Глава 5. В которой Люциус Малфой развязывает биологическую войну, А Снейп отпускает шуточки.

Друзья мои и искренние отступили от язвы моей; и ближайшие мои стоят вдали. (Псалм. 38:11)

Сант-Кечпол был очаровательным местечком, но и там имелись свои недостатки. Например, поход в магазин превращался в суровое испытание. Прежде всего, это было справедливо для живущих в поселке магглов, которые должны были выбирать между бедным ассортиментом местной бакалейной лавочки и пятнадцатью милями не самой лучшей дороги до ближайшего супермаркета. У единственной колдовской семьи было серьезное преимущество – когда Молли Уизли требовалось пополнить запасы продовольствия, она просто аппарировала в Хогсмид, Лондон или в еще какое-нибудь место с достаточно большой колдовской общиной, а следовательно и с колдовским супермаркетом. Но магглы могли оставлять своих детей на заднем сидении машин, а что делать многодетной ведьме? Аппарировать с вопящим и извивающимся свертком в руках? Миссис Уизли старалась не брать с собой детей, отправляясь за покупками. Она боялась нарваться на неприятности с расщеплением во время аппарации.
В тревожные времена, подобные нынешним, она не любила оставлять дом без присмотра. Да он был защищен заклинаниями, но это не удержит того, кто действительно захочет прорваться внутрь. Сейчас Артур был на работе, а дети кто где, и Молли решила, что самое время совершить пробежку по магазинам. Оставалось три дня до массового нашествия рыжеголовых отпрысков, и пора было покупать Рождественские подарки. Но ее миссис Уизли не переставало мучить ощущение угрозы, нависшей над домом. Вряд ли приехавшие на каникулы дети и даже ее слегка ненормальный муж примут подобное оправдание, оказавшись перед пустым обеденным столом. Поэтому Молли постаралась отбросить дурные предчувствия, вздохнула (на этот раз не столько над своими опасениями, сколько над толщиной кошелька), вышла из дома, заперла и зачаровала дверь, отошла на несколько шагов от калитки и аппарировала.
Как только она исчезла, чей-то ленивый голос протянул. – О, Мерлин! Я думал, она никогда не уберется! Ты должно быть продрогла, малышка.
- Немного, - второй голос принадлежал, без всякого сомнения, женщине. - Должна признаться, что мне уже очень хотелось сменить обстановку на более приятную. Но не будем тянуть время.
- Конечно. Только разреши мне взять тебя на руки - у них кошмарно грязная лужайка перед домом.
Серебристый смех, шелест ткани, и через несколько минут человек, заглянувший во двор Пристанища, увидел бы, как на вышеупомянутой лужайке невидимые ноги оставляют вполне реальные следы. Если бы воображаемый наблюдатель попытался бы вычислить вес невидимки, который явно не был бесплотным духом, у него получилось бы что-то в районе двухсот семидесяти фунтов – результат, очень близкий к совокупному весу мистера и миссис Малфой.
- Ты легкая, как пушинка, - протянул мужской голос. – Теперь посмотрим, что у них за заклинания.
После серии чар, которые тот же голос бормотал себе по нос, дверь дома Уизли со скрипом распахнулась.
- Ох, но это же просто ужас, - прошептал женский голос. – Я повесилась бы, если бы узнала, что мне придется жить в таком… таком свинарнике!
- Не стоит обижать свинарники. Я имею в виду те, в которых обитают свиньи другой породы, - возразил мужской голос, вызвав еще один взрыв смеха у собеседницы.
- Не надо быть таким злюкой, испорченный мальчишка. Хотя можешь быть испорченным, если хочешь, но не сейчас! – Теперь женский голос звучал слегка хрипловато.
- Неужели ты хочешь, чтобы мы упустили такой шанс! Ты посмотри, какой замечательный обшарпанный кухонный стол у Артура Уизли! – Тихо, милая! Не стоит так громко смеяться – нас могут услышать.
Обладатели двух загадочных голосов (читатели, без сомнения, по некоторым намекам автора уже узнали в них Люциуса и Нарциссу Малфой, укрывшихся под плащом-невидимкой) разглядывали кухню.
- Замечательно, - подвел итог Люциус, - осталось решить, куда мы это добавим – просто в воду или в… их припасы. У меня язык не поворачивается называть «едой» субстанцию, запах которой вызывает у меня отчаянное желание заткнуть нос.
Тем временем Нарцисса подошла к леднику и приоткрыла его ручку двумя пальцами. – Кажется, я нашла то, что нам нужно. Почему бы не добавить его в молоко?
Люциус прошел через кухню ориентируясь на голос, и врезался в жену. – Извини, дорогая, сама понимаешь… Молоко? Прекрасная мысль.
Полупустая бутылка молока перекочевала на кухонный стол, невидимая рука сняла с нее крышку, а невидимый нос фыркнул, понюхав содержимое. Удовлетворенный результатом, Люциус достал из кармана маленький сосуд и добавил в молоко несколько капель мутной жидкости. Потом он несколько раз взболтал бутылку и закрыл ее.
- Будь так добра, - он протянул молоко в том направлении, где должна была стоять его жена.
Бутыль вернулась на ледник, а невидимая парочка покинула место преступления, не забыв запереть и зачаровать дверь.
- Счастливого вам карантина, - протянул Люциус. Два хлопка, и лужайка перед Пристанищем снова погрузилась в тишину.

