Санаторий для ветеранов имени Евченко, Одесса, Украина

 

В ком­на­те нет окон. Туск­лые лам­пы днев­но­го све­та вых­ва­ты­ва­ют из тьмы бе­тон­ные сте­ны и гряз­ные кой­ки. Па­ци­ен­ты стра­да­ют в ос­нов­ном за­бо­ле­ва­ни­ями ды­ха­тельных пу­тей, мно­гим ста­но­вит­ся ху­же из-за от­сутст­вия нор­мальных ле­карств. Вра­чей здесь нет, мед­сест­ры и са­ни­та­ры, ко­то­рых то­же на всех не хва­та­ет, ма­ло чем мо­гут об­лег­чить сос­то­яние больных. Од­на­ко в ком­на­те теп­ло и су­хо, а для та­кой стра­ны в су­ро­вую зи­му это не­поз­во­ли­тельная рос­кошь. Бог­дан-Та­рас Конд­ра­тюк си­дит на кой­ке в глу­би­не ком­на­ты. Как ге­роя вой­ны, его от­го­ро­ди­ли от дру­гих, по­ве­сив прос­ты­ню на ма­нер шир­мы. Он каш­ля­ет в пла­ток, преж­де чем за­го­во­рить.

- Хаос. Я не знаю, как еще это опи­сать. Пол­ная по­те­ря ор­га­ни­за­ции, по­ряд­ка, конт­ро­ля. Мы только что выб­ра­лись из че­ты­рех жес­то­ких схва­ток: в Луц­ке, Ров­но, Но­вог­ра­де и Жи­то­ми­ре. Гре­ба­ный Жи­то­мир. Мои лю­ди обес­си­ле­ли, вы по­ни­ма­ете. Что они ви­де­ли, что им при­хо­ди­лось де­лать… и без кон­ца от­хо­дим, прик­ры­ва­ем, бе­жим. Каж­дый день со­об­ще­ния о сда­че еще од­но­го го­ро­да, зак­ры­тии еще од­ной до­ро­ги, по­те­ре еще од­ной во­инс­кой час­ти.

Предполагалось, что в Ки­еве, в ты­лу, спо­кой­но. Пред­по­ла­га­лось, что там центр бе­зо­пас­ной зо­ны, хо­ро­шо за­щи­щен­ной, пол­ностью обес­пе­чен­ной, ти­хой. И что про­ис­хо­дит ког­да мы возв­ра­ща­ем­ся? Я при­ка­зы­ваю от­дох­нуть и вос­ста­но­вить си­лы? По­чи­нить транс­порт, при­нять по­пол­не­ние, вы­ле­чить ра­не­ных? Ко­неч­но же, нет. По­че­му все долж­но ид­ти по пла­ну? Та­ко­го ни­ког­да не слу­ча­лось.

Зону бе­зо­пас­нос­ти сно­ва пе­ре­мес­ти­ли, на сей раз в Крым-Пра­ви­тельство уже пе­ре­еха­ло… сбе­жа­ло… в Се­вас­то­поль. Граж­данс­кий по­ря­док рух­нул. Ки­ев пол­ностью эва­ку­иро­ва­ли. Этим за­ни­ма­лись во­ен­ные, или то, что от них ос­та­лось.

Нашей час­ти при­ка­за­ли обес­пе­чи­вать эва­ку­ацию у мос­та Па­то­на. Это быт пер­вый элект­рос­вар­ной мост в ми­ре, мно­го иност­ран­цев при­ез­жа­ло срав­нить его с Эй­фе­ле­вой баш­ней. Го­род пла­ни­ро­вал масш­таб­ную рес­тав­ра­цию, что­бы вос­ста­но­вить бы­лую сла­ву мос­та. Но, как и мно­гое в на­шей стра­не, эта меч­та так и не сбы­лась. Да­же до кри­зи­са на мос­ту слу­ча­лись кош­мар­ные проб­ки. Те­перь его за­по­ло­ни­ли эва­ку­иру­емые. Мост со­би­ра­лись зак­рыть для транс­пор­та, но где обе­щан­ные бар­ри­ка­ды, бе­тон и сталь, ко­то­рые прег­ра­дят до­ро­гу лю­бо­му мерт­вя­ку? Ма­ши­ны бы­ли пов­сю­ду, ма­ленькие «ла­ги» и ста­рые «жи­гу­ли», па­ра «мер­се­де­сов», а пос­ре­ди­не ма­мон­то­по­доб­ный гру­зо­вик ГАЗ, пе­ре­вер­ну­тый на­бок! Мы пы­та­лись уб­рать его, за­це­пить тро­сом и вы­тя­нуть с по­мощью од­но­го из тан­ков. Ни фи­га. Что мы мог­ли сде­лать?

