Крест - душевная привязанность

 

„И кто не берёт креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет её; а потерявший душу свою ради Меня сбережёт сё" (Мат. 10:38-39).

Эти стихи призывают нас отказаться от душевной жизни и предать её на крест ради Христа. Господь Иисус объясняет, что врагами уверовавшего в Него будут члены его семьи, что сын из-за Иисуса будет отделён от отца, дочь — от матери, невестка — от свекрови. Это составляет крест, а крест подразумевает распятие. По природе мы склонны дорожить своими близкими. Нам приятно слушаться их, и мы готовы отзываться на их просьбы. Но Господь Иисус призывает нас не противиться Богу из-за наших ближних. Когда желания Бога и желания человека расходятся, мы должны ради Господа взять наш крест, предав смерти наши душевные привязанности, хотя бы любимая нами личность была весьма дорога нам, и при нормальных обстоятельствах мы ни в коем случае не хотели бы её огорчить. Господь призывает нас сделать это для того, чтобы очистить нас от природной любви. И по той же причине Он говорит, что „кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня" (ст. 37).

„Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестёр, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником; и кто не несёт креста своего и идёт за Мною, не может быть Моим учеником" (Лук. 14:26-27):

Евангелист Матфей показывает, как в области привязанностей верующий должен избрать любовь к Господу прежде всего, вместо того, чтобы предпочитать кого-то из родственников. Лука же указывает на наше отношение к любви, которая исходит из душевной жизни: мы должны возненавидеть её. В строгом смысле, мы не должны любить, потому что предмет нашей привязанности любим нами по природе. Какими бы дорогими и близкими ни были для нас отец, мать, братья, сестры, жёны, дети, они находятся в списке запрещённых. Такая человеческая любовь исходит из душевной жизни, которая держится за желания сердца и требует ответной любви. Господь утверждает, что такая душевная любовь должна быть предана на смерть.

Хотя мы сейчас не видим Его, Он хочет, чтобы мы любили Его. Он желает, чтобы мы отказались от нашей природной любви. Он хочет избавить нас от нашей природной любви к другим, чтобы мы не любили своей любовью. Конечно, Он хочет, чтобы мы любили других, но только не нашей собственной, душевной любовью. Если мы любим, то пусть это будет ради Господа, а не ради тех, кого мы любим.

Новое отношение приходит к нам от Господа. Мы должны принять от Него Его любовь, чтобы любить других. Словом, наша любовь должна управляться Господом. Если Он пожелает, мы должны любить даже наших врагов; если Он не просит нас, мы не можем любить даже самых дорогих в нашей семье. Он не хочет, чтобы наше сердце было привязано к чему бы то ни было, потому что хочет, чтобы мы служили Ему свободно.

При этом новом отношении к Господу и людям, душевная жизнь должна быть отвергнута. Это крест. При послушании Христу вплоть до отказа от природной привязанности, эта природная любовь верующего ужасно страдает. Печаль и боль такого рода становятся практическим крестом для него. Глубоки сердечные раны и обильны слезы, когда ему нужно отказаться от того, кого он любит. Это придаёт сильные страдания нашей жизни. Как трудно душе отказаться от любимого человека ради Христа! Но именно таким образом душа предаётся смерти: она даже готова умереть, и таким путём верующий освобождается от власти души. Потеряв свою природную привязанность на кресте, душа уступает место Святому Духу, чтобы Он мог излить в сердце верующего любовь Божию, и сделать его способным любить в Боге и по-Божьему.

Заметим, что, говоря по-человечески, такое проявление души вполне законно, потому что оно совершенно естественно и не осквернено, как грех. Не присуща ли упомянутая нами привязанность всем людям? Что может быть плохого в любви к своим близким? Значит, Господь призывает нас преодолеть естественное, и даже отказаться от законного права человека... ради Бога. Бог хочет, чтобы мы любили Его больше, чем своего Исаака. Верно, что эта душевная жизнь дана нам Творцом, но, тем не менее, Он не хочет, чтобы мы управлялись её жизненным принципом. Люди мира сего не могут понять почему;

только верующий, который постепенно растворяется в Божественной жизни, теряя себя в ней, может понять значение этого требования. Кто может постигнуть требование Бога, чтобы Авраам принёс в жертву Исаака, которого Он же Сам подарил ему? Те, кто понимают сердце Бога, не пытаются держаться за Его дары, но предпочитают покоиться в Боге, Даятеле всех даров. Бог желает, чтобы мы не привязывались ни к чему и ни к кому, кроме Него, будь то вещь или человек, или даже что-то такое, что Он Сам подарил нам.

