Зарождение критики источников

Расширение круга источников и их скрупулезное изучение привело к тому, что в

последней четверти XVII в. получает распространение настоящая критика источника.

Интересно, что начало этому новому явлению было положено в церковной среде, а

побудительным фактором стало исправление церковных книг и раскол церкви.

Исключительным образцом такой критики стало определение Собора 1673 г. о мощах Анны

Кашинской, После открытия мощей в 1650г. в Кашине, которое происходило в присутствии

самого царя Алексея Михайловича, духовенство объявило ее святой. Однако вскоре

произошло изменение церковно-политической обстановки. На иконографии святой

оказалось двуперстное сложение, осужденное соборным постановлением против раскола.

Патриарх направил в Кашин следственную комиссию, а за этим последовало соборное

определение 1673 г. Комиссия дала образец совершенно четкого применения критики текста.

Был составлен акт из 13 пунктов. В первых восьми были установлены расхождения жития с

Троицкой летописью; затем в пяти пунктах было проведено сличение свидетельств жития с

актом Непосредственного «досмотра» мощей. Из двойного ряда противоречий был сделан

вывод о подложности жития и самих мощей, В данном случае мы видим, как практические

цели побуждали к следующему этапу развития исторического самопознания. Историки,

достигшие нового Уровня исторического понимания, не могли уже довольствоваться

летописями, хронографами, «Степенной книгой» или историей дьяка Грибоедова.

Подведем некоторые итоги. Летопись возникла на Руси вместе с письменностью и

принятием христианства. Зародилась летописная традиция в недрах церковно-учительной

литературы. Отношения Руси и Византии в первые века христианства определяли характер

политического звучания летописания, Первое историческое произведение «Сказание о

первых русских христианах» охватывало историю более чем столетия и доказывало право

Руси на церковную и политическую самостоятельность. Русская летопись и русская жизнь

были связаны самым прочным образом, что отразилось в простом и доступном летописном

языке.

В первое время большое влияние на содержание и язык летописей оказал фольклор, а

затем — воинские и вечевые речи, посольские переговоры. В дальнейшем форма летописей,

39

их стиль, состав, характер работы авторов менялись в зависимости от областей, заказчиков и

целей.

С конца XI — начала XII вв. летопись носит официальный характер. Первою

летописью Киевского княжеского дома стала «Повесть временных лет», соединившая в себе

документы, отрывки византийских хроник и литературных произведений. Летописец

впервые осмыслил русскую историю с точки зрения единства земли и княжеского рода и

вывел Русь па мировую историческую арену. Это — первая полная, народная история Руси.

На ней воспитывались многие поколения русских людей.

В XII-XIII вв. все летописание зависит от местных традиций и тенденций

политического дробления Руси. Вся культура интенсивно развивается по областям. В

Чернигове, Галиче, Новгороде, Владимире появляются свои формы летописания. Князья,

городские собрания (вече), монастыри и отдельные церкви ведут собственные летописи.

Появляются семейные, родовые и личные летописцы.

В Новгороде летописание демократизируется и отражает узкоместные интересы,

приобретает антикняжеский характер. В то же время создаются произведения, посвященные

только одному событию — причине раздоров князей. Исторические повести специально

включаются в летопись для оправдания одной стороны и осуждения другой.

Однако чувство единства Русской земли не покидало летописцев. В ХП-ХШ вв.

владимирско-суздальское летописание неуклонно стремится стать общерусским.

Ордынское нашествие в определенной степени стимулировало собирание Русской

земли. Идейно в летописании это произошло раньше, чем в политической жизни. Москва в

конце XIV-XV вв. соединяет в своем летописании новгородские, тверские, ростовские,

владимирские летописи, возрождает традиции киевского летописания. На основании

московских сводов в Новгороде, Твери, Пскове, Ростове создаются общерусские своды. Идея

единства побеждает раньше самого политического единения.

В XV-XVI вв______________. летопись является выразителем строго официальной точки зрения, но

утрачивает значение государственного документа. Государственный архив и архив

Посольского приказа становятся конкурентом летописи. Последняя превращается в чисто

литературное произведение и приобретает воспитательный характер. Приказное

делопроизводство и повествовательная литература вытесняют летопись, как таковую,

выделяя из нее новое историческое повествование типа «Степенной книги», исторических

повестей и сказаний.

В то же время летопись становится сводом, описью исторического материала. Она

уже не могла удовлетворить усложнившихся политических потребностей. Непосредственно

документ и историческая беллетристика заменяют официальное летописание. Сказание о

Смуте, «Новый летописец», «Летопись о многих мятежах» уже по существу летописями не

являются.

Благодаря Смуте усиливается летописание па местах (Новгород, Псков), но это

неофициальные летописи. В них в большей степени оказывается частная инициатива и

демократические тенденции, а также стихия фольклора. На протяжении семи веков

существования летопись постоянно была связана с жизнью, отражала все общественно-

политические сдвиги. В этом причина ее живучести и огромного влияния. на русскую

действительность.

В XVII в. появляется немало новых форм исторического повествования. Помимо

новых летописных сводов, летописей и летописцев тиражируются сотнями списков «Русский

хронограф» и «Степенная книга». Люди самого разного происхождения и социального

положения делают свои повременные записи летописного характера, вносят дополнения,

исправления и продолжения в исторические тексты. Можно сказать, что в это время

зарождается мемуарная литература. Далеко не все авторы известны, но мы знаем

произведения дьяка Благовещенского погоста на реке Ваге Аверкия, московских площадных

подьячих Шантуровых, знатного дворянина, государственного Деятеля и дипломата И.А.

Желябужского. Более того, в конце XVII в. получили развитие исторические и

40

автобиографические повести, посвященные отдельным событиям и лицам, такие, как

«Житие» протопопа Аввакума Петрова, «История о вере» Саввы Романова, «История о

невинном заточении... боярина Артамона Сергеевича Матвеева» и др. Самыми крупными

произведениями, в которых тщательно продуманный замысел сочетался с внимательным

отбором источников и сопоставлением сведений, стали «Созерцание краткое» — и

«Известие истинное» Сильвестра Медведева, «История...» Федора Грибоедова, три редакции

Латухинской «Степенной книги» Тихона Макарьевского, «Генеалогия" Игнатия Римского-

Корсакова и «Скифскал история» А.И. Лызлова. Эти и ряд подобных произведений

знаменовали начало нового этапа в развитии русской историографии, связанного с

переходом от накопления к ученому осмыслению исторических знаний. Последние

противоречат распространенному мнению о возникновении научного подхода к истории в

России только во второй четверти XVIII в. во времена В.Н. Татищева.

Литература

Алпатов М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа XII—XVIII вв. М., 1973.

Алпатов М.А. Русская историческая мысль и Западная Европа XVII — первая четверть XVIII

века. М., 1976.

Клосс Б.М. Никоновский свод и русские летописи XVI—XVII веков. М., 1980.

Лызлов А.И. Скифская история / Отв. ред. Е.В. Чистякова; сост. А.П. Богданов. М., 1990.

Оно всей великой России/Отв. ред. Е.В. Чистякова; сост. Н.М. Рогожин. М., 1989.

Пештич С.Л. Русская историография XVIII в. Л., 1961.

Пушкарев Л.Н. Общественно-политическая мысль России. Вторая половина XVII века:

Очерки истории. М., 1982.

Чистякова Е. В., Богданов А. П. Да будет потомкам явлено. М., 1988.

41