Мы бы­ли бро­не­тан­ко­вой частью. Да, тан­ки, не во­ен­ная по­ли­ция. Мы так и не уви­де­ли ни од­но­го во­ен­но­го по­ли­цейс­ко­го. Нас за­ве­ря­ли, что они бу­дут, но ни я, ни мои бой­цы их не ви­де­ли и не слы­ша­ли, как и дру­гие «отря­ды» у всех ос­тальных мос­тов. Их и от­ря­да­ми-то наз­вать смеш­но. Прос­то куч­ка лю­дей в фор­ме, клер­ки и по­ва­ра, лю­бой, ко­го мож­но бы­ло приз­вать в ар­мию, вне­зап­но ока­зал­ся от­ветст­вен­ным за ре­гу­ли­ро­ва­ние дви­же­ния. Ник­то из нас не был к это­му ютов, не обу­чен, не эки­пи­ро­ван… Где обе­щан­ное сна­ря­же­ние для сдер­жи­ва­ния тол­пы, где щи­ты, бро­не­жи­ле­ты, где во­дя­ные пуш­ки? Нам при­ка­за­ли «обра­бо­тать» всех эва­ку­иру­емых. По­ни­ма­ете «обра­бо­тать», прос­ле­дить, что­бы не бы­ло за­ра­жен­ных. Но где же дол­бан­ные со­ба­ки-ню­ха­чи? Как оп­ре­де­лить за­ра­жен­ных без со­бак? Что де­лать, ви­зу­ально ос­мат­ри­вать каж­до­го бе­жен­ца? Да! Имен­но это нам и при­ка­за­ли. (Ка­ча­ет го­ло­вой). Не­уже­ли они вправ­ду ду­ма­ли, что пе­ре­пу­ган­ные, от­ча­яв­ши­еся бед­ня­ги, у ко­то­рых смерть за спи­ной, а бе­зо­пас­ность - мни­мая бе­зо­пас­ность - все­го в па­ре мет­ров, вста­нут в оче­редь и да­дут про­ве­рить каж­дый сан­ти­метр сво­его те­ла? Не­уже­ли они ду­ма­ли, что муж­чи­ны бу­дут сто­ять и смот­реть, как мы разг­ля­ды­ва­ем их жен, ма­те­рей, ма­леньких до­чек? Вы предс­тав­ля­ете? А мы по­пы­та­лись. Ка­кой у нас был вы­бор? Их на­до бы­ло от­де­лить, ина­че ник­то из нас не вы­жи­вет. Ка­кой смысл эва­ку­иро­вать лю­дей, ес­ли они при­не­сут с со­бой ин­фек­цию?

(Снова ка­ча­ет го­ло­вой, горько сме­ет­ся). Это бы­ла ка­таст­ро­фа. Не­ко­то­рые прос­то от­ка­зы­ва­лись, дру­гие пы­та­лись убе­жать или да­же пры­га­ли в ре­ку. За­вя­за­лись дра­ки. Мно­гих из мо­их лю­дей сильно по­ку­са­ли, тро­их за­ре­за­ли, в од­но­го выст­ре­лил из ржа­во­го «То­ка­ре­ва» на­пу­ган­ный де­душ­ка. Бед­ня­га умер, не до­ле­тев до во­ды.

Меня там не бы­ло, вы по­ни­ма­ете. Я си­дел на ра­ции и пы­тал­ся выз­вать подк­реп­ле­ние! По­мощь идет, твер­ди­ли мне, не бро­сай­те, не от­ча­ивай­тесь, по­мощь идет.

За Днеп­ром го­рел Ки­ев. В цент­ре го­ро­да к не­бу под­ни­ма­лись чер­ные стол­бы ды­ма. Ве­тер дул в на­шу сто­ро­ну, при­но­ся жут­кую вонь го­ря­ще­го де­ре­ва, ре­зи­ны и пло­ти. Мы не зна­ли, да­ле­ко ли от нас мерт­вя­ки - мо­жет, в ки­ло­мет­ре, а мо­жет, и меньше. На хол­ме пла­мя по­жи­ра­ло мо­нас­тырь. Жут­кая тра­ге­дия. Та­кие вы­со­кие сте­ны, стра­те­ги­чес­кое рас­по­ло­же­ние… мы мог­ли бы обос­но­ваться там. Лю­бой пер­во­курс­ник во­ен­ной ака­де­мии прев­ра­тил бы мо­нас­тырь в неп­рис­туп­ную кре­пость - за­пол­нить под­ва­лы про­до­вольстви­ем, за­пе­ча­тать во­ро­та и выс­та­вить снай­пе­ров на баш­нях. Они мог­ли бы прик­ры­вать мост це­лых… да це­лую веч­ность!

