На борту судна вмс США «холо кай», у побережья гавайских островов

 

«Дип Глай­дер 7» ско­рее по­хож на двух­фю­зе­ляж­ное воз­душ­ное суд­но, чем на ми­ни-суб­ма­ри­ну. Я ле­жу на жи­во­те со сто­ро­ны пра­во­го бор­та, смот­рю сквозь толс­тый, проз­рач­ный пре­дох­ра­ни­тельный ко­нус. Мой пи­лот, Майкл Кой, ма­шет мне с ле­во­го бор­та. Кой - из «ста­ри­ков», воз­мож­но, са­мый опыт­ный пи­лот в Во­ен­но-морс­ком кор­пу­се глу­бо­ко­го пог­ру­же­ния (ВМКГП) США. По­се­дев­шие вис­ки и мор­щин­ки вок­руг глаз ни­как не со­че­та­ют­ся с поч­ти детс­ким эн­ту­зи­аз­мом. Ког­да плав­ба­за опус­ка­ет нас в нес­по­кой­ные вол­ны Ти­хо­го оке­ана, я за­ме­чаю, как в обыч­но нейт­ральную речь Коя на­чи­на­ют про­би­ваться сло­веч­ки кру­то­го сер­фе­ра.

- Моя вой­на не за­кон­чи­лась. Ес­ли уж на то пош­ло, мож­но ска­зать, что она до сих пор на­би­ра­ет си­лу. Каж­дый ме­сяц мы рас­ши­ря­ем по­ле дейст­вий, на­ра­щи­ва­ем ма­те­ри­альные и людс­кие ре­сур­сы. Го­во­рят, их еще двад­цать-трид­цать мил­ли­онов, они вып­лы­ва­ют с при­бо­ем на бе­рег или за­пу­ты­ва­ют­ся в ры­бачьих се­тях. Нельзя по­ра­бо­тать на приб­реж­ной неф­тя­ной выш­ке или по­чи­нить тран­сат­лан­ти­чес­кий ка­бель, не натк­нув­шись на зом­би. Вот за­чем мы ны­ря­ем: отыс­кать их, прос­ле­дить, предс­ка­зать дви­же­ние и, воз­мож­но, заб­ла­гов­ре­мен­но пре­дуп­ре­дить.

(Мы рез­ко вре­за­ем­ся в «ба­раш­ки». Кой ух­мы­ля­ет­ся, про­ве­ря­ет свои инст­ру­мен­ты и ме­ня­ет час­то­ту ра­ции, со­еди­ня­ясь с плав­ба­зой. Пе­ред мо­им ку­по­лом об­зо­ра по­яв­ля­ет­ся бе­лая пе­на, ко­то­рая че­рез се­кун­ду ус­ту­па­ет мес­то го­лу­бой во­де. Мы пог­ру­жа­ем­ся).

- Вы не спра­ши­ва­ете ме­ня об ак­ва­лан­гах или ти­та­но­вых кос­тю­мах про­тив акул. Это по­то­му, что вся эта фиг­ня не име­ет от­но­ше­ния к мо­ей вой­не, да? Гар­пун­ные пуш­ки, се­ти для зом­би… здесь я вам ни­чем не по­мо­гу. Ес­ли нуж­ны граж­данс­кие, по­го­во­ри­те с граж­данс­ки­ми.

- Но во­ен­ные то­же пользо­ва­лись та­ки­ми прис­по­соб­ле­ни­ями.

- Только при опе­ра­ци­ях в мут­ной во­де и поч­ти всег­да по ми­лос­ти ар­мейс­ких при­дур­ков. Лич­но я ни­ког­да не на­де­вал не­оп­ре­но­вый кос­тюм или ак­ва­ланг… ну… по край­ней ме­ре не в бою. Моя вой­на шла стро­го в во­до­лаз­ном кос­тю­ме с под­дер­жа­ни­ем ат­мос­фер­но­го дав­ле­ния. Что-то вро­де по­ме­си ска­фанд­ра с дос­пе­ха­ми. Во­об­ще-то та­кие на­ча­ли про­из­во­дить еще па­ру со­тен лет на­зад, ког­да ка­кой-то па­рень[90] при­ду­мал боч­ку с ил­лю­ми­на­то­ром и дыр­ка­ми для рук. Пос­ле не­го бы­ли «Три­тон» и «Ной­фельд и Кун­ке». Они выг­ля­де­ли как в ста­рых фан­тас­ти­чес­ких фильмах пя­ти­де­ся­тых го­дов. «Ро­бот Роб­би» и по­доб­ная муть. Все это бро­си­ли на пол­до­ро­ге, ког­да… Вам прав­да ин­те­рес­но?

- Да, по­жа­луйс­та…

- Об этих прис­по­соб­ле­ни­ях сра­зу за­бы­ли, как только по­явил­ся ак­ва­ланг. Ее при­ме­ня­ли, лишь ког­да при­хо­ди­лось ны­рять глу­бо­ко, очень глу­бо­ко, что­бы ра­бо­тать на приб­реж­ных неф­тя­ных выш­ках. По­ни­ма­ете… чем ни­же спус­ка­ешься тем больше дав­ле­ние, чем больше дав­ле­ние, тем опас­нее для ак­ва­лан­га или дру­го­го обо­ру­до­ва­ния со смесью га­зов. При­хо­дит­ся про­во­дить нес­колько дней, а то и не­дель, в де­комп­рес­си­он­ной ка­ме­ре, и ес­ли по ка­кой-то при­чи­не над быст­ро под­няться на по­верх­ность… раз­ви­ва­ет­ся кес­сон­ная бо­лезнь, пу­зырьки га­за в кро­ви, в моз­гу… и мы да­же не го­во­рим о дол­гос­роч­ных пос­ледст­ви­ях вро­де нек­ро­за кос­тей, о про­пи­ты­ва­нии те­ла дерьмом, ко­то­ро­го там со­вер­шен­но быть не долж­но.

(Замолкает, что­бы про­ве­рить ин­с­т­ру­мен­ты).

- Самый бе­зо­пас­ный спо­соб ныр­нуть глуб­же и на­дол­го зак­лю­чить все те­ло в пу­зырь по­верх­ност­но­го дав­ле­ния.

(Он ки­ва­ет на от­се­ки вок­руг нас).

- Примерно как мы сей­час - в бе­зо­пас­нос­ти, за­щи­ще­ны и все еще на по­верх­нос­ти, су­дя по ощу­ще­ни­ям те­ла. Вот что де­ла­ет во­до­лаз­ный кос­тюм с под­дер­жа­ни­ем ат­мос­фер­но­го дав­ле­ния. В нем глу­би­на и дли­тельность пре­бы­ва­ния ог­ра­ни­че­ны только за­щи­той и жиз­не­обес­пе­че­ни­ем.

- Что-то вро­де пер­со­нальной под­вод­ной лод­ки?

- Подводный ап­па­рат. Под­вод­ная лод­ка мо­жет ос­та­ваться на дне го­да­ми, вы­ра­ба­ты­вая собст­вен­ную энер­гию и воз­дух. На под­вод­ном ап­па­ра­те мож­но пог­ру­жаться лишь не­на­дол­го, как в суб­ма­ри­нах вре­мен Вто­рой ми­ро­вой вой­ны или в та­кой, как у нас сей­час.

