Социальные изменения и социальная политика

В Советской России в 1918 г. Наркомат государственного призрения переименовывается в Наркомат социального обеспечения, а функции попечительства и охраны материнства передаются вновь созданному Наркомату здравоохранения. Социальное страхование заменялось бесплатным социальным обеспечением, при этом необходимые финансовые средства предлагалось взимать с предприятий и предпринимателей и только
в крайних случаях брать из государственного бюджета. Это позволяло справляться с неизбежными побочными эффектами экономического развития, особенно в случаях временной потери трудоспособности в силу профессиональных травм и заболеваний, распада семьи и молодежной безработицы. Система социального обеспечения позволяла вести политику низких зарплат и максимизировать инвестиции в экономическое развитие, обеспечивая социальную поддержку рабочим и прикрепляя их
к предприятиям. Таким образом, формы социального обеспечения были тесно связаны с политикой стимулирования трудовой деятельности, играя важную роль не только в улучшении трудовой дисциплины, но и в поощрении роста производительности труда.

Беспрецедентные по своим масштабам государственные меры в период индустриализации (1928—1940 гг.), направленные на развитие тяжелой промышленности, неизбежно сказывались на социальной и экономической политике. Акцент на быстрой индустриализации означал обострение проблемы притока рабочей силы, потребность которой удовлетворялась за счет женщин и крестьян. Такая неопытная, необученная и недисциплинированная рабочая сила участвовала в расширении промышленного производства. Советское государство оказалось перед необходимостью принять срочные меры по ликвидации неграмотности, распространению профессиональных навыков среди больших групп выходцев из деревни, привить им нормы индустриальной субкультуры.

Система социальной защиты переживала новые изменения, разрабатывавшиеся с целью повышения производительности, снижения текучки кадров и укрепления трудовой дисциплины. При этом большое внимание уделялось подготовке и социальной поддержки женщин и сельских жителей, мигрирующих в города. Открывались новые техникумы и фабрично-заводские училища для подготовки квалифицированных рабочих, естественно-научные и технические факультеты вузов расширили прием студентов для подготовки высококвалифицированного персонала, в котором так остро нуждалась советская промышленность.

Безопасность на производстве, профилактика и лечение профзаболеваний становились приоритетными вопросами. Развивалась система социальных гарантий и услуг по уходу за ребенком для работающих женщин, в том числе пособия по беременности и родам, в связи с рождением ребенка.

Вместе с тем все упомянутые меры советской социальной защиты касались, преимущественно, городского населения, а в отношении наиболее многочисленных в то время сельских жителей эти функции осуществлялись в весьма урезанном и даже парадоксальном виде — в форме крестьянской трудовой помощи по запашке полей и уборке урожая.

Изменения касались не только трудовых, но и семейных отношений. Чтобы восстановить семью как базовую единицу советского общества
и повлиять на темы роста рождаемости, принимается целый ряд законов, нормативных актов, касающихся в том числе усложнения процедуры развода, запрещения абортов, поддержки многодетной семьи.

Во время Великой Отечественной войны и в послевоенный период (1940—1953 гг.) направления социальной политики были ограничены приоритетами обороны и последующего экономического восстановления. Дис-циплина на рабочем месте приобрела более жесткий характер, и недолгая отлучка с работы грозила уголовным преследованием, даже женщинам, которые бегали домой, чтобы покормить грудного младенца. Восстановление жилья после войны шло медленно, поскольку основное внимание уделялось реконструкции промышленности и путей сообщения. Тем
не менее в сфере социальной защиты расходы были существенны, включая пособия жертвам войны — инвалидам, вдовам, сиротам. Были введены новые системы материального и символического поощрения рождаемости: пособие многодетным матерям и звание матери-героини. Политика расширения доступа к высшему образованию для выходцев из рабоче-крестьянской среды, этнических меньшинств, реализуемая с первых лет советской власти, получившая свое развитие в Конституции 1936 г., которая декларировала равные права для всех граждан на образование. Однако реальная практика воплощения этих принципов изобиловала случаями нарушения прав на получение высшего образования, в том числе представителей «неблагонадежных» сословий, репрессированных народностей, а также тех, кто имел родственников за рубежом. Само содержание образования все больше пропитывалось идеологией тоталитарного режима.

1956—1964 гг. — широкомасштабные хрущевские реформы. Страна после войны испытывала недостаток трудовых ресурсов и не могла наращивать производство. Новая экономическая ситуация требовала расширения стандартов продукции для потребителей, большей свободы предприятий и большей производительности труда рабочих. Некоторые отрасли выпуска товаров народного потребления, а позднее и большинство отраслей промышленности получили поле для эксперимента. Прибыль стала главным мерилом эффективности выполнения плана и экономической поддержки рабочих, так как позволяла повышать оплату труда. Приоритетами социального развития стали сокращение неравенства по доходу и образование. Была установлена минимальная заработная плата, снизились налоги на низкодоходные группы, улучшены условия труда, а мобильность работников упрощалась с отменой законодательства, подвергавшего уголовному преследованию прогулы и смену работы, не одобренную свыше. Длительность рабочей недели была сокращена, а продолжительность
оплачиваемого отпуска увеличена.

