Период домината (абсолютной монархии)

В эпоху абсолютной монархии (с конца III в. н.э.) законодательная власть сосредоточивается исключительно в руках императора, вследствие чего единственною формой законодательства являются теперь императорские конституции, приобретающие название leges. Прежнее утверждение сенатом императорских orationes превратилось в простое сообщение сенату указов, уже вполне действительных и без утверждения их сенатом. Что касается различных форм конституций, то mandata выходят из употребления, а относительно декретов и рескриптов было установлено, что они имеют силу только для того дела, по поводу которого они даны; Вследствие этого нормальной формой общего императорского указа остается теперь эдикт. В тех случаях, когда императорский указ имеет своим содержанием дарование каких-либо привилегий лицу или целой корпорации, он носит название “прагматическая санкция” (sanctio pragmatica).

<OPENTEST13< FONT>В противоположность императорским конституциям, как leges, все право, созданное прежним законодательством и разработанное юриспруденцией классического периода, называется теперь “древнее право” (jus vetus или jus antiquum).

В середине III в. уровень и значение юриспруденции быстро падает. Юридическое преподавание еще существовало в стенах юридических школ в Константинополе, Александрии, Кесарии и Берите, причем наибольшею известностью пользовалась школа в Берите.¹⁹ Из среды ее деятелей известны Кирилл, Домнин, Демосфен и Патрикий. “Но юридическая литература этого периода скудна и количественно, и качественно. Она ограничивается теперь только чисто компилятивной работой, пытаясь на основании выдержек из наиболее распространенных сочинений старых юристов и императорских конституций создавать сборники для того, чтобы облегчить применение права судьями, уже не способными овладеть всей массой классической литературы”.²⁰ Некоторые из этих компиляций дошли до нас.

a. Отрывки из сборника, составленного в конце IV или начале V в. н. э. из сочинений Папиниана, Павла и Ульпиана, а также из императорских конституций, в основном императора Диоклетиана. Теперь эти отрывки принято называть “Ватиканские фрагменты” (Fragmenta Vaticana).

b. Приблизительно началом V в. датируется оригинальный сборник, которой теперь называется “Закон Божий” (Lex Dei) или “Собрание законов римских и моисеевых” (Collatio legum mosaicarum et romanarum). Очевидно цель составителя сборника заключалась в том, чтобы показать соответствие между римским правом и постановлениями закона Моисея. По этой причине в сборнике постановления Моисея перемешаны с выдержками из сочинений римских юристов и императорских конституций. Сборник в основном посвящен вопросам уголовного права и в нем разбираются лишь некоторые вопросы права гражданского (порядок наследования по закону).

c. К концу V или началу VI в. н.э. относится сборник, носящий название “Разъяснение некоего древнего учителя права” (Consultatio veteris cujusdam jurisconsulti); это собрание практических советов, решений, составленных главным образом на основании сентенций Павла, но автором были использованы и труды некоторых других юристов.

d. Четвертый сборник того же рода известен под названием "Римско-Сирийской законной книги". Составлен он в восточной половине империи в V в. (быть может, около 476 г.) и, вероятно, является произведением какого-либо духовного лица для руководства в местных духовных судах. Источником компиляции служили императорские указы (по преимуществу, восточных императоров) и некоторые сочинения классических юристов. В некоторых положениях (например, относительно порядка наследования по закону) замечаются отступления от римского права: по-видимому, здесь сказалось влияние национального права - сирийского или греческого. Сборник этот имел большое распространение в Азии - от Египта до Армении - даже после издания Свода Юстиниана. Сохранились его арабские, сирийские и армянские переработки.

e. анонимный трактат “Об исках”, который также представляет собой один из немногих сохранившихся до нашего времени образцов ранневизантийской (позднеримской) юридической литературы доюстиниановой поры. В том виде, как он дошёл до нас, этот трактат не может рассматриваться как единое произведение, но является результатом последовательных наслоений, сделанных в разные эпохи, последовавшие за временем правления императора Юстиниана, к некоему изначальному тексту, несомненно написанному до Юстиниана. Однако, судя по содержанию трактата, его изначальное текстуальное ядро не было подвергнуто ревизии и систематической адаптации к реалиям со временем изменившегося византийского права. Относительно функций данного сочинения можно сказать, что из его содержания видно, что оно служило практическим пособием для тяжущихся, в котором участник тяжбы имел возможность отыскать наименование того иска, который ему следовало предъявить для защиты своих интересов в той конкретной ситуации, с которой он столкнулся, и затем, согласно выбранному им способу исковой защиты своих интересов, определить оптимальную линию поведения в судебном процессе.