 

<><><>°<><><>

 

Для мадам Пинс каждый, вошедший в дверь библиотеки, был нарушителем по определению. Тем не менее, между этими нарушителями существовали незначительные различия. Например, Гермиона Грейнджер, вместе с Минервой МакГонагалл и Северусом Снейпом (в те редкие моменты, когда последний был в приемлемом расположении духа) входила в список лиц, заслуживших благорасположение библиотекаря. К слову, этот список был настолько мал, что не все признавали его существование. Если представить перечень нарушителей в виде геометрической фигуры, результат оказался бы не пирамидой, а скорее кубом. Ну, может быть, с еле заметным сужением сверху. И вот представьте себе маленький нарост на верхней грани этого куба – он бы и символизировал Минерву МакГонагалл, Северуса Снейпа, Гермиону Грейнджер и периодически Альбуса Дамблдора. Директор время от времени выпадал из числа избранных из-за привычки оставлять на уголках страниц следы пальцев.
Два молодых человека, вторгшиеся в данный момент в ее святая святых, относились к общей массе, причем располагались ближе к нижней грани куба. Тот факт, что один из непрошенных гостей был Мальчиком Который Выжил, ничего не менял – в глубине сердца мадам Пинс предпочла бы Гарри Поттеру Волдеморта, если бы Темный Лорд пообещал не притрагиваться ни к одной из книг. Поттер и вошедший вслед за ним Рон Уизли абсолютно проигнорировали суровый взгляд библиотекаря. Хотя если подумать, сейчас драгоценным фолиантам ничего не угрожало. Два обормота пришли мешать бедной мисс Грейнджер.
Гермиона прекрасно узнавала Гарри и Рона по звукам шагов, так что ей не пришлось отрываться от книги по Преобразованиям, чтобы посмотреть, кто заявился, чтобы досаждать глупыми разговорами. – Давай сюда, - потребовала она, протягивая руку.
- Давать что? – Удивился Гарри.
- Золотую гинею, или во что там вы ее превратили. Не хочешь же ты сказать, что вы приперлись просто так, - рявкнула Гермиона, наконец подняв голову от книги.
- Гинея тут абсолютно не причем, - выпалил Рон. – Мы только хотели показать тебе письмо! – Он швырнул на стол небольшой свиток пергамента. Нахмурившись, Гермиона развернула его.

Дорогие мистер и мисс Уизли,
Моим долгом является уведомить вас о том, что ваши родители, мистер и миссис Артур Уизли, стали жертвами болезни, симптомы которой позволяют предварительно идентифицировать ее как…