(Вода на­чи­на­ет тем­неть, при­об­ре­тая глу­бо­кий фи­оле­то­вый чер­нильный цвет).

- Сама при­ро­да во­до­лаз­но­го кос­тю­ма, тот факт, что он в дейст­ви­тельнос­ти - прос­то дос­пе­хи, де­ла­ет его иде­альным для боя в го­лу­бых и чер­ных во­дах. Я не сбра­сы­ваю со сче­тов тон­кие кос­тю­мы, зна­ете, про­ти­во­акульные или дру­гие не­оп­ре­но­вые. В них вы в де­сять раз ма­нев­рен­нее, быст­рее, про­вор­нее, но они при­год­ны в луч­шем слу­чае для мел­ких во­до­емов, а уж ес­ли один из этих уро­дов до вас до­бе­рет­ся… Я ви­дел не­оп­ре­но­вых дай­ве­ров со сло­ман­ны­ми ру­ка­ми, реб­ра­ми, трех - со сло­ман­ны­ми ше­ями. Опас­ность уто­нуть… ес­ли воз­ду­хо­вод пе­ре­ре­за­ли или выр­ва­ли ре­гу­ля­тор изо рта. Да­же в жест­ком шле­ме и су­хом кос­тю­ме с пок­ры­ти­ем «меш». Мерт­вя­кам дос­та­точ­но удер­жать вас на глу­би­не, по­ка не кон­чит­ся воз­дух. Я ви­дел слиш­ком мно­го ре­бят, ко­то­рые вот так вот то­ну­ли, или ле­те­ли к по­верх­нос­ти, поз­во­ляя эм­бо­лии до­вер­шить то, что на­чал Зак.

- Такое час­то слу­ча­лось с дай­ве­ра­ми в не­оп­ре­но­вых кос­тю­мах?

- Иногда, осо­бен­но вна­ча­ле, но с на­ми - ни­ког­да. Ни­ка­кой фи­зи­чес­кой опас­нос­ти. Те­ло и сис­те­ма жиз­не­обес­пе­че­ния зак­лю­че­ны в обо­лоч­ку из­ли­то­го алю­ми­ния или ком­по­зит­но­го ма­те­ри­ала по­вы­шен­ной проч­нос­ти. Большинст­во соч­ле­не­ний мо­де­ли - из ста­ли или ти­та­на. Ку­да бы Зак не по­вер­нул ва­шу ру­ку, да­же ес­ли ему удаст­ся креп­ко вас схва­тить, что до­вольно труд­но, отор­вать ко­неч­ность фи­зи­чес­ки не­воз­мож­но. Ес­ли по ка­кой-то при­чи­не вам на­до сроч­но всплы­вать, прос­то сбросьте бал­ласт или дви­га­тель, ес­ли он у вас есть… все кос­тю­мы пла­ву­чие. Они вып­ры­ги­ва­ют на­верх в се­кун­ду, как проб­ка. Единст­вен­ный риск - Зак при­це­пит­ся к вам, ког­да бу­де­те всплы­вать. Па­ру раз мои при­яте­ли всплы­ва­ли с неп­ро­шен­ны­ми пас­са­жи­ра­ми, вце­пив­ши­ми­ся не на жизнь, а на смерть… (Усме­ха­ет­ся).

Экстренное всплы­тие поч­ти ни­ког­да не про­ис­хо­ди­ло во вре­мя боя. Большинст­во мо­де­лей во­до­лаз­ных кос­тю­мов с под­дер­жа­ни­ем ат­мос­фер­но­го дав­ле­ния под­дер­жи­ва­ют жиз­не­обес­пе­че­ние в ава­рий­ном ре­жи­ме до двад­ца­ти че­ты­рех ча­сов. Не важ­но, сколько упы­рей на вас на­се­ло, не важ­но, за­сы­па­ло вас го­рой му­со­ра или но­га за­пу­та­лась в под­вод­ном ка­бе­ле, мож­но прос­то си­деть смир­но, в ком­фор­те и бе­зо­пас­нос­ти, по­ка не по­дос­пе­ет ка­ва­ле­рия. Ник­то не ны­ря­ет в оди­ноч­ку. Ду­маю, са­мое большее, сколько дай ве­ру в во­до­лаз­ном кос­тю­ме при­хо­ди­лось ждать у мо­ря по­го­ды, это ча­сов шесть. Мне пальцев на ру­ках не хва­тит, что­бы сос­чи­тать, сколько раз кто-то из на­ших заст­ре­вал, со­об­щал об этом и до­бав­лял, что пря­мой опас­нос­ти нет и его мож­но спа­сать уже пос­ле то­го, как ко­ман­да вы­пол­нит за­да­чу.

- Вы го­во­ри­те - мо­де­ли во­до­лаз­ных кос­тю­мов. Их бы­ло больше од­ной?

- Больше: граж­данс­кие, во­ен­ные, ста­рые, но­вые… ну… от­но­си­тельно но­вые. Мы не мог­ли де­лать кос­тю­мы во вре­мя вой­ны, по­это­му при­хо­ди­лось ра­бо­тать в том, что есть. Не­ко­то­рые из са­мых ста­рых по­яви­лись еще в се­ми­де­ся­тых го­дах. «Джим» и «Сэм». Я рад, что мне не до­ве­лось в них пог­ру­жаться. У них только уни­вер­сальные шар­ни­ры и ил­лю­ми­на­то­ры вмес­то ку­по­ла. По край­ней ме­ре, в са­мых пер­вых «Джи­мах». Я знал од­но­го пар­ня из бри­танс­ко­го под­вод­но­го спец­на­за. У не­го бы­ли та­кие ог­ром­ные кро­ва­вые вол­ды­ри по всей внут­рен­ней сто­ро­не бед­ра, где нож­ные шар­ни­ры «Джи­ма» цеп­ля­ли ко­жу. Они кру­тые дай­ве­ры, эти ре­бя­та из БСБС, но я бы ни­ког­да не мах­нул­ся с ни­ми ра­бо­той.

У нас име­лось три ба­зо­вых мо­де­ли, при­ня­тые на во­ору­же­ние в аме­ри­канс­ком ВМФ. «Хардсьют-1200», по­том «2000» и «Марк-1 Эк­зо­кос­тюм». Моя ма­лыш­ка «Экзо». Хо­ти­те на­уч­ной фан­тас­ти­ки? Эта штуч­ка выг­ля­де­ла так, слов­но ее сде­ла­ли для сра­же­ний с ги­гантс­ки­ми кос­ми­чес­ки­ми тер­ми­та­ми. Мо­дель «Экзо» го­раз­до, так ска­зать, строй­нее жест­ких кос­тю­мов и дос­та­точ­но лег­кая, что­бы в ней мож­но бы­ло да­же пла­вать. Глав­ное пре­иму­щест­во пе­ред «хардсьюта­ми», да и во­об­ще пе­ред все­ми во­до­лаз­ны­ми кос­тю­ма­ми с под­дер­жа­ни­ем ат­мос­фер­но­го дав­ле­ния. Воз­мож­ность опе­ре­жать про­тив­ни­ка да­же без элект­ри­чес­ких ап­па­ра­тов или дви­га­те­ля бо­лее чем ком­пен­си­ро­ва­ла нес­по­соб­ность по­че­сать, где прис­пи­чи­ло. Жест­кие кос­тю­мы до­вольно большие, в них мож­но втя­ги­вать ру­ки в ос­нов­ную по­лость и уп­рав­лять вспо­мо­га­тельным обо­ру­до­ва­ни­ем.