Но все эти компиляции были только частными, и притом не очень искусными, пособиями; официальной силы они не имели. Юридически jus vetus покоилось все на тех же источниках, то есть сочинениях классических юристов. Само собою разумеется, однако, что судье, обязанному применять это право, в каждом данном случае разобраться во всей массе классической литературы было до крайности затруднительно. Чтобы хоть несколько облегчить эту работу, императоры издают ряд указов, имеющих целью регулировать пользование обширным литературным материалом и упорядочить применение jus vetus.

Сюда относятся прежде всего два закона императора Константина. Первый из них (321 г.) предписывает судьям не обращать внимания на критические замечания (notae) Павла и Ульпиана к сочинениям Папиниана, ибо, по мнению императора, оба эти юриста, заботясь только о своей славе, желали не столько исправить, сколько опорочить Папиниана (с. 1 Cod. Th. 1. 4). Второй (327 г.) предлагает судьям прежде всего руководиться при решении дел сентенциями Павла (с. 2 Cod. Th. 1. 4).

Полнее пытается регулировать применение классических сочинений закон Феодосия II и Валентиниана III (426 г.), так называемый “Закон о цитировании” (lex Allegatoria - с. 3 Cod. Th. 1. 4). <CLOSETEST4< FONT>Этот закон придал юридически обязательную силу сочинениям пяти юристов - Папиниана, Павла, Ульпиана, Модестина и Гая.Что касается всей остальной классической литературы, то позволяется принимать во внимание лишь тех юристов, на которых упомянутые пять в своих сочинениях ссылаются и лишь при том условии, если соответствующий текст будет подтвержден сличением нескольких рукописей. Однако, поскольку рукописи других юристов, кроме пяти привилегированных, встречались все реже и реже, то на практике указанная добавка почти не имела никакого значения, и с мнениями других юристов считались лишь постольку, поскольку о них сообщалось в сочинениях Папиниана, Павла и т.д. Если по одному и тому же вопросу между упомянутыми пятью юристами обнаруживались разногласия, то судья должен принять решение, основанное на мнении большинства из них; <CLOSETEST1< FONT>при равенстве голосов решающим является мнение Папиниана; а если Папиниан не высказывал мнения по данному вопросу, то судья может по своему усмотрению признать правильным одно из имеющихся мнений авторитетных юристов. Затем подтвержается закон Константина относительно недействительности notae Павла и Ульпиана и указывается, что прежде всего решения надо искать в сентенциях Павла.²¹

<QUEST7< FONT>Создатели “Закона о цитировании” 426 г. пытались найти выход из затруднений чисто формальным путем, придав обязательную силу сочинениям пяти юристов, выдвинув из них на первый план сентенции Павла и введя принцип большинства в чисто научное дело толкования. С этой стороны наш закон является наглядным свидетельством научной беспомощности юриспруденции и бюрократии того времени; но он, вероятно, только санкционировал приемы, установившиеся и до него в практике.

Не меньшие затруднения представляло для практики и пользование императорскими конституциями. Какого-либо центрального органа для опубликования их не существовало: все они были разбросаны в разных архивах, вследствие чего пользование ими и даже самое ознакомление с ними было сопряжено с огромными трудностями. А между тем с каждым годом количество их возрастало, причем новые указы сплошь и рядом отменяли или изменяли старые. Поэтому чувствовалась потребность собрать действующее право в одну книгу.

