Авиабаза национальной гвардии парнелл: мемфис, штат теннесси, США

 

Гэвин Блэр во­дит один из бо­евых ди­ри­жаб­лей Д-17, ко­то­рые сос­тав­ля­ют ос­но­ву «Граж­данс­ко­го ави­апат­ру­ля» США. Его впол­не уст­ра­ива­ет та­кая ра­бо­та. На граж­дан­ке он пи­ло­ти­ро­вал ма­лый ди­ри­жабль.

- Они рас­тя­ну­лись до го­ри­зон­та: се­да­ны, гру­зо­ви­ки ав­то­бу­сы, кем­пе­ры, все, что ез­дит. Я ви­дел трак­то­ры, ви­дел да­же бе­то­но­ме­шал­ку. Прав­да. А еще там бы­ла ма­ши­на с без­бор­то­вым ку­зо­вом, на ко­то­ром ле­жал гро­мад­ный щит с рек­ла­мой «Клу­ба для джентльме­нов». На щи­те си­де­ли лю­ди. Они си­де­ли вез­де - на кры­шах ав­то­мо­би­лей, меж­ду ба­гаж­ны­ми пол­ка­ми. Это на­пом­ни­ло мне ви­ден­ные в ки­но ин­дийс­кие по­ез­да, на ко­то­рых лю­ди ви­се­ли как обезьяны.

Вдоль до­ро­ги ле­жа­ла ку­ча все­го - че­мо­да­ны, ко­роб­ки, да­же до­ро­гая ме­бель. Я ви­дел ог­ром­ное пи­ани­но, по­би­тое, слов­но его вы­ки­ну­ли на хо­ду. Еще бы­ло мно­жест­во бро­шен­ных ма­шин. Од­ни пе­ре­вер­ну­тые, дру­гие рас­ку­ро­чен­ные третьи, су­дя по ви­ду, ос­та­но­вив­ши­еся из-за от­сутст­вия бен­зи­на. Лю­ди шли пеш­ком по рав­ни­не или вдоль до­ро­ги. Не­ко­то­рые сту­ча­ли в ок­на, пред­ла­гая вся­кую вся­чи­ну. Нес­колько жен­щин пред­ла­га­ли се­бя. На­вер­ное, хо­те­ли ме­няться. На бен­зин. Вряд ли они про­си­ли под­вез­ти, пе­ше­хо­ды дви­га­лись быст­рее ма­шин. Ни­ка­ко­го смыс­ла, но… (По­жи­ма­ет пле­ча­ми).

Дальше по до­ро­ге, где-то миль че­рез трид­цать, дви­же­ние еще по­луч­ше. Вы мо­же­те по­ду­мать, что лю­ди то­же ве­ли се­бя спо­кой­нее. Но это не так. Они ми­га­ли фа­ра­ми, вре­за­лись в дви­га­ющи­еся впе­ре­ди ма­ши­ны, вы­ле­за­ли и ски­ды­ва­ли груз. Я ви­дел нес­колько лю­дей, ле­жав­ших у до­ро­ги, кто-то еще по­дер­ги­вал­ся, дру­гие во­об­ще не ше­ве­ли­лись. Ми­мо них бе­жа­ли лю­ди, та­щи­ли ве­щи, де­тей, иди прос­то нес­лись сло­мя го­ло­ву все в од­ну сто­ро­ну. А че­рез па­ру миль я уви­дел та­кое…

