Творческий путь В. Крупина. Проблематика и поэтика прозаического наследия

Крупин Владимир Николаевич [7.9.1941, с.Кильмезь Кировской обл.] — прозаик, публицист.

Родился в крестьянской семье, отец работал в лесничестве. В детские годы испытал все тяготы деревенской жизни военных и послевоенных лет. Стремление к писательству проявилось у Крупина уже в школьные годы. «Только родная литература помогла мне определить на всю дальнейшую жизнь смысл моего существования,— вспоминал впоследствии Крупин — Русская литература всегда отдавала и отдает предпочтение образу жизни духовно наполненному. Она всегда знала, что жизнь — поиск этой духовности» («Остановиться — оглянуться» // Литературная газета. 1984. №34).

Работал селькором в районной газете, комбайнером, слесарем, служил в армии. Во время обучения на филологическом факультете Московского областного педагогического института сотрудничал в различных многотиражках, после окончания института (1967) работал редактором и сценаристом на телевидении, преподавателем литературы в школе, редактором в издательстве «Современник». Впоследствии избирался секретарем правлений Московского отделения СП РСФСР и СП СССР, награжден орденом Дружбы народов.

Первые публикации Крупина — очерки, репортажи, заметки — появлялись в районной периодике, армейских и заводских газет; несколько стихотворений Крупина в 1960-е были опубликованы в сборнике произведений молодых поэтов. Однако с начала 1970-х Крупин всецело посвящает себя прозаическим жанрам. Первая книга «Зерна» (1974) выявила Крупина как самобытного автора т.н. деревенской (традиционной) прозы, творчество которого питается корнями родины, живыми воспоминаниями детства и юности. Книга объединяла произведения различных жанров. Народная мудрость проступала в бесхитростных историях, рассказанных простой крестьянкой (они составили повесть в рассказах «Варвара»): в нескольких новеллах о детстве повествовалось о том, как в нищей и голодной послевоенной деревне юные герои все-таки сохраняли трепетно-доверчивое, светлое отношение к миру; «Ямщицкая повесть» была посвящена трагическим событиям на вятской земле в период братоубийственной Гражданской войны.

Широкую известность имя Крупина получило после опубликования повестей «Живая вода» (1980) и «Сороковой день» (1981). Полная юмора, гротеска, фантазии и фольклорных реминисценций повесть-сказка «Живая вода» затронула многие болевые моменты жизни русского народа в период «застоя» (оскудение нравственного запаса деревни, всеобщая апатия и алкоголизм). Главный персонаж этой социально-философской притчи, конюх Кирпиков, неожиданно для окружающих становится трезвенником. В его размышлениях проступает глубокая тоска по обретению смысла жизни, а в граничащих с юродством поступках — обличение пустоты, неподлинности «пьяного» и неправедного окружающего мира. Крупин провидчески указал на опасность «перестроек», обещающих каждому сомнительные источники дармового благоденствия. Повесть разоблачает «бытоулучшителыные» средства, которые изменяют телесную, но не духовную жизнь человека. Их символом выступает чудесно забивший из-под земли фонтан якобы живой воды. Но она «принадлежит миру, где благодеяния — лишь опыт над людьми, насмешка, нахальный обман» (Стрелкова И.— С.186). Крупин переосмысливает фольклорный образ: вода, внешне омолаживая людей, парализует их совесть и в конце концов оборачивается фонтаном спирта.

Повесть в письмах «Сороковой день» (Наш современник. 1981. №11) получила широкий общественный резонанс из-за неприкрашенного показа современной российской деревни. Книга исполнена боли о родной земле, лежащей в нищете и пьянстве; скорби о пропадающих без применения душевных силах народа. В центре «писем» автора — горестная судьба отца, труженика, фронтовика, чье поколение вынесло на своих плечах тяжесть самой страшной из войн. Крупин описывает антинациональную политику властей: снос деревень, заброшенность полей, уродующую и губящую природу мелиорацию. Лейтмотив повести — слово «ложь»: жизнь народа погружена в атмосферу лжи — со стороны властей, прессы, телевидения. Книга не была по-солженицынски беспощадным обличением существующих порядков, это скорее стон, плач по России (сороковой день — поминальный, когда душа усопшего расстается с землей и предстает перед судом Божиим). В то же время это и суд автора над самим собой, его покаяние в той неправде, которую вольно или невольно писал в своих очерках и репортажах, и упрек конъюнктурным журналистам, которые «думают одно, говорят другое, пишут третье». Реакция идеологических органов на повесть, публикация которой в тех условиях была актом гражданского мужества, была скорой и жесткой: она подверглась проработке в печати, заместитель главного редактора «Нашего современника» Ю.И.Селезнев был уволен. Под жестким давлением Крупин вынужден был публично заявить, что свою повесть считает «сырой», и изъять острые места. В урезанном виде, под названием «Тринадцать писем» она издавалась вплоть до 1987, когда снова была восстановлена в первоначальном виде.