Самая ранняя попытка такого рода имела место еще в эпоху принципата, когда некий Папирий Юст собрал конституции императора Марка Аврелия в 20 книгах. Но ко времени абсолютной монархии этот сборник, уже устарел и утратил практическое значение. При императоре Диоклетиане появился новый частный сборник, составленный каким-то Григорием, о личности которого нет никаких сведений, и носящий название "Кодекс Григория". Он содержит в себе конституции императоров до Диоклетиана (от 196 до 295 г.), причем все они расположены в систематическом порядке: кодекс делится на 14 книг, книги на титулы, внутри которых конституции приводятся в подлинном тексте и в хронологической последовательности. Кодекс этот, очевидно, приобрел большое распространение, и между 314 и 324 г. к нему было составлено новым, также нам неизвестным автором, Гермогеном, дополнение из позднейших конституций, носящее название "Кодекс Гермогена". Этот кодекс представляет только одну книгу, разделенную на титулы. Кодексы Григория и Гермогена были неофициальными кодификациями.

Эти частные попытки навели, наконец, и правительство на мысль сделать официальный сборник конституций, тем более что императорские указы продолжали издаваться, и некоторое время спустя оба вышеназванных кодекса, в свою очередь, устарели. В 428 г. император Феодосий II назначил комиссию из восьми человек, поставив перед ними 2 задачи: во-первых, собрать воедино все конституции начиная со времени императора Константина, то есть с начала IV в. н.э., даже устаревшие и отмененные, чтобы этот сборник вместе с Кодексами Григория и Гермогена мог использоваться для обучения юристов, которые должны знать и прошлое право; во-вторых, для употребления на практике составить сборник только действующих конституций, с прибавлением к ним выдержек из сочинений юристов, чтобы таким образом соединить в одном своде как leges, так и jus vetus. Однако, работы комиссии оказались безрезультатными. По всей видимости, вторая часть программы показалась членам комиссии практически невыполнимой. Вследствие этого в 435 г. была образована новая комиссия из 16 членов под председательством высокопоставленного сановника Антиоха. Перед этой комиссией уже была поставлена более скромная задача. <CLOSETEST12< FONT>Феодосий поручил новой комиссии сделать лишь сборник императорских конституций, изданных после "Кодекса Гермогена" и еще сохранявших на тот момент свою силу. <CLOSETEST25< FONT>Эта работа была выполнена через два года, и новый сборник, получивший название "Кодекс Феодосия", был опубликован 15 февраля 438 г. Этот кодекс состоит из 16 книг, каждая из которых разделена на титулы. По замыслу Феодосия, его кодекс должен был составлять одно целое с Кодексами Григория и Гермогена. По этой причине обе эти неофициальные кодификации были официально санкционированы как имеющие силу закона. ²²

Кодификация Юстиниана

<QUEST6< FONT>Все частные и официальные попытки кодификации права были вызваны общей потребностью иметь какой-то единый сборник права, единый свод, в котором было бы суммировано как jus vetus, так и императорское законодательство, и который мог бы служить твердым основанием при отправлении правосудия. С течением времени эта потребность ощущалась все сильнее. По отношению к императорским конституциям, благодаря кодексам Гермогена, Григория и Феодосия, задача судей была значительно облегчена; но конституции продолжали издаваться, многие из находившихся в кодексах оказывались отмененными, вследствие чего по истечении известного периода пересмотр кодексов и дополнение их делалось необходимым. Гораздо труднее было положение и частных лиц, и судей, когда дело касалось jus vetus. Непосредственное пользование сочинениями классических юристов затруднялось уже тем обстоятельством, что они делались в обороте все более и более редкими. С другой стороны, если даже ограничиться сочинениями пяти юристов, легализованных в lex Allegatoria, то все же разобраться во всей массе их и найти в них надлежащее решение для данного конкретного случая было работой нелегкой, особенно при общем упадке юридической образованности. Далее, мнения юристов нередко друг другу противоречили, а механический подсчет голосов, установленный законом о цитировании, представлял, конечно, известное удобство для судей, но отнюдь не убеждал в юридической верности голоса большинства. Наконец, условия жизни за 2-3 столетия успели во многом существенно измениться, и обычные решения классических юристов оказывались иногда устаревшими. Одним словом, чувствовалась общая потребность в полном и официальном пересмотре всей правовой системы, в подведении итогов всего многовекового развития.

Как было указано выше, уже император Феодосий II имел мысль сделать такой общий пересмотр как конституций, так и юридической литературы, и переработать все в единый, цельный свод. Но мысль эта осталась при нем неосуществленной.

