспылив, ответила, что готова стать кем угодно, чтобы иметь горы золота и избавиться от диких сцен, которые вынуждена выносить, будучи честной женщиной. Пастух опомнился и бросился умолять о прощении. Маргарита простила его, взяв с него слово приходить к ней только по приглашению. Томазо потребовал, чтобы Маргарита сегодня же торжественно поклялась в церкви выйти за него замуж. На рассвете Томазо и Маргарита были в церкви, где девушка принесла клятву верности жениху, а через несколько дней она дала такую же клятву Рафаэлю.

Этой девушке суждено было стать первой и единственной любовью великого Рафаэля. Он был избалован женщинами, но теперь его сердце принадлежало Форнарине.

Рафаэля, вероятно, ввело в заблуждение ангельское выражение прелестного личика дочери хлебопёка. Сколько раз, ослеплённый любовью, он изображал эту очаровательную головку! Начиная с 1514 года он писал не только её портреты, эти шедевры из шедевров, но и создал благодаря ей образы Мадонн и святых, которым будут поклоняться!

На первом сеансе Маргарита позировала для Психеи, украсившую позднее виллу Фарнезино.

«О, как ты прекрасна!..» — повторял маэстро при каждом взмахе карандаша.

В эту же ночь он посетил Форнарину в её каморке. В течение пяти часов, до самого рассвета, Франческо Пенни терпеливо ожидал учителя. Наконец тот вернулся восторженный, взволнованный, готовый отдать хлебопёку всё, лишь бы Маргарита принадлежала ему одному. На робкий намёк ученика об опасности, которую несёт в себе неумеренная любовь, художник ответил: «Художник становится талантливее, когда так любит иль бывает так любим!.. Любовь удваивает гений!.. Ты увидишь, какие картины я напишу с Маргариты!.. Само небо послало мне её!»

За 3000 золотых булочник позволил художнику увезти Маргариту, куда угодно.

Рафаэль нашёл для своей любовницы красивую виллу в одном из римских предместий, купил ей дорогие одежды и осыпал драгоценностями. У неё появились лошади и экипажи.

В течение года любовники почти не расставались. Рафаэль никого не хотел видеть, никуда не выходил, пренебрегая работами и занятиями с учениками. Папа Лев X начинал выражать недовольство, а Агостино Чиги, огорчённый перерывом в работе по украшению дворца, предложил перевезти девушку в Фарнезино. Маргарита сразу согласилась на переезд, надеясь укрыться во дворце от мести жениха Томазо, присылавшего ей гневные письма. Она надеялась приобрести покровительство у Агостино Чиги, хозяина пастуха.

Рафаэль в восторге от того, что имеет счастливую возможность соединить любовь с искусством, с жаром принялся за работу, иногда целыми днями оставляя возлюбленную наедине со своими мыслями. И если бы только с мыслями…

Форнарина получила очередное письмо с угрозами от жениха. И в этот момент ей доложили о визите Агостино Чиги. Девушка быстро расстегнула ворот капота, обнажив роскошные плечи. Банкир без промедления обвил руками её гибкий стан и крепко поцеловал её, после чего начал клясться в любви, умоляя о взаимности. Форнарина потребовала доказательств…

В тот же вечер пастуха Томазо доставили в монастырь Санто-Козимо, настоятель которого, двоюродный брат Чиги, за символическое вознаграждение обещал держать пастуха до тех пор, пока не получит приказание освободить его.

В 1518 году Рафаэль принял в число учеников юного болонца Карло Тирабоччи. Вскоре все, кроме маэстро, знали о его любовной связи с Маргаритой. Ученики порвали с Тирабоччи всяческие отношения, посчитав, что тот совершил гнусный проступок. Дело дошло до дуэли, в которой болонец пал, поражённый ударом шпаги Перино-дель-Вага. От Рафаэля скрыли истинную причину поединка, а Форнарина нашла другого поклонника.

Жажда любви, жажда жарких поцелуев и объятий куртизанки, никогда не отказывавшей ему в ласках, вскоре расшатала здоровье гениального художника.

Узнав о его тяжёлой болезни, Лев X послал умирающему своё благословение. Кардинал застал у постели больного Форнарину и попросил её удалиться, ибо не мог передать благословение папы в присутствии женщины, не являющейся законной женой умирающего.

Великий художник скончался в Великую Пятницу, 6-го апреля 1520 года, в день своего рождения. По завещанию он оставил любовнице достаточно, чтобы она могла вести честную жизнь, но она продолжала пользоваться покровительством Агостино Чиги и считалась в Риме одной из самых знаменитых куртизанок.