Лучшие произведения Крупина питаются корнями «малой родины», вятской земли, светлыми и горькими воспоминаниями детства и юности. В прозе писателя преобладают рассказы-исповеди, истории, свидетелем или участником которых был сам автор. Судьба России, душа русского человека — вот темы, которые волнуют писателя в первую очередь. Излюбленные персонажи Крупина — деревенские чудаковатые мужики, доморощенные философы. В их на первый взгляд наивных, порой косноязычных суждениях проступает точное и глубокое понимание народом происходящего со страной. Это Евланя («Повесть о том, как...», 1985), отец («Сороковой день»), Костя («Прощай, Россия, встретимся в раю», 1991), земляки писателя («Во всю Ивановскую», «Боковой ветер», 1985). В книгах Крупин постоянно звучат частушки, остроумные афоризмы, песенные куплеты, стихотворные цитаты, присловья и поговорки; яркими гранями сверкает вятский фольклор, живое и образное народное слово. История родного края запечатлена Крупиным в цикле исторических очерков «Вятская тетрадь» (1987).

Повести «Прости, прощай...» (1986), «Курс молодого бойца» (1990), посвященные службе Крупина в армии и учебе в институте, открывают картину эпохи 1950-х — начала 1960-х, рисуют характеры и психологию ючого поколения того времени. Тема любви, загадка непредсказуемой и своенравной женской души, непростые взаимоотношения мужчины и женщины также постоянно волнуют писателя (рассказы «Увидеть, чтобы забыть», «Семейная сцена», повесть «Прости, прощай...» и др.). Вместе с тем Крупин стремится донести мудрый опыт предков, русские нравственные традиции молодым людям, только вступающим на путь супружества: этому посвящен цикл заметок «Свет любви», а также составленный Крупиным сборник «Мы строим дом. Книга о молодой семье» (1981).

В прозе Крупина 1980-х звучит задушевное, сочувственное слово собеседника, преобладают светлые, умиротворенные интонации. Особое, смиренно-покаянное настроение, обостренная совестливость присущи творчеству писателя, который видит слабости и немощи человеческой натуры (в первую очередь своей собственной), что порождает теплый и добрый юмор. И хотя в произведениях Крупина до 1990-х нет религиозной проблематики, в них живет ощущение незримого присутствия в мире высшей силы, сознание грядущего суда над всеми делами и помыслами человека, за которые он даст ответ по окончании земной жизни. Любимых героев Крупина отличает смиренное принятие окружающего бытия, подвижническое терпение. В статье «Крест и пропасть» писатель прямо говорит о спасительности этого качества: «Кажется, уже некуда быть тяжелее российскому Кресту, но это еще не предел. Зато грядущие пропасти мы перейдем благодаря ему» (Свет любви. С. 586). По словам В.Распутина, Крупин «мягко и неназойливо, почти незаметно для читателя подводит к основам человеческого бытия — к отзывчивости, самоотверженности, любви к ближнему, к постепенному осознанию конечной истины: для подлинной свободы и счастья человеку необходимо больше отдавать, чем брать» (Распутин В.— С.5).

Немногочисленные у Крупин «городские» произведения открывают чаще всего нравственно больной, ущербный мир интеллигенции, который наполняют спивающиеся мужчины, хищные женщины, разрушенные семьи, исковерканная любовь. Настоящая, цельная жизнь проходит в стороне от этого выморочного существования. В повести «На днях или раньше» (1982) эксперименты над нравственностью оборачиваются страшным возмездием. Талант — Божий дар, данный художнику, герою повести «От рубля и выше» (1989), губят и окружающие, и он сам. Роман «Спасение погибших» (1988) — гротеск-сатира на нравы Союза писателей. «Фабула романа, написанного до перестройки, предвосхитила чудеса перевоплощения всем известных лиц» (Стрелкова И.— С.183). Проблемы духовного состояния современной России затрагиваются также в остроумной повести «Как только, так сразу» (1992), написанной в форме записок врача-психиатра, ставящего с помощью своих пациентов диагноз мн. социальным болезням общества.

Публицистика Крупина 1980-х, собранная в книгах «Кольцо забот» (1982), «Свет любви» (1990), посвящена заветам русской классики, современному культурному процессу (творчество В.Распутина, И.Глазунова), воспитанию детей, спасению молодежи от уродливого мира масскультуры. В публицистическом эссе, заголовком которого стала строка из частушки: «До чего, христопродавцы, вы Россию довели...» (1991), Крупин, отстаивая достоинство национального характера, в то же время усматривает вину части народа в «забвении Бога».

С начала 1990-х все большее место в книгах Крупина занимает тема православия. Жизнь героя повести «Великорецкая купель» (1990), испытавшего на себе всю тяжесть религиозных преследований, не один раз заключаемого в тюрьму, стала исповедническим подвигом за веру Христову. К этой повести примыкает очерк «Крестный ход» (1994), рассказывающий о традиционном паломничестве к месту прославления Велико-рецкой иконы Николая Чудотворца в вятской земле, участником которого был автор в 1993.

С 1990 по 1992 Крупин — главный редактор журнал «Москва». В эти годы журнал стал большое внимание уделять духовным корням России, был введен раздел «Домашняя церковь», знакомящий читателя с православным вероучением. Кредо писателя выражено в его словах: «И теперь, уже насовсем, литература для меня — средство и цель приведения заблудших (и себя самого) к свету Христову» (Наш современник. 1995. №1. С.90).

К середине 1990-х в творчестве Крупина нарастает чувство великой общенародной беды, ощущение случившейся со страной исторической катастрофы. Сильное, эмоциональное, публицистически открытое слово автора побуждает читателя увидеть пропасть, на краю которой оказалось государство, содрогнуться от стихии безнаказанного зла. В рассказах «Москва-Одесса» (Москва. 1994. №9), «Янки, гоу хоум!» (Москва. 1995. №5), «Вася, отбрось костыли!» (Москва. 1995. №10) и публицистических заметках предстает панорама Руси терзаемой, обманутой и страдающей, развертываются картины всеобщего обнищания, озлобления и нравственной усталости. Писатель остро переживает увиденные им страшные сцены октября 1993, когда «брат убивал брата» (Горе горькое // Москва. 1993. №11).

В повествованиях Крупина «Слава Богу за все. Путевые раздумья» (1995), «Мы не люди, мы вятские. Повесть-стенограмма» (1997) мозаика человеческих судеб, событий, характеров (как реальных, так и собирательно-фантастических) обретает апокалипсическую трактовку. Единственное, что может спасти страну — воцерковление народа: «одно осталось русскому — Церковь православная и молитва». Вслед за Ф.М.Достоевским, И.А.Ильиным и др. отечественными мыслителями Крупин убежден, что «Россия, по обилию своих жертв, по величине своей святости — последний бастион» в мировой схватке сил добра и зла (Слава Богу за все. С.73, 102).

Близкую к отчаянию, кровоточащую душу автора исцеляет и утешает дивный неземной свет, проникающий временами из горнего мира, дающий покой и тишину («Поздняя Пасха»); надежду вселяет чистая детская душа, впитывающая в себя стихию православия («Прошли времена, остались сроки», «Первая исповедь» // Москва. 1994. №9); реальность Божественного Промысла открывается в цикле миниатюр «И к падшим милосерден Господь» (Литературная Россия. 1995. №31). Крупин составил «Православную азбуку» (1997), «Детский церковный календарь» (2002), сборник «Русские святые» (2002) — книги, знакомящие детей с основами воцерковленной жизни.

В 1998 Крупин опубликовал повесть «Люби меня, как я тебя» — о трагической, чистой и всепобеждающей любви. Лучшие произведения писателя 1990-х собраны в книгу «Повести последнего времени» (2003). Возрождающейся сельской церкви Вятской епархии, образу сельского батюшки, отстаивающего и физическое, и нравственное бытие заброшенного поселка, посвящен сборнику повестей «Освящение престола. Будни сельского храма. Записки прихожанина» (2005).

В 1994-2000 Крупин преподавал в Московской Духовной академии православную педагогику.

В 1995 писатель, исходя из своих религиозных взглядов, публично отказался от выдвижения на литературную премию им. Л.Н.Толстого.

В 1998-2003 Крупин — главный редактор журнала «Благодатный огонь»; с 2000 — автор рубрики «Дневник писателя» в православной газете «Вера». Миссию современного русского художника Крупин видит в том, чтобы бороться «за воскрешение России, за ее место в мире, за чистоту и святость православия...» (Москва. 1992. №7-8).