- Каким?

- Фонари, ви­де­ока­ме­ра, гид­ро­ло­ка­тор. Жест­кие кос­тю­мы обо­ру­до­ва­ны пол­ным комп­лек­сом обс­лу­жи­ва­ния, «Экзо» - уце­нен­ный то­вар. Не на­до бес­по­ко­иться о счи­ты­ва­нии дан­ных и вся­кой ап­па­ра­ту­ре. Нич­то не отв­ле­ка­ет, как в мно­го­за­дач­ном жест­ком кос­тю­ме. «Экзо» - гиб­кий и прос­той, он поз­во­ля­ет сос­ре­до­то­читься на ору­жии и прост­ранст­ве пе­ред со­бой.

- Какое вы ис­пользо­ва­ли ору­жие?

- Сначала М-9, де­ше­вая мо­ди­фи­ци­ро­ван­ная под­дел­ка под рус­ские АПС. Я го­во­рю «мо­ди­фи­ци­ро­ван­ная», по­то­му что ни у од­но­го во­до­лаз­но­го кос­тю­ма не бы­ло ни­че­го по­хо­же­го на кис­ти. В них ли­бо че­ты­ре ког­тя, ли­бо прос­тые про­мыш­лен­ные кле­щи. И то, и дру­гое при­ме­ня­ли как ору­жие в ру­ко­паш­ной - бе­решь упы­ря за го­ло­ву и сдавливаешь, - но из пис­то­ле­та па­лить не по­лу­чит­ся. М-9 кре­пи­ли к предп­лечью, он стре­лял по элект­ри­чес­ко­му сиг­на­лу. К не­му по­ла­гал­ся ла­зер­ный при­цел для точ­нос­ти выст­ре­лов и зак­лю­чен­ные в воз­душ­ной кап­су­ле обой­мы с че­ты­рех­дюй­мо­вы­ми стальны­ми иг­ла­ми. Глав­ная проб­ле­ма в том, что они пред­наз­на­че­ны для опе­ра­ций на не­большой глу­би­не. На на­шей их прос­то раз­ры­ва­ло, буд­то яич­ную скор­лу­пу. Че­рез год мы по­лу­чи­ли бо­лее со­вер­шен­ную мо­дель, M-11. Ее при­ду­мал тот же па­рень, ко­то­рый изоб­рел и жест­кий кос­тюм, и «Экзо». На­де­юсь, это­му чок­ну­то­му ка­над­цу от­ва­ли­ли го­ру ме­да­лей за то, что он для нас сде­лал. Прав­да, в ДеСт­Рес соч­ли, что про­из­водст­во слиш­ком до­ро­гос­то­ящее. Нам не пе­рес­та­ва­ли твер­дить, что для боя с За­ком дос­та­точ­но клеш­ней и уже име­ющих­ся стро­ительных инст­ру­мен­тов.

- Что их зас­та­ви­ло пе­ре­ме­нить свое мне­ние?

- Месторождение «Тролль». Мы на­хо­ди­лись в Се­вер­ном мо­ре, ре­мон­ти­ро­ва­ли нор­вежс­кую плат­фор­му по до­бы­че при­род­но­го га­за, и вдруг яв­ля­ют­ся они… На­па­де­ние ожи­да­лось - шум и свет стройп­ло­щад­ки всег­да прив­ле­ка­ют пя­ток зом­би. Но ник­то не знал, что поб­ли­зос­ти це­лая тол­па мерт­вя­ков. Один из ча­со­вых дал сиг­нал тре­во­ги, мы дви­ну­ли к не­му, и тут нас за­то­пи­ло. Ху­же ру­ко­паш­ной под во­дой при­ду­мать не­воз­мож­но. Со дна под­ни­ма­ет­ся ил, ви­ди­мость па­да­ет, слов­но де­решься в ста­ка­не с мо­ло­ком. Зом­би не прос­то уми­ра­ют, ког­да их уда­ришь, они обыч­но рас­па­да­ют­ся. Ку­соч­ки мышц, ор­га­нов, моз­га пла­ва­ют вок­руг впе­ре­меш­ку с илом. У се­год­няш­них мальчи­шек… вот черт, я го­во­рю пря­мо как па­па­ша, но это прав­да: у се­год­няш­них мальчи­шек, но­вых дай­ве­ров в во­до­лаз­ных кос­тю­мах «Марк-3» и «Марк-4», есть ап­па­ра­ту­ра сле­же­ния при ну­ле­вой ви­ди­мос­ти - с гид­ро­ло­ка­то­ром сиг­на­лов цвет­но­го изоб­ра­же­ния и оп­ти­кой для туск­ло­го ос­ве­ще­ния. Кар­тин­ка пе­ре­да­ет­ся че­рез сис­те­му ин­ди­ка­ции на ло­бо­вое стек­ло пря­мо пе­ред гла­за­ми, как в ист­ре­би­те­ле. До­бавьте па­ру сте­ре­огид­ро­фо­нов - и по­лу­чи­те ре­альное сен­сор­ное пре­иму­щест­во пе­ред За­ком. Но это был не мой слу­чай, ког­да я пог­ру­жал­ся в «Экзо». Мы ни­че­го не ви­де­ли, ни­че­го не слы­ша­ли - да­же не чувст­во­ва­ли, не пы­та­ет­ся ли ка­кой-ни­будь упырь схва­тить нас сза­ди.

- Почему?

- Потому что единст­вен­ный су­щест­вен­ный не­дос­та­ток во­до­лаз­но­го кос­тю­ма - это со­вер­шен­ное от­сутст­вие так­тильных ощу­ще­ний. Кос­тюм твер­дый, и вы не чувст­ву­ете ни­че­го, что про­ис­хо­дит во внеш­нем ми­ре, да­же ес­ли до вас доб­рал­ся зом­би. Ес­ли Зак не на­чи­на­ет ак­тив­но вас дер­гать, пы­таться за­ва­лить на спи­ну или раз­вер­нуть, вы и знать не бу­де­те, что он ря­дом, по­ка не ока­же­тесь с ним ли­цом к ли­цу. Той ночью у «Трол­ля»… фо­нарь на шле­ме только усу­губ­лял си­ту­ацию, из­лу­чая свет, ко­то­рый вых­ва­ты­вал из му­ти то мерт­вую ру­ку, то ли­цо. Тог­да мне в единст­вен­ный раз ста­ло жут­ко… я не ис­пу­гал­ся, по­ни­ма­ете, прос­то ста­ло жут­ко: ка­ча­ешься в ме­ло­вой взве­си, и вдруг пря­мо пе­ред то­бой воз­ни­ка­ет чья-то сгнив­шая ха­ря.