Мертвые тва­ри тол­пи­лись вок­руг ма­шин. Во­ди­те­ли на бо­ко­вых до­ро­гах пы­та­лись свер­нуть, заст­ре­ва­ли в гря­зи и сто­по­ри­ли дви­же­ние. Лю­ди не мог­ли отк­рыть две­ри. Я ви­дел, как мерт­ве­цы вы­тас­ки­ва­ли лю­дей из отк­ры­тых окон или са­ми под­тя­ги­ва­лись внутрь. Мно­жест­во во­ди­те­лей заст­ря­ло в ма­ши­нах. Они зак­ры­ли и, ду­маю, за­пер­ли две­ри. Бро­ни­ро­ван­ные стек­ла бы­ли под­ня­ты. Мерт­вые не мог­ли заб­раться внутрь, но и жи­вые не име­ли воз­мож­нос­ти выб­раться на­ру­жу. Не­ко­то­рые в па­ни­ке стре­ля­ли в собст­вен­ное вет­ро­вое стек­ло, раз­би­вая свою единст­вен­ную за­щи­ту. Глуп­цы. Они име­ли шанс уй­ти. А мо­жет, ни­ка­ких шан­сов не бы­ло, только от­тя­ги­ва­ние кон­ца на па­ру ча­сов. На цент­ральной до­ро­ге сто­ял при­цеп с ло­шадьми. Он рас­ка­чи­вал­ся взад-впе­ред. Ло­ша­ди все еще бы­ли внут­ри.

Неживая тол­па на­се­да­ла на ма­ши­ны, в бук­вальном смыс­ле про­едая се­бе путь по зас­то­по­рен­ным до­ро­гам, а злос­част­ные бед­ня­ги все­го лишь пы­та­лись выб­раться. И вот что са­мое ужас­ное: они еха­ли в ни­ку­да. Это бы­ла Ай-80, шос­се меж­ду Лин­кольном и Норт-Платт. Оба го­ро­да ки­ше­ли за­ра­жен­ны­ми. О чем все ду­ма­ли? Кто ор­га­ни­зо­вал бегст­во? Или ник­то? Мо­жет статься, лю­ди уви­де­ли ко­лон­ну ма­шин и при­со­еди­ни­лись к ней, ни о чем не спра­ши­вая? Я пы­тал­ся предс­та­вить, как это бы­ло: бам­пер к бам­пе­ру, детс­кий плач, лай со­бак, зна­ющих, что их ждет впе­ре­ди че­рез па­ру миль, и на­деж­да, мольба: пусть тот, кто во гла­ве, зна­ет, ку­да едет.

Вы слы­ша­ли об экс­пе­ри­мен­те, ко­то­рый про­вел аме­ри­канс­кий жур­на­лист в Моск­ве в се­ми­де­ся­тых? Он встал у ка­кой-то две­ри обыч­но­го, ни­чем не при­ме­ча­тельно­го зда­ния. Вско­ре за ним встал еще кто-то, по­том еще и еще. В мгно­ве­ние ока выст­ро­илась оче­редь дли­ной в квар­тал. Ник­то ни о чем не спра­ши­вал. Каж­дый ду­мал: раз есть оче­редь, зна­чит, оно то­го сто­ит. Не мо­гу ска­зать, прав­да это или нет. Воз­мож­но, прос­то миф вре­мен «хо­лод­ной вой­ны». Кто зна­ет.

 

Аланг, Индия

 

Я стою на бе­ре­гу с Ад­жа­ем Ша­хом, гля­дя на ржа­ве­ющие ос­тан­ки ко­раб­лей. У пра­ви­тельства нет де­нег, что­бы их уб­рать, вре­мя и сти­хия прев­ра­ти­ли сталь в бес­по­лез­ный хлам. Они ос­та­ют­ся без­молв­ны­ми па­мят­ни­ка­ми кро­ва­вой бой­ни, сви­де­те­лем ко­то­рой од­наж­ды стал этот бе­рег.

- Говорят, это слу­чи­лось не только здесь. Во всем мир где оке­ан встре­ча­ет­ся с су­шей, лю­ди от­ча­ян­но пы­та­ли пог­ру­зиться на что-ни­будь пла­ву­чее и спас­тись в мо­ре.

