Макро и микро уровни обобщения. Мезотеоретизирование.

Определенный синтез различных парадигм социологического мышления происходит на макро и микро уровнях обобщения. Некоторые теоретики фокусируют своё внимание на обществе в целом или, по крайней мере, на больших его частях, это и является предметом макросоциологии. Она изучает борьбу между экономическими классами в обществе, взаимоотношения между странами или взаимоотношения среди основных социальных институтов вроде правительства, армии, религии, семьи. Макросоциология имеет дело с большими сообществами и даже с человеческим родом в целом.

Микросоциология имеет дело с проблемами социальной жизни на уровне индивидов и малых групп. Поведение во время свиданий, совещания жюри присяжных, взаимодействия студентов на факультете являются подходящими предметами для анализа в рамках микротеории. Подобные исследования нередко находятся вблизи предмета психологии. Но если она преимущественно сосредотачивается на том, что происходит внутри индивидов, то социологи изучают то, что случается между ними.

Символический интеракционизм и этнометодология более всех прочих парадигм ограничены микроуровнем теоретического обобщения. Другие теоретики, придерживающиеся, например, конфликтной парадигмы, могут проводить исследования как на микро- так и на макроуровне. Нередко аналитики ратуют за эклектический анализ микродинамики, который инкорпорировал бы символический интеракционизм, этнометодологию и прочие взгляды, но одновременно они выступают за особый подход к осмыслению макропроцессов, синтезирующий проницательность не только функционализма но и других структурных подходов. В методологии обществоведения постоянно происходят попытки наведения мостов через пропасть между индивидуальными взаимодействиями и эмерджентными структурами. Оба уровня обобщения в равной мере реальны, объективны и имеют свой предпочтительный предмет изучения, оба способствуют приросту совокупного знания об обществе.

Существует и промежуточный - мезоуровень - теоретизирования. Он старается восполнить пробелы, ликвидировать слабости и недостатки как микро- так и макроуровней обобщения. Стратегия мезоанализа заключается в конструировании теорий "среднего уровня", в построении таким образом концептуальной "лестницы", в создании дедуктивных редукций, в поиске изоморфизма, в установлении промежуточных единиц анализа, в концептуализации общих параметров.

Теория структурации

История социологии зафиксировала попытку преодолеть слабости упомянутых парадигм путём предоставления полного и эксплицитного места всем реальным моментам взаимодействующего, структурированного и меняющегося общества, т.е. личности, сознанию, действию, культуре, макросоциальной структуре и социальному изменению. Эта попытка получила имя "структуризм отношений" или "теория структурации".

Различные попытки структуризма недавно были систематизированы Энтони Гидденсом, Аденом Туреном и Филиппом Абрамсом. Они пытались путём инкорпорирования или отторжения элементов из существующих парадигм создать комбинированный подход к социальному объяснению. Этот подход возводился на собранных в течение полутора столетий социологического теоретизирования инсайтах. Теория структурации притязает на то, чтобы стать методологическим остовом познания связей действия, сознания и структуры, чтобы изучать как намеренные и ненамереннные действия структурируют мир и как социальные структуры порождают или разрушают действие и сознание.

Структуристы придают большое значение понятию деятельности. Однако одно из главных последствий структуризма для методологии социологии заключается в обеспечении базиса для одновременного объяснения отдельных поступков (актов), событий, моделей поведения и структурного изменения. Подобный подход старается доказать, что отдельный акт или событие постигаются на основе изучения их каузальности, значения и роли в рамках структурного контекста. Такая парадигма в перспективе может попытаться инкорпорировать все существующие эмпирические и теоретические исследования.

***

Любая парадигма социологического мышления создает ценную мыслительную схему для изучения широкого контекста социальных явлений. Согласно этой схеме сложный социальный процесс редуцируется к его существенным элементам. Такая, возможно гипотетическая, схема позволяет увидеть непосредственные связи между социальными, политическими, экономическими и идеологическими процессами, гарантируя тем самым экономию мышления. Однако, даже при всех её достоинствах, если такая схема рассматривается не как средство исследования социальной действительности и рабочая гипотеза, а как догма, существует реальная возможность опасного упрощения социологического познания. Последнее прекрасно показал советский опыт, загнав обществоведение в стране на периферию социологической мысли.