Многие верующие вполне расположены покинуть Ур Халдейский, но немногие видят необходимость принесения в жертву на горе Мориа того, что Сам Бог подарил.

Это один из глубоко пронизывающих уроков веры, связанных с нашим соединением с Богом. Он требует, чтобы Его дети оставили всё, чтобы полностью принадлежать Ему. Они должны избавиться не только от того, что может принести им вред, но предать на крест и то, что по-человечески вполне законно, как например, привязанность, чтобы они могли быть полностью под властью Святого Духа.

Требование Господа весьма многозначительно; ведь разве не правда, что человеческая любовь ужасно безудержна? Если её не отдать на крест и не потерять навсегда, она может стать грозным препятствием в духовной жизни. Чувства человека меняются по мере того, как меняется мир. Их лёгкая возбуждаемость может причинить потерю равновесия у святого. Их постоянное вмешательство может повлиять на внутренний покой духа верующего. Не приходят ли горе, воздыхания и слезы от обид? И если Господь не занимает главное место в наших привязанностях, Он вряд ли будет Господом в других отношениях. Этим испытывается духовность и измеряется степень её. Мы должны возненавидеть нашу душевную жизнь и не давать ей управлять нами. Требование Господа полностью противоречит нашим природным желаниям. То, что ранее было любимым, теперь должно стать ненавидимым, и даже сам орган, излучающий любовь — наша душа, тоже должна сделаться ненавистной для нас. Таков духовный путь. Если мы истинно понесём крест, мы не будем ни под контролем, ни под влиянием душевной привязанности, но будем способны любить силою Святого Духа. Сам Господь Иисус любил таким образом Свою семью, когда жил на земле.

 

Крест и «я»

 

„Тогда Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною; ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретёт её" (Мат. 16:24-25). Снова Господь призывает учеников взять крест, предав душевную жизнь свою на смерть. Между тем, как в Мат. 10 главный нажим был сделан на душевную привязанность, здесь он делается на „я" нашей души. Из вышеприведенных стихов мы видим, что к этому времени Господь Иисус разворачивал перед учениками приближающуюся к Нему встречу со крестом. Из чувства сильной любви к Господу апостол Пётр воскликнул: „Будь милостив к Себе, Господи!" Пётр заботился о человеке, убеждая Господа пощадить Себя и избавиться от боли креста во плоти. Пётр не понимал, как человек должен заботиться о том, что Божье, даже в таком деле, как смерть на кресте. Он не видел, что забота о воле Божией должна далеко превосходить заботу о себе. Его отношение было приблизительно такое: „Хотя смертию на кресте человек послушный Божьей воли и исполняет Божие назначение, но не следует ли подумать и о себе? Не должен ли он подумать о боли, которую придётся ему перенести? Будь милостив к Себе, Господи!"

Что же ответил Петру Господь? Он строго упрекнул его, и сказал, что такая мысль как жалость к себе могла прийти только от сатаны. Потом Он продолжал говорить ученикам: „Не только Я Один пойду на крест, но все вы, которые желаете идти за Мной и быть Моими учениками, тоже должны пойти на крест. Мой путь должен стать вашим путём. Не думайте ошибочно, что только Я должен исполнить волю Божию; все вы тоже должны творить Его волю. Точно так, как Я не щажу Себя и покоряюсь беспрекословно воле Божией даже до смерти крестной, так вы должны отвергнуть свою жизнь в угоду своему „я", и быть готовыми потерять жизнь в послушании Богу". Петр сказал Господу: „Будь милостив к Себе, Господи!" А Господь ответил: „Отвергнись себя!"

Следование за Иисусом стоит чего-то человеку. Плоть содрогается от такой перспективы. Пока душевная жизнь самодержавно правит внутри нас, мы не способны принимать повеления Бога, потому что она желает делать то, что угодно ей, а не Богу. Когда Господь призывает нас отказаться от всего ради Него, наша природная жизнь инстинктивно отвечает жалостью к себе. В таком состоянии мы не готовы платить никакой цены ради Бога. Поэтому, когда мы избираем узкий путь креста и страдаем ради Христа, душевная жизнь несёт ущерб. Так мы теряем ту жизнь. И только так духовная жизнь Христа может воцариться в чистоте и высоте, совершая внутри нас то, что угодно Богу и полезно людям.