Я не знал, что та­кое Аланг, хо­тя всю жизнь про­вел поб­ли­зос­ти, в Бхав­на­га­ре. Я был офис-ме­нед­же­ром, «бе­лы во­рот­нич­ком», на­чи­ная с са­мо­го окон­ча­ния уни­вер­си­тет Вся моя ра­бо­та ру­ка­ми сво­ди­лась к на­жа­тию кла­виш, да и этом от­па­ла на­доб­ность, ког­да на­ши прог­рам­мы пе­ре­вел на го­ло­со­вое уп­рав­ле­ние. Я знал, что Аланг - это верфь по­это­му и по­пы­тал­ся в пер­вую оче­редь доб­раться ту­да. Ожи­дал уви­деть ста­пе­ля, с ко­то­рых схо­дят од­но за дру­гим суд ко­то­рые уве­зут нас в бе­зо­пас­ное мес­то. Я и не пред­по­ла­гал что все бу­дет как раз на­обо­рот. Аланг не стро­ил ко­раб­лей он их уби­вал. До вой­ны это был са­мый круп­ный док по ути­ли­за­ции су­дов. Ин­дийс­кие ком­па­нии, за­ни­мав­ши­еся чу­гун­ным ло­мом, по­ку­па­ли ко­раб­ли у раз­ных го­су­дарств, при­во­ди­ли их к это­му бе­ре­гу, раз­би­ра­ли, ре­за­ли и рас­тас­ки­ва­ли по бол­ти­кам. Нес­колько дю­жин ко­раб­лей, ко­то­рые я уви­дел, бы­ли не наг­ру­жен­ны­ми, го­то­вы­ми к пла­ва­нию су­да­ми, го­лы­ми ос­то­ва­ми, выст­ро­ив­ши­ми­ся в оче­редь к смер­ти.

Никаких ста­пе­лей. Аланг был не столько верфью, сколько длин­ной по­ло­сой пес­ка. Обыч­но ко­раб­ли вы­тас­ки­ва­ли на бе­рег и раз­де­лы­ва­ли их, буд­то выб­ро­шен­ных на су­шу ки­тов. Я по­ду­мал, что моя единст­вен­ная на­деж­да - это пол­дю­жи­ны не­дав­но приг­нан­ных су­дов, ко­то­рые еще сто­яли на яко­ре у бе­ре­га с ос­тат­ка­ми ко­ман­ды и топ­ли­ва. Один из них, «Ве­ро­ник Дельма», пы­тал­ся ста­щить сво­его выб­ро­шен­но­го на бе­рег соб­ра­та в мо­ре. Нас­пех свя­зан­ные ка­на­ты и це­пи опу­та­ли кор­му «Ту­ли­па», син­га­пурс­ко­го кон­тей­не­ро­во­за, ко­то­рый уже на­по­ло­ви­ну вы­пот­ро­ши­ли. Я подъехал в тот мо­мент, ког­да за­ра­бо­тал дви­га­тель «Дельма». Ви­дел, как во­да взби­ва­лась в пе­ну, ког­да ко­рабль на­тя­ги­вал пу­ты. Слы­шал, как со зву­ком выст­ре­ла ло­па­лись сла­бые ка­на­ты.

А креп­кие це­пи… они вы­дер­жа­ли. В от­ли­чие от ос­то­ва. Долж­но быть, ког­да «Ту­лип» вы­тас­ки­ва­ли на бе­рег, сильно пов­ре­дил­ся киль. «Дельма» по­тя­нул, раз­дал­ся ужас­ный стон - скре­жет ме­тал­ла. «Ту­лип» в бук­вальном смыс­ле рас­ко­лол­ся на две час­ти. Нос ос­тал­ся на бе­ре­гу, а кор­му ута­щи­ло в мо­ре.

Никто ни­че­го не мог по­де­лать. «Дельма» уже шел пол­ным хо­дом, ув­ле­кая кор­му «Ту­ли­па» на глу­би­ну, где она пе­ре­вер­ну­лась и за­то­ну­ла в счи­тан­ные се­кун­ды. На бор­ту бы­ло не меньше ты­ся­чи че­ло­век, за­бив­ших все ка­юты и про­хо­ды, каж­дый дюйм па­лу­бы. Их кри­ки заг­лу­шил гром вы­ры­ва­юще­го­ся воз­ду­ха.

