Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Предуведомление первое: о жанре↑ Стр 1 из 33Следующая ⇒ Содержание книги
Поиск на нашем сайте
Каждый человек сам пишет свою книгу жизни. Меняются эпохи и нравы, войны и разруха чередуются с периодами относительного благоденствия, прогрессирует техника и изменяется окружающая среда — всё это лишь предлагаемые человеку обстоятельства, на фоне которых строится его единственная и никем более неповторимая жизнь. Притом заранее известно, что жанр книги, которую он пишет своей жизнью, более всего напоминает трагедию, ибо в самом её конце главный герой обязательно погибает. Известны и основные вопросы, на которые человек пытается найти ответ в этой своей книге: кто я? зачем явился на этот свет и почему потом уйду? как мне совершить то, к чему призван?.. Есть здесь и детективная интрига — герой находится в вечном поиске смысла собственной жизни. Правда, в отличие от детектива, в книге жизни окончательный результат поиска так и остается неизвестным. Таинственность результата вводит в этот поиск всё новых и новых героев, которые также обречены никогда не узнать полного ответа. Но как раз в этой незаданности ответа при заведомо ограниченном времени поиска и состоит подлинная увлекательность жизни. В любой культуре, оставившей заметный след в истории, всегда отвергалось, что люди, как сознательные и социальные существа, живут только для того, чтобы обеспечить себя хлебом насущным, для продолжения человеческого рода или для достижения славы, прибыли, власти. Как мы далее увидим, для развиваемой в этой работе психологической концепции (будем называть её психологикой) такой подход является не нравственным требованием или религиозным предписанием, а обоснованной естественнонаучной гипотезой. Психологика утвежда-ет, что люди осознают окружающее, вырабатывают культурные нормы [окончание cтраницы 11] Предуведомление первое и создают социальные институты прежде всего потому, что ищут ответы на вопросы о самом себе и смысле собственного бытия. Возможно, такое представление об основных жизненных проблемах выглядит не совсем привычным, но, как будет показано, это отнюдь не поэтическая метафора. Всю свою жизнь человек пытается ответить на вопрос: кто я такой? Всей своей жизнью человек пытается доказать самому себе, что он действительно такой, как сам о себе думает. И никогда не удастся этот поиск самого себя заменить строгим научным рассуждением. Тем не менее общность поисков ведет людей к созданию науки как социальной системы, способствующей продвижению человечества к новым и всё более интересным промежуточным результатам на пути постижения смысла жизни. Наука — и в этом её великая сила — последовательно устраняет внутренние барьеры, которые человек ставит себе на пути самопознания. Она создает могучие и доселе неизвестные средства передвижения по этому пути, всё более и более уточняет карту местности, по которой осуществляется это вечное движение, чтобы быстрее и надежнее преодолевать уже ранее пройденные другими препятствия. Пусть наука никогда не найдет окончательного решения, но она делает великое дело — отбрасывает те варианты ответа, которые ведут людей в ложном направлении. Впрочем, как мы увидим далее, мозг человека — даже без вмешательства сознания — может автоматически генерировать все гипотезы, в том числе и гипотезы о своем Я, и гипотезы о смысле жизни. Человек постоянно выбирает из множества порожденных гипотез те, которые соответствуют его предпочтениям, а сознание пытается согласовать этот выбор с опытом. (В психологике вообще все сознательные процессы оказываются так или иначе связанными с деятельностью по проверке и согласованию собственных гипотез.) Самосознание и социальная жизнь человека с неизбежностью возникают на стадии проверки правильности даваемых человеком ответов: действительно ли я такой, как о себе думаю? правда ли, что окружающий меня мир и смысл моей жизни именно таковы, как мне сейчас представляются? Психология стала самостоятельной наукой во второй половине XIX в. и в течение всего времени своего существования находилась в кризисе, так как не смогла выработать общего взгляда на психику и сознание. Психологи породили много оригинальных идей, обнаружили неожиданные