Признание относительности знания, добываемой любой парадигмой, должно способствовать использованию в социологическом познании других, уточняющих или заменяющих парадигм. Ведь каждая модель мышления изначально соответствует анализу процессов только определенного типа, она удовлетворяет своему назначению лишь до тех пор, пока позволяет упорядочивать факты, принадлежащие к ограниченной сфере социального опыта. Она не должна извращать смысл изучаемых фактов. Любая модель мышления может быть подходяща для одной сферы социальных фактов, а для другой - не годиться или же применяться при условии определенной модификации.

Оценка парадигм в социологии - сложная задача. Тот факт, что в социологическом познании не существует единой доминирующей парадигмы, может показаться признаком слабости нашей науки, но это ни в коем случае не так. Наоборот, столкновение соперничающих теоретических подходов является выражением жизнеспособности социологии. При изучении человеческих существ разнообразие теорий спасает от догматизма. Человеческое поведение - явление сложное и многоплановое, и вероятность того, что одна единственная парадигма могла бы охватить все его аспекты, чрезвычайно мала. Отсутствие единства в теоретической мысли является богатейшим источником идей, полезных для любого исследования, оно стимулирует наше воображение, столь важное в процессе социологической рефлексии.

ГЛАВА XV. ТЕОРИЯ ОБЪЯСНЕНИЯ

Мы окружены объяснениями. Разнообразные системы знания со своими объяснительными схемами пытаются овладеть нашим сознанием. Но на простой казалось бы вопрос: что такое человек? - до сих пор нет однозначного ответа. Обыденный социолог - любитель грубо пошутить - может идентифицировать человека как "полмешка костей и четыре-пять литров крови", Могут последовать и другие ответы более или менее остроумные, проницательные и серьёзные. Длительное время представления о человеке формировалась в недрах теологии и философии. С точки зрения теологии, человек, цель и смысл его жизни связаны с божественными силами, которые его сотворили, определили поведение, придали жизни смысл. С точки зрения философии, человек существо разумное, обладающее способностью постигать окружающий мир. С развитием естествознания пришло понимание, что человек - продукт биологической эволюции. Все его анатомические, физиологические и психические признаки возникли путём эволюционного развития из задатков, имеющихся у животных. Однако, человеку присуще нечто отличное от животных, его развитие протекает под преобладающим воздействием не природы, а общества. В отличие от всех прочих систем рационального знания об обществе и человеке, социологию интересует типическое в человеке, характеризующее его включенность в общество, социальные группы, институты и организации. В зеркале социологии отражаются социальные роли, выполняемые индивидов в обществе, вокруг этого и строится социологическая концепция личности.

Вокруг многих широко распространенных сегодня понятий типа "человек", "общество", "капитализм", "средний класс", "демократия" образуется множество различных значений. Это одни из тех привычно звучащих, но трудно поддающихся определению вещей, с которыми мы все давно знакомы, но о которых едва ли что можно вразумительно сказать, несмотря на их бесспорную важность для нашей повседневной жизни. Такого рода понятия всегда иллюстрируются различными фактами, их содержание пополняется как простыми догадками так и непроверенными наблюдениями. Для раскрытия их природы и содержания создана целая наука об обществе или социология, посвятившая себя решению проблем общественной жизни.

Не стоит успокаиваться: мол наука расставит все по своим местам. Мы смотрим на науку и находим мешанину школ и подходов и очень непросто понять, как они подогнаны вместе. Постоянно и везде в социологии мы имеем сбивающие с толку разнообразие подходов и способов объяснения. Некоторые из социологических теорий, методологических подходов и парадигм могут адресоваться различным феноменам или различным граням явлений. Некоторые доподлинно конкурируют, другие могут быть согласованы хотя бы отчасти. Все они соединяются вместе только в очень запутанном виде. Привести всё к общему знаменателю, каким-то образом упорядочить процесс понимания пытается сделать теория объяснения, как минимум включающая в себя модели, подходы и приёмы объяснения.

Что понимать под объяснением какого-либо социального явления, события, ситуации или процесса? Должно ли объяснение предложить рассмотрение их причинности? Если да, то что считать причиной? Если нет, то какие другие типы суждений могут быть представлены как объяснительные? Возможно функциональные и интерпретативные утверждения также являются объяснительными? Совместимы ли они с другими утверждениями? Какова должна быть логическая структура аргументов у социального объяснения? Социология по-разному подходит к ответу на поставленные вопросы. Однако существует консенсус о том, что объяснение должно отвечать на вопрос "почему" об объясняемом предмете. Объяснить - значит представить суждение о том, почему что-то случается или происходит в понятиях элементов структуры объясняемого предмета и его взаимоотношений с другими вещами.