- Почему бе­жен­цы прос­то не пе­реж­да­ли на бор­ту ко­раб­лей, сто­яв­ших на су­ше, втя­нув лест­ни­цы и пе­рек­рыв дос­туп на па­лу­бу?

- Сейчас вам лег­ко рас­суж­дать. Вас не бы­ло там той ночью. Верфь за­би­ли до са­мо­го бе­ре­га - бе­зум­ная тол­па лю­дей, подс­ве­чен­ная сза­ди ог­ня­ми. Сот­ни пы­та­лись вплавь. Доб­раться до ко­раб­лей. При­бой выб­ра­сы­вал тех, кто не су­мел.

Дюжины ло­док сно­ва­ли ту­да и об­рат­но, дос­тав­ляя лю­дей на ко­раб­ли. «Дай­те мне денег, - го­во­ри­ли не­ко­то­рые из перевозчиков. - От­дай­те все, что у вас есть, и я вас возьму».

- Деньги еще что-то зна­чи­ли?

- Деньги, еда, лю­бые цен­нос­ти. Я ви­дел од­ну ко­ман­ду ко­то­рая бра­ла только жен­щин, мо­ло­дых жен­щин. Еще ви­дел та­ких, кто брал только бе­лых. По­дон­ки све­ти­ли сво­ими фа­ке­ла­ми в ли­цо, вы­ис­ки­вая чер­ных, вро­де ме­ня. Я да­же ви­дел, как один ка­пи­тан, стоя на па­лу­бе сво­его бар­ка­са, раз­ма­хи­вал пис­то­ле­том и кри­чал: «Ни­ка­ких неп­ри­ка­са­емых, эту кас­ту мы не бе­рем!». Неп­ри­ка­са­емые? Кас­та? Ко­му до это­го еще есть де­ло? И что са­мое ужас­ное, не­ко­то­рые из по­жи­лых в са­мом де­ле выш­ли из оче­ре­ди! Предс­тав­ля­ете?

Я только при­во­жу са­мые кош­мар­ные при­ме­ры, вы же по­ни­ма­ете. На каж­до­го ба­рыш­ни­ка, каж­до­го отв­ра­ти­тельно­го пси­хо­па­та при­хо­ди­лось де­сять хо­ро­ших, дос­той­ных лю­дей с не­за­пят­нан­ной кар­мой. Мно­жест­во ры­ба­ков и вла­дельцев мел­ких ло­док, ко­то­рые мог­ли прос­то сбе­жать со сво­ими семьями, пред­поч­ли сно­ва и сно­ва возв­ра­щаться к бе­ре­гу, под­вер­гая се­бя не­мыс­ли­мой опас­нос­ти. Только по­ду­мать, как они рис­ко­ва­ли: их мог­ли убить за лод­ку, вы­ки­нуть на бе­рег, или еще ху­же - под во­дой их жда­ли тол­пы упы­рей…

Мертвецов бы­ло по­ряд­ком. Мно­гие за­ра­жен­ные бе­жен­цы пы­та­лись доп­лыть до ко­раб­лей, то­ну­ли и воск­ре­са­ли под во­дой. Не­большой при­бой мог уто­пить, но не прег­ра­дить до­ро­гу ожив­ше­му тру­пу, ищу­ще­му до­бы­чу. Де­сят­ки плов­цов вне­зап­но ис­че­за­ли под во­дой, оп­ро­ки­ды­ва­лись лод­ки, пас­са­жи­ров утас­ки­ва­ло вниз. Но спа­са­те­ли все рав­но возв­ра­ща­лись к бе­ре­гу и да­же пры­га­ли с ко­раб­лей, что­бы вы­та­щить лю­дей из во­ды.

Так спас­ли и ме­ня. Я был сре­ди тех, кто пред­по­чел плыть. До ко­раб­лей бы­ло дальше, чем ка­за­лось. Я хо­ро­ший пло­вец, но пос­ле пу­ти от Бхав­на­га­ра и бесп­рес­тан­ной борьбы за жизнь у ме­ня ед­ва ос­та­ва­лись си­лы, что­бы плыть на спи­не. Ког­да спа­се­ние ка­за­лось близ­ким, я не мог да­же поз­вать на по­мощь. Сход­ней не бы­ло. На­до мной воз­вы­шал­ся глад­кий борт. Я за­ба­ра­ба­нил по ста­ли, кри­ча из пос­лед­них сил.

