Организация Товарищества передвижных художественных выставок. История возникновения, учредители, первые выставки.

Бенуа: Товарищество передвижных художественных выставок, утвержденное в 1870 году (инициаторами были Мясоевдов и Перов), оказалось несравненно более жизнеспособным, чем артель. Оно просуществовало до самых наших дней, сохраняя почти без изменения свой коренной характер, высоко держа знамя реалистического и "идейного" искусства, к которому и привилось у нас в конце концов наименование "передвижнического". Начиная с Перова и кончая Левитаном и Серовым, все выдающиеся представители здорового, основанного на изучении жизни искусства, а также все те, которые пытались в форме изображений действительности выразить свои нравственные и политические взгляды, все, кроме одного Верещагина, были передвижниками. Их дружное, неотступное от основных принципов реализма творчество приучило русскую публику "видеть жизнь" в искусстве, отличать в нем правду от лжи. Если при этом, благодаря тому же влиянию передвижнической проповеди, и проникало в наше общество немало вредных и нелепых взглядов, если и укрепилось чисто литературное отношение к искусству, то все же деятельность наших художественных "шестидесятников" и "семидесятников" навсегда останется весьма и весьма почтенной, хотя бы уже и потому, что она окончательно подточила основы академизма.

Здесь следует упомянуть об одном превосходном русском человеке, которому передвижники всего более обязаны своим процветанием, а следовательно, успехом и влиянием: о П.М.Третьякове. Он поддержал с помощью заказов и покупок Товарищество, он составил из этих заказов и покупок единственный в мире по полноте Музей национального искусства и пожертвовал его на общую пользу городу Москве.

Реалисты - передвижники завоевали для искусства жизнь, правду, искренность. Ге и Крамской открыли ряд, а вслед за ними явились большой знаток русской народной красоты Виктор Васнецов и большой поэт русской древности - Суриков. На передвижных же выставках выступили Нестеров, Поленов, Коровин и Малютин.

Однако реализм типичных первых передвижников, в сущности, был далеко не чистого свойства. Слабая сторона всего типичного передвижничества, та сторона, которая нас заставляет теперь видеть даже в наиболее прославленных когда-то картинах их направленческую и народническую "позу", заключается не в том, что их творцы чрезмерно увлекались жизнью, а в том, что они, напротив того, не отражали всецело ее. Огромный недостаток этих художников заключается в том, что они подходили к жизни с заготовленной идейкой и затем все свое изучение жизни подстраивали согласно этой идее. Для массы значение передвижников громадно. Они продолжили дело Федотова. Они приучили русскую публику останавливаться перед картинами, заинтересовали и увлекли ее. С их появлением только и начинается вообще хоть кое-какая связь между русским обществом и русскими художниками.

Новицкий: Артель пала, но тот подъем художественного духа, который она вызвала во время своего существования, пережил ее, и едва она распалась, как на ее месте возникла новая корпорация художников, составившаяся частью из прежних членов Артели, частью из новых лиц, проникнутых тем же духом. Еще в конце 1868 года вернулся из-за границы молодой художник Мясоедов и первый подал мысль в Артели об устройстве передвижных выставок. Артель, отнеслась к этому с большим сочувствием, но тем не менее самое осуществление этого проекта затянулось. Тогда, переехавши в эту зиму в Москву, тот же Г.Г.Мясоедов стал развивать свой план среди московских художников и там имел большой успех. Его мысль горячо приняли Перов, Маковский, Прянишников и Саврасов. Соединившись все вместе, они опять предложили Артели примкнуть к ним. Предложение это было прочитано на одном из четверговых собраний Артели, где было много посторонних посетителей. В Петербурге самым энергичным и влиятельным борцом за новую мысль сделался опять-таки Крамской. В Москве же во главе кружка в то время стал Перов.

