Основные изменения в государственном механизме

 

Основной закономерной тенденцией стало усиление роли исполнительной власти, централизации ее в руках президента.

Это достигалось за счет гиб­кого перераспределения полномочий, иногда вторжения, но чаще самоограничения законодателей в пользу админист­рации. В XX в. неуклонно расширяются прерогативы американского прези­дента.

В настоящее время американский президент выступает как глава государства, глава правительства, лидер одной из двух крупнейших партий, главнокомандующий, ведущий дипломат стра­ны, как главное лицо, ответственное за управление страной в периоды кризисов, а также в качестве "арбитра" в регулировании отношений федерации и штатов, ведущего коорди­натора экономической и социальной политики США. Эти пол­номочия президента, особенно усилившиеся в 30-х гг., в период "нового курса" и затем в ходе второй мировой войны, были закреплены в послевоенное время рядом законов, в частности вышеупомянутым Законом о занятости 1946 г.

Полномочия президента в сфере законо­творчества выражаются в законодательных инициативах (представлении конгрессу проекта фе­дерального бюджета, социально-эко­номических программ), в праве издавать президентские исполнительные приказы и прокламации.

Исполнительные приказы, правомерность которых ос­новывается на конституционной обязанности президента "заботиться о должном исполнении законов", на деле мало чем отличаются от самих законов, затрагивая самый широ­кий круг вопросов. Прокламации, имеющие, как правило, декларативный характер, в ряде случаев также несут важное политико-правовое содержание.

Правотворческая деятельность исполнительной вла­сти расширяется и за счет все более частого применения "делегированного законодательства" на основе передачи ему тех или иных полномочий самим конгрессом. Обычно кон­гресс создает закон лишь в общем виде и в состояние рабо­чего документа его приводит регламентарная власть того или иного ведомства.

Значительно были расширены в XX в. конституцион­ные военные полномочия президента как главнокомандую­щего. Несмотря на право конгресса объявлять войну, пре­зидент часто по собственному усмотрению использует во­оруженные силы.

Путем использования "соглашений исполнительной власти" президент может обой­ти конституционное требование согласия сената на заклю­чение международных соглашений и их денонсацию.

Особенно значимой сферой столкновения интересов исполнительной и законодательной власти является финансовая сфера, бюджет. Уступая президенту в сфере законодательства, конгресс крепко держит в своих руках самое мощное орудие контро­ля над исполнительной властью - бюджет и его исполне­ние.

В 1974 г. был принят Закон о контроле конгресса над бюджетными расходами, на основании которого в обеих его палатах были созданы новые бюджетные комиссии, а в 1975 г. было образовано Бюджетное управление конгресса (БУК) с широкими полномочиями требовать у исполнительной вла­сти любую дополнительную информацию о расходовании средств. Усилена была роль и ранее созданного Главного контрольно-финансового управления.

Процесс "переливания" властных полномочий, приво­дящий к усилению или ослаблению роли Верховного суда в зависимости от конкретной политической конъюнктуры, от персонального состава пожизненно назначаемых судей, ка­сается и сферы взаимоотношений судебной с другими вла­стями.

Усиление исполнительной власти сопровождалось созданием разветвленного аппарата управления, состоящего из наемных служащих-профессионалов. До XX в. чиновничий аппарат США был сравнительно невелик, и этим США отличались от бюрокра­тизированных государств континентальной Европы. Но в XX в. президент имел под своим началом большой бюрократический ап­парат управления, компетенция которого распространялась на важнейшие сферы жизни страны. К этому времени в США дейст­вовали по меньшей мере три типа государственных учреждений:

1) департаменты (министерства), возглавляющие отдельные от­расли управления (первые департаменты — иностранных дел, фи­нансов, обороны и некоторые другие были созданы еще в XVIII—XIX вв.; в XX в. количество департаментов не только увеличилось, они изменились качественно — значительный аппарат чиновников выполнял большую часть государственной работы);

2) национальные агентства — учреждения, близкие по значе­нию министерствам, но не имеющие статуса таковых;

3) многочисленные и разнообразные временные комиссии, бюро, советы, коллегии, администрации, создаваемые на время для выполнения определенных задач, нередко имеющих жизненно важное значение для страны.