экспериментальные феномены, создали практически эффективные технологии, но не нашли способа увязать всё это воедино. [окончание cтраницы 12] О жанре К концу XX столетия психология отчетливо распалась на множество никак не связанных друг с другом отдельных дисциплин. В 1993 г. была опубликована моя монография «Опыт теоретической психологии», написанная, как уведомлял подзаголовок, в «жанре научной революции». Я попытался в ней объединить разрозненные психологические знания в единую теорию, сконструированную в соответствии с достаточно жесткими методологическими требованиями к естественным наукам 1. На эту попытку вроде бы положительно откликнулись и психологи, и культурологи, и даже парапсихологи. (Последнее было для меня полной неожиданностью — вот уж, действительно, нам не дано предугадать, как наше слово отзовется). Тем не менее собственно революционный призыв не только не был принят, но даже не был услышан. Во многом это, наверное, было вызвано излишним эпатажем и полемическим задором — естественным следствием выбранного мятежного жанра. Жанр работы, представляемой ныне на суд читателя, — другой. Теперь она в первую очередь ориентирована на позитивное содержание теории, поэтому большее внимание уделяется не сомнениям и поискам автора, а дидактичности и логической связности изложения. Обычное название «психология» умышленно заменено здесь на чуть более экзотичное — «психологика». Новые названия в психологии придумывались и раньше: психофизика (Г. Т. Фехнер), психоанализ (3. Фрейд) и т. п. Делалось и делается это для того, чтобы подчеркнуть отличие представленного подхода к психологическому знанию от излагаемого в учебниках. Психологика рассматривает психику в целом как логическую систему и, тем самым, претендует на логическое описание психической деятельности2. Термин «психологика» не нов. Он ненадолго появился в психологической литературе для обозначения «объяснительных схем» в психологии, использующих формальный логический аппарат3. Иногда этот термин употреблялся для описания логических искажений под воздействием психики (главным образом, эмоций). Р. Абель-сон и М. Розенберг даже вывели правила психологики — например, такое: [окончание cтраницы 13] _________________________ 1См. Аллахвердов В. М. Опыт теоретической психологии. СПб, 1993. 2Впервые этот термин использован в том значении, которое принято в настоящей 3 Пиаже Ж. Избр. психол. труды. М., 1969, с. 593. Пиаже, однако, не претендо-вал на построение самой логики психического. Предуведомление первое если некий А негативно относится к некоему В, а этот В негативно относится к С, то А позитивно относится к С1. Поскольку, однако, широкого распространения термин «психологика» не получил, я рискнул его использовать в новом, самостоятельном значении. Данная работа напоминает по жанру учебник. Но не сегодняшний по психологии, в котором предпочитают размышлять на чересчур общие темы, а скорее старинный учебник по экспериментальной физике — там текст посвящен, в основном, изложению экспериментов, а не теории. С того времени как психология была признана самостоятельной наукой, было создано много замечательных руководств по экспериментальной психологии. Однако они по жанру мало похожи на предлагаемую книгу. Структура всех этих руководств удивительно похожа. Как справочный материал они незаменимы. Там рассказывается обо всем понемногу: что-то из области психофизиологии, немного о сенсорных и моторных процессах, кое-что про исследования восприятия и памяти, научения, чуть-чуть о мышлении и социальной коммуникации... Но для читателя всё время остается загадкой, связаны ли хоть как-нибудь результаты блистательных экспериментов одного раздела с не менее потрясающими результатами другого. Создается впечатление, будто любой раздел психологии можно изучать практически независимо от всего остального: нет ни единых законов, охватывающих психическую реальность в целом, ни даже попыток сопоставления специфических законов из разных областей. Экспериментальная психология выглядит своеобразной мозаикой, когда неизвестно, какой элемент мозаики должен входить в окончательную картину, а какой — нет. Изложение уж никак не напоминает учебник по физике, где, разумеется, тоже есть разные разделы, но