Немедленно началось обсуждение устава, а через год, 2 ноября 1870 г, устав, подписанный Перовым, Мясоедовым, Каменевым, Саврасовым, Прянишниковым, Крамским, баронами Клодтами, Шишкиным, Маковскими, Якоби, Корзухиным и Лемохом, был утвержден правительством, и тогда "заботы наши, говорит в своем отчете за пятнадцать лет существования выставок Мясоедов, приняли совершенно определенный характер, Нужны были картины, нужны были деньги. Первых было мало, вторых не было совсем у Товарищества, родившегося без полушки. Каждому участнику пришлось ссудить из своего кармана, кто чем мог, на его первоначальные расходы. Дело было всем симпатично, ему верили, и оно не обмануло: на первую же выставку, открытую в 1871 гоу в залах АХ, Петербург принес 2303 р, чем тотчас же обеспечил возможность нашего движения в провинцию".

Недостаток картин - лишь скромность, так как было выставлено 46 произведений десяти членов Товарищества и пяти экспонентов. По содержанию же, выставка была прямо блестящая. Ге выставил свою знаменитую картину "Петр 1 допрашивает цесаревича Алексея Петровича", Перов - "Привал охотников" и "Рыболова" и три портрета, Крамской - портреты Антокольского, Васильева и Клодта и "Сцену из Майской ночи Гоголя", Гун - "Голову гугенота", Прянишников - "Погорелые" и "Порожняки", Мясоедов - "Сцену корчм на Литовской границе", Саврасов - "Грачи прилетели", кроме того были пейзажи Шишкина, Клодта, Боголюбова и скульпт группа Каменского "По грибы".

Как писал Салтыков-Щедрин: "Нынешний год, говорил он, ознаменовался очень замечательным для русского искусства явлением: некоторые московские и петербургские художники образовали Товарищество, с целью устройства во всех городах России передвижных худ выставок. Стало быть, отныне произведения русского иск-ва, доселе замкнутые в одном Петербурге, в стенах АХ, или погребенные в галереях и музеях частных лиц, сделаются доступными для всех обывателей Рос Империи. Иск-во перестает быть секретом, перестает отличать званых от незваных, всех призывает и за всеми признает право судить о совершенных им подвигах".

Безрукова - Третьяков и история его галереи: Первое собрание членов нового Товарищества передвижных художественных выставок состоялось 16 декабря 1870 года. Первая выставка намечалась на осень 1871 года.

И. Н. Крамской огласил текст устава. "Товарищество имеет целью,- читал он, - устройство, с надлежащего разрешения, во всех городах империи передвижных художественных выставок в видах: а) доставления жителям провинции возможности знакомиться с русским искусством и следить за его успехами; б) развития любви к искусству в обществе; в) облегчения в делах художников сбыта их произведений. Устав утвержден Министерством внутренних дел 2 ноября 1870 года".

Члены-учредители поставили свои подписи под уставом. Один за другим подписались: В. Г. Перов, Г. Г. Мясоедов, Л. Л. Каменев, А. К. Саврасов, И. М. Прянишников, Н. Н. Ге, И. Н. Крамской, М. К. Клодт, М. П. Клодт, И. И. Шишкин, К. Е. Маковский, Н. Е. Маковский, В. И. Якоби, А. И. Корзухин, К. В. Лемох.

Теперь требовалось усиленно работать, чтобы представить на первой своей выставке действительно ценные в художественном и идейном смысле работы.

Третьяков следил за ходом работ, бывал в мастерских Перова, Саврасова, Прянишникова, Крамского, Ге и других художников.

Перову он заказал написать портрет драматурга А. Н. Островского; Крамского и Ге просил оставить картины за ним, то есть приобретал их, еще не видя окончательного завершения. Так было и с работами Саврасова и Прянишникова.

Понимание художественной ценности даже еще и не завершенных работ почти никогда не обманывало Третьякова. Именно эта способность видения помогала ему делать всегда точный отбор.

"Картину вашу берет Третьяков! - говорил В. В. Стасов.- Еще бы! Я должен сознаться, что это человек с каким-то, должно быть, дьявольским чутьем".