Гермиона выронила лист пергамента и уставилась на своих приятелей, открыв рот от удивления. – Чума? Но это… это невозможно!
Рон плюхнулся на соседний стул. - Единственный светлый момент во всей истории, - вздохнул он, и шепотом продолжил. – Сказать по правде, я думал, что ты скажешь «Это я и боялась» или «Разве вы не помните, что говорил профессор Биннс…».
- Не говори ерунды, Рон, - рявкнула девушка. – Ты не хуже меня знаешь, что чумы уже не существует. Эта болезнь была распространена в Средние Века, а к концу двадцатого столетия про нее уже и думать забыли. Конечно, остается мизерная вероятность… в конце концов, эпидемии с этого и начинаются… дайте-ка я посмотрю…
Гермиона поднялась и пошла к секции трав и колдовской медицины.
- И сколько? – Спросил Рон.
- Тридцать две секунды с момента, когда она начала читать письмо. Чтоб мне провалиться, Рон, ты опять выиграл. Я думал, что она дольше будет приходить в себя от шока. – Гарри выудил из кармана галеон и протянул его другу.
- Вот, - Гермиона уже возвращалась к столу, согнувшись под тяжестью огромного тома. – Чума, известная так же как Черная Смерть, тра-та-та,… наиболее распространенная форма…. бубонная чума… это мы и без вас знаем…. А вот оно: лечение. «Летального исхода можно избежать, принимая Перечную Настойку в сочетании с Кровоочищающим Зельем. Полное излечение возможно лишь с Противочумного эликсира, открытого…»

Она так резко захлопнула книгу, что Гарри и Рон подпрыгнули на стульях. К тому времени, как мальчики откашлялись – в их носы попало много пыли – Гермиона уже исчезла в секции Зелий. На этот раз она долго не возвращалась к столу, по-видимому забыв, что результата ее поисков нетерпеливо ждут двое друзей.
- Жаль, что на это раз мы не заключили никакого пари, - пробормотал Гарри. Рон фыркнул, и позвал. – Гермиона!
Только после третьей попытки девушка показалась из-за стеллажей. Ее глаза медленно сфокусировались. – Боюсь, это затянется. Эликсир нетрудно приготовить, но процесс занимает две недели. И готова спорить на свою палочку – ни в одной аптеке такого не найдешь. Врачам из госпиталя Св.Мунго придется делать его специально для этого случая.
Рон хохотнул. – Ты смеешься? Или хочешь сказать, что ты не в курсе, кто занимается всеми редкими или сложными зельями для госпиталя?
- Нет, конечно, откуда бы я… о-о-о! – Гермиона прикрыла рот ладонью. – Ох, Рон! Это же не… не…
- Тот-Кого-Нельзя-Злить. Он самый. А это означает, что сейчас мне придется тащиться в подземелья…
- Да-а-а-а! – Воскликнул Гарри с притворным сочувствием. – И там он не дожидаясь, пока ты перестанешь дергаться в конвульсиях, вырвет твое сердце и использует его для эликсира…
- Думаю, я предпочел бы его съесть, мистер Поттер, - раздался холодный голос Мастера Зелий. – Желательно с гарниром из фасоли и бутылкой выдержанного Кьянти.
Северус Снейп с удовольствием отметил, как побледнели оба парня. Глупые паршивцы решили, что странное заболевание Уизли – подходящий повод для шуток. Сам Снейп в этом глубоко сомневался. Нет, он не особенно переживал за супругов Уизли. Но что-то подсказывало Северусу, что это не неожиданное возрождение исчезнувшей болезни, как утверждали медики. Нет, это дело рук Волдеморта. Или Малфоя. Если это новая стратегия, о которой как-то упоминал Люциус, ситуация чрезвычайно сложная. На колдовской мир не распространяется решение Женевской конвенции о запрещении биологической войны.
- И-из-вините, сэр, - заикаясь, сказал Рон, - я не хотел…
- Естественно, мистер Уизли, вы бы этого не хотели. Двадцать баллов с каждого и взыскание для обоих. В восемь у меня в кабинете. Захватите с собой острый соус.
Он выхватил у Гермионы книгу и вышел, картинно взмахнув плащом.
- Вот дерьмо! – С чувством прошипел Гарри. - Я не услышал, как он подошел. Как только у Снейпа это получается?
Гермиона, не отрываясь, смотрела на открытую дверь, через которую только что важно удалился профессор. – Я не могу в это поверить! – Воскликнула она, обращаясь не столько к собеседникам, сколько к самой себе.
- Во что ты не можешь поверить? – Хором спросили мальчики.
- Вы что, не заметили? Снейп только что пошутил!