эти разделы хоть как-то взаимосвязаны и не противоречат друг другу (вначале изучается механика, а потом электродинамика; вначале — закон всемирного тяготения, а затем — построенный по его подобию закон Кулона). В стандартном учебнике по психологии всё иначе: психофизика, например, столь же разительно отличается от социальной психологии, как физическая наука—от физической культуры или военная история — от истории полифонической музыки. Читая такой учебник, можно предположить, что специалисты в разных областях психологии вообще не имеют общих профессиональных интересов. [окончание cтраницы 14] ___________________ 1См. Андреева Г. Л/., Богомолова Н. Н., Петровская Л. А. Современная социальная психология на Западе. М., 1978, с. 120-121. (Ж.. Превер — не зная об этих потрясающих достижениях психологики — описал в своём стихотворении упомянутое правило так: «Минус на минус даёт плюс. Враг моего врага — мой друг».) О жанре И всё же, вопреки расхожему мнению, я убежден: поиск общих закономерностей в разных областях психологии возможен. Например, все люди склонны считать правильным свое мнение и предпочитают придерживаться своих собственных гипотез (любых: перцептивных, мнемических или логических; о правилах орфографии, политике, футболе или о своем здоровье), даже если эти гипотезы противоречат поступающей информации. Во всех опытах (и в психофизических, и в социально-психологических) люди единообразно реагируют на неожиданные сигналы. Соответственно, и эмпирические проявления, и экспериментальные данные должны группироваться вместе не потому, что они так были сгруппированы античными мудрецами, а потому, что они отражают одну и ту же закономерность психического. Такой подход весьма отличается от общепринятого (что и побудило ввести для него специальный термин — психологика). Рискну привести пример. Представьте себе, что группа специалистов изучает процесс свободного падения предметов и, в связи с этим, сбрасывает с Пи-занской башни (или из окна первого этажа, с воздушного шара и т. п.) различные предметы. Очевидно, что камни, резиновые мячи, бумажные самолётики, кошки и люди будут по-разному падать и по-разному вести себя после приземления. Экспериментальные парадигмы, т. е. технологии сбрасывания этих физических объектов и измерения результатов падения, разработанные специалистами в разных областях «паде-ниеведения», также весьма различны: камень, например, можно просто бросить, а бумажный самолётик уже требует особого запуска; людей и кошек при сбрасывании с большой высоты желательно внизу ловить или хотя бы надевать на них парашюты, дабы избежать неприятных последствий, и т. д. Учёные могут обнаруживать подтверждающиеся в опыте законы падения тех или иных физических объектов — например, такие: бутерброд всегда падает маслом вниз; чем с большей высоты сбрасывать резиновый мяч, тем чаще он будет подпрыгивать после падения; кошка с достоверно не случайной тенденцией приземляется на лапы. Можно даже выявлять индивидуальные особенности падения разных предметов. Для каждой отдельной кошки можно, например, установить предельное значение высоты, позволяющее данной кошке приземлиться на лапы. Так можно построить эмпирически обоснованную индивидуальную типологию падения кошек. Вполне вероятно, что подобные законы позволяют находить эффективные практические применения. И даже можно устанавливать новые законы. Однако «падениеведение» не станет теоретической наукой [окончание cтраницы 15] Предуведомление первое до тех пор, пока какой-нибудь специалист по наблюдению за падением яблок с деревьев не поймёт, что нет самостоятельных отдельных законов для свободного падения яблок, кошек или мячей, а есть универсальный теоретический закон всемирного тяготения, которому подчиняются все физические объекты. Правда, для описания этого закона необходимо постулировать существование ненаблюдаемого процесса гравитации. Обычно говорят о сложности психической деятельности, о недопустимости упрощенного подхода к психике. Вот для примера давнее мнение К. Ясперса: «Пытаясь свести психическую жизнь к нескольким универсальным началам или всесторонне объяснить её на основе чётко сформулированных законов, мы предаёмся совершенно бессмысленному занятию»1. Целую