Если мы обратим внимание на случай с Господом и Петром, мы легко увидим, каким порочным может быть действие душевной жизни. Пётр произнёс эти плотские слова сразу же после откровения от Бога о тайне, сокрытой до тех пор от людей, что одинокий Иисус, за Которым они ходили, был на самом деле Сыном живого Бога. Сразу же после такого потрясающего откровения Пётр запутался в своём „я", пытаясь убедить Господа смилостивиться над Собой. Это ещё раз убеждает нас в том, что никакое духовное откровение или знание, каким бы великим то и другое ни было, не освобождает нас от власти души. Наоборот, чем больше мы знаем и чем глубже наш опыт, тем более сокрытой будет наша душевная жизнь, и следовательно, тем труднее будет отыскать её и изгнать. Пока природная сфера не будет радикально истреблена посредством креста, она будет продолжать храниться внутри человека. Случай с Петром заключает в себе ещё один урок для нас: мы видим, как бесконечно бесполезна природная жизнь. В данном случае душевная жизнь Петра возбуждена не ради него самого, но ради Господа Иисуса. Он любит Господа; ему жаль Его;

ему хочется, чтобы Господь был счастливым; он глубоко против таких страданий Господа. Его сердце в порядке, у него благое намерение, но оно основано на человеческих соображениях, исходящих из души. Господь должен отвергать все такие соображения. Даже желать Господа непозволительно, если это исходит от плоти. Не показывает ли это нам вне всякого сомнения, что мы можем на самом деле быть душевными, служа Господу и желая Его? Если Сам Господь Иисус отказался от душевной жизни в служении Богу, Он несомненно не хочет, чтобы мы служили Ему таким образом. Он призывает верующих предать душевную жизнь смерти не только потому, что она любит мир, но и потому что она может пожелать Господа. Господь никогда не спрашивает, сколько мы делаем, но только, откуда исходит то, что мы делаем.

Выражая свою любовь к Господу, Пётр одновременно, сам того не сознавая, выдаёт своё отношение к самому себе. Ему дороже физическое тело Господа, чем воля Божия. Он пытается убедить Господа быть осторожным в отношении Себя. Личность и характер Петра полностью открываются здесь. Как верно, что „я" всегда действует независимо от воли Божией, потому что оно любит служить Богу так, как оно считает правильным. Исполнять желания Бога значит отказаться от своей души. Послушание замыслу Бога означает крах замыслов души.

Именно потому что Пётр в данном случае в Мат. 16 говорил от души, Господь призывает учеников отвергнуть себя (свою душу). И кроме того, Господь прибавляет к этому ещё, что сказанное Петром пришло от сатаны. Из этого мы видим, как сатана может пользоваться эгоистической стороной жизни человека. До тех пор, пока всё это не будет предано смерти, у сатаны будет орудие труда.

Пётр говорит, потому что дорожит Господом, но сатана манипулирует им. Пётр умоляет Господа быть милостивым к Себе, не сознавая, что просит этого по вдохновению врага. Сатана может побуждать людей любить Господа и даже учить их молиться. Он не беспокоится, когда люди молятся или любят Господа, но что пугает его, это, что они могут начать любить и молиться не душевной энергией. Пока жива в человеке душевность, дело сатаны преуспевает. Да покажет нам Господь, как опасна эта жизнь, потому что верующие могут очень быстро решить, что они духовны только потому, что любят Господа и восхищаются всем небесным. Цель Божия не может быть достигнута до тех пор, пока сатана находит возможность работать посредством души, которая остаётся не отданной на крест.

Жалость к себе, любовь к себе, страх перед страданием, уклонение от креста — всё это только некоторые проявления душевности, потому что её главное побуждение состоит в самосохранении. Ей ужасно не хочется понести какой бы то ни было урон. И именно поэтому Господь призывает нас отвергнуть себя, взять крест и таким образом сокрушить нашу природную жизнь. Каждый встающий перед нами крест зовёт нас отказаться от себя. Любви к самим себе не должно быть у нас даже в тайниках нашего существа, но мы должны отдать жизнь свою силою Божией.

Господь говорит, чтобы мы взяли „свой" крест, потому что Бог даёт каждому из нас „наш" личный крест. И его мы должны нести. Хотя это наш крест, он тесно связан со крестом Господа Иисуса. Если мы готовы взять наш крест с таким же расположением духа, с каким Христос принял Свой, мы увидим, что сила креста пребывает в нас и делает нас способными терять нашу природную жизнь. Всякий раз когда мы берём крест, душевная жизнь несёт урон. Всякий раз когда мы обходим крест, душевная жизнь питается и сохраняется.