Существенным был вопрос и о порядке назначения высших должностных лиц. В соответствии с Конституцией назначение президентом глав департаментов, послов и некоторых других выс­ших должностных лиц требует предварительного согласия сената. Назначение всех других федеральных чиновников предполагает их последующее утверждение сенатом. Замещение второстепенных постов сенат может доверить президенту. На практике роль пре­зидента в этом процессе, как правило, оказывается более значительной. Этому косвенно содействовало фактически установившее­ся еще в XIX в. деление аппарата управления на гражданскую службу, состоящую из несменяемых чиновников-профессионалов, и правительственную службу, состоящую из высших должностных лиц, назначаемых вновь пришедшим к власти президентом и ухо­дящих со своих постов вместе с ним (так называемая система до­бычи). Согласно американскому прецеденту президент, назначая таких должностных лиц, вправе рассматривать их не более как своих доверенных советников. И сенат обычно признает это. Со­ответственно на образуемые такими должностными лицами колле­гиальные органы обычно не возлагается солидарная ответствен­ность. Эти лица считаются доверенными президента и обычно не­сут ответственность перед ним.

 

Еще одна заметная тенденция связана с диффузией (рассредоточением) ис­точников формирования государственной политики. Здесь все большую роль начинают играть различные предпринимательские союзы и другие подобные им объединения, известные как группы давления. В середине XX в. их насчитывалось более 3 тыс., и затем наметилось уменьшение их количества, главным образом за счет укрупнения. Наиболее значительными среди них продол­жают оставаться Национальная ассоциация промышленников, объединяющая около 70% промышленных компаний, и Торговая палата. Эти объединения выполняют как экономические, так и по существу политические функции. На основе прогнозов эко­номического и социально-политического развития, составляемых высококвалифицированными специалистами, эти объединения подготавливают меморандумы, рекомендации и даже фактически основные тезисы будущих законопроектов, которые направляются президенту, конгрессу, властям штатов. Данные документы, разу­меется, не являются обязательными для государственных вла­стей, но последние в своей политике учитывают требования «большого бизнеса». Крупнейшие корпорации используют и дру­гие каналы воздействия на государственные власти.

 

В структуре государственного управления проявилась особен­ность, обусловленная федеративным устройством США. В стране не сложилось формально единой государственной службы. Каждый штат имеет свой административный аппарат управления, что, впрочем, не означает его фактической общегосударственной ра­зобщенности. Распоряжения президента и глав общефедеральных ведомств выполняются, чему в немалой степени способствуют на­ходящиеся в их распоряжении различные средства давления, и в первую очередь финансовые. В итоге централизация оказалась не­разрывно связанной с усилением исполнительной власти во главе с президентом.

 

Новый федерализм».

 

Тенденция централизации "по вертикали", перетекания полномочий от штатов к центру наиболее ярко прояви­лась в период "нового курса" Рузвельта, в условиях концентрации средств для выхода из кризиса, осуществления федеральных экономических и социальных программ, зна­чительного усиления власти президента, роста числа мно­гочисленных федеральных регулирующих ведомств.

Усиление контроля со стороны федерации над штата­ми происходило и за счет роста их финансовой зависимости от центра. Если до XX в. федеральные субсидии штатам, местным органам были небольшими и малочисленными, то затем их масштабы стали резко увеличиваться. С 1960 г. федеральная помощь штатам удваивалась каждые пять лет.