Гражданские неф­тя­ни­ки прос­то от­ка­зы­ва­лись возв­ра­щаться на ра­бо­ту, да­же под стра­хом смер­ти, по­ка нас, их ох­ра­ну, не во­ору­жат по­луч­ше. Они и так по­те­ря­ли дос­та­точ­но лю­дей. Не предс­тав­ляю, ка­ко­во это. Ты в су­хом кос­тю­ме, ра­бо­та­ешь поч­ти в пол­ной тем­но­те, гла­за ре­жет от све­та сва­роч­ной го­рел­ки, те­ло не­ме­ет от хо­ло­да или го­рит от об­жи­га­ющей во­ды, про­го­ня­емой че­рез сис­те­му. И вдруг чувст­ву­ешь эти ру­ки… или зу­бы. Вы­ры­ва­ешься, зо­вешь на по­мощь, де­решься, пы­та­ешься уп­лыть, по­ка они рвут те­бя на час­ти. Мо­жет, на по­верх­ность всплы­вет па­ра час­тей те­ла, мо­жет, вы­тя­нут только от­ре­зан­ный спа­са­тельный трос. Вот тог­да и по­явил­ся ВМКГП. Вна­ча­ле на­шей за­да­чей бы­ло за­щи­щать во­до­ла­зов с бу­ро­вых ус­та­но­вок, что­бы они про­дол­жа­ли до­бы­вать нефть. Поз­же мы за­ня­лись са­на­ци­ей бе­ре­го­во­го плац­дар­ма и за­чист­кой га­ва­ней.

- Санацией бе­ре­го­во­го плац­дар­ма?

- Да, мы по­мо­га­ли мо­ря­кам под­хо­дить к бе­ре­гам. На Бер­му­дах, во вре­мя пер­вой вы­сад­ки морс­ко­го де­сан­та, мы по­ня­ли, что бе­ре­го­вой плац­дарм на­хо­дит­ся в пос­то­ян­ной оса­де упы­рей, вы­ле­за­ющих из при­боя. Нам приш­лось ус­та­но­вить пе­ри­метр, сеть по­лук­ру­гом у пред­по­ла­га­емо­го мес­та вы­сад­ки - дос­та­точ­но глу­бо­ко, что­бы про­шел ко­рабль, и дос­та­точ­но вы­со­ко, что­бы не проб­рал­ся Зак.

Вот где в иг­ру всту­пи­ли мы. За две не­де­ли до вы­сад­ки суд­но ста­но­ви­лось на якорь в нес­кольких ми­лях от бе­ре­га и вклю­ча­ло ак­тив­ный со­нар. Это что­бы отв­лечь За­ка от бе­ре­га…

- Разве так они не при­ма­ни­ва­ли зом­би с глу­би­ны?

- Офицеры го­во­ри­ли, что это «при­ем­ле­мый риск». Ду­маю, луч­ше­го ник­то не мог пред­ло­жить. Вот по­че­му в опе­ра­ции участ­во­ва­ли во­до­ла­зы. Для дай­ве­ров в не­оп­ре­но­вых кос­тю­мах там бы­ло слиш­ком опас­но. Мы зна­ли, что под ко­раб­лем со­би­ра­ют­ся тол­пы мерт­вя­ков, и ес­ли со­нар вдруг за­мол­чит, мы ста­нем луч­шей ми­шенью. Но в дейст­ви­тельнос­ти это ока­за­лось поч­ти пле­вым де­лом. На­па­де­ния слу­ча­лись край­не ред­ко, а пос­ле ус­та­нов­ки се­ти ус­пех был поч­ти стоп­ро­цент­ным. Тре­бо­ва­лась только не­большая груп­па наб­лю­де­ния, что­бы прист­ре­лить слу­чай­но­го зом­би, ко­то­рый по­пы­та­ет­ся пе­ре­лезть че­рез за­бор. В та­ких опе­ра­ци­ях мы бы­ли не нуж­ны. Пос­ле пер­вых трех вы­са­док во­яки сно­ва за­дейст­во­ва­ли обыч­ных дай­ве­ров.

- А за­чист­ка га­ва­ни?

- Вот это бы­ло сов­сем не пле­вое де­ло. За­чист­ки про­хо­ди­ли на пос­лед­них эта­пах вой­ны, ког­да на­до бы­ло очис­тить не прос­то бе­ре­го­вой плац­дарм, а це­лую га­вань для глу­бо­ко­вод­ных су­дов. Круп­ная сов­мест­ная опе­ра­ция: дай­ве­ры, во­до­ла­зы, да­же граж­данс­кие доб­ро­вольцы, во­ору­жен­ные лишь ак­ва­лан­гом и гар­пун­ным ружьем. Я по­мо­гал за­чи­щать Чарльстон, Нор­фолк, Бос­тон, дол­ба­ный Бос­тон, и мать всех кош­ма­ров су­ши, Ге­ро­ичес­кий Го­род. Я знаю, пе­хо­тин­цы лю­бя кри­чать о бо­ях в са­мом го­ро­де, но предс­тавьте се­бе дру­гой го­род - под­вод­ный. Го­род за­то­нув­ших ко­раб­лей, ма­шин, са­мо­ле­тов и вся­ко­го про­че­го хре­но­ва му­со­ра. Во вре­мя эва­ку­ации на мно­гих су­дах пы­та­лись ос­во­бо­дить как мож­но больше мес­та, выб­ра­сы­вая ве­щи за борт. Ди­ва­ны, тос­те­ры, компьюте­ры. Го­ры и го­ры одеж­ды. Плаз­мен­ные те­ле­ви­зо­ры всег­да хрус­тят под но­га­ми, ког­да на них нас­ту­па­ешь. Мне всег­да ка­за­лось, что это кос­ти. Еще чу­ди­лись зом­би за каж­дой по­су­до­мо­еч­ной ма­ши­ной и каж­дой су­шил­кой, мерт­вя­ки, взби­ра­ющи­еся по оче­ред­ной ку­че раз­би­тых кон­ди­ци­оне­ров. Иног­да это бы­ло прос­то мое во­об­ра­же­ние, но иног­да… Са­мое худ­шее… са­мое худ­шее - за­чи­щать за­то­нув­ший ко­рабль Всег­да на­хо­ди­лась па­роч­ка су­дов, ко­то­рые уш­ли на дно не­да­ле­ко от бе­ре­га. Не­ко­то­рые, вро­де «Фрэн­ка Кэйб­ла», суб­ма­ри­ны, прев­ра­щен­ной в суд­но для бе­жен­цев, за­то­ну­ли пря­мо у вхо­да в га­вань. Пе­ред тем как под­нять «Кэйб­ла», при­хо­ди­лось про­ве­рять каж­дую ка­юту. Только тог­да «Экзо» по­ка­зал­ся мне слиш­ком гро­мозд­ким и не­по­во­рот­ли­вым. Ко­неч­но, я бил­ся го­ло­вой не в каж­дом ко­ри­до­ре, но выг­ля­де­ло так, буд­то имен­но в каж­дом. Мно­гие лю­ки за­ва­ли­ло хла­мом. При­хо­ди­лось про­ре­зать се­бе путь, иног­да че­рез борт или пе­ре­бор­ку. Не­ко­то­рые по­верх­нос­ти ос­лаб­ли из-за пов­реж­де­ний или ржав­чи­ны. Я ре­зал пе­ре­бор­ку над ма­шин­ным от­де­ле­ни­ем «Кэйб­ла», ког­да по­до мной вдруг про­ва­ли­лась па­лу­ба. Не ус­пел я рва­нуться на­верх, не ус­пел да­же гла­зом морг­нуть… в ма­шин­ном от­де­ле­нии их бы­ли сот­ни. Я уто­нул, пог­ряз в но­гах, ру­ках и кус­ках мя­са. Ес­ли ког­да-ни­будь ме­ня бу­дут му­чить кош­ма­ры… не го­во­рю, что сей­час му­ча­ют, по­то­му что это не так… но ес­ли бу­дут, я ока­жусь имен­но там, только уже аб­со­лют­но го­лый… то есть - бу­ду го­лый.