Господь Иисус не говорит, что мы можем покончить со своими природными наклонностями раз и навсегда. Несение креста продолжается всю жизнь. Крест, который осудил грех на смерть, это совершившийся факт, и всё, что нам нужно сделать, это принять этот факт верою. Но тот крест, с помощью которого мы избавляемся от душевной жизни, совсем другой. Самоотречение не есть уже полностью совершившееся дело; его нужно совершать ежедневно. Это не значит ещё, что душевная жизнь вообще не будет потеряна, или что она будет теряться медленно. Это просто означает, что тот крест, который работает над душою, действует иначе, чем тот, который раз и навсегда разделался с нашими грехами. Почему? Потому что смерть за грех совершил за нас Христос: когда умер Он, мы умерли в Нём. Но отречение от души не есть законченное дело. От нас требуется, чтобы мы ежедневно брали свой крест силою креста Христова и ежедневно решали отречься от себя, пока нашего „я" не будет.

Отречение от природной жизни не совершается раз и навсегда. В отношении греха нам нужно только принять совершившееся на кресте Христовом (Рим. 6:6) и мы избавляемся моментально от власти греха и рабства ему. Это можно пережить в один момент с полной и совершенной победой. Но жизнь нашего „я" нужно преодолевать шаг за шагом. Чем глубже проникает в нас Божие Слово (Евр. 4:12), тем глубже работает крест, и тем дальше Дух Святой завершает единение жизни нашего духа с Господом Иисусом. Как могут верующие отречься от своего „я", если они не знают его? Они могут отречься только от той части душевной жизни, которая известна им. Слово Божие должно открывать нашу природную жизнь перед нами всё больше и больше, чтобы работа креста могла проникать всё глубже и глубже. Вот почему крест нужно нести ежедневно. Большее познание воли Божией и самого себя даёт кресту больше места для работы над нашим „я".

 

Крест и любовь души к миру

 

И ещё говорит Господь: „Вспоминайте жену Лотову. Кто станет сберегать душу свою, тот погубит её; а кто погубит её, тот оживит её" (Лук. 17:32-33). Хотя слова эти уже хорошо знакомы читателю, мы должны обратить внимание на то, что здесь Господь подчёркивает самоотречение в связи с вещами этого мира. Как трудно верующим представить себе оторванность от земного имущества! Нам нужно принять указание Господа и вспомнить жену Лотову, потому что именно она не могла забыть своего имущества даже во время роковой опасности. Она не виновна в том, что ступила хотя бы один шаг назад в сторону Содома. Она только оглянулась назад! Но как много сказал о ней этот взгляд назад! Не говорит ли это красноречиво о состоянии её сердца?

Верующий может внешне покинуть мир и оставить всё позади, а внутренне держаться за то, что он оставил ради Христа. Посвящённому Господу человеку не требуется возвращаться в мир, или снова приобресть то, что он уже оставил в мире, чтобы доказать, что его душевная жизнь всё ещё действует. Если он бросил только один тоскующий взгляд назад, этого вполне достаточно, чтобы показать, что он ещё не вполне сознаёт, каково соотношение между крестом и миром.

Когда жизнь души полностью сокрушена, ничто в этом мире больше не трогает сердца верующего. Жизнь души мирская, и потому она привязана ко всему мирскому. Только после того, как человек будет на самом деле готов предать душевную жизнь на смерть, он сможет следовать „Нагорной проповеди" без отступленья. Хотя в этой проповеди мы не находим, чтобы Христос упоминал крест, мы тем не менее определённо знаем, что пока человек не испытает на себе отождествления со Христом в смерти Его (не только умрёт для греха, но и для своего „я"), он не может приниматься за выполнение того учения, которое Господь преподал на горе. Он может казаться выполняющим эти наставления, но его сердце далеко от того, чем он кажется. Только тот христианин, который отдал душевную жизнь свою, может самотёком и непритворно отдать и нижнюю одежду свою, когда у него попросили верхнюю. Тот, чья эгоистичная жизнь подверглась распятию на кресте, свободен от всего мирского.

Приобретение духовной жизни зависит от потери. Мы не можем измерять нашу жизнь тем, что мы приобретаем, а только тем, что теряем. Наша истинная ёмкость определяется не тем, что мы сохраняем, а тем, что изливаем. Те, кто могут потерять больше, это те, у которых есть больше дать. Сила любви испытывается жертвою любви. Если наши сердца не оторвались от любви мира, нашей душевной жизни ещё нужно пройти крест.