Этот план был выполнен императором Юстинианом с помощью его ближайшего помощника юриста Трибониана. Колоссальный труд составления Свода Юстиниана был выполнен в несколько приемов и в сравнительно короткий срок.²³

Прежде всего внимание Юстиниана обратилось на собрание императорских конституций. Необходимо было привести в порядок конституции, накопившиеся за столетний промежуток после издания “Кодекса Феодосия”. Но Юстиниан решил пересмотреть и прежние кодексы, вычеркнув из них все устаревшее, а все действующее право объединить в одном сборнике. <CLOSETEST7< FONT>С этой целью Юстиниан 13 февраля 528 г. назначил комиссию из 10 человек, среди которых находился и упомянутый Трибониан. Через год комиссия окончила свою работу, и 7 апреля 529 г. был обнародован "Кодекс Юстиниана", отменивший собой действие трех прежних.

Собрав и систематизировав leges, Юстиниан решил совершить то же самое и по отношению к jus vetus.. 15 декабря 530 г. он дал Трибониану соответствующее поручение, предоставив ему самому выбрать себе помощников. Трибониан составил комиссию из 15 человек, в числе которых были четыре профессора права из Константинопольской (Теофил и Кратин) и Беритской (Доротей и Анатолий) академий и 11 адвокатов. Перед комиссией стояла очень сложная задача. Она должна была собрать сочинения не только пяти привилегированных по “Закону о цитировании” (lex Allegatoria) юристов, но и всех вообще классических юристов. Из всех этих сочинений она должна была сделать извлечения, причем все устаревшее подлежало устранению и замене новым, а всякие разногласия юридической мысли должны были быть ликвидированы. Весь этот материал нужно было расположить в систематическом порядке. Таким образом, все огромное наследие юридической литературы предшествующих веков должна была быть систематизирована и сведена в одно целое. И с этой колоссальной задачей комиссия справилась чрезвычайно быстро. Три года спустя со времени указа Трибониану, именно 16 декабря 533 г., согласно указу императора этот огромный свод, получивший название “Дигесты” (Digesta) или “Пандекты” (Pandectae), был опубликован, а с 30 декабря того же года вступил в действие.²⁴

Одновременно с работой по составлению "Дигест", под общим руководством Трибониана, профессорами Теофилом и Доротеем был составлен, главным образом для учебных целей, официальный элементарный курс гражданского права, получивший обычное для такого рода курсов название "Институции” (Institutiones). 21 ноября 533 г. "Институции" были санкционированы императором, причем им была придана юридическая сила, равная силе всех других частей свода.

Но пока шла работа со составлению "Дигест" и "Институций", законодательство не бездействовало. Сами кодификационные работы инспирировали пересмотр целого ряда положений действующего права. Кодификационная комиссия должна была устранять все встречавшиеся в текстах противоречия между юристами. Некоторые из этих контроверз по докладу комиссии были разрешены самим Юстинианом, причем его решения были объявлены в виде особых указов. Однако и помимо этого многие устревшие нормы требовали пересмотра. В результате в эти годы имеет место чрезвычайно оживленная законодательная деятельность. Так, в 529 г. было издано около 80 императорских конституций, в 530 - около 130, в 531 - около 100. Вследствие этого к тому времени, когда "Дигесты" и "Институции" были закончены, Кодекс, изданный в 529 г., оказался уже во многом устаревшим. Чтобы согласовать его с новыми частями свода, нужно было переработать его заново. Новая комиссия сделала это, и 16 ноября 534 г. был опубликован взамен прежнего Кодекс новой редакции.

На этом составление Свода было закончено. Выходившие после этого императорские указы называются новеллами (“новые законы” - novellae leges), и некоторые из них имеют весьма существенное значение, полностью реформировав некоторые области права (например, наследственное право). Юстиниан намеревался собирать эти новеллы по мере их накопления, но сам он этой мысли уже не осуществил. Однако, сохранилось несколько частных сборников новелл, причем новеллы рассматриваются как последняя, заключительная часть юстиниановского законодательства.

Все указанные части юстиниановской кодификации должны были, по мысли Юстиниана, составлять одно целое, один "Corpus" права, хотя они и не были тогда соединены под одним общим названием. Лишь в средние века, когда возродилось изучение римского права (начиная с XII столетия), весь юстиниановский Свод стал называться общим именем "Corpus Juris Civilis", под каковым названием он известен и теперь.