28 ноября 1871 года в отделе хроники "Санкт-Петербургских ведомостей" появилось следующее объявление: "Товарищество передвижных художественных выставок открывает в зале императорской Академии художеств с 29 ноября, в понедельник, выставку картин с платою по понедельникам в 1 руб., а в остальные дни недели 20 копеек за вход. Выставка состоит из произведений следующих художников: В. Ф.Аммона, г. Аммосова, А.П.Боголюбова, Н. Н. Ге, К. Ф. Гуна, Л. Л. Каменева, Ф. Ф. Каменского, М. К. Клодта, И. Н. Крамского, В. М. Максимова, Г. Г. Мясоедова, В. Г. Перова, И. М. Прянишникова, А. К. Саврасова, И. И. Шишкина".

В понедельник 29 ноября в Петербурге одни готовились к большому маскараду в дворянском собрании, другие с нетерпением ожидали открытия первой передвижной выставки.

Наконец выставка открылась. Те, кто ожидал чего-то пышного и парадного, удивлены. Работ совсем немного, всего 48.

Здесь и картины, написанные маслом, и рисунки. Нет картин слишком больших по размеру, к каким привыкли на академических выставках, нет эффектных красок, патетических фигур. Все просто, строго, глубоко.

В декабрьском номере "Санкт-Петербургских ведомостей" Владимир Васильевич Стасов поместил статью "Передвижная выставка 1871 года". В своей статье он подробно разбирал достоинства отдельных произведений, представленных на выставке, давал лестные оценки и отмечал, что вся выставка в целом "является чем-то особенным, небывалым", так как она представляет собой "дружеское усилие самих художников и изумительное собрание превосходных произведений".

Ракова: Возникновение Товарищества было подготовлено общими успехами демократического искусства 60-х годов, а также деятельностью Петербургской Артели художников. Товарищество поставило перед собой задачу творческого объединения художников на основе устройства ежегодных передвижных художественных выставок. Эти выставки сочетали широкие идейно-просветительные цели несения искусства в массы с организацией продажи картин — единственного источника существования художника-демократа, не получающегоофициальных заказов.

Огромный успех выставок у демократического зрителя, которому было близко и дорого искусство, поднимавшее животрепещущие вопросы современности, обеспечил жизнеспособность Товарищества. Оно просуществовало свыше пятидесяти лет (до 1923 года) проведя за это время сорок восемь основных выставок и несколько параллельных. Помимо Петербурга и Москвы, передвижники впервые устраивали выставки во многих городах России, иногда охватывая в течение года до двадцати крупных культурных центров и тем самым донося передовое демократическое искусство до отдаленных окраин. По примеру передвижников в начале 90-х годов было основано Товарищество южнорусских художников в Одессе, которое развертываловыставки в Екатеринославе, Николаеве, Севастополе, Кишиневе и других городах; на рубеже XX века возникло Общество сибирских передвижных выставок.

Передвижные выставки собирали лучшие произведения русского искусства, в том числе и станковой скульптуры, играя огромную роль в развитии общественного самосознания.

Идейной основой, сплотившей передвижников, были эстетические взгляды великих русских просветителей и революционных демократов В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова. Правда, в Товарищество входили и такие поверхностные, салонные живописцы, как Н. К. Бодаревский, Ю. Я. Неман, А. А. Харламов, и некоторые «попутчики». Но ведущая группа, возглавляемая Крамским, а после его смерти — Ярошенко, стойко боролась за высокеидейное,народное искусство. Европейские страны не знали такого сильного, организационно оформленного течения, как передвижники. Они — наиболее яркое выражение революционно-демократических идей в русской и мировой художественной культуре второй половины XIX века. Их искусство было в полном смысле слова передовым, ставящим основные вопросы эпохи, активно вторгающимся в жизнь, взволнованно откликающимся на еесобытия, В условиях царской России это требовало большого гражданского мужества. Правительство обрушивалось на прогрессивные демократические журналы, снимало с выставок картины, запрещало их воспроизведение, поощряло травлю лучших художников-демократов на страницах реакционных катковско-суворинских газет.

Академия художеств и передвижники - противостояние и преемственность.