„...И расхищение имения вашего приняли с радостью" (Евр. 10:34). Верующие, о которых говорится в этом месте Писания, не просто терпели, но с радостью приняли расхищение их имения. Такова — работа креста. Отношение святых к имуществу особенно точно определяет, сохраняют ли они ещё своё „я", или уже отдали его на смерть.

Если мы хотим идти чисто духовным путём, мы должны позволить Богу та к действовать в нас, чтобы наши сердца могли оторваться от всего, что относится к миру и быть совершенно свободными от привязанности Лотовой жены. Это — главное условие для обретения совершенной жизни во Христе. Мы можем возненавидеть всё мирское только после того, как Дух Святой покажет нам реальность неба и её совершенной жизни. То, что здесь внизу, и то, что там вверху, не поддаётся сравнению. Апостол Павел в Фил. 3 говорит, что всё почитает тщетою... от всего отказался... всё почитает за сор, чтобы приобрести Христа. Посредством отказа от всего он приходит к познанию Христа к силе воскресения Его. Таков — совершенный путь.

Часто мы не сознаём, насколько сильно наше „я", пока оно не подвергнется испытанию в отношении к материальным делам. Иногда кажется, что нам нужно больше благодати, чтобы потерять наше богатство, чем даже жизнь! Земное действительно является пробным камнем нашей душевной жизни.

Дети Божий, которые увлекаются пищей и питием, и живут беспечно и с комфортом, нуждаются в более глубокой работе креста в них, чтобы их дух мог освободиться от рабства и влияния души и быть свободной, чтобы жить в Боге. Всякий, кто все еще жаждет мирского, должен научиться, как терять душевную жизнь посредством вторжения креста.

 

Крест и сила души

 

В Евангелии от Иоанна Господь Иисус ещё раз касается душевной жизни: „Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрёт, то останется одно; а если умрёт, то принесёт много плода. Любящий душу свою погубит её, а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит её в жизнь вечную" (12:24-25).

Потом Он даёт такое объяснение: „И когда Я вознесён буду от земли, всех привлеку к Себе" (ст. 32). Иоан. 12 описывает наиболее успешный момент в жизни Иисуса на земле. Лазарь был воскрешён и многие иудеи поверили в Него. Торжественно Он вошёл в Иерусалим и был принят людьми. Даже язычники искали встречи с Ним. С человеческой точки зрения Голгофа казалась сейчас совершенно лишней. Разве не мог Он легко привлечь людей к Себе без того, чтобы идти на крест? Но Он знал, что это не так. Хотя Его служение выглядело успешным, Он знал, что не может давать жизнь людям без отдачи Себя на смерть. Голгофа была единственным путём ко спасению. Если Он умрёт, Он сможет привлечь к Себе всех людей и воистину всем сможет дать жизнь.

В Иоан. 12 Господь точно описывает действие креста. Он сравнивает Себя с пшеничным зерном. Если оно не упадёт в землю и не умрёт там, оно останется одним. А если Он будет распят и умрет. Он даст жизнь многим. При одном только условии: Он должен умереть. Нет смерти — нет плода. Нет другого пути к принесению плода, кроме как через смерть.

Но наша цель не просто узнать больше об Иисусе. Мы хотим помимо только этого привлечь особое внимание к связи между Его смертью и нашей душевной жизнью. Господь применяет к Себе пример о пшеничном зерне в 24-м стихе, но уже в 25-м Он говорит о том, что и ученики Его должны последовать за Ним. В образе зерна Он представляет им их душевную жизнь. Как зерно не может принести плода, если не умрёт, так и не может быть духовного плода без смерти душевной жизни. Здесь Он подчёркивает вопрос плодоностности.

Хотя душевная жизнь весьма сильна, она не способна приносить плода. Все силы души, включая таланты, дарования, знание и мудрость, не могут сделать верующих способными приносить духовные плоды. Если Господу Иисусу нужно было умереть для приношения плодов, то Его ученики должны умереть, чтобы произвести плод. Господь считает душевную силу бесполезной для Бога в Его деле принесения плодов.