Сразу после смерти художника, опасаясь гнева со стороны учеников Рафаэля, Маргарита на несколько дней скрылась в доме отца, где её нашёл Томазо Чинелли, просидевший пять лет в заточении.

Маргарита приготовилась к худшему, но, видя, что бывший жених не собирается её убивать, бесстыдно предложила себя. Томазо с презрением отвернулся и, схватив горсть земли, бросил её в лицо той, которую некогда боготворил…

Маргарита Лути окончила свою жизнь в монастыре, но когда — неизвестно. Такова история жизни той, чьё идеальное изображение украшает дворцы и музеи.

Агнесса Сорель (1409–1450)

Возлюбленная короля Карла VII. В 1431 году была фрейлиной Изабеллы Лотарингской, герцогини Анжуйской. Своей красотой очаровала короля. От Карла VII имела троих дочерей. С её именем связывают освобождение Франции от англичан.

* * *

Карл VII не мог пройти мимо этой фрейлины королевы Сицилии. Она была так прекрасна, «что он страстно желал её возбудить и думал, что его мечты могли осуществиться лишь во сне».

Очарованный, он с восторгом созерцал её пепельного цвета волосы, её голубые глаза, её совершенный нос, её очаровательный рот, её обнажённую грудь. Наконец Карл спросил её имя. «Я дочь Жана Соре, а зовут меня Агнесса Сорель», — ответила фрейлина.

Король молча поднялся в свои апартаменты. Казалось, никогда в жизни он не был так влюблён. Ещё бы ему не влюбиться, ведь эта женщина пленяла всех встречавшихся мужчин.

«Это была самая молодая и самая прекрасная среди всех женщин мира», — восклицал Жан Шартье.

«Да, безусловно, это была одна из самых красивых женщин, которых я когда-либо видел», — вторил ему Оливье де Ла Марш.

«Она, по правде говоря, была самой красивой среди современных ей молодых женщин», — разделял их мнение и автор Мартинийской летописи.

Наконец Пий II тоже не мог удержаться от того, чтобы не сказать: «У неё было самое красивое лицо, какое только можно себе представить».

И эти слова, сказанные самим папой римским, вряд ли стоит расценивать только как комплимент…

Почти ничего не известно о происхождении Агнессы Сорель. А то, что мы знаем, может быть изложено в трёх фразах: её отец, Жан Соре, был советником графа Клермона; её мать, Катерина де Меньелай, была владелицей поместья де Верней. Тётя Агнессы, когда девочке исполнилось пятнадцать лет, пристроила её фрейлиной при дворе Изабеллы Лотарингской, королевы Сицилии и жены короля Рене.

Точно неизвестно, где и когда появилась на свет самая красивая женщина XV века. Ибо, если летописец из любезности и сообщил, что Агнесса родилась в Фроманто, то забыл уточнить, о каком из двух городов идёт речь — Фроманто в Пикардии или Фроманто в Турени… Историки сходятся в том, что ей было 22 года, когда её впервые увидел Карл VII. Можно также утверждать наверняка, что Агнесса была «так красива и очаровательна, как никакая другая королева…»

Итак, своей красотой она поразила Карла VII, и монарх поднялся к себе в состоянии, близком к экстазу. Ему казалось, будто он попал в рай.

Однако не только Карл VII пленился красотой Агнессы, в чём он вскоре мог сам убедиться.

В тот же вечер король попытался заявить о своих чувствах Агнессе, но молодая девушка убежала с испуганным видом, что только распалило в короле желание. В течение нескольких дней его вздувшиеся вены на висках служили предметом разговоров при королевском дворе.

Но однажды утром наблюдательные придворные заметили, что у короля обычный вид, и все поняли: красавица Агнесса уже не проводила ночи в одиночестве.

Через несколько месяцев о любовной связи короля и дамы из Фроманто знал весь двор. Одна королева находилась в неведении. Но однажды вечером Мария Анжуйская встретила фаворитку короля, прогуливавшуюся по одному из коридоров дворца с обнажённой грудью. Это дало королеве пищу для размышлений. И Мария Анжуйская установила за королём наблюдение. Король был очень осторожен. Летописец Жан Шартье сообщал, что «никто никогда не видел Агнессу, целующейся с королём…» Хотя никто не сомневался, что между ними существовали тайные интимные отношения, ибо в 1445 году красавица почувствовала, что беременна…