Новицкий: Русское общество тоже понимало, что для нашего искусства, как выразился В.В.Стасов, пришел чудесный момент, и радовалось, смотря на гордый, смелый почин горсточки молодых художников, слабых житейскими силами и средствами, но могучих мыслью, понятием и решимостью. Не радовались только Академия и цензура. Академия, еще со времен Федотова, готова была, конечно, до известной степени, признавать право на существование за правдою в искусстве, за "жанром", готова была даже раздавать людям этого направления поощрения, награды, вспомоществования, но только бы классы ее на классический лад возвышались во всей неприкосновенности. И вдруг, какие-то смелые "протестанты", решившиеся переворотить все вверх дном! Конечно, это для ней равнялось разбою, грабежу и революции.

Ракова: Академия художеств оставалась в глазах передвижников большой школой мастерства, но чуждой им своими общими идейно-эстетическими установками. Она хранила традиции профессионализма, ориентацию на классическое наследие, но отстаивала идеал «чистого искусства». Если вначале Академия разрешала передвижникам организовывать выставки в своих залах, то уже с 1874 года она

решительно воспротивилась этому, а в качестве контрмеры попыталась, правда, без всякого успеха, устраивать в посещаемых Товариществом городах свои передвижные академические выставки. Тщетно передвижники обращались в петербургскую Городскую думу с ходатайствами о постоянном помещении для выставок и организации в нем открытых мастерских с классами живописи,— им неизменно отвечали категорическим отказом. Художники вынуждены были нанимать подчас неудобные

для показа картин помещения, испытывали на себе самодурство местных властей, нападки реакционной прессы. Особенно тяжело приходилось передвижникам в период реакции 80-х годов. «Прежде — при Федотове и на заре Перова и молодой плеяды — гонение было спорадическое, бессознательное, припадками, а теперь наступает время систематического вытравления»,— с горечью писал Крамской Стасову в середине 80-х годов. Но, воодушевляемые любовью к народу, опираясь на сочувствие и поддержку демократической интеллигенции, художники продолжали отстаивать свое подлинно народное искусство.

Безрукова: К этому времени очень четко определялась идейная направленность передвижных выставок. Не только профессиональное мастерство, но и содержание произведений, дышащих злободневной современностью, ставящих вопросы этики, морали, политики, выражающих насущные требования русской действительности, превращали эти выставки в открытые выступления против Академии художеств с ее официальным, напыщенным и пустым искусством. Академия художеств уже давно утратила свои прогрессивные традиции, которые еще отличали ее в начале XIX века, и представляла собой явление рутинное, ничего общего с действительной жизнью и ее духовными запросами не имеющее. Она стала своего рода трибуной общественной фальши. Борьба передвижников против академизма была не простой борьбой стилей в искусстве, это была борьба двух противоположных воззрений - демократического и верноподданнического. Передвижничество превратилось в серьезную угрозу реакционной эстетике. Для передвижников искусство было средством борьбы против общественного зла и угнетения народа. Естественно, что Академия, имея активную поддержку со стороны правительства, стремилась правдами и неправдами помешать деятельности Общества передвижных выставок, посеять раздор между художниками, входящими в Общество. В целях ослабить значение Товарищества передвижных выставок в провинции с 1876 года Академия художеств организует свои передвижные выставки. Именовалась эта организация Обществом выставок художественных произведений. Вновь созданное Общество старалось переманить к себе менее стойких участников Товарищества, суля большие материальные выгоды. И находились некоторые и переходили, прельстившись заманчивыми предложениями. Крамской на них негодовал, многие искренно их осуждали. При таком положении вещей активная поддержка Товарищества передвижных выставок со стороны Третьякова, приобретавшего много их картин и фактически строившего для их произведений первый в России народный музей, становилась делом, выходящим за рамки простого собирательства. Приобретая их картины, Третьяков не боялся открыто выступить с выражением своих общественных симпатий. Дело Третьякова можно рассматривать как добровольно совершаемый гражданский подвиг во имя поддержания передовых русских художников в их борьбе за идейно значимое, искреннее, глубоко национальное искусство.

?