Самое опасное в жизни христианина — это упование на себя, и черпание силы из запасов души - упование на свои таланты, дары, знания, красноречие, магнетизм и смышленость. Опыт несчётно многих духовных верующих подтверждает, что до тех пор, пока наша душевная жизнь не будет умерщвлена, и лишена окончательно возможности действовать, она будет предельно активной в служении. Если так обстоит дело с опытными святыми, то как обстоит оно с теми, кто не желает отказаться от душевной жизни, и как могут они помешать ей вторгаться в их служение? Всё, что относится к нашей природной жизни, должно быть отдано на смерть, чтобы ни в коем смысле мы не полагались на эту жизнь, но были вместо этого готовы пройти сквозь тьму смерти без поддержки, ощущений, видения и понимания, но с тихим упованием на Самого Господа, что Он будет работать в нас до тех пор, пока мы выйдем по другую сторону воскресения для обладания более славной жизнью. „Ненавидящий душу свою в мире сем сохранит её в жизнь вечную". Наша душа не уничтожается, но пройдя сквозь смерть, даёт Богу возможность передать нам Его жизнь. Велика утрата верующего, который не потерял души своей в смерти, а если потерял, то „сохранит её в жизнь вечную".

Не поймите этот стих превратно, как будто он означает бездействие нашего ума и талантов. Господь ясно утверждает, что если мы потеряем нашу душевную жизнь, мы сохраним её в жизнь вечную. Точно так, как „упразднение тела греховно­го" (Рим. 6:6) не означает уничтожение рук, ног, ушей и глаз человека, предание на смерть душевной жизни не следует понимать, как уничтожение каких-либо её функций. Хотя тело греховное было упразднено, мы всё ещё „представляем члены наши Богу в орудие праведности" (Рим. 6:13); так же, когда душевная жизнь приносится в жертву, мы найдём обновление, оживотворение и сдерживание Духа Святого во всех свойствах нашей души. Поэтому это не может означать, что мы превратимся в бесчувственный чурбан или камень без ощущения, мысли и воли, из-за того, что мы не должны или не можем пользоваться тою или иной частью нашей души. Все члены тела и все свойства души всё ещё существуют для полного пользования ими; только сейчас они обновляются, оживляются и сдерживаются Духом Святым. Вопрос главным образом в том, управляются ли душевные свойства естественной жизнью, или сверхъестественной, живущей в нашем духе. Сами же свойства остаются такими, как обычно. Необычным становится то, что сила, которая двигала ими раньше, умерщвлена. Дух Святой сделал сверхъестественную силу Божию их жизнью.

Давайте расширим эту тему немного больше. Различные органы нашей души продолжают существовать и после умерщвления душевной жизни. Пригвождение душевной жизни ко кресту вовсе не означает, что после него мы будем совершенно без мыслей, эмоций и воли. Мы ясно читаем в Библии о Божием мышлении, намерении, желании, удовлетворении, любви и радости. Кроме того. Св. Писание часто говорит о Господе Иисусе, что Он „любил", „радовался", „печалился"; оно даже говорит, что Он „прослезился", что Он, молясь в Гефсимании, „начал ужасаться и тосковать". Разве у Него пропали свойства души? И разве мы становимся холодными и мёртвыми людьми? Душа человека — это он сам. Это место, где живёт его личность и через которое она проявляется. Если душа не принимает силы от духовной жизни, тогда она черпает их из естественной душевной жизни. Душа, как состав органов, продолжает своё существование, но от души, которая является жизненным принципом, нужно отречься. Эту силу нужно предать смерти, чтобы только сила Духа Святого могла действовать во всех частях души, без вмешательства природной жизни.

В этом мы видим жизнь воскресения. Без сверхъестественной жизни Бога не может быть воскресения после смерти. Господь Иисус мог пройти сквозь смерть и всё же воскреснуть, потому что в Нём — Божественная несотворенная, предвечная жизнь. Эту жизнь невозможно уничтожить; она всегда будет появляться в полности и славе воскресения. Иисус излил душу Свою на смерть и предал дух Свой, в котором была Божия жизнь в руки Божий. Смерть избавила Его от душевной жизни и освободила Божью духовную жизнь для большей славы.

Трудно понять, почему Бог, передав нам Свою жизнь, требует, чтобы мы пережили сораспятие Христу, чтобы Его жизнь могла быть воскрешена в нас. Но, тем не менее, таков Божий закон жизни. И, раз получили Божественную жизнь, мы получаем потом и силу периодически умирать и опять возвращаться к жизни. Постоянно теряя душевную жизнь в смерти, мы можем постоянно приобретать более обильно и славно Божественную жизнь в воскресении.