(Удивительно, как быст­ро мы опус­ти­лись на дно. Оно по­хо­же на заб­ро­шен­ный пус­тырь. Све­тя­ще­еся бе­лое пят­но на тем­ном фо­не. Я ви­жу пеньки ко­рал­лов, сло­ман­ных и рас­топ­тан­ных жи­вы­ми мер­т­ве­ца­ми).

- Вот они.

(Я под­ни­маю го­ло­ву и ви­жу тол­пу, око­ло шес­ти­де­ся­ти зом­би, вы­хо­дя­щую из пус­тын­ной но­чи).

- А вот и мы.

(Кой ос­та­нав­ли­ва­ет­ся над ни­ми. Мерт­вя­ки тя­нут­ся к на­шим фо­на­рям, у них ши­ро­ко рас­пах­ну­ты гла­за и отк­ры­ты рты. Я ви­жу блед­но-крас­ный луч ла­зе­ра, ко­то­рый на­хо­дит пер­вую цель. Се­кун­дой поз­же ма­ленький дро­тик впи­ва­ет­ся в грудь зом­би).

- И раз…

(Он пе­ре­во­дит свой луч на вто­рой объ­ект).

- И два…

(Проходится по тол­пе, наг­раж­дая каж­до­го не смер­тельным выс­т­ре­лом).

- Мне до смер­ти хо­чет­ся их убить. Нет, я знаю: вся суть в том, что­бы изу­чить их по­вад­ки, соз­дать сис­те­му ран­не­го опо­ве­ще­ния. По­ни­маю: будь у нас не­об­хо­ди­мые ре­сур­сы, мы бы их всех уб­ра­ли. Но все-та­ки…

(Он вы­пус­ка­ет дро­тик в шес­то­го мерт­вя­ка. Как и ос­тальные до не­го, этот зом­би не об­ра­ща­ет ни­ка­ко­го вни­ма­ния на ма­ленькую дыр­ку у се­бя в гру­ди).

- Как они это де­ла­ют? По­че­му до сих пор тут? Нич­то в ми­ре не разъеда­ет луч­ше со­ле­ной во­ды. Эти упы­ри долж­ны бы­ли ис­чез­нуть еще до тех, что на су­ше. Одеж­да-то раз­ло­жи­лась, лю­бая ор­га­ни­ка, ткань или ко­жа.

(Фигуры под на­ми прак­ти­чес­ки го­лые).

- Так по­че­му са­ми зом­би не раз­ла­га­ют­ся? Из-за тем­пе­ра­ту­ры на большой глу­би­не, из-за дав­ле­ния? Кста­ти, от­ку­да у них та­кая соп­ро­тив­ля­емость дав­ле­нию? Ведь на та­кой глу­би­не че­ло­ве­чес­кая нерв­ная сис­те­ма долж­на прев­ра­титься в же­ле. Им да­же сто­ять не по­ло­же­но, не то что хо­дить и «ду­мать», ес­ли мож­но так ска­зать. Как мерт­вя­ки де­ла­ют это? Я уве­рен, кто-то очень вы­со­ко на­вер­ху зна­ет все от­ве­ты и не го­во­рит их мне только по­то­му…

(Он отв­ле­ка­ет­ся на вне­зап­но за­ми­гав­шую лам­поч­ку на при­бор­ной па­не­ли).

- Эй, эй, эй. Про­верьте-ка.

(Я смот­рю на свою па­нель. Дан­ные не­дос­туп­ны для мо­его по­ни­ма­ния).

- Горячие по­па­лись, нес­ла­бая ра­ди­о­ак­тив­ность. На­вер­ное, из Ин­дийс­ко­го оке­ана, иран­цы или па­кис­тан­цы. Или с ки­тайс­кой ком­му­нис­ти­чес­кой лод­ки, ко­то­рая пош­ла ко дну воз­ле Ма­йа­ми. Как вам?

(Он вы­пус­ка­ет еще один дро­тик).

- Вам по­вез­ло. Это од­но из пос­лед­них уп­рав­ля­емых че­ло­ве­ком раз­ве­ды­ва­тельных пог­ру­же­ний. В сле­ду­ющем ме­ся­це бу­дут только ДУТС, на сто про­цен­тов дис­тан­ци­он­но уп­рав­ля­емые транс­порт­ные средст­ва.

- Было мно­го спо­ров по по­во­ду ис­пользо­ва­ния ДУТС в бою.

- Чепуха. У Осет­ра[91] слиш­ком мно­го звезд­ной си­лы. Она ни­ког­да не даст Конг­рес­су за­ме­нить нас ро­бо­та­ми.

- Их до­во­ды не­обос­но­ван­ны?

- Что? Вы име­ете в ви­ду - ро­бот в бою эф­фек­тив­нее, чем во­до­лаз? Да нет же, черт возьми. Все эти раз­го­во­ры об «уменьше­нии че­ло­ве­чес­ких жертв» - чушь со­бачья. Мы не по­те­ря­ли ни еди­но­го че­ло­ве­ка в бою, ни ра­зу! Тот па­рень, о ко­то­ром без кон­ца твер­ди­ли, Чер­нов, по­гиб пос­ле вой­ны, на су­ше, ког­да пе­ре­пил и по­пал под трам­вай. Гре­ба­ные по­ли­ти­ки.

Пусть ДУТС бо­лее рен­та­бельны, но они точ­но не луч­ше. Я го­во­рю не только об ис­кус­ствен­ном ра­зу­ме, я го­во­рю о серд­це, инс­тинк­те, ини­ци­ати­ве, обо всем, что де­ла­ет нас на­ми. Вот по­че­му я до сих пор здесь, и Осетр то­же, и поч­ти все ве­те­ра­ны, ко­то­рые пог­ру­жа­лись во вре­мя вой­ны. Большинст­во из нас все еще участ­ву­ют в опе­ра­ци­ях, по­то­му что так долж­но быть, по­то­му что нас еще не мо­гут за­ме­нить на­бо­ром мик­рос­хем. По­верьте, как только та­кое слу­чит­ся, я не только больше не взгля­ну на эк­зо­кос­тюм, а уй­ду из фло­та и возьму пол­ный «Альфа-Но­ябрь-Альфа».