Мне по­ка­за­лось, что с дру­го­го бе­ре­га до­но­сит­ся ка­кой-то звук… Вы по­ни­ма­ете, ког­да они со­би­ра­ют­ся вмес­те, ког­да они очень близ­ко… да­же нес­мот­ря на кри­ки, прок­ля­тия, ав­то­мо­бильные сиг­на­лы, выст­ре­лы, этот звук ни с чем не спу­та­ешь.

(Пытается из­дать по­хо­жий стон, но за­хо­дит­ся в прис­ту­пе каш­ля. Он под­но­сит к ли­цу пла­ток. На тка­ни ос­та­ет­ся кровь).

- Этот звук отв­лек ме­ня от ра­ции. Я пос­мот­рел на го­род. Что-то за­це­пи­ло взгляд, что-то над кры­ша­ми, быст­ро приб­ли­жа­юще­еся.

Реактивный са­мо­лет про­чер­тил по­ло­су пря­мо над на­ми на уров­не вер­ху­шек де­ревьев. Их бы­ло че­ты­ре шту­ки, «гра­чи», Су-25, сов­сем ря­дом и дос­та­точ­но низ­ко, что­бы рас­смот­реть. Что за черт, по­ду­мал я, они со­би­ра­ют­ся прик­ры­вать от­ход по мос­ту? Заб­ро­са­ют бом­ба­ми до­ро­гу за на­ми? В Ров­но это сра­бо­та­ло, пусть и на па­ру ми­нут. «Гра­чи» сде­ла­ли круг, по­том опус­ти­лись ни­же и по­ле­те­ли пря­мо к нам! Дьявол по­ду­мал я, они со­би­ра­ют­ся бом­бить мост! Плю­ну­ли на эва­ку­ацию и ре­ши­ли всех по­уби­вать!

«Прочь с моста! - зак­ри­чал я. - Всем прочь!».

Толпу ох­ва­ти­ла па­ни­ка. Она про­ка­ти­лась как вол­на, уда­ри­ла элект­ри­чес­ким раз­ря­дом. Лю­ди зак­ри­ча­ли, ри­ну­лись впе­ред, на­зад, да­вя друг дру­га. Они де­сят­ка­ми пры­га­ли в во­ду, не сни­мая тя­же­лой одеж­ды и бо­ти­нок, ко­то­рые ме­ша­ли плыть.

Я от­тас­ки­вал лю­дей, при­ка­зы­вая им бе­жать. Ви­дел, как выш­ли бом­бы, а по­том раск­ры­лись па­ра­шю­ты, и я все по­нял.

«Задраить люки! - крик­нул я. - Зад­ра­ить лю­ки!»

Прыгнул в бли­жай­ший танк, зах­лоп­нул люк и при­ка­зал эки­па­жу зад­ра­ить его. Это был T-72. Мы не зна­ли, ра­бо­та­ет ли сис­те­ма за­щи­ты от ОМП, не про­ве­ря­ли ее мно­го лет. Мог­ли только на­де­яться и мо­литься в сво­ем стальном гро­бу. Пу­ле­мет­чик всхли­пы­вал, во­ди­тель зас­тыл, ко­ман­дир, млад­ший сер­жант двад­ца­ти лет от­ро­ду, свер­нул­ся на по­лу, сжи­мая ма­ленький крес­тик, ко­то­рый ви­сел у не­го на шее. Я по­ло­жил ему ру­ку на го­ло­ву и ска­зал, что все бу­дет хо­ро­шо, не от­ры­вая глаз от пе­рис­ко­па.

Понимаете, КУХ - это не сов­сем газ. Он как дождь: кро­шеч­ные мас­ля­нис­тые ка­пельки, ко­то­рые осе­да­ют на всем под­ряд. Он про­ни­ка­ет сквозь по­ры ко­жи, сли­зис­тую глаз, лег­кие. Я ви­дел, как у эва­ку­иру­емых зад­ро­жа­ли но­ги, опус­ти­лись ру­ки. Лю­ди тер­ли гла­за, пы­та­лись за­го­во­рить, дви­нуться с мес­та, вздох­нуть. Я был рад, что не чувст­вую за­па­ха, ко­то­рый шел от их ниж­не­го белья пос­ле вне­зап­но­го опо­рож­не­ния мо­че­во­го пу­зы­ря и ки­шеч­ни­ка.

Зачем это? Я не по­ни­мал. Раз­ве ко­ман­до­ва­ние не зна­ет, что хи­ми­чес­кое ору­жие на жи­вых мерт­ве­цов не дейст­ву­ет? Раз­ве они ни­че­му не на­учи­лись в Жи­то­ми­ре?