Божия цель состоит в проведении нашей душевной жизни чрез смерть вместе с Его жизнью в нас;

всякий раз когда Его жизнь в нас воскресает в нашем повседневном опыте, наша душа тоже воскресает с Ним и приносит плод для вечности. Это один из наиболее глубоких уроков о духовной жизни. Только Дух Святой может развернуть перед нами необходимость смерти, а также и воскресения. Пусть же Дух откровения поможет нам понять, как сильно пострадает наш духовный опыт, если мы не возненавидим нашу природную жизнь и не предадим её на смерть. Только после того, как наша душа в сопровождении живущей в ней Божественной жизни пройдёт через смерть и воскресение, мы сможем приносить духовные плоды и сохранить нашу душу в жизнь вечную.

ГЛАВА 5

ДУХОВНЫЕ ВЕРУЮЩИЕ И ДУША

Разделение души и духа

Наша длинная беседа о разнице между духом и душою я о соответственных их функциях велась для того, чтобы привести нас к настоящей точке. Для верующего, который стремится к Богу, важно остерегаться чрезмерной душевной деятельности, которая превосходит установленные Богом мерки. Душа управляла так долго, что даже в деле посвящения она принимается за проведение в жизнь этого действия так, чтобы это удовлетворило Бога.

Многие верующие не сознают, насколько радикально должен действовать крест, чтобы в конце концов они могли отказаться от своих природных сил жизни. Им неизвестна действительность вселения Святого Духа, ни то, что Его авторитет должен распространяться вплоть до подчинения Ему всех помыслов, желаний и чувств всего существа. Без их внутреннего признания этого, Дух Святой не может достигнуть всего того, что Он желает. Величайшим искушением для серьёзного и ревностного святого является применение своих собственных сил в служении Богу, вместо смиренного ожидания, пока Дух Святой пожелает и исполнит.

Зов креста Христова заключается в призыве ненавидеть природную жизнь, и искать возможности потерять, а не сохранить её. Господь желает, чтобы мы пожертвовали собой и покорились полностью действию Святого Духа. Если нам наново испытать на себе Его истинную жизнь в силе и водительстве Святого Духа, мы должны быть готовы предать смерти всякое мнение, труд и помысел душевной жизни этому. Господь говорит еще о нашей ненависти или любви жизни нашего „я". Душа неизменно „самолюбива". Пока мы не возненавидим природную жизнь от всего сердца, мы не сможем по-настоящему оказаться под водительством Святого Духа. Неужели мы не понимаем, что главное условие для духовной жизни заключается в том, чтобы мы боялись нашего „я" и его мудрости, и полностью полагались на Святого Духа?

Эта война между душой и духом ведётся тайно и бесконечно внутри детей Божиих. Душа старается удержать свою власть и независимость действий, а дух стремится овладеть всем для сохранения Божьего авторитета. Пока дух достигает своей власти, душа склонна взять руководство во всех отношениях. Если верующий решит, что „я" будет хозяином, ожидая помощи от Духа Святого и Его благословения на труд, он, несомненно, не сможет приносить духовный плод.

Верующие не могут ожидать угодного Богу хождения и труда, если их душевная жизнь не была сокрушена постоянным отказом ей во власти, и не была повержена безоговорочно в прах. До тех пор, пока вся сила, нетерпеливость и деятельность душевной жизни не будет настойчиво (один за другим) пригвождена ко кресту и неутомимое бодрствование не будет сохранено, эта жизнь будет ловить всякую возможность, чтобы снова ожить. Причина для такого множества поражений в духовной сфере заключается в том, что с этой стороной души не было радикально покончено. Если от души не избавиться путём умерщвления, но позволить ей смешиваться с духом, о победе не может быть и речи. Если наше хождение не проявляет исключительно Божией силы, оно скоро будет подавлено мудростью и мнением человека.