Я уже то­нул, ког­да мощ­ная ру­ка обх­ва­ти­ла ме­ня по­пе­рек: гру­ди. Вот оно, по­ду­мал я. Я ждал, ког­да вон­зят­ся зу­бы. Но вмес­то то­го, что­бы тя­нуть вниз, ру­ка по­та­щи­ла ме­ня об­рат­но на по­верх­ность. Я ока­зал­ся на бор­ту суд­на «Сэр Уилф­ред Грен­фелл», быв­ше­го пог­ра­нич­но­го сто­ро­же­ви­ка из Ка­на­ды. Я пы­тал­ся го­во­рить, из­ви­нял­ся, что у ме­ня нет де­нег, что от­ра­бо­таю про­езд, сде­лаю все, что поп­ро­сят. Мо­ряк только улы­бал­ся.

«Держись, - ска­зал он мне. - Сей­час тро­нем­ся».

Я по­чувст­во­вал, как зад­ро­жа­ла, а по­том дер­ну­лась па­лу­ба.

Это бы­ло са­мое тя­же­лое - гля­деть на ко­раб­ли, ко­то­рые мы проп­лы­ва­ли. Не­ко­то­рые из за­ра­жен­ных на бор­ту на­ча­ли воск­ре­сать. Од­ни су­да прев­ра­ти­лись в пла­ву­чие бой­ни, дру­гие прос­то го­ре­ли, стоя на яко­ре. Лю­ди пры­га­ли в мо­ре. Мно­гие из ушед­ших под во­ду так и не по­яви­лись на по­верх­нос­ти.

 

Топика, штат Канзас, США

 

Шэрон лю­бой мог наз­вать кра­са­ви­цей - длин­ные ры­жие во­ло­сы, яр­кие зе­ле­ные гла­за и те­ло тан­цов­щи­цы или до­во­ен­ной су­пер­мо­де­ли. А еще ра­зум че­ты­рех­лет­ней де­воч­ки.

Мы в Ре­аби­ли­та­ци­он­ном цент­ре Рот­ма­на. Док­тор Ро­бер­та Кел­нер, ле­ча­щий врач Шэ­рон, на­зы­ва­ет па­ци­ент­ку ве­зун­чи­ком. «У нее хо­тя бы сох­ра­ни­лись ре­че­вые на­вы­ки, связ­ное мышление, - объясня­ет она. - За­ча­точ­ное, но пол­ностью функ­ци­они­ру­ющее». Док­тор Кел­нер ра­да ин­тервью, в от­ли­чие от док­то­ра Сом­мер­са, ди­рек­то­ра Рот­манс­кой прог­рам­мы. Их и так ог­ра­ни­чи­ва­ют в фи­нан­си­ро­ва­нии, а ны­неш­няя ад­ми­нист­ра­ция и вов­се гро­зит зак­рыть прог­рам­му.

Шэрон вна­ча­ле стес­ня­ет­ся. Не хо­чет по­жи­мать мне ру­ку и из­бе­га­ет взгля­да. Ее наш­ли в ру­инах Уичи­то, но от­ку­да она ро­дом, не уз­нать.

- Мы бы­ли в церк­ви, ма­ма и я. Па­па ска­зал, что при­дет и най­дет нас. Он ушел что-то сде­лать. Нам на­до бы­ло ждать его в церк­ви.