Первой в ку­че из тру­пов ше­вельну­лась жен­щи­на, все­го за се­кун­ду до ос­тальных, дро­жа­щая ру­ка на­щу­пы­ва­ла что-то на спи­не муж­чи­ны, ко­то­рый иро­де как прик­ры­вал ее со­бой. Он сва­лил­ся, ког­да она под­ня­лась на не­вер­ных но­гах. Ее ли­цо бы­ло в пят­нах и па­ути­не по­чер­нев­ших вен. Ду­маю, жен­щи­на за­ме­ти­ла на­ши тан­ки. У нее от­ва­ли­лась че­люсть, под­ня­лись ру­ки. Я ви­дел, как ожи­ва­ли ос­тальные, каж­дый со­ро­ко­вой или пя­ти­де­ся­тый, все, кто пы­тал­ся скрыть, что его уку­си­ли.

И тут я по­нял. Да, Жи­то­мир их кое-че­му на­учил, они наш­ли луч­шее при­ме­не­ние за­па­сам, ос­тав­шим­ся пос­ле хо­лод­ной вой­ны. Как эф­фек­тив­но от­де­лить за­ра­жен­ных? Как не дать эва­ку­иру­емым расп­рост­ра­нить ин­фек­цию в тыл? Вот один из спо­со­бов.

Мертвяки ожи­ва­ли, вста­ва­ли на но­ги, мед­лен­но шар­ка­ли по мос­ту в на­шу сто­ро­ну. Я ок­лик­нул пу­ле­мет­чи­ка. Он что-то про­мям­лил в от­вет. Я ткнул его в спи­ну, рявк­нул: «Це­литься!» Это за­ня­ло па­ру се­кунд, но он все же пой­мал в при­цел пер­вую жен­щи­ну и на­жал на спуск. Я затк­нул уши, спа­рен­ный пу­ле­мет вып­лю­нул сгус­ток пла­ме­ни. Дру­гие тан­ки пос­ле­до­ва­ли на­ше­му при­ме­ру.

Через двад­цать ми­нут все за­кон­чи­лось. Я знал, что дол­жен был дож­даться при­ка­за, ви­дел, как про­ле­те­ли еще че­ты­ре «гра­ча», пять нап­ра­ви­лись к дру­гим мос­там, один - в центр го­ро­да. Я при­ка­зал сво­им лю­дям отс­ту­пать, дви­гаться в нап­рав­ле­нии на юго-за­пад и не ос­та­нав­ли­ваться. Вок­руг нас бы­ла уй­ма тру­пов тех, кто пе­ре­шел мост до взры­вов. Они ло­па­лись, ког­да мы по ним про­ез­жа­ли.

Вы бы­ва­ли в му­зее Ве­ли­кой Оте­чест­вен­ной вой­ны? Это од­но из са­мых пот­ря­са­ющих зда­ний в Ки­еве. Двор за­пол­нен тех­ни­кой: тан­ки, пуш­ки всех мас­тей и раз­ме­ров, от вре­мен ре­во­лю­ции до на­ших дней. Два тан­ка сто­яли друг нап­ро­тив дру­га у вхо­да в му­зей. Их ук­ра­ша­ли раз­ноц­вет­ные ри­сун­ки, де­тям поз­во­ля­ли по ним ла­зить. Там же сто­ял же­лез­ный крест в метр вы­со­той, сде­лан­ный из со­тен нас­то­ящих Же­лез­ных Крес­тов, сня­тых с мерт­вых гит­ле­ров­цев. А еще на сте­не ви­се­ла кар­ти­на от по­ла до по­тол­ка с изоб­ра­же­ни­ем ве­ли­кой бит­вы. На­ши сол­да­ты ка­за­лись мо­но­лит­ной сте­ной, ки­пя­щей вол­ной си­лы и сме­лос­ти, ко­то­рая об­ру­ши­ва­лась на нем­цев выш­вы­ри­вая их прочь с на­шей зем­ли. Столько сим­во­лов на­шей на­ци­ональной обо­ро­ны, но нич­то так не впе­чат­ля­ло, как ста­туя Ро­ди­ны-Ма­те­ри. Са­мая большая в го­ро­де, тво­ре­ние из нер­жа­ве­ющей ста­ли бо­лее шес­ти­де­ся­ти мет­ров в вы­со­ту Она бы­ла пос­лед­ним, что я ви­дел в Ки­еве, ее щит и меч, вы­со­ко под­ня­тые в веч­ном три­ум­фе, ее хо­лод­ные, яр­кие гла­за, гля­дя­щие вниз - на нас, бе­гу­щих прочь.