Снижение социального неравенства в этот период вновь стало приоритетом реформы социальной политики. Законодательство 1956 и 1964 гг. модернизировало систему социального обеспечения и сделало ее одной из лучших в мире.

Закон «О пенсионном обеспечении колхозников», принятый в 1964 г., расширяет схему социальной защиты и охватывает крестьянство, сокращая различия между рабочими и колхозниками в сфере социального страхования. Реформы 1958 г. в сфере образования способствовали выравниванию шансов, поскольку восьмилетнее среднее образование стало обязательным для всех. При приеме в вуз предпочтение отдавалось тем абитуриентам, кто уже имел несколько лет трудового стажа, — таким образом расширялись возможности доступа к высшему образованию представителей рабочего класса.

Темпы роста жилья в 1961—1964 гг. были самыми наивысшими в Европе.

Благодаря многолетнему расширению медицинских услуг и постепенному улучшению их качества, к 1980-м гг. Советский Союз построил одну из наилучших в мире систем здравоохранения, в частности, по универсальности и доступности сервисов, количеству врачей на 1 тыс. населения.

Несмотря на все достижения экономической и социальной политики, уровень жизни советских людей был невысок, в первую очередь в виду низких зарплат и недостатка жилья. Динамика браков и разводов, мобильность населения еще более усугубляли жилищную проблему. Если
в конце 1959 г. только 48 % населения жили в городах, то в 1970 г. доля горожан составила уже 60 %. По сравнению с другими секторами социальной политики — социальным обеспечением, здравоохранением и образованием — жилищная политика оказалась наименее адекватной потребностям населения, даже при развернувшемся жилищном строительстве. Несмотря на значительные инвестиции в жилищную сферу в течение всего советского периода, проблема обеспечения людей нормальным жильем была
и продолжает оставаться весьма далекой от своего решения.

С конца 1970-х гг., когда Советский Союз вступил в новую, наиболее жесткую фазу холодной войны, в период ухудшения мировой конъектуры цен на энергоносители — основной статьи экспорта, главные слабости социальной политики, ее ориентиров, стали постепенно проявляться с все большей и большей силой. Уже в этот период, задолго до перестройки, стали наблюдаться негативные тенденции в качестве жизни советских граждан и в сфере демографии.

В результате, к началу 1990-х гг. Россия подошла истощенной гонкой вооружений, с плохо приспособленной к рыночным условиям существования экономикой, в которой доминировали неповоротливые промышленные предприятия-монстры, а наиболее перспективными оказались те отрасли, которые были ориентированы на вывоз сырья. Вдобавок, накопленные проблемы — высокая детская смертность, снижение рождаемости, дефицит жилья, огромные географические различия по уровню жизни, сверхцентрализация управления, обширное, но достаточно противоречивое в институциональном и идеологическом отношении наследие
в области здравоохранения и социальной защиты населения — составили тот контекст, с которым пришлось бы считаться любому реформатору, даже проводящему осторожные эволюционные перемены в условиях экономической и политической стабильности. Положение еще более усугубилось политическим кризисом, в результате которого произошел распад союзного государства, банкротство могущественной идеологии и политических институтов, что стало катастрофой экзистенциального порядка, имеющей глубокие последствия в мироощущении и поведении больших групп людей, в трансформации важнейших социальных институтов.

В современной России стратегии политиков в отношении социальных проблем не всегда отличаются гуманистическим содержанием. В свою очередь, следуя этим стратегиям, социальные работники и администраторы социальных служб подчас в большей степени озабочены сохранением государственных фондов, чем судьбами простых людей, и решение сложных ситуаций подменяется проверкой честности клиентов и обоснованности их претензий на субсидии и социальную помощь. Для политиков социальные проблемы бедности становятся понятными в терминах ущербности — «психологическая дезадаптация», «неблагополучные семьи», а сам факт бедности или нужды рассматривается как причина
интервенции и применения тех действий, которые, по сути, «патологизируют» индивида. Вместе с тем, в отличие от политиков, социологи
и опытные социальные работники видят за тем, что называют бедностью, причины более широкого порядка — распад семьи, подростковую делинквентность, недовольство трудящихся зарплатой и условиями труда, изменение структуры потребностей. Без поворота социальной политики на эти структурные причины проблемы не могут быть решены, более того, такая антисоциальная политика станет определяющей стратегией.