В день, когда должен был появиться на свет младенец, королева, заметив самодовольную улыбку на лице короля, больше не сомневалась в его измене. Она встретилась со своей матерью, Иоландой Анжуйской, и поделилась с ней своими переживаниями. Иоланда была благоразумна. Она понимала, что её дочь, чьи внешние данные и интеллектуальные способности были весьма посредственны, не могла соперничать с умной и красивой Агнессой. Кроме того, она понимала, что, если потребовать от Карла VII прогнать фаворитку, он всё равно будет иметь любовниц. Поэтому Иоланда Анжуйская посоветовала дочери смириться с существующим положением дел…

Добрая и снисходительная королева послушалась совета и попыталась наладить дружеские отношения с любовницей. Они даже вместе гуляли, слушали музыку, а за обедом вели светскую беседу, что очень радовало Карла VII, для которого не было большего удовольствия, чем видеть полное согласие, царившее вокруг…

В течение нескольких лет король, судя по отзыву папы Пия II, «не мог прожить и часа без своей прекрасной подруги» и был больше озабочен оттачиванием своего любовного мастерства, чем ведением государственных дел.

Стоило ли удивляться, что в 1448 году Франция была обременена чрезмерными налогами, а Агнесса Сорель имела к этому времени троих детей.

Карл VII решил пожаловать дворянством мать своих внебрачных детей. Эта прекрасная идея явилась самой высшей признательностью, которой король мог удостоить очаровательную фаворитку. Недалеко от Парижа, на опушке Венсенского леса, на холме, возвышавшемся над излучиной Марны, у Карла был маленький замок, предназначенный для библиотеки. Эта местность называлась Боте-сюр-Марн (в переводе — «красота на Марне»), и король подарил это имение Агнессе. Она получила титул Дамы де Боте (титул соответствовал её неотразимой внешности).

В то же время заговорили об экстравагантных нарядах, изобретённых самой фавориткой. Агнесса, отказавшись от просторных туник, скрывавших формы, стала одевать длинные платья, плотно облегавшие тело. Кроме того, она придумала декольте, которое шокировало королеву Марию. Стыдливо спрятав одну грудь, она изящно обнажала другую. Эта новая мода возмутила большинство придворных дам, не решившихся последовать примеру Агнессы.

Возможно, именно эти несчастные женщины с не очень красивыми формами груди заставили нескольких именитых граждан опротестовать фантазии фаворитки в области одежды. Канцлер Жувеналь Дезюрсен, бывший в их числе, возмущённо писал: «Как же король в своей собственной резиденции терпит, чтобы ходили в одежде с глубоким вырезом, из-за которого можно видеть женские груди и соски. И как же в его апартаментах, а также в апартаментах королевы и их детей мучаются многие мужчины и женщины, находящиеся в атмосфере разврата, грехов и порочных связей. Ношение такой одежды неуместно и заслуживает наказания».

Жувеналь Дезюрсен был не одинок в предположении, что Агнесса — женщина лёгкого поведения. Бургинен Шастелен оставил о ней такие воспоминания: «Её изобретательность была направлена на то, что в условиях разврата и распада вводила в моду новые, сообразные этим условиям формы одежды».

Если учитывать, что Жувеналь Дезюрсен и Шастелен, боясь за своё положение в обществе, старались выражаться очень мягко об Агнессе, можно себе представить, как о фаворитке Карла VII отзывался простой народ.

Однако эти упрёки и даже оскорбления, дойдя до ушей Агнессы, её не рассердили, а только сильно опечалили. Фаворитка хотела понять, почему народ, чьё мнение она обычно игнорировала, её презирал и ненавидел. И она вдруг узнала, в какой глубокой нищете живут простые французы, в то время как двор купался в роскоши. Агнесса решила напомнить королю о его долге и обязанностях. С этой целью она использовала некую хитрость, о чём сообщил Брантом в своей книге «Жизнь галантных дам»: «Увидев, что сердце короля занято лишь любовью к ней и он совсем не интересуется делами королевства, Агнесса сказала ему: „Когда я была маленькой, астролог предсказал мне, что в меня влюбится один из самых храбрых и мужественных королей. Когда мы встретились, я думала, что Вы и есть тот самый храбрый король… Но, похоже, я ошиблась: вы слишком изнежены и почти не занимаетесь делами вашего бедного королевства. Мне кажется, что этот мужественный король не вы, а английский король, который создаёт такие сильные армии и захватывает у вас такие прекрасные города. Прощайте! Я отправляюсь к нему, видимо, о нём говорил мне астролог“».

И эти слова пронзили короля в самое в сердце, он даже заплакал. Карл VII забросил охоту, сады, забыл о развлечениях, собрал всю свою силу и мужество, что позволило ему быстро выдворить англичан из своего королевства.