В 1980 году она достигла 28% расходов в штатах. Ко­лоссальные средства шли на осуществление 400 федераль­ных программ, среди которых наиболее крупными являлись социальные программы помощи семьям с низким уровнем доходов, безработным, многодетным матерям и семьям с детьми-инвалидами, в строительстве дешевого жилья, по­мощи здравоохранению и пр. Затем на первый план стали выходить общефедеральные программы борьбы с преступ­ностью, охраны окружающей среды и пр. То обстоятельст­во, что с 60-х гг. уже половина всех федеральных субсидий стала тратиться на вышеуказанные цели, было связано не только с кардинальным изменением приоритетов федеральной политики, но и с формированием нового порядка выдачи субсидий. Если до 60-х гг. они выдавались по запросам штатов и при их участии, то затем федеральное правитель­ство стало в меньшей степени основываться на требованиях штатов и в большей на том, что оно считало сферой обще­национальных интересов. Преследуя эти интересы, феде­ральное правительство могло даже через голову штатов направлять субсидии в распоряжение отдельных городов или районов. Возросший объем федеральной помощи, а так­же изменение порядка ее поступления приобрели для шта­тов 70-х гг. такое значение, что возникли опасения, что Ва­шингтон "прибирает к рукам" местное управление. Этому способствовали и утвердившиеся доктрины так называемых "подразумеваемых" или "имманентно присущих" федеральному конгрессу законодательных прав, дающие ему право вторгаться в законодательные полномочия штатов.

Политика чрезмерной централизации не могла не на­толкнуться на препятствия со стороны штатов. Получила распространение практика резолюций местных легислатур о "вторжении федерации в сферу правовой компетенции шта­тов".

Попытки Р. Никсона в 1979 г. передать штатам в соот­ветствии с политикой "нового федерализма" больше пол­номочий в вопросах создания, управления и финансирова­ния программ не дали ожидаемых результатов. Решитель­ное наступление на чрезмерную централизацию повела в 80-х гг. республиканская администрация во главе с Р. Рейганом, действующая под лозунгами "поисков жизнеспособного партнерства", "возвращение штатам функций, которые они могут осуществлять лучше".

Новый план Р. Рейгана по совершенствованию межпра­вительственных отношений был инкорпорирован в общую стратегическую линию оздоровления экономики (Economic Recovery Plan) и предусматривал следующие цели: а) умень­шение влияния федеральных органов на местные дела на основе усиления доверия к местным властям, б) замену це­левых федеральных субсидий "блоковыми", выделяемыми на ряд программ нескольким штатам, в) поэтапную переда­чу штатам ответственности за финансирование многих про­грамм вместе с передачей им определенных финансовых средств, налоговых поступлений с соответствующим сокра­щением статей федерального бюджета, направленных на финансирование социальных программ.

В осуществлении политики "нового федерализма" Р. Рей­ган аннулировал ряд программ, таких, как Корпус по тру­доустройству молодежи и созданию государственных рабо­чих мест, Комиссию по региональному развитию и др., ос­тавив однако гранты на городское развитие, на строитель­ство муниципальных многоквартирных домов и пр. Феде­ральные суды способствовали в это время развитию уни­фицированных стандартов и требований, предъявляемых к штатам, желающим получить государственные субсидии.

Политика "нового федерализма" не изменила, однако, кардинально отношений центра и штатов. И в настоящее вре­мя федеральное правительство является основным действующим лицом в осуществлении социальных программ. Более того, оно в силу изменившихся условий приобрело ряд направле­ний деятельности, ранее ему не свойственных, например борьба с преступностью (которая все больше носит не только межре­гиональный, но и международный характер), развитие обще­образовательной системы (о чем свидетельству­ет, в частности, создание в 1979 г. Федерального министерства образования) и пр. Но эта политика способствовала достижению большего взаимопонимания, большего участия местных органов в решении общенациональных социальных задач, в осуществлении социальных программ.

Американский федерализм, пройдя через все трудно­сти и катаклизмы в поисках эффективного взаимодействия, путей легитимного снятия естественно возникающего напряжения между властными органами всех уровней, ныне предстает в форме "кооперативного федерализма", исходя­щего из прагматических принципов "полезности и выгоды" для страны, исключающего непримиримое "перетягивание каната" в борьбе за власть.