Мораль, право и политика как регуляторы Международных отношений

Основными социальными нормами, регулирующими международные отношения, принято считать нормы моральные, политические и пра­вовые. Каждый вид норм имеет свои преимущества и свои недостат­ка, но без их соблюдения международная жизнь сегодня представля­ла бы собой полный хаос.

Под политическими нормами понимают правила поведения, ко­торые устанавливают государства и которых они придерживаются ^Б соответствии с собственными интересами. Например, два государ­ства договариваются между собой о военном союзе, направленном против их общего противника. Такая договоренность может быть до­стигнута в устной или письменной форме, но она не приобретает ста-^т>'с' юридически обязательного локуж'нта. Пока есть общая цель и °<лцие интересы, государства выполняют принятые на себя обяза­тельства. Но как только общая цель исчезает и интересы перестают совпадать, то исчезают и мотивы для согласованных совместных дей­ствий. Очень часто вследствие изменения интересов и целей одна из сторон прекращает выполнять принятые обязательства, но обжало­вать ее действия \>, международных организациях или международ­ны-; судебных инстанциях пострадашпая сторона не может, посколь­ку Такие обязательства не имеют юридической силы.

Отказ от выполнения политической нормы не влечет за собой ка­ких-либо официальных санкций, и чем и заключается их принципи­альное отлитие от норм международного права. Политические нормы релятнвны, они зависят от текущих интересов государств, и поэтому на пих сложно рассчитывать в долгосрочной перспективе. Полити­ческие нормы зафиксированы в различных декларациях, заявлениях ^и '-'Оглашениях. Иногда источники политических норм внешне весьма ^сходни с источниками норм международного права, поскольку явля­ются лш'ьмешшмн документами, подписанными высокопоставлен­ными официальными представителями государств. Однако от меж-

дународных договоров подобные документы отличаются тем, что не проходят процедуры приобретения юридической силы, как правило, заключающейся в ратификации их высшими органами законодатель­ной власти соответствующих государств.

Приведем такой пример. В середине 1990-х гг. встал вопрос о рас­ширении НАТО на Восток. Россия, как известно, возражала против подобных планов. Между российским руководством и руководством ведущих западных стран начался активный обмен мнениями по это­му острому вопросу. Хотя принципиально негативное отношение России к включению в состав Североатлантического блока бывших союзников СССР по Варшавскому договору не изменилось, стороны все же пришли к определенному компромиссу. Одним из элементов этого компромисса стало намерение придать отношениям между Рос­сией и НАТО особый, близкий к партнерскому, характер. В связи с этим тогдашний министр иностранных дел России Е. Примаков предложил заключить юридически обязательный договор между на­шей страной и данной организацией. Западные партнеры, ссылаясь на то, что вступление в силу этого договора потребует ратификации его текста парламентами всех государств — участников блока и зай­мет слишком много времени, предложили иной вариант. В результа­те 27 мая 1997 г. в Париже президентом РФ, генеральным секрета­рем НАТО и главами государств — членов этой организации был подписан «Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотруд­ничестве и безопасности между Российской Федерацией и Органи­зацией Североатлантического договора». Несмотря на красивое и громкое название этого документа и содержащиеся в нем многочис­ленные заверения о совпадении целей и интересов договаривающихся сторон, об их взаимных обязательствах друг перед другом, он с само­го начала оставался политической декларацией о намерениях. До тех пор, пока не имелось существенных расхождений между Россией и НАТО по ключевым проблемам мировой политики, «Основопола­гающий акт» был фундаментом для развития взаимного сотрудниче­ства. Но как только отношения между НАТО и Россией обострились в связи с ситуацией в Косово в 1999 г., выяснилось, что никаких осо­бых отношений между ними не сложилось, и вышеупомянутый до­кумент не помешал фактическому свертыванию отношений, которые были разблокированы только после преодоления Косовского кризиса.

На протяжении столетий шли споры о том, могут ли моральные нормы оказывать влияние на международные отношения и между­народную политику. Эти споры, о которых уже шла речь в предыду-

"лава XII. Политика и право в международных отношениях

1. Мораль, право и политика как регуляторы международных...