Действительно, через некоторое время после этой беседы Карл VII при помощи своих знаменитых указов реорганизовал войска и в 1449 году, нарушив перемирие с Англией, вновь начал военные действия. В руках у врага к тому времени оставалось ещё множество важных позиций, но король, движимый любовью к Даме де Боте, за несколько месяцев положил конец Столетней войне, вернув все захваченные земли Франции. Агнесса, называвшая его раньше насмешливо Карлом Безразличным, стала его величать Карлом Победителем.

Увы! Судьба распорядилась так, что фаворитке не довелось увидеть венца своих усилий. Когда шли сражения, она внезапно скончалась при обстоятельствах весьма загадочных.

Случилось это в 1449 году. В течение нескольких недель король находился в аббатстве де Жюмьеж. Он тщательно готовился к осаде Арфлёра, который оставался ещё в руках врага, и проводил военные советы, на которых уточнялись детали предстоящего штурма. В редкие свободные минуты он с хмурым видом прогуливался по саду, и можно было подумать, что король не уверен в успешном исходе сражения. На самом деле он думал об Агнессе Сорель, которая находилась в Лоше и у которой вот-вот должны были начаться роды… Карл VII, завоевав герцогство Нормандию, с нетерпением ждал появления на свет своего четвёртого внебрачного ребёнка. «Может быть, на этот раз она подарит мне сына, — думал он. — Я так хотел бы иметь от неё сына».

Это желание не преследовало никаких политических целей, ибо Карл, у которого было пять законнорождённых детей от брака с Марией Анжуйской, уже имел наследника, дофина Людовика, и будущее династии его не беспокоило. Это было желание безумно влюблённого мужчины.

В один из январских дней, когда он медленно прогуливался, думая об Агнессе и о ребёнке, который вскоре должен был появиться на свет, он увидел бегущего к нему монаха аббатства: «Государь Там привезли мадемуазель Сорель в очень тяжёлом состоянии».

Карл VII побледнел и, забыв о королевской степенности, бросился к карете. Он с трудом узнал Даму де Боте — так сильно сказались на чертах её лица тяготы путешествия и так сильно обезобразила её фигуру беременность. Увидев короля, она привстала и улыбнулась.

«Это безумие, — воскликнул Карл VII, — приехать сюда в таком состоянии!»

«Мне надо было срочно вас увидеть, — тихо ответила Агнесса, — никто, кроме меня, не мог вам сказать то, о чём вы должны знать».

Король очень удивился её словам. Он проводил Агнессу в спальню, и она в изнеможении опустилась на постель. Карл, не дав ей передохнуть и минуты, встал у изголовья её кровати. И Агнесса поведала ему о том, что «некоторые из его поданных хотели его предать и выдать англичанам…»

Монарх не поверил ей. Несмотря на усталость, Агнесса с трудом продолжала говорить. Она рассказала королю всё до мельчайших подробностей о готовившемся заговоре и о заговорщиках, о намерениях которых ей стало случайно известно.

«Я приехала вас спасти», — сказала она.

Был ли заговор? Возможно. Но враги короля, узнав о том, что Агнесса проникла в их тайну, сочли разумным не предпринимать никаких действий…

Успокоенная тем, что успела сообщить королю о грозившей ему опасности, фаворитка уснула. Её сон был недолгим: у неё начались первые родовые схватки, и она, застонав, начала метаться в постели. Карл VII перевёз её в усадьбу в Меснил-су-Жюмьеж, в загородный дом, построенный для отдыха аббатов. Здесь на следующий день появилась на свет девочка, которой через полгода суждено было умереть. Летописец Жан Шартье повествует: «После родов Агнессу беспокоило расстройство желудка, которое продолжалось в течение длительного времени. Во время этой болезни она постоянно каялась в своих грехах. Часто вспоминала о Марии Магдалине, совершившей высший плотский грех, но раскаявшейся в нём и попросившей милости у всевышнего и Девы Марии. И, как истинная католичка, Агнесса проводила целые часы за чтением молитв. Она высказывала все свои желания и составила завещание, где назвала людей, которым хотела бы помочь, оставив сумму в шестьдесят тысяч экю, полагающуюся за все их труды. Агнесса становилась всё хуже и хуже, она жалела, что её жизнь так коротка».

Наконец она попросила своего исповедника отца Дени отпустить ей грехи, и 9 февраля 1450 года, в шесть часов вечера, Агнесса Сорель, красавица из красавиц, скончалась.