- Что это?

- «Война в Се­вер­ной Ат­лан­ти­ке», ста­рая, еще чер­но-бе­лая ки­нош­ка. Там есть та­кой па­рень, зна­ете, Шки­пер из «Остро­ва Гил­ли­га­на».[92] У не­го бы­ла фра­за… «Я взва­ли­ваю вес­ло на пле­чо и иду дальше. Где ме­ня в пер­вый раз спро­сят: «Что это у те­бя на пле­че?», там я и ос­та­нусь до кон­ца жиз­ни».

 

Квебек, Канада

 

У ма­ленько­го фер­мерс­ко­го до­ми­ка нет за­щит­ных стен, ре­ше­ток на ок­нах и зам­ка на две­ри. Ког­да я спра­ши­ваю вла­дельца о его бе­зо­пас­нос­ти, он только ус­ме­ха­ет­ся и про­дол­жа­ет обе­дать. Анд­ре Ре­нар, брат ле­ген­дар­но­го ге­роя вой­ны Эми­ля Ре­на­ра, поп­ро­сил не вы­да­вать его точ­ное мес­то­на­хож­де­ние. «Пле­вать, ес­ли ме­ня най­дут мертвецы, - рав­но­душ­но го­во­рит он, - но жи­вые мне не нуж­ны». Быв­ший фран­цуз им­миг­ри­ро­вал сю­да пос­ле офи­ци­ально­го окон­ча­ния во­ен­ных дейст­вий в За­пад­ной Ев­ро­пе. Нес­мот­ря на бес­чис­лен­ные приг­ла­ше­ния фран­цузс­ко­го пра­ви­тельства, он и не ду­ма­ет возв­ра­щаться.

- Все ос­тальные врут, все, кто за­яв­ля­ет, что их кам­па­ния «бы­ла са­мой труд­ной за всю вой­ну». Все эти не­ве­жест­вен­ные пе­ту­хи, ко­то­рые бьют се­бя в грудь и кри­чат о «вой­не в го­рах», «вой­не в джунг­лях» или «вой­не в го­ро­де». Го­ро­да, о, как они лю­бят тре­щать о го­ро­дах! «Нет ни­че­го ужас­нее боя в го­ро­де!» Да не­уже­ли? Поп­ро­буй­те драться под ним.

Знаете, по­че­му в цент­ре Па­ри­жа не бы­ло не­боск­ре­бов? Я имею в ви­ду - до вой­ны, в нор­мальном Па­ри­же. Зна­ете, по­че­му они ты­ка­ли этих монст­ров из стек­ла и же­ле­за в Ла Де­фенс, так да­ле­ко от серд­ца го­ро­да? Да, эс­те­ти­ка, чувст­во свя­зан­нос­ти и граж­данс­кая гор­дость… не как в этой ар­хи­тек­тур­ной по­лук­ров­ке под наз­ва­ни­ем Лон­дон. Но нас­то­ящая - ра­зум­ная, прак­ти­чес­кая - при­чи­на от­сутст­вия в Па­ри­же мо­но­ли­тов в аме­ри­канс­ком сти­ле со­вер­шен­но иная. Зем­ля под фун­да­мен­та­ми слиш­ком из­ры­та ка­та­ком­ба­ми, что­бы удер­жать не­боск­реб.

Там римс­кие мо­ги­лы, ка­ме­но­лом­ни, в ко­то­рых до­бы­ва­ли из­вест­няк для большинст­ва зда­ний в го­ро­де, да­же бун­ке­ры вре­мен Вто­рой ми­ро­вой вой­ны, ко­то­рые ис­пользо­ва­ло Соп­ро­тив­ле­ние… и - да, Соп­ро­тив­ле­ние бы­ло! По­том еще сов­ре­мен­ное мет­ро, те­ле­фон­ные ли­нии, га­зоп­ро­вод, во­доп­ро­вод… и пов­сю­ду ка­та­ком­бы. Там за­хо­ро­не­но око­ло шес­ти мил­ли­онов тел, пе­ре­не­сен­ные с до­ре­во­лю­ци­он­ных клад­бищ, ку­да тру­пы прос­то сбра­сы­ва­ли как му­сор. В ка­та­ком­бах бы­ли це­лые сте­ны че­ре­пов и кос­тей, сло­жен­ных в мрач­ный ор­на­мент. Кое-где они сдер­жи­ва­ли ос­тан­ки, что­бы те не вы­ва­ли­лись. Мне всег­да ка­за­лось, что че­ре­па мне ух­мы­ля­ют­ся.

Я не мо­гу ви­нить граж­данс­ких, ко­то­рые пы­та­лись вы­жить в под­зем­ном ми­ре. Тог­да еще не по­яви­лось ру­ко­водст­во для вы­жи­ва­ния, не ве­ща­ло ра­дио «Сво­бод­ная Зем­ля». Шла Ве­ли­кая Па­ни­ка. На­вер­ное, сна­ча­ла па­ра че­ло­век, ко­то­рые ду­ма­ли, что хо­ро­шо зна­ют тун­не­ли, ре­ши­ли поп­ро­бо­вать, а за ни­ми еще па­ра и еще. Раз­ле­тел­ся слух: «Под зем­лей бе­зо­пас­но». Все­го чет­верть мил­ли­она, это оп­ре­де­ли­ли по кос­тям, да, двес­ти пятьде­сят ты­сяч бе­жен­цев. Ес­ли бы они бы­ли чуть луч­ше ор­га­ни­зо­ва­ны, до­ду­ма­лись взять с со­бой еду и инст­ру­мен­ты, или хо­тя бы за­пе­ча­та­ли вхо­ды-вы­хо­ды и про­ве­ря­ли каж­до­го но­венько­го на ин­фек­цию…

Как кто-то мо­жет го­во­рить, буд­то ему до­ве­лось ис­пы­тать то же, что приш­лось вы­дер­жать нам? Тьма и вонь… у нас поч­ти не бы­ло оч­ков ноч­но­го ви­де­ния, все­го од­ни на взвод, и то - ес­ли по­ве­зет. Ба­та­ре­ек для элект­ри­чес­ких фо­на­рей то­же не хва­та­ло. Иног­да на всю ко­ман­ду все­го один ра­бо­чий комп­лект, только для ве­ду­ще­го, ко­то­рый рас­се­кал тьму крас­ным лу­чом.

Воздух от­рав­лен вонью не­чис­тот, хи­ми­ка­лий, гни­ющей пло­ти… про­ти­во­га­зы не спа­са­ли, у большинст­ва фильтров дав­но ис­тек срок год­нос­ти. Мы на­де­ва­ли все, что мог­ли най­ти, ста­рые во­ен­ные мо­де­ли или про­ти­во­по­жар­ные ка­пю­шо­ны, ко­то­рые зак­ры­ва­ют го­ло­ву це­ли­ком, зас­тав­ля­ют по­теть как свинью, ли­ша­ют зре­ния и слу­ха. Ни­ког­да не зна­ешь, где ты, пя­лишься сквозь за­ту­ма­нен­ный смот­ро­вой щи­ток, прис­лу­ши­ва­ешься к бор­мо­та­нию то­ва­ри­щей по ко­ман­де, трес­ку ра­ции.