Там бы­ли все. С ве­ща­ми. Кру­па, во­да и сок, спальные меш­ки и фо­на­ри, а еще… (Жес­том по­ка­зы­ва­ет, как це­лит­ся из вин­тов­ки). У мис­сис Рэн­дольф. У нее не долж­но бы­ло быть. Они опас­ные. Она мне го­во­ри­ла, что они опас­ные. Она ма­ма Эш­ли. Эш­ли - моя под­руж­ка. Я спро­си­ла ее, где Эш­ли. Она зап­ла­ка­ла. Ма­ма ве­ле­ла не спра­ши­вать больше про Эш­ли и ска­за­ла мис­сис Рэн­дольф, что ей жаль. Мис­сис Рэн­дольф бы­ла гряз­ная, ее платье в крас­ных и ко­рич­не­вых пят­нах. Она толс­тая. У нее большие мяг­кие ру­ки.

Там бы­ли еще де­ти, Джил и Эб­би, и дру­гие. За ни­ми смот­ре­ла мис­сис Макг­роу. У них бы­ли ка­ран­да­ши. Они раз­ри­со­вы­ва­ли сте­ну. Ма­ма ска­за­ла мне по­иг­рать с ни­ми. Она ска­за­ла мне, что все нор­мально. Она ска­за­ла, что пас­тор Дэн ска­зан, что все нор­мально.

Пастор Дэн был там, он пы­тал­ся зас­та­вить лю­дей его слу­шать. «Про­шу вас, все…» (Го­во­рит глу­бо­ким, низ­ким го­ло­сом). «По­жа­луйс­та, ус­по­кой­тесь сол­да­ты на под­хо­де, про­шу вас, ус­по­кой­тесь и жди­те сол­дат». Ник­то его не слу­шал. Все го­во­ри­ли, ник­то не си­дел на мес­те. Лю­ди пы­та­лись го­во­рить в свои шту­ки (по­ка­зы­ва­ет жес­том, как дер­жит у уха мо­бильный те­ле­фон), они зли­лись на шту­ки, бро­са­ли их, ру­га­лись не­хо­ро­ши­ми сло­ва­ми. Мне ста­ло жал­ко пас­то­ра Дэ­на. (Ими­ти­ру­ет вой си­ре­ны). Сна­ру­жи. (Де­ла­ет это опять, вна­ча­ле ти­хо, по­том все гром­че и сно­ва ти­хо, нес­колько раз).

Мама раз­го­ва­ри­ва­ла с мис­сис Кор­мод и дру­ги­ми ма­ма­ми. Они спо­ри­ли. Ма­ма зли­лась. Мис­сис Кор­мод пов­то­ря­ла (го­во­рит сер­ди­то, рас­тя­ги­вая сло­ва): «А что «если»? Что еще по­де­ла­ешь?» Ма­ма тряс­ла го­ло­вой. Мис­сис Кор­мод раз­ма­хи­ва­ла ру­ка­ми. Я не лю­би­ла мис­сис Кор­мод. Она же­на пас­то­ра Дэ­на. Она бы­ла про­тив­ная, мно­го ко­ман­до­ва­ла.

Кто-то зак­ри­чал… «Идут!» Ма­ма подх­ва­ти­ла ме­ня. На­шу скамью заб­ра­ли и пос­та­ви­ли к две­ри. Все скамьи пос­та­ви­ли к две­ри. «Быст­рее! За­ло­жи­те две­ри!» (Го­во­рит раз­ны­ми го­ло­са­ми). «Дай­те мо­ло­ток! Гвоз­ди! Они на сто­ян­ке! Идут сю­да!» (По­во­ра­чи­ва­ет­ся к док­то­ру Кел­нер). Мож­но?

(Доктор Сом­мерс гля­дит с сом­не­ни­ем. Док­тор Кел­нер улы­ба­ет­ся и ки­ва­ет. Поз­же я уз­нал, что ра­ди та­ких слу­ча­ев па­ла­ту зву­ко­изо­ли­ро­ва­ли).

(Шэрон ими­ти­ру­ет стон зом­би. Я в жиз­ни не слы­шал бо­лее ре­алис­тич­но­го. Су­дя по смя­те­нию док­то­ров, Кел­нер и Сом­мерс то­же).