монографию об этом, но уже в конце XX в., пишет Б. Ф. Ломов, требуя рассматривать психические явления разных порядков одновременно на всех уровнях, подчёркивая, однако, что ни число уровней, ни число порядков ещё неизвестно 2. Психологика же, наоборот, исходит из того, что природа психического проста. Принцип простоты (или «бритва Оккама») в современной методологии считается обязательным для естественных наук. Речь идет о том, что из многих вариантов объяснения фактов следует выбирать самый простой — только тогда можно надеяться понять природу явлений, ибо, как писал И. Ньютон, «природа проста и не роскошествует излишними причинами ве~ щей»3. Поэтому так важна логика для описания психического. Только логика, всегда упрощающая реальность, позволяет понять принципиальную простоту и единообразие природы психических явлений. Выбор тем, экспериментов, обсуждаемых проблем во многом определен личными предпочтениями автора. Равно как представленный в преамбуле к основному изложению краткий исторический обзор отражает собственный взгляд автора на историю психологии и не претендует на полноту. Главная задача — изложить основания психологии, которые могли бы систематизировать и объяснить накопленные в психологии знания с наибольшей обоснованностью и убедительностью для читателя. В этом отношении данная работа более похожа по жанру не на учебник, а на трактат группы французских учёных «Начала математики», изданный под псевдонимом Н. Бурбаки. Главная цель трактата, как уверяет Бурбаки, состоит в том, чтобы дать прочные основания всей [окончание cтраницы 16] _____________________ 1 Ясперс К. Общая психопатология. М.,1997, с. 43. 2 Ломов Б. Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М., 1984. См. более подробный анализ позиции Ломова в кн.: Аллахвердов В. М. Опыт теоретической психологии. СПб, 1993,с. 110-113. 3 Ньютон И. Математические начала натуральной философии. М., 1989, с. 502. О жанре современной математике в целом. Авторы утверждают, что математика рассматривается в трактате с самого начала, а потому они не предполагают наличия у читателей каких-либо специальных знаний. Но всё же для того, чтобы прочесть их труд, требуется навык к математическим рассуждениям, а потому трактат предназначен, как минимум, студентам-математикам старших курсов1. Предлагаемый мной трактат тоже, вообще говоря, не предполагает никаких предварительных специальных знаний, однако ориентирован на читателя, хорошо знакомого с психологической литературой и способного соотнести сказанное со своим профессиональным опытом. Конечно же, одному автору не под силу изложить в новой классификационной схеме результаты даже важнейших психологических экспериментов. А ведь в психологии обилие повторяющихся исследований с малозаметными модификациями само по себе производит ошеломляющее впечатление. Поэтому выбор для описания того или иного конкретного исследования обычно случаен. Как правило, аналогичные результаты получены и во многих других исследованиях, проведенных с несущественными для целей изложения методическими особенностями. Выбранный жанр не предполагает обсуждения революционности нового взгляда на природу психики и сознание. В какой-то мере попытка такого обсуждения как раз и была сделана мной ранее. Ныне задача принципиально иная: в рамках предложенной схемы упростить [тривиолизо-вать) накопленный психологией опыт, т. е. показать, что он выводим из достаточно простых логических рассуждений. Обсуждаемые в тексте эксперименты или их аналоги упоминаются во многих руководствах по экспериментальной или прикладной психологии. Тот или иной закон иллюстрируется набором разнообразных примеров, но, тем не менее, ни в коем случае не претендует на полноту. Я даже не буду специально оговаривать существование отдельных опытов, противоречащих общей картине (такие опыты иногда находятся — психологические эксперименты редко дают абсолютно совпадающие результаты), так как потребовалось бы излишне подробно анализировать особенности экспериментальных процедур, что отвлекало бы от сути дела. [окончание cтраницы 17] _______________________ 1См. Бурбаки Н. Теория множеств. М., 1965, с. 19. Предуведомление второе: о сюжете Следует признать, что выбранный жанр непривычен для