Наша природная жизнь является грозным препятствием для духовной жизни. Никогда не удовлетворяясь только Богом, она неизменно прибавляет что-то к Нему. Поэтому она всегда лишена покоя. Пока „я" не удалено, дети Божий живут под влиянием изменчивых возбудителей и ощущений. Вот, почему они влачат такое неустойчивое (то вверх, то вниз) существование. Из-за того, что их душевные силы часто смешаны с духовными переживаниями, их образ жизни лишён стабильности. В результате они не в состоянии быть водителями других. Не оставленная ими душевная сила постоянно отклоняет их от главного, т.е. мешает позволить духу занять центральное место. В возбуждении душевных эмоций наносится сильный ущерб свободе и ощущениям духа. Радость и печаль могут подвергнуть опасности самообладание верующего и довести его самосознание до неистовства. Лихорадочно работающий ум может повлиять на покой духа и нарушить его. Восхищаться духовными познаниями хорошо, но когда они переходят духовные границы, результатом будет только буква, а не дух. Этим объясняется, почему многие труженики, проповедуя самую превосходную истину, остаются такими холодными и мёртвыми. Многим святым, желающим духовную жизнь, присуще одно и то же общее переживание: воздыхание, потому что их дух и душа не работают заодно. Мысли, воля и эмоции души часто противятся духу, отказываются принимать от него указания, и прибегают к независимым действиям, вопреки духу. В таком положении их дух не может не страдать.

При таком состоянии верующего Евр. 4:12 обретает громадное значение. В этом стихе Дух Святой учит разделение души и духа. Разделение этих двух не есть просто учение; это прежде всего — жизнь; необходимая часть хождения верующего. Что же это в сущности означает? Во-первых, это значит, что посредством Его Слова и вселившегося Святого Духа Бог делает верующего способным различать на опыте работу и проявления духа и души. Таким образом он может постигать, что в нём от духа, а что от души.

Разделение этих двух элементов подразумевает кроме того, что посредством охотного сотрудничества дитя Божие может идти чисто духовным путём, без помех со стороны души. Дух Святой в Евр. 4 представляет первосвященническое служение Господа Иисуса, и кроме того объясняет его отношение к нам. 12-й стих утверждает: „Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные", а 13-й стих продолжает, говоря: „И нет твари, сокровенной от Него, но всё обнажено и открыто пред очами Его: Ему дадим отчёт". Итак, эти стихи говорят, что Господь Иисус исполняет Своё служение первосвященника по отношению к нашему духу и нашей душе. Дух Святой приравнивает верующего к жертве на жертвеннике. В период Ветхого Завета, когда люди приносили жертву, они привязывали её к жертвеннику. Затем приходил священник и закалывал жертву ножом, разрезал надвое, проникая до разделения суставов и мозгов (включая костный мозг), и таким образом выставлял напоказ всё то, что раньше было сокрыто от глаз людей. После этого жертва сжигалась на огне в приношение Богу. Дух Святой пользуется этим образом для описания служения Иисуса Христа по отношению к верующим, и их опыта в Господе. Как древняя жертва рассекалась ножом священника надвое так, что и суставы и костный мозг отделялись одно от другого, так верующий сегодня переживает разделение души и духа посредством Божьего Слова в пользовании нашего Первосвященника Иисуса Христа. Это делается для того, чтобы душа не могла больше влиять на дух, а дух не пребывал под властью души;

но чтобы каждый из этих элементов нашёл своё надлежащее место без всякой путаницы и смешения.

Как в начале Слово Божье действовало над творением, отделяя тьму от света, так теперь оно действует в нас, как меч Духа, проникающий до разделения души и духа. Таким образом самое благородное место обитания Бога — наш дух — полностью отделяется от низменных вожделений души. В следствии этого мы приходим к пониманию, каким образом наш дух является местом пребывания Бога Духа Святого, и каким образом наша душа со всеми её силами должна на самом деле исполнять волю Божию, как открыто духу нашему Духом Святым. И тогда не может быть более места для независимых действий.

Как священник в древности рассекал жертву, так наш Первосвященник сегодня разделяет наши дух и душу. Как нож первосвященника был настолько острым, что мог рассекать жертву надвое, проникая до разделения суставов и мозгов, так Слово Божие, которым сейчас пользуется Господь Иисус, острее меча обоюдоострого, и может рассечь начисто и отделить одно от другого наши тесно связанные между собою дух и душу.

Слово Божие „живо и действенно", потому что обладает живою силой, и знает, как действовать:

„острее меча обоюдоострого", раз оно проникает до глубин духа. То, во что проникает Слово Божие, находится гораздо глубже души; оно проникает до глубоко сокрытого в нас духа. Слово Божие ведёт Его народ в сферу, которая глубже простых ощущений. Оно вводит их в сферу вечного духа. Желающие быть утверждёнными в Боге должны понимать значение этого проникновения в дух человека. Только Дух Святой может объяснить, что такое жизнь духа и жизнь души. Только после того, как мы научимся различать на опыте эти два вида жизни, и постигнем ценность каждой из них, мы избавимся от мелкого, неустойчивого, чувственного хождения, и