Нам при­хо­ди­лось пользо­ваться ка­бельны­ми те­ле­фо­на­ми, по­ни­ма­ете, по­то­му что пе­ре­да­ча на ра­ди­овол­нах бы­ла слиш­ком не­на­деж­ной. Мы бра­ли ста­рый те­ле­фон­ный ка­бель, мед­ный, не оп­ти­ко-во­ло­кон­ный. Прос­то тас­ка­ли с со­бой толс­тые ка­туш­ки сор­ван­ных про­во­дов. Единст­вен­ный спо­соб свя­зи. И единст­вен­ный спо­соб не по­те­ряться.

Потеряться бы­ло лег­ко. Все кар­ты бы­ли до­во­ен­ны­ми, без уче­та из­ме­не­ний, ко­то­рые вно­си­ли лю­ди, пы­тав­ши­еся вы­жить. Со­об­ща­ющи­еся тун­не­ли, алько­вы и вне­зап­но по­яв­ля­ющи­еся ды­ры в по­лу. До­ро­гу те­ря­ли хо­тя бы раз в день, иног­да ча­ще, а по­том еще на­до отыс­ки­вать об­рат­ный путь к те­ле­фон­но­му про­во­ду, от­ме­чать на кар­те свое мес­то­по­ло­же­ние и пы­таться по­нять, что пош­ло не так… Иног­да это за­ни­ма­ло все­го нес­колько ми­нут, а иног­да ча­сы или да­же дни.

Когда на­па­да­ли на бой­цов дру­гой ко­ман­ды, то их кри­ки до­но­си­лись по ра­ции или эхом по тун­не­лям. Акус­ти­ка зла, она слов­но нас­ме­ха­лась над на­ми. Кри­ки и сто­ны шли со всех сто­рон. Ни­как не оп­ре­де­лить, от­ку­да конк­рет­но. По ра­ции хо­тя бы мож­но по­пы­таться вы­яс­нить рас­по­ло­же­ние то­ва­ри­щей. Ес­ли они не уда­ри­лись в па­ни­ку, ес­ли они зна­ют, где на­хо­дят­ся, ес­ли вы зна­ете, где на­хо­ди­тесь…

Бежать: ме­чешься по ко­ри­до­рам, бьешься го­ло­вой о по­то­лок, пол­зешь на чет­ве­реньках, мо­лишься Прес­вя­той Де­ве изо всей мо­чи, что­бы они про­дер­жа­лись еще нем­но­го. До­би­ра­ешься до них - и по­ни­ма­ешь, что ошиб­ся, ко­ри­дор пуст, а кри­ки о по­мо­щи все так же да­ле­ки.

А ко­ли не ошиб­ся, мо­жешь най­ти од­ни кос­ти и кровь. Или, ес­ли по­ве­зет - мерт­вя­ка, шанс отомс­тить… ес­ли дол­го до­би­рал­ся, мстить бу­дешь еще и сво­им вос­став­шим друзьям. Ближ­ний бой. Вот нас­только ближ­ний…

(Перегибается че­рез стол, и его ли­цо ока­зы­ва­ет­ся в па­ре сан­ти­мет­ров от мо­его).

- Никакого стан­дарт­но­го обо­ру­до­ва­ния, ни­че­го, что мог­ло бы нас уст­ро­ить. Ни­ка­ко­го ог­нест­рельно­го ору­жия, вы по­ни­ма­ете. Воз­дух, газ, слиш­ком ве­ли­ка ве­ро­ят­ность взры­ва. Вспыш­ка от выст­ре­ла…

(Имитирует звук взры­ва).

- У нас бы­ли «бе­рет­та-гре­чио», итальянский пнев­ма­ти­чес­кий ка­ра­бин. Во­ен­ная мо­дель детс­ко­го не­ог­нест­рёльно­го пис­то­ле­та на ди­ок­си­де уг­ле­ро­да. Пять, шесть, мо­жет, семь выст­ре­лов, ес­ли при­жать ду­ло пря­мо к го­ло­ве. Хо­ро­шее ору­жие, но его всег­да ма­ло. И на­до быть ос­то­рож­ным! Ес­ли про­ма­жешь, ес­ли ша­рик по­па­дет в ка­мень, ес­ли ка­мень ока­жет­ся су­хим, ес­ли выбьешь иск­ру… подх­ва­тят­ся все тун­не­ли, взры­вы по­хо­ро­нят лю­дей за­жи­во, об­ла­ка пла­ме­ни расп­ла­вят мас­ки пря­мо на ли­цах. Вру­ко­паш­ную всег­да лег­че. Вот…

(Встает из-за сто­ла и под­во­дит ме­ня к ка­мин­ной пол­ке. Ору­жие: на мас­сив­ную ру­ко­ять на­са­жен по­лук­руг­лый стальной шар. Из это­го ша­ра под пря­мым уг­лом друг к дру­гу выс­ту­па­ют два стальных восьми­дюй­мо­вых ос­т­рия).

- Видите, по­че­му? Нет мес­та, что­бы за­мах­нуться. Быст­ро, в глаз или по ма­куш­ке.

(Он де­монст­ри­ру­ет быст­рый удар).

- Сам при­ду­мал, мо­дер­ни­зи­ро­вал ва­ри­ант на­ших прап­ра­де­ду­шек из Вер­де­на, да? Зна­ете про Вер­ден? «Оn ne passй pas!» Они не прой­дут!

(Он возв­ра­ща­ет­ся к еде).

- Развернуться нег­де, пре­дуп­реж­дать ник­то не пре­дуп­реж­да­ет, и вдруг те­бя ата­ку­ют - прос­то воз­ни­ка­ют пе­ред то­бой или хва­та­ют из бо­ко­во­го хо­да, про ко­то­рый ты ни сном ни ду­хом. Все как-то за­щи­ща­лись… на­де­ва­ли кольчу­ги или одеж­ду из гру­бой ко­жи… поч­ти всег­да они бы­ли слиш­ком тя­же­лы­ми, уду­ша­ющи­ми, мок­рые ко­жа­ные курт­ки и шта­ны, не­подъемные ру­баш­ки с ме­тал­ли­чес­ки­ми зак­леп­ка­ми. Пы­та­ешься драться, но уже обес­си­лел, лю­ди сры­ва­ли мас­ки, за­ды­ха­лись, гло­та­ли от­рав­лен­ный воз­дух. Мно­гие уми­ра­ли до то­го мо­мен­та, как их вы­но­си­ли на по­верх­ность.

Я пользо­вал­ся на­го­лен­ни­ка­ми, за­щи­той здесь (по­ка­зы­ва­ет на пред­п­лечья) и пер­чат­ка­ми. Ко­жа с кольчуж­ным пок­ры­ти­ем, лег­ко сни­мать, ког­да не в бою. Сам их при­ду­мал. У нас не бы­ло аме­ри­канс­кой бо­евой фор­мы, за­то име­лись ва­ши бо­лот­ные са­по­ги, вы­со­кие» неп­ро­мо­ка­емые, с вклю­че­ни­ями неп­ро­ку­сы­ва­емых во­ло­кон. Они нам при­го­ди­лись.