 

щих главах, стали частью более широкой дискуссии о соотношении морали и политики. Данная дилемма в истории социально-полити­ческой мысли решалась различным образом. Н. Макиавелли пропо­ведовал тезис о неприменимости морально-этических критериев к по­литической деятельности, которую нужно оценивать только с точки зрения эффективности способов и средств достижения поставлен­ных целей. Подобных взглядов придерживался и В. Ленин, который считал, что «морали в политике нет, а есть только целесообразность». Противоположное мнение, исходящее из того, что мораль первична по отношению к праву, а следовательно к государству и политике, принадлежит И. Канту.

Эти разночтения объясняются сложностью взаимоотношений мо­рали и политики. На заре человеческой цивилизации можно было обходиться без политики, регулируя общественные взаимоотноше­ния и обеспечивая общественный порядок с помощью обычаев, тра­диций и формирующейся на их основе морали. Политика возникает вследствие регулярной недостаточности морали как ее дополнение. Главные социальные функции политики и морали совпадают, но их базовые характеристики расходятся. В соответствии с концепцией немецкого политического философа К. Шмитта, моральная оценка общественных явлений исходит из парной категории «добро—зло», а политическая оценка опирается на антиномию «свой—чужой».

Аморальные проявления, нередко встречающиеся в политической жизни, во многом связаны с перенесением политических принципов на область морально-нравственных отношений. Здесь уместное в по­литике разделение всех объектов, явлений, событий, личностей на соответствующих или несоответствующих собственным интересам неминуемо ведет к выработке двойного стандарта при оценке небла­говидных поступков, деформирует морально-этические принципы. Именно этим объясняется часто встречающаяся ситуация, когда по­литические деятели активно используют против своих противников обвинения в аморальных поступках и не замечают подобных или даже больших префешепий своих единомышленников и союзников. Для минимизации общественного вреда, который могут принести амораль­ные проявления в политической жизни, необходим жесткий контроль за соблюдением этических норм, регламентирующий любые виды по­литической деятельности.

Сформулировать новый подход к решению старой дилеммы и из­бежать при этом как крайностей морализаторства, так и аморализма, удалось М. Веберу. Он ввел понятия «этика убеждений» и «этика

ответственности». Первое понятие означает оценку поступков чело­века в соответствии с раз и навсегда установленной шкалой, четко определяющей нравственное и безнравственное. Второе понятие пред­полагает оценку человеческих поступков и действий с учетом обстоя­тельств места и времени. Этика ответственности особенно важна для сферы политики, где люди принимают решения в ситуациях, немыс­лимых для частной жизни человека, на которую и ориентируются нормы общечеловеческой морали. На основе веберовского подхода и были выработаны представления Г. Моргентау о месте и роли морали в регулировании международных отношений. По мнению Г. Моргентау, Р. Арона и многих других специалистов в области теории международ­ных отношений, главными моральными добродетелями государствен­ных деятелей, принимающих внешнеполитические решения, являются осторожность, взвешенность и понимание необходимости соответствия целей и средств их достижения.

Формирование норм международной морали началось в глубо­кой древности параллельно с нормами международного права. Однако эволюция моральных норм зачастую опережала развитие норм меж­дународного права. Представления о безнравственности таких дей­ствий, как агрессия, захват чужих территорий, работорговля, коло­ниализм, существовали с давних времен. Но еще долго эти действия и явления оставались законными с точки зрения тогдашнего между­народного права. Лишь в XX в. международное право по этим вопро­сам пришло в соответствие с нормами международной морали.

Из факта опережающего развития морали по отношению к праву не следует делать вывод о ее более важном значении в процессе регу­лирования международных отношений. Напротив, необходимо пом­нить об ограничениях и недостатках, которые присущи нормам меж­дународной морали. Дело не только в том. что нарушение моральных норм, подобно нарушению политических норм, не влечет за собой правовых последствий и виновники нарушений не несут юридиче­ской ответственности. Моральные нормы существуют лишь в сознании людей, поэтому они весьма субъективны и допускают самую разную трактовку, могут не только сглаживать, но и усугублять разногласия между государствами, провоцировать конфликты в международных отношениях. Вольная трактовка морально-этических норм при же­лании может оправдать любые действия в международной политике. В итоге регулировать международные отношения будет только сила.