психологической литературы. Попытка упростить содержание экспериментальной психологии до банальности может испугать читателя, хорошо знакомого с рассуждениями по аналогии и научившегося строить сложные ассоциации, но не привыкшего к логически простому изложению психологического знания. Описываемые в книге законы должны казаться слишком тривиальными (хотя, надеюсь, понятые в своей буквальности, окажутся для читате ля неожиданными). А поскольку приводимые в тексте примеры, иллюстрирующие действие законов, в своей конкретике богаче самих законов, постольку иногда может возникать впечатление, что этими примерами сказано больше, чем на самом деле сказано. При дальнейшем чтении следует исходить из правила: если основная мысль в тексте кажется банальной до очевидности, не следует обращать внимание на поясняющие примеры и искать какой-либо невысказанный второй план. Никакого второго плана нет — по крайней мере, его нет в моём сознании. Первый вариант представленного далее текста, как показали попытки его чтения коллегами, зачастую воспринимался как некая энциклопедия малосвязанных между собой цитат и экспериментов. Медленность и подробность развития идеи постепенно приводили к тому, что читатель терял цельное понимание изложения. Поэтому после внесения необходимых изменений я решил дополнительно написать данное предуведомление, выступающее как путеводитель по будущему тексту. Итак, краткое содержание. В первой (вводной) части ставится самая загадочная проблема психологии — проблема сознания: что есть сознание? какова его роль? каковы законы, которым подчиняется сознание, и почему оно при этом способно [окончание cтраницы 18] О сюжете к свободному волеизъявлению? В методологическом вступлении рассматриваются несколько возможных подходов к поиску ответов на эти вопросы. Ведь для того чтобы найти ответ, надо вначале решить, на каком языке он должен быть написан. Предполагается, что все подходы (пути познания) — мистический, логический, естественнонаучный, практический и путь гуманитарной науки — имеют свой собственный язык. И далеко не всегда тексты, написанные на одном из этих языков, переводимы на другой. Прежде всего потому, что разные подходы отличаются друг от друга способом обоснования своих утверждений. (Путь художественного познания во вступлении не рассматривается, так как даже представление о специфике этого пути требует непривычного анализа, который может быть выполнен существенно позднее). Психологика, конструируя работу механизма сознания, предпочитает естественнонаучный подход. Тем самым манифестируется, что для неё более важен поиск истины, чем осмысленность, убедительность или практическая эффективность своих утверждений. Гипотезы психологики должны обосновываться одновременно и логическими рассуждениями, и опытом, поскольку ни опыт, ни логика отдельно друг от друга не являются для естественной науки достаточным доказательством. Это значит, что механизм сознания должен быть логически внятно описан, а сделанное описание подтверждено экспериментальными данными. Естественнонаучное описание заведомо не является абсолютно истинным. Оно более напоминает карикатуру на реальность, чем строго реалистический портрет, так как в своей основе описывает не реально существующие, а идеализированные объекты. Выбор идеализированного объекта (т. е. объекта, который заведомо не может существовать) определяет построение научной теории. Все остальные пути познания (от мистического до гуманитарного) также сохраняют свою ценность в описании психического, поскольку сознание, как раз и подлежащее описанию, пользуется всеми возможными путями познания. Так, содержание сознания поддается анализу только на языке гуманитарной науки. (Мозг, кстати, вполне правомерно рассматривать в качестве идеального логика и математика-вычислителя). Не случайно в конце исследования психология как наука поневоле предстанет в двух очень разных ипостасях: наукой естественной и наукой гуманитарной. Естественнонаучный подход предполагает сведение объясняемого (в нашем случае — сознания) к каким-либо основаниям, которые сами не должны и не могут обосновываться. В исторической преамбуле [окончание cтраницы 19] Предуведомление второе описываются разнообразные попытки выбора таких