Раздел II. Концептуальная машинерия социологии

Глава V. Легитимация и создание символической вселенной

Развитие мышления: стадия изобретательства

В предыдущем разделе пособия уже говорилось о первой стадии развития мышления - "стадии случайных находок". После неё, согласно К. Манхейму, наступает другая - "стадия изобретательства" (33. сс. 333-334). Для нее характерно причудливая смесь орудий естественного отбора и сознательно сконструированных социальных институтов. Данный тип мышления является продуктом естественного течения событий. Процесс естественного отбора определяет, что человек может увидеть в обществе, какие задачи он ставит перед собой, какие непосредственные и какие общие цели ему служат при организации себя самого и общества. Человек здесь руководствуется не только своими капризами и нуждами. Одновременно поведением людей управляют процессы адаптации, индивидуальные и коллективные потребности, которые были изобретены в процессе совместного проживания предыдущих поколений. Здесь параллельно существуют социальные процессы, контролируемые сознанием, и изобретается сознание, контролируемое социальными процессами. В одни моменты человек выступает вершителем социального познания, а в других - человек сгибается перед лицом требований актуальной социальной практики.

Обретение умения модифицировать частные средства с точки зрения определенной цели образует значительные прогресс по отношению к типу мышления, соответствующей предшествующей "стадии случайных открытий". На стадии изобретательства человек должен вообразить себе определенную цель и, постоянно не теряя ее из виду, предвидеть, и соответственно распределять во времени все действия, которые делают возможным достижение поставленной цели. В таких случаях ему не приходиться выходить мыслью за рамки своих непосредственных задач. Однако он должен обладать воображением в такой степени, чтобы эти задачи не приходили в столкновение с факторами, непосредственно обуславливающими их реализацию. Он должен также уметь предвидеть прямые последствия данного события.

Начиная с простейших орудий вроде использования сохи или приручения домашних животных вплоть до использования пара, электричества и других изобретений, достижение конечной цели связывает определенным способом мысль и действие. Все развитие технологии умещается в рамках одного и того же типа мышлений - мышления изобретательного. С точки зрения определенной цели, в одном и том же смысле можно "изобрести" некое объединение людей и "изобрести", т. е. организовать некий социальный институт, его администрацию. Когда некоторые технологии и социальные институты уже изобретены, тогда, процессы отбора, протекающие "за спиной" заинтересованных индивидов, определяют - сохранятся или исчезнут данные изобретения. Общество посредством социальных институтов частично контролирует себя. В принципе, мы и сегодня находимся на этой стадии.

Уровни легитимации

Особо важную роль в процессе развития социального знания играет момент необходимости передачи социального опыта новому поколению. В этот момент возникает проблема легитимации. Назначение легитимации состоит в том, чтобы убедительным образом показать полезность существующих социальных институтов и поддержать, тем самым, социальный порядок. Обоснование некоторых социальных "изобретений" подчас требует изощренной теоретической аргументации, развитой системы концептуальной поддержки.

Аналитически различают несколько уровней легитимации. Эмпирически эти уровни совпадают лишь частично. Начальная легитимация происходит тогда, когда человеческий опыт передается лингвистически. Например, передача словарного запаса, описывающего систему родства, фактически легитимирует отношения родственников. Фундаментальные легитимирующие объяснения уже заложены в родном языке. Вместе со словом "брат" ребенком усваивается и та небольшая часть информации, которая сразу же и неотъемлемо легитимирует определенное отношение и поведение в отношении близкого родственника.

К этому первому уровню легитимации относятся все простые традиционные утверждения. "Так происходит всегда" или "Так делаются вещи" - вот примеры самых ранних и наиболее эффективных ответов любой матери на детский вопрос "Почему?" Данный уровень является по сути дотеоретическим. Он - фундамент самоочевидного знания, на нем покоятся все последующие теоретические построения.