Еще один фундаментальный недостаток моральных норм связан с механизмом их воздействия на международные отношения. Суще-

Глава XII. Политика и право в международных отношениях

§ 2. Международное право как социальный институт 223

 

ствуют два основных пути такого воздействия: первый — на уровне отдельных индивидов через их сознание и убеждения; второй — через общественное мнение, формирующееся на основе определенной си­стемы этических принципов. Первый путь предполагает, что внешне­политические решения принимают люди, для которых моральные нормы не являются пустым звуком и которые честно выполняют свой служебный долг, одновременно не допуская безпрапстветшых поступков. Но речь уже шла о том. что политическая деятельность стимулирует формирование дионных стандартов, разрешающих амо­ральные действия, если они способстпуют достижению определен­ных целей. Кроме этого, властью могут обладать и безнравственные люди. История одного XX в. лает возможность составить длинный список диктаторов, для которых не существовало понятия «моральк Достаточно вспомнить А. Гитлера.

Второй путь воздействия морали на международную политику требует наличия развитого института общественного мнения. Обще­ственное мнение но своей природе склонно оценивать все политиче­ские решения и действия с морально-этических позиций, приветст­вуя нравственные поступки и осуждая йезнравстжмшыс. Но оно не всегда имеет возможности для формирования и функционирования, Б условиях авторитаризма и тоталитаризма не существует общест-пенного мнения как независимого явления. Но и д демократических странах влияние общественного мнения на политику, в том числе и международную, не всегда одинаково. Оно увеличивается в период избирательных кампаний, когда политические партии и политиче­ские лидеры заинтересованы п привлечении голосом избирателей, и поэтому озабочены тем, как в глазах общественности выглядит их деятельность. После окончания выбором и до начала следующей из­бирательной кампании политические тгшты теряют интерес к обще­ственному мнению и могут им ирепсорсштъ, если этого требуют их текущие интересы.

Сегодня общественное мнениг существует не только в рамках от­дельных государств, ни н на международной арене. Мировое общест­венное мнение, формирующееся на основе современных информацион­ных систем, способно в определенных условиях оказывать влияние на принятие внешнеполитических решений отдельными государст­вами и деятельность международных организаций. Но на мнение международной общественности правительства и политические ли­деры обращают внимание тогда, когда им необходимо либо сохранить

положительный внешнеполитический имидж своего государства, либо изменить его в благоприятную для себя сторону.

Следует учитывать и то, что формирование общественного мне­ния как внутри государства, так и на международной арене — далеко не всегда стихийный процесс. В современных условиях им можно манипулировать. Примером могут служить события конца 1990-х гг. в Косово (Югославия). Действовавшие там сепаратисты из Освобо­дительной армии Косово специально провоцировали бегство оттуда албанского населения якобы из-за этнических чисток, проводивших­ся там сербскими властями. Бее это определенным образом форми­ровало общественное мнение стран Запада, в котором усиливались антисербские настроения и выдвигались требования к собственным правительствам вмешаться в ситуацию с целью предотвращения «гу­манитарной катастрофы». В результате руководство НАТО приняло решение о начале бомбардировок Союзной Республики Югославии, затем последовал ввод миротворческих сил в Косово, что, однако, не привело к торжеству справедливости, как это предполагало общест­венное мнение в Западной Европе и Северной Америке. На смену нарушениями прав албанского населения Косова пришли реальные этнические чистки, ставшие причиной массового исхода сербов из этого края, территория которого когда-то была ядром сербского го­сударства.

Таким образом, политические и моральные нормы способны ока­зывать определенное воздействие на международные отношения. Но подобное воздействие имеет ограниченный характер, поэтому решаю­щая роль в обеспечении стабильности и безопасности современного мира по-прежнему принадлежит принципам и нормам международ­ного права.