- Они шли. Они шли. (Опять сто­нет. По­том сту­чит ку­ла­ком по сто­лу). Они хо­те­ли вой­ти. (Сту­чит очень силь­но). Лю­ди за­виз­жа­ли. Ма­ма креп­ко ме­ня об­ня­ла. «Все хо­ро­шо». (Го­во­рит мяг­ким го­ло­сом, гла­дя се­бя по го­ло­ве). «Я те­бя не от­дам. Ш-ш-ш…»

(Бьет по сто­лу обо­ими ку­ла­ка­ми, не в такт, пы­та­ясь ими­ти­ро­вать стук мно­жест­ва упы­рей). «По­доп­ри­те дверь! Дер­жи­те! Дер­жи­те!" (Под­ра­жа­ет зво­ну бьюще­го­ся стек­ла). Ок­на раз­би­лись, ок­на ря­дом с дверью. Свет по­гас. Взрос­лые ис­пу­га­лись. Они зак­ри­ча­ли.

(Снова го­во­рит го­ло­сом ма­те­ри). «Ш-ш-ш… ма­ленькая. Я те­бя не от­дам». (Гла­дит се­бя пол­бу и ще­кам. Бро­са­ет воп­ро­си­тельный взгляд на док­то­ра Кел­нер. Та ки­ва­ет. Из глу­би­ны гор­ла Шэ­рон вдруг вы­ры­ва­ет­ся влаж­ное гор­ло­вое ур­ча­ние, слов­но сло­ма­лось что-то боль­шое). «Идут! Стре­ляй­те, стре­ляй­те!» (Под­ра­жа­ет зву­ку выс­т­ре­ла…) «Я те­бя не от­дам, я те­бя не от­дам». (Вне­зап­но по­во­ра­чи­ва­ет го­ло­ву и смот­рит в пус­то­ту по­верх мо­его пле­ча). «Де­ти! Не от­да­вай­те им де­тей!» Это бы­ла мис­сис Кор­мод. «Спа­сай­те де­тей! Спа­сай­те де­тей!» (Изоб­ра­жа­ет но­вые выст­ре­лы. Скла­ды­ва­ет обе ру­ки в за­мок и сильно опус­ка­ет на что-то не­ви­ди­мое). Де­ти зап­ла­ка­ли. (Де­ла­ет ко­лю­щее дви­же­ние, по­том раз­ма­хи­ва­ет ру­ка­ми). Эб­би гром­ко зап­ла­ка­ла. Мис­сис Кор­мод взя­ла ее. (Бе­рет что-то или ко­го-то на ру­ки, под­ни­ма­ет над го­ло­вой и швы­ря­ет об сте­ну). Эб­би за­мол­ча­ла. (Сно­ва гла­дит се­бя по ли­цу, под­ра­жа­ет го­ло­су ма­те­ри). «Ш-ш-ш… все хо­ро­шо, ма­ленькая, все хо­ро­шо…» (Опус­ка­ет ру­ки с ли­ца на шею, сдав­ли­вая гор­ло). «Я не от­дам те­бя. Я НЕ ОТ­ДАМ ТЕ­БЯ».

(Шэрон на­чи­на­ет за­ды­хать­ся).

(Доктор Сом­мерс хо­чет ос­та­но­вить ее. Док­тор Кел­нер под­ни­ма­ет ру­ку. Шэ­рон вдруг об­мя­ка­ет и рас­ки­ды­ва­ет ру­ки. Ими­ти­ру­ет звук выс­т­ре­ла).

- Тепло и мок­ро, со­ле­но во рту, жжет гла­за. Ме­ня под­ни­ма­ют и не­сут. (Вста­ет из-за сто­ла, при­жи­мая к се­бе что-то не­ви­ди­мое). Ме­ня не­сут на сто­ян­ку. «Бе­ги, Шэ­рон не ос­та­нав­ли­вай­ся!» (Под­ра­жа­ет чьему-то чу­жо­му го­ло­су) «Прос­то бе­ги, бе­ги-бе­ги-бе­ги!» Ее отор­ва­ли от ме­ня. Ее ру­ки вы­пус­ти­ли ме­ня. Большие, мяг­кие ру­ки.