Тем ле­том во­да очень сильно под­ня­лась, ли­ли дож­ди, и Се­на бур­ли­ла не на шут­ку. Сы­рость бы­ла всю­ду. По­яв­ля­лась гниль меж­ду пальцев рук и ног, гниль с па­ху. Мы пос­то­ян­но хо­ди­ли по ло­дыж­ку в во­де, иног­да по ко­ле­но или по по­яс. Иног­да идешь, или пол­зешь - вре­ме­на­ми мы полз­ли по ло­коть в во­ню­чей жи­же… и вдруг зем­ля под то­бой прос­то ру­шит­ся. Ле­тишь в во­ду го­ло­вой вниз, в од­ну из этих дыр, ко­то­рых нет на кар­те. У те­бя все­го па­ра се­кунд, что­бы вы­ныр­нуть, преж­де чем мас­ка за­пол­нит­ся во­дой. Ты бры­ка­ешься, бьешься, то­ва­ри­щи те­бя хва­та­ют и быст­ро вы­тас­ки­ва­ют. Уто­нуть мы бо­ялись меньше все­го. Лю­ди разб­рыз­ги­ва­ли во­ду, пы­та­ясь удер­жаться на по­верх­нос­ти в сво­ей тя­же­лой бро­не, как вдруг у них вы­ле­за­ли из ор­бит гла­за, слы­шал­ся при­ду­шен­ный крик. Иног­да да­же мож­но бы­ло ощу­тить мо­мент на­па­де­ния: хруст или звук раз­ры­ва­ющей­ся пло­ти. И че­рез се­кун­ду ты уже ва­лишься на спи­ну, а нес­част­ный су­кин сын - на те­бя. Ес­ли на нем не бы­ло бо­лот­ных са­пог… он уже без но­ги, без це­лой но­ги, ес­ли он полз и упал ли­цом вниз… не­ко­то­рые ли­ша­лись и ли­ца.

Тогда мы отс­ту­па­ли к обо­ро­ни­тельно­му ру­бе­жу и жда­ли «кус­то», ак­ва­лан­гис­тов, спе­ци­ально обу­чен­ных для ра­бо­ты и боя имен­но в та­ких за­топ­лен­ных тун­не­лях. Они име­ли при се­бе только фо­на­рик, про­ти­во­акульный кос­тюм, ес­ли по­ве­зет его дос­тать… и воз­дух - в луч­шем слу­чае ча­са на два. Им по­ла­га­лось при­цеп­ляться к стра­хо­воч­но­му тро­су, но они обыч­но от­ка­зы­ва­лись. Тро­сы час­тенько за­пу­ты­ва­лись и тор­мо­зи­ли дви­же­ния ак­ва­лан­гис­та. У этих муж­чин и жен­щин был все­го один шанс вы­жить из двад­ца­ти, са­мое низ­кое со­от­но­ше­ние по всей ар­мии, и мне пле­вать, что го­во­рят дру­гие.[93] Раз­ве уди­ви­тельно, что они ав­то­ма­ти­чес­ки по­лу­ча­ли ор­ден По­чет­но­го ле­ги­она?

И ра­ди че­го все? Пят­над­цать ты­сяч уби­тых и про­пав­ши без вес­ти. Не только «кус­то», все мы. Пят­над­цать ты­сяч душ все­го за три ме­ся­ца. Пят­над­цать ты­сяч, ког­да вой­на сво­ра­чи­ва­лась по все­му ми­ру. «Впе­ред! Впе­ред! В бой! В бой!» Нельзя так. Сколько по­на­до­би­лось анг­ли­ча­нам, чтоб очис­тить Лон­дон? Пять лет, три пос­ле офи­ци­ально­го окон­ча­ния вой­ны, да? Они прод­ви­га­лись мед­лен­но и ос­то­рож­но, по од­но­му сек­то­ру за раз, низ­кая ско­рость, низ­кое нап­ря­же­ние, низ­кая смерт­ность. Мед­лен­но и ос­то­рож­но, как в большинст­ве круп­ных го­ро­дов. А мы что? Как ска­зал тот анг­лийс­кий ге­не­рал? «Мерт­вых ге­ро­ев с нас хва­тит до скон­ча­ния ве­ков…»

«Герои»… вот кем мы бы­ли, вот ко­го хо­те­ли ви­деть на­ши ру­ко­во­ди­те­ли, вот что ка­за­лось не­об­хо­ди­мым на­ше­му на­ро­ду. Пос­ле все­го, что слу­чи­лось, не только в этой вой­не, но и в стольких преж­них вой­нах… Ал­жир, Ин­до­ки­тай, на­цис­ты… вы по­ни­ма­ете, о чем я… чувст­ву­ете скорбь и жа­лость? Мы по­ни­ма­ли то, что аме­ри­канс­кий пре­зи­дент ска­зал о «возв­ра­ще­нии уве­рен­нос­ти», мы по­ни­ма­ли - как ник­то дру­гой. Фран­цу­зы нуж­да­лись в ге­ро­ях, что­бы вос­ста­но­вить свою гор­дость.

Оссуарий, ка­ме­но­лом­ня Порт-Ма­хон, гос­пи­таль… наш звезд­ный миг… Гос­пи­таль. На­цис­ты пост­ро­или его для псих­больных, так гла­сит ле­ген­да, что­бы до­во­дить их до го­лод­ной смер­ти за бе­тон­ны­ми сте­на­ми. Во вре­мя на­шей вой­ны там уст­ро­или ла­за­рет для не­дав­но уку­шен­ных. Поз­же, ког­да на­ча­ли вос­ста­вать все но­вые и но­вые мерт­ве­цы, а че­ло­ве­чест­во уга­са­ло, как элект­ри­чест­во в лам­пах, за­ра­жен­ных ста­ли бро­сать в под­ва­лы. Пе­ре­до­вой от­ряд взло­мал сте­ну, не предс­тав­ляя, что их ждет с той сто­ро­ны. Они мог­ли отой­ти, взор­вать тун­нель, сно­ва за­пе­ча­тать вы­ход… Од­на груп­па про­тив трех со­тен зом­би. Од­на груп­па с мо­им млад­шим бра­том во гла­ве. Его го­лос - пос­лед­нее, что мы слы­ша­ли, преж­де чем их ра­ция за­мол­ча­ла нав­сег­да. Его пос­лед­ние сло­ва: «Оn nе passй pas!»

 

Денвер, Колорадо

 

В Пар­ке По­бе­ды сто­ит ве­ли­ко­леп­ная по­го­да для пик­ни­ка. За эту вес­ну не за­ре­гист­ри­ро­ва­но ни еди­но­го слу­чая за­ра­же­ния, и это еще один прек­рас­ный по­вод уст­ро­ить празд­ник. Тод Вай­нио сто­ит в дальней час­ти по­ля и ждет вы­со­ко ле­тя­ще­го мя­ча, ко­то­ро­го, по его сло­вам, «ни за что не бу­дет». Воз­мож­но, он прав. Ник­то, ка­жет­ся, не воз­ра­жа­ет, что я стою с ним ря­дом.