оснований, предпринимаемые в психологии с середины XIX в. Показывается, что феномен сознания не удаётся объяснить ни с помощью аналитического разложения содержания сознания на элементарные части, ни с помощью сведения сознания к законам физиологии. Сознание не поддаётся объяснению при попытках вывести его из соображений биологической или социальной целесообразности. Сознание ускользает от понимания и тогда, когда его связывают с окружающим миром, и тогда, когда хотят найти его истоки в неосознаваемых глубинах человеческой психики. Не приводит к успеху поиск логики информационных преобразований по аналогии с компьютером — попытки сформулировать какие-либо специальные задачи в процессе обработки информации, для которых необходимо сознание, пока не были удачными. Оставляет проблему нерешённой и анализ случаев патологии сознания. Ни физика, ни генетика, ни философия принципиально не способны объяснить возникновение и функции сознания. Очевидно, что, хотя сознание отражает окружающий мир и регулиру ет деятельность, но и отражение, и регуляция весьма эффективно осуществляются без всякого сознания. Для того чтобы отражать и регулировать, сознание не только излишне, но иногда даже вредно. Зачем же сознание нужно? Ничего не дают ни попытки считать проблему сознания иллюзорной и потому не требующей решения, ни, наоборот, попытки объявить эту проблему настолько важной, чтобы отложить её до завершения психологического поиска, т. е. до решения всех остальных головоломок. В истории психологии постоянно высказываются надежды на появление психологов масштаба Коперника (с новым взглядом на приро ду психического), или Галилея (с новым стилем мышления), или Ньютона (с новой теорией), или, хотя бы, Эвклида, который сумел бы связно изложить основания новой науки. Иногда казалось, что эти надежды вот-вот сбудутся. Психологи объявляли и коперникианский переворот во взглядах, и переход к стилю мышления Галилея. Но, пожалуй, только к концу столетия возникают подходы, пытающиеся дать осмысленное описание большинства накопленных фактов. Проведённый исторический анализ выявил некоторые устойчивые тенденции по ходу развития психологического знания. Так, почти все школы приходят к выводу, что работа самого механизма сознания не осознаётся. Более того, всё чаще у разных исследователей высказывается мысль, что этот механизм принимает специальное решение, что именно следует осознавать, а что — нет. О неосознаваемых процессах, протекающих в организме, как предполагают некоторые учёные, [окончание cтраницы 20] О сюжете сознание получает информацию с помощью эмоциональных сигналов. Психика и сознание в различных концепциях всё сильнее связываются с процессом познания. Акцент в описании работы психики и сознания всё более переносится на информацию, получаемую по каналам обратной связи. Содержание сознания наполняется значениями и смыслами. Выясняется также, что обработка информации механизмом сознания происходит во многих параллельных каналах, обычно совершенно не зависимых друг от друга. Все школы одарили психологию замечательными экспериментальными находками, которые не могли быть получены путём умозрительных рассуждений. Любая новая психологическая теория не могла не считаться с этими во многом загадочными, контринтуитивными результатами. Они требовали объяснения, а потому становились для теоретиков продуктивными головоломками, решение которых приводило к построению новых идей и теорий. Вторая часть посвящена собственно психологике. В первом разделе вводится идеализация, необходимая для построения теории: мозг (или даже шире - организм) объявляется идеально предназначенным для процесса познания. Это означает, в частности, что мозг как идеализированный объект не должен иметь никаких ограничений ни на скорость, ни на объёмы перерабатываемой информации. Разумеется, в реальности такие ограничения существуют, но постулируется, что при описании сознания этими ограничениями можно полностью пренебречь. Иначе говоря, все обнаруживаемые в экспериментах границы сознания по переработке информации признаются никак не связанными со структурой мозга или организма. Эта идеализация, как и положено идеализации в естественных науках, опирается на экспериментальные данные: показано, например, что человек способен реагировать на информацию, которую не осознаёт. Принятая идеализация предполагает также, что любые сколь угодно сложные задачи мозг как бы решает мгновенно, безошибочно и автоматически. Поэтому для принятия решения по каким-либо заданным критериям никакие особые механизмы, наподобие сознания, не нужны. Если же нет критериев, позволяющих однозначно выбрать одну из нескольких возможных альтернатив решения, мозг, как идеальный вычислитель, вынужден делать произвольный, т. е. случайный, выбор. Постулируется: сделанный выбор трактуется как закономерный, как догадка о том, что на самом деле всегда в такой ситуации надо делать именно этот выбор, и поэтому тут же закрепляется. Догадка о правилах выбора [окончание cтраницы 21] Предуведомление второе альтернативы решения, по сути, эквивалентна гипотезе об окружающем мире. Ориентация в дальнейшем на сделанную догадку не может ухудшить стратегию случайного выбора, но может (если догадка случайно оказалась правильной) существенно продвинуть в познании реальности. Процессы автоматического создания таких догадок названы про-тосознательными процессами. Однако необходим ещё специальный механизм, проверяющий правильность этих догадок. Этот механизм и объявляется механизмом сознания. Основная функция сознания, тем самым, — это функция проверки автоматически сделанных догадок. Та часть информации, которую механизм сознания непосредственно проверяет, особым образом маркируется. Это и есть осознаваемая информация. Делается проверяемый в опыте вывод, названный законом Юма: все случайные процессы даны механизму сознания как закономерные. Вероятность того, что сделанная догадка абсолютно правильна, разумеется, ничтожно мала. Поэтому проверяющий догадку механизм сознания направлен в первую очередь не на опровержение исходной гипотезы, а на такую её корректировку, чтобы она соответствовала опыту. Механизм сознания создаёт своим проверяемым гипотезам защитный пояс, о котором и идёт речь в последующих разделах второй части. Прежде всего формулируется группа экспериментально установленных законов, демонстрирующих, что механизм сознания активнее работает именно в тех случаях, когда поступающая информация противоречит ожиданиям. Эта работа направлена на сглаживание противоречий между ожиданием и действительностью, на подгонку имеющейся гипотезы к опыту. Показывается также, что осознаваемое содержание сознания не может быть неизменным (закон Джеймса): уже проверенные, подогнанные к опыту догадки перестают осознаваться. В частности, из сознания исчезает неизменная информация: перестаёт осознаваться неизменная стимуляция, из сознания ускользает неизменный контекст ситуации и пр. Любопытный пример действия этого закона — феномен забывания. Группа законов, названных законами отождествления, характеризует стремление механизма сознания прежде всего отождествить гипотезу с опытом. Этот механизм отождествляет поступающую информацию с имеющимися следствиями из гипотезы, подбирая подходящие для этой задачи критерии точности соответствия ожидаемого с действительным. Многое, но не всё, зависит от того диапазона, внутри которого механизм сознания считает различие между сличаемым и эталоном несущественным. Диапазон неразличения меняется во времени — вначале он выбирается [окончание cтраницы 22] О сюжете настолько широким, чтобы любой стимул соответствовал выбранному стимулу, а затем последовательно уменьшается. Выбор окончательной величины диапазона во многом определяется совокупностью стимулов, предъявленных одновременно или последовательно с эталоном. Диапазон неразличения никогда не может быть сведён до нуля. Не существует однозначного критерия, позволяющего отнести стимул к строго определённому классу. И не существует классов, состоящих только из одного элемента. Поскольку любой стимул воспринимается только как член некоторого класса, то существование в любом классе наиболее типичных представителей, как и существование пороговой зоны, становится логически неизбежным. Лингвистический закон — все знаки являются одновременно и омонимами, и синонимами — получает психологическое обоснование. Все стимулы относятся в сознании сразу к нескольким возможным классам (т. е. все стимулы — омонимы), и всегда есть другие стимулы, которые принадлежат к тому же классу, к которому осознанно отнесён данный стимул (т. е. все стиму лы — синонимы). Ещё одно проявление защитного пояса сознания — законы последействия. Однажды выбрав, к какому классу относится данный объект (и установив соответствующий этому выбору диапазон неразличения), механизм сознания пытается сохранить и сделанный выбор, и диапазон неразличения при предъявлении следующих стимулов (закон последействия фигуры). Неожиданным в эмпирических проявлениях этого закона является то, что для повторения предшествующего выбора испытуемый должен неосознанно отражать характеристики стимула точнее, чем они осознаются, иначе он не сможет повторить, например, ту же самую ошибку при повторном предъявлении того же самого стимула. Даже если ситуация изменяется, эффект последействия всё равно наблюдается — но теперь уже сохранить предшествующий выбор удаётся за счёт расширения диапазона неразличения (закон последействия позитивного выбора). Законы последействия распространяются и на те возможные альтернативы отнесения стимула к классу, которые были уже ранее рассмотрены и отвергнуты механизмом сознания. То, что однажды было не воспринято, не воспроизведено, не сосчитано, имеет тенденцию при повторном выполнении аналогичного задания быть не воспринятым, не сосчитанным, не воспроизведённым (закон последействия фона). Однако при смене ситуации (при смене задания или в неподходящий момент) уже другие стимулы могут быть внезапно (и зачастую ошибочно) [окончание cтраницы 23] Предуведомление второе отнесены как раз к тем классам, принадлежность к которым предшествующих стимулов была отвергнута (закон последействия негативного выбора). Эксперименты, связанные с этими законами, сперва выглядят просто шокирующими. Однако последействие негативного выбора имеет непосредственную связь с такими известными психологическими феноменами, как, например, реминисценция в памяти или фазы ин-сайта и инкубации в процессе творческого мышления. Всё это интерпретируется в терминах сличения следствий гипотезы с опытом — сличение осуществляется не только по осознаваемому позитивному выбору, но и по неосознанному негативному. В конце этого тома объясняется связь между найденными законами последействия и последействием смысла. Любой знак (текст, стимул) имеет много значений, часть из них воспринимается, но не осознается, а часть осознаётся, если непротиворечиво соединяется в логическую конъюнкцию. Смыслом текста (стимула) одновременно является и позитивный, и негативный выборы. Сделанные однажды выборы обладают тенденцией к последействию. Неосознаваемую работу механизма сознания можно описать как работу по приписыванию смысла поступающей информации и сохранению этого смысла в последующем. Таков в общих чертах сюжет первого тома, представленного вниманию читателя. В нём, таким образом, обсуждаются основные принципы и постулаты, которые положены в основу психологики как естественной науки, а также законы, описывающие неосознаваемую работу сознания (простите за не слишком изящный, но неизбежный каламбур) по защите однажды созданных гипотез. Следующий том будет посвящен процессам преодоления этой защиты и способам отказа от не слишком удачных гипотез. Там психика предстанет во всей своей великой множественности. Более пристальное внимание будет посвящено механизму сличения и ряду связанных с этим механизмом феноменов: от параллельности сенсорного и моторного до природы эмоционального воздействия художественного текста. Особое внимание будет уделено осознанной проверочной деятельности и исключительной роли такой осознаваемой деятельности в становлении личности. Будет более подробно рассмотрена выдвинутая ранее1 гипотеза о возникновении социального как следствии проверочной деятельности сознания. [окончание cтраницы 24] _______________________________________ 1 Аллахвердов В. М. Опыт теоретической психологии. СПб., 1993, с. 268-275. I ВВЕДЕНИЕ В МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ И ИСТОРИЧЕСКИЕ ГОЛОВОЛОМКИ [окончание cтраницы 25] Раздел первый
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-12-28; просмотров: 183; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.117.188.67 (0.018 с.) |