 

<><><>°<><><>

 

По пути в подземелье Снейп обдумывал варианты своего поведения. Ситуация, что ни говори, сложная. Из госпиталя Св. Мунго уже прислали запрос на изготовление зелья. Собственно, это и было причиной визита в библиотеку – такого экзотического рецепта даже он не помнил наизусть. И конечно же, эта проныра Грейнджер воспользовалась случаем повыставляться. Не трудно приготовить! Выскочка сопливая. Впрочем, сейчас у него другие проблемы. Самый главный вопрос: какую выбрать тактику – что-то предпринимать или подождать, пока что-то произойдет. Реагировать на чужие действия всегда безопаснее, чем действовать самому.
Да, он был шпионом. И главным секретом его успеха было неукоснительное соблюдение принципа – задавать как можно меньше вопросов. В воздухе витает достаточно информации, так что нет необходимости возбуждать излишнее любопытство и привлекать к себе внимание. Но на этот раз необходимой информации у Снейпа не было. Малфой в последнюю их встречу был очень сдержан. Обычно он начинал болтать обо всем подряд после четвертой порции виски. На этот раз он тоже не умолкал, но ни словом упомянул о деталях загадочного нового плана. И что теперь делать? Найти подходящий предлог для визита к Малфоям, а потом просто спросить? Насколько он знал Люциуса, ответом будет только фирменная ухмылка. И вместо того, чтобы получить нужные сведения, он просто даст Малфою повод поиздеваться.
Еще меньше (при гораздо большем риске) можно было рассчитывать на успех, попытавшись узнать что-то у самого Волдеморта. Во-первых, придется ждать, пока его не вызовут. Ни один Упивающийся Смертью, как бы глуп и неосторожен он не был, не заявится к Лорду без приглашения. Это просто немыслимо. Снейп с трудом сдержал так и рвущийся наружу смех при мысли о том, как он аппарирует в дом Риддла, прерывает очередной ритуал по Увеличению Могущества и требует ответить, кому принадлежит идея начать в старой доброй Англии эру Чумного Ренессанса. Очень смешно. Только вот вряд ли он проживет достаточно долго, чтобы успеть закрыть рот.
Лучшим и наиболее безопасным вариантом было прямо сейчас начать приготовление зелья и потом отправиться к Дамблдору. Вряд ли старый лис сможет дать дельный совет, зато хотя бы не придется одному нести бремя ответственности.

 

<><><>°<><><>

 

- А, Северус! Входи, входи!
В кабинете директора уже был один посетитель. Около камина боком к Снейпу стояла Минерва МакГонагалл. Сразу бросалось в глаза, что она прикусила губу и слишком сильно сжала за спиной руки. На сердце у Снейпа потеплело – не его одного директор временами выводил из себя.
- Может быть мне зайти позже? – Обычно он не отступал только из-за того, что в кабинете есть опередившие его посетители, но сейчас воздух буквально искрился от напряжения.
- Нет! – В унисон воскликнули два голоса. Только тон у них был разным. В «нет» МакГонагалл явственно слышалось «не бросай меня здесь одну!», а Дамблдор, судя по всему, имел в виду «две игрушки лучше одной».
Похоже, догадка Снейпа насчет директора была совершенно точной, потому что старый колдун радостно продолжил. – Я рассказывал Минерве о своем последнем интереснейшем открытии.
МакГонагалл еще крепче стиснула руки, засопела, но ничего не сказала.
- Это чрезвычайно любопытно, - вежливо ответил Снейп, заработав убийственный взгляд декана Гриффиндора. Ответив тем же, он снова повернулся к Дамблдору.
- Ты же знаешь о моем сложном отношении к вот этому, - директор продемонстрировал новому слушателю стеклянную банку со Всевкусными Орешками. Снейп окончательно понял, почему Минерва чуть не снесла ему полчерепа одним взглядом. Похоже, их терпение будут испытывать о-о-очень долго. Хуже всего, что старик прекрасно все понимал. Он совершал подобные глупости (причем чем нетерпеливее и раздраженнее были жертвы, тем лучше), отлично зная, что все понимают – Альбус просто развлекается, но никто не решится рявкнуть ему в глаза «Прекратите!». Снейп вздохнул про себя, поудобнее устроился в кресле, и приготовился к длинному дню.