Второй уровень легитимации содержит исходную позицию теории, но в рудиментарной форме. Здесь могут быть найдены различные, простые объяснительные схемы, связанных между собой знаний. Такие схемы в высшей степени прагматичны, непосредственно связаны с конкретными действиями. Пословицы, моральные максимы и мудрые изречение довольно-таки распространены на этом уровне. Сюда также относятся легенды и народные сказки, переданные нередко в поэтической форме. Английский язык, например, предлагает руководствоваться мудростью поговорок наподобие: "Кто своровал у своего кузена, тот получит бородавки на руки" или "Иди, когда кричит жена, но беги, когда зовёт кузен". В русском языке систему родства, к слову, легитимируют сотни поговорок. Некоторые из них представлены в собрании пословиц русского народа, собранного В. И. Далем: "Кто свахе поверит, тот трех дней не проживет", "Волос долог, да ум короток", "Семь топоров вместе лежат, а две прялки врозь" и т. д. (14, сс. 155,189)

Из всех форм исходной аналитической работы остановимся для краткости только на пословицах. Пословица - это коротенькая притча, суждение, приговор или поучение, высказанное обиняком и пущенное в оборот народом. Пословица - иносказание понятое и принятое всеми. Она не придумывается нарочно, а рождается силою обстоятельств как крик души или возглас, невольно сорвавшийся с души. Такие изречения - свод народной опытной мудрости, это стоны и вздохи, плач и рыдания, радость и веселье, горе и утешение в лицах. Это - цвет народного ума, это - житейская народная правда. Что не затрагивало житья-бытия народа, то и не нашло отражения в его пословицах - "что не болит, то и не плачет". (14, с. 13)

Пожалуй, ни в одной из форм языкового творчества народа с такой силой и так многогранно не проявляется его ум, так отчетливо не отпечатывается его национальная история, его общественный строй, быт и мировоззрение. Необозримое богатство человеческих отношений запечатлелось в чеканных народных изречениях и афоризмах. Из глубины веков дошли до нас в этих сгустках разума и знания жизни смех и слезы, любовь и гнев, вера и безверие, честность и обман, трудолюбие и лень, красота истин и уродство предрассудков.

В пословицах можно найти образцы всех прикрас риторики, все способы окольного выражения мысли: метафору, аллегорию, гиперболу, метонимию, синекдоху и пр. Пословицы - это результат интеллектуальной работы целых поколений. Народ не изменит их, покуда не изменятся обстоятельства повседневной жизни, их породившие.

Третий, уровень легитимации содержит эксплицитные теории, посредством которых объясняется существование разнообразных общественных учреждений. Подобная легитимация продуцирует довольно исчерпывающее объяснение для разнообразных видов социального поведения. Из-за своей сложности такая легитимация получается специальному персоналу, который и развивает её. На этом уровне могут существовать, например, тщательно продуманные экономические теории того же "родства" с соответствующими наборами прав и обязанностей каждой из участвующих в экономическом обмене сторон. Здесь легитимация изначально опосредуется пожилыми людьми рода. Роль легитиматоров поручается им после доказательства ими собственной социальной полезности. Старики инициируют молодежь в более развитую социальную практику в ходе разнообразных ритуалов, символизирующих, например, половую зрелость. Уважаемые пожилые люди появляются в качестве экспертов там, где существует проблема прилежания и старания молодых людей в системе половозрастного разделения труда.

По мере развития специализированных легитимирующих теорий и с появлением легитиматоров, легитимация начинает достигать определённой меры автономности по отношению к институтам, которые она должна поддерживать, и, в конечном итоге, со временем может генерировать свои собственные институциональные процессы, становление социальной науки - один из них.

Символические (знаковые) вселенные образуют четвертый уровень легитимации. Хотя символ столь же древен, как и человеческое сознание, символизация все же - "изобретение" средних веков. Символом было всё, в том числе сам человек - носитель самых различных социально-иерархических, семейно-бытовых, религиозных и пр. символов. Мир символов для человека данной культуры и был социальным миром. Для символизации первостепенное значение приобретает слово, знак, сновидение, Особенно - слово. Культура символизации средневековья и последующих исторических эпох развила в человеке способность жить в слове, быть человеком в мире слов. Без развития такой способности не могла бы состояться и. социальная наука. Мыслить - значило открывать скрытые (тайные, магические и пр.) различные смыслы в каждом явлении. Мыслить - значило говорить с богом на языке символов.

На этом уровне легитимации устанавливается теоретическая традиция, которая интегрирует различные области знания и приводит разнообразные социальные институты в определенный умозрительный порядок, создавая на этом пути особенную картину мира. Здесь налицо иное выражение знания, чем это может сделать практика обыденной жизни. Символические процессы выражают знание более точно и относятся к реальности по иному, нежели познавательные процессы повседневной практики. Символическая сфера относится к самому обстоятельному уровню легитимации. Она уходит из прагматической сферы раз и навсегда. Легитимация на этом уровне занимается предметами, которые не могут бить познаны здравым смыслом в повседневной жизни.

Этот уровень легитимации отличается от предыдущего еще и размахом интеграции знания. Уже на предыдущем уровне можно найти высокую степень интеграции частных областей знаний (экономического, исторического, юридического и пр.). На рассматриваемом же уровне ВСЕ (без исключения) секторы институционального порядка оформляются в единую всеохватывающую точку зрения. Последняя образует вселенную в буквальном смысле слова, ибо весь человеческий опыт может быть понят как имеющий место внутри нее.

Символическая вселенная

Символическая вселенная понимается в качестве матрицы всех форм донаучного рационального знания об обществе. Она сочетает в себе социально объективированные и субъективно реальные знания: целое историческое общество и полная биография индивида рассматриваются в качестве событий, имеющих место в рамках одной конкретной вселенной. Символическая вселенная построена средствами социальных объективаций. Среди них заметное место занимают мечты и фантазии, которые, как области интеллектуального действия, отделены от ежедневной жизни, но имеют возможность "объяснять" и даже оправдывать будничные процессы. На этом уровне легитимация достигает своего максимального выражения. Таким образом творчески создается целый умозрительный мир.

Кристаллизация символических вселенных следует за процессами объективации и аккумулирования знания. Символические вселенные, в силу этого, являются историческими социальными продуктами. Если кто-то захочет понять их значение, он должен будет понять историю их производства. Символические вселенные действуют так, чтобы легитимировать индивидуальную биографию и институциональный статус-кво. Эта деятельность по сути является бесконечной в обоих случаях.

Символическая вселенная обеспечивает порядок для объективного понимания индивидуального биографического опыта. Опыт индивидов, принадлежащий различным сферам реальности, интегрируется путем инкорпорирования в одну смысловую вселенную. Эта функция символической вселенной для индивида может быть выражена совсем просто: "она" ставит все на свои места. Символическая вселенная делает возможным установление порядка различных фаз индивидуальной биографии, начиная с рождения, включая определение смерти, а то и далее.

Символическая вселенная, к тому же, упорядочивает историю. Всеохватывающая точка зрения обеспечивает всеобъемлющую интеграцию всех дискретных институциональных процессов. В её рамках существование общества получает определенный смысл. Отдельные социальные институты легитимируются посредством определения их места во всеобъемлюще значимом мире.

Символическая вселенная или сумма знание об обществе в качестве когнитивного построения уже является теоретической. Она возникает в процессах субъективной рефлексии, которая на основе социальных объективаций приводит к установлению эксплицитных связей между наиболее значительными предметами осмысления. По мере развития символической вселенной возникает возможность систематического познания собственно природы социальных знаний. И это может быть охарактеризовано как легитимация второй степени. Все легитимации - от наипростейших до теоретических могут быть квалифицированы в качестве концептуальных механизмов поддержания или сохранения социального статус-кво.

Каждая символическая вселенная изначально прагматична. Весьма существенной является проблема передачи символической вселенной от одного поколения другому. Такая передача или социализация никогда не бывает полностью успешной. Некоторые индивиды "усваивают" передаваемую концептуальную вселенную более успешно нежели другие. Даже среди наиболее успешно социализированных индивидов обычно существуют идиосинкретичные вариации в ее понимании. Символическая вселенная в силу своей сложности не может быть познана до конца в той мере, в которой человек может познать различные знания, умения и навыки повседневной жизни.

Проблема передачи символической вселенной становится особенно острой, если имеют место её девиантные версии. В этом случае девиантная (отклоняющаяся) версия, посредством своего существования в рамках определенного социума, бросает вызов традиционно доминирующей версии символической вселенной. Социальная группа, разделяющая эту девиантную версию, становится таким образом носителем альтернативного понимания реальности. Такие еретики или группы инакомыслящих представляют не только теоретическую угрозу для официально доминирующей символической вселенной, но и практическую для социального статус-кво, точнее для господствующих социальных и политических институтов, легитимированных официальной символической вселенной. Против таких групп обычно применяются репрессивные процедуры со стороны хранителей "официальных" определений реальности. Такая практика дополняется оправданием подобных репрессий. Последнее обстоятельство - ещё один стимул развития социальной теории.

Исторически проблема ереси зачастