Помещичий класс в изображении Гоголя

Работая над "Мертвыми душами", Гоголь был уверен, что против него восстанут "новые сословия и Гоголя много разных господ". Он хорошо сознавал социальную остроту нового своего произведения. Еще никто ничего подобного не говорил о целом классе, господствующем на основе крепостного права,- о русских помещиках. Типы Ивана Федоровича Шпоньки, Пульхерии Ивановны и Афанасия Ивановича, Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича, написанные под влиянием комического одушевления, были лишь подступом к важной задаче изобличения помещичьего класса России как силы, вросшей в самую землю, закоснелой и таящей в себе национальную опасность.

Гоголь взглянул на помещиков не с точки зрения требований просвещенного разума, скорбящего по поводу засилья темноты и невежества, а с точки зрения будущего России. Никакого намека на живую жизнь и возможность развития не увидел он ни в одном из помещичьих типов и поэтому оценил этот социальный пласт русской действительности как большое препятствие на пути России вперед. Умело воспользовавшись сюжетом, который доверил ему Пушкин, Гоголь легко и непринужденно свел своего Чичикова с самыми различными владетелями ревизских душ, вывел на свет галерею типов, которые при всем своем индивидуальном своеобразии выражают одно общее: вырождение человека в помещике.

Главы, в которых Чичиков знакомится с помещиками, расположены так, чтобы, раскрывая различные формы омертвения человеческой души в хозяевах крепостных имений, открыть обществу внутреннюю тенденцию, проникающую все формы вырождения. Манилов, воплощение беспредметности и бессмысленной мечтательности (глава II), сменяется Коробочкой, погрязшей в хозяйственных делах и накопительстве до такой степени, что потеряла всякую способность соображать, превратилась в "дубинноголовое" существо (глава III); за нею следует "исторический" человек Ноздрев, растерявший все и всякие моральные качества, герой ярмарок и пьяных скандалов, враль, охотник, развратник и шулер. Широта русской натуры, так высоко ценимая Гоголем, здесь выродилась в нравственную разнузданность. У Манилова бывает иногда потребность заглянуть в журнал "Сын отечества" и лежит книжка, заложенная на 14 странице. В Ноздреве "прогресс" пошел дальше. В его кабинете не было никаких следов того, что "обыкновенно бывает в кабинетах, то есть книг, или бумаги". Высшими "эмпиреями" для Ноздрева являются какое-нибудь там клико матрадура или нечто такое, что "и бургоньон и шампаньон вместе". Захлебываясь, рассказывает он, все по обыкновению страшно преувеличивая и перевирая, какими винами угощал его Пономарев, который, если захочет, то достанет "какую-нибудь бутылочку, ну, просто, брат, находишься в эмпиреях". Ноздреву посвящена IV глава. А в V главе Чичиков поражается сходством Собакевича со средней величины медведем. У этого типа уже ничего не осталось от человеческих страстей и слабостей. Есть лишь медвежья хватка во всем: в образе жизни, в обстановке, в походке, в суждениях о людях. Городская культура, просвещение в целом вызывает в нем озноб отвращения и припадки сквернословия. Замыкается галерея помещичьих типов Плюшкиным, в котором все человеческое сгнило, как тряпье, которое он собирает. Дойдя до этого типа, Гоголь сменяет перо живописца на негодующее слово публициста-обличителя: "И до такой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек!" Человек - и Плюшкин! Это не укладывается в сознании писателя, это возмущает его, выводит из себя, оскорбляет и бесит. "Подобное явление редко попадается на Руси",- говорит он, но не для утешения себя и других, а для того, чтобы предостеречь Россию, что Плюшкиных может стать больше, что внутреннее вырождение, охватившее помещичье сословие, начинаясь Маниловым, доводит свое страшное опустошение до плюшкинских "прорех на человечестве".

Гоголь показал, что весь помещичий класс и все в нем представляет собою оскорбительное унижение высокого достоинства человека, все пошло, низко, скотоподобно, возмутительно. "Пошлость всего вместе" - вот что нашел великий реалист в господствующем классе крепостнической России.

И эта пошлость нравственная оказывается социально мотивированной в поэме Гоголя: она закономерное следствие образа жизни, превращающего господствующий класс общества в "полмиллиона сидней, увальней и болванов", как сказано во II томе "Мертвых душ". Устами "идеального" героя писатель выражает гениальную мысль: "Да как же жить без работы? Как быть на свете без должности, без места?.. Даже камень, и тот затем, чтобы употреблять на дело, а человек, разумнейшее существо, чтобы оставался без пользы,- статочное ли это дело?" Праздность, обеспеченное дармоедство - вот где корень нравственного вырождения. Во втором томе среди гоголевских типов появился байбак Тентетников, особенно наглядно подтвердивший связь условий помещичей жизни с атрофированием человеческих качеств в помещике. Автор "Мертвых душ" гениально предугадал тип Обломова.

Реализм Гоголя с его социальной мотивированностью характеров демократичен в своем существе. Объективно он приводил к идее отрицания помещичьего общества в самом принципе. Поэтому никого так высоко не ценили идеологи революционной крестьянской демократии Белинский и Чернышевский, как Гоголя.

 

Обличение государственного аппарата в "Мертвых душах"

Гоголь провел своего Чичикова почти по всем кругам бюрократического ада. Чего не смог увидеть Чичиков, то досказано в "Повести о капитане Копейкине". По силе необходимости герою "Мертвых душ" пришлось столкнуться и с мелкой канцелярской сошкой вроде Ивана Антоновича, Кувшинное рыло, и с губернскими властителями, и с учреждениями всероссийского масштаба и назначения (комиссия общественных работ, таможня).

"Мертвые души" еще шире, чем "Ревизор", представили безобразие бюрократического управления Россией. Взятки, подкуп, подмена государственного интереса личными выгодами и корыстью, бумажная канитель, господство бесконтрольности и жесточайшей несправедливости во всех инстанциях - снизу доверху - так выглядит в поэме государственное управление великой державой и великим народом. Вспомним Комиссию для постройки казенного капитального строения. Шесть лет возилась она около здания, но здание так и не пошло выше фундамента. А между тем у каждого из членов комиссии выросло в разных концах города по красивому дому. Гоголь ехидно замечает: "Видно, грунт земли был там получше".

Сатирическое изображение управления, основанного на бумажной волоките, достигает наибольшей художественной яркости в описании бюрократического творчества Кошкарева. Чего только не Роздал его изобретательный ум: депо земледельческих орудий, глазную счетную экспедицию, комитет сельских дел, школу нормального просвещения поселян и т. д. и т. п.! Выслушав просьбу Чичикова, Кошкарев потребовал: "В таком случае изложите ее письменно. Просьба пойдет в контору принятия рапортов и донесений. Контора, пометивши, препроводит ее ко мне; от меня поступит она в комитет сельских дел; оттоле, по с делании выправок, к управляющему. Управляющий совокупно с секретарем...". Имение Кошкарева - это художественно-сатирическая миниатюра государства российского со всем бесплодием и абсурдностью административного изобретательства.

Губернское начальство в "Мертвых душах" представляет собой корпорацию чинов и должностей, грабящих губернию на семейных началах. Собакевич едва ли преувеличивал, когда со свойственной ему резкостью аттестовал губернских чиновников мошенниками и разбойниками.

Все они, как свидетельствуют их толки о купленных Чичиковым крестьянах, полны презрения к народу и животного страха перед ним. Все хотели бы "искоренить буйный дух, обуревавший крестьян". Служебные обязанности у них - дело второстепенное или третьестепенное; главное - обеды, ужины, балы, развлечения и карты - "с трех часов после обеда... до двух часов ночи".

В такой нравственной и умственно "просвещенной" среде взятка, грабеж населения, запутанность делопроизводства - явления, не только неизбежные, но и неискоренимые.

Пыталось правительство подействовать строгостью. Как раз в то время, когда Чичиков попал на "хлебное местечко", начались "строжайшие преследования всяких взяток". Но принятые меры, как показано в поэме, привели только к росту злоупотреблений и усилению зла.

 

"Повесть о капитане Копейкине"

Завершающая характеристика чиновничества и правительственных учреждений содержится в "Повести о капитане Копейкине". Эту вставную повесть царская цензура запретила полностью. "Уничтожение Копейкина,- писал Гоголь,- меня сильно смутило! Это одно из лучших мест в поэме, и без него - прореха, которой я ничем не в силах заплатать и зашить"*. Важное значение этой повести для автора "Мертвых душ" понятно: в ней одной он добрался до самых правительственных верхов и ясно развил мысль об антинародной сущности и верхов и низов правящего сословия. Герой Отечественной войны 1812 г., потерявший руку и ногу, капитан Копейкин добирается в конце концов до Петербурга, в Высшую комиссию, с министром, генерал-аншефом во главе, "с первостатейным вельможею",- и натыкается на возмутительную волокиту и бездушие. Вместо пенсиона царский министр выслал изувеченного героя с фельдъегерем из столицы. Оскорбленный до глубины души, Копейкин стал предводителем, атаманом "шайки разбойников", на языке почтмейстера, рассказывающего эту повесть, а поистине - атаманом народных мстителей, Гаркушей рязанских лесов. И здесь Гоголь, как раньше в "Вии" и в повести о ссоре двух Иванов, вновь соприкоснулся со своим замечательным предшественником - земляком, В. Т. Нарежным. В отношении художественного мастерства "Повесть о капитане Копейкине" - новая блистательная победа искусства Гоголя перевоплощаться, вести повествование в духе и в своеобразнейшей речевой манере человека любого сословия, профессии, образованности.

Своими беспощадно-правдивыми произведениями Гоголь подводил читателей к отрицанию основ самодержавно-крепостнического общества. Поэтому великий революционер-демократ Белинский почувствовал в гоголевском реализме не только критический, но и антикрепостнический революционный дух. Он видел в Гоголе родного по духу человека, считал его честью и славой России и называл Гоголя "одним из великих вождей России на пути ее сознания, развития, прогресса".

 

Типизация в " Мертвых душах"

Создавая типы помещиков, Гоголь не впадает в карикатуру, в преувеличения и фарс, чтобы посмешить, развеселить читателя. И берет он не исключения, а самые массовые, самые распространенные, самые рядовые экземпляры, самые характерные явления помещичьего быта и нравов. Сила гоголевского изображения в том, что он верен реалистической типизации, правдив и математически верен действительности, как говорил Белинский. "Эти ничтожные люди,- писал сам Гоголь о своих героях,- однако ж ничуть не портреты с ничтожных людей; напротив, в них собраны черты тех, которые считают себя лучше других".

В "Мертвых душах" во всей полноте проявилось непревзойденное умение Гоголя показать пошлость пошлого человека в увеличительном зеркале смеха. Рисуя типы людей с мертвой душой, он довел до высшей степени совершенства портретную характеристику, на что он был неподражаемый мастер еще в миргородском цикле повестей. "Явление" и "сущность" у Гоголя совпадают.

Наряду с портретом важнейшую роль в гоголевской типизации играет облик имения, домашней утвари и обстановки.

Если пустячная, казалось бы, мелочь превращена у Гоголя в художественную деталь, раскрывающую суть характера, то еще большее значение приобрела у него речь героя как средство характеристики.

Манилов, Коробочка, Плюшкин, Собакевич - любой из гоголевских героев неповторим в своих любимых словечках, оборотах, манере строить фразу. Зато речь Чичикова гибка, разнообразна.

 

Образ Чичикова

Белинский считал, что Чичиков является героем времени не меньше, чем Печорин. Этим образом Гоголь гениально отразил важнейшую тенденцию социально-экономического развития России, инстинктом художника он постиг, что в недрах феодально-крепостнического уклада развивается жаждущий накопления "приобретатель". Однако Чичиков - многогранный тип. По своему идеалу он несомненный барин. Все его махинации, мошенничество с мертвыми душами преследуют одну цель: накопить большие средства для широкой барской жизни. "В нем не было привязанности собственно к деньгам для денег; им не владели скряжничество и скупость. Нет, не они двигали им, ему мерещилась впереди жизнь во всех довольствах, со всякими достатками, экипажи, дом, отлично устроенный, вкусные обеды, вот что беспрерывно носилось в голове его".

Вместе с тем Чичиков - воплощение души чиновника, сформированного в условиях самодержавно-бюрократического строя. Это чиновник нового склада, цивилизованный, усвоивший благонамеренную наружность и обворожительные манеры, за которыми трудно распознать его суть мошенника, взяточника, грабителя. Но самое главное в Чичикове - это, конечно, дух накопительства, в котором выразились новые веяния русской жизни. Гоголь не побоялся наградить своего героя изобретательным гибким умом, природной сметливостью, большой волей, уменьем собраться с силами и выстоять в беде.

Изображая тип раннего буржуазного накопителя, Гоголь, в отличие от своих европейских собратьев по перу, ни в чем не проявляет симпатии к Чичикову. Напротив того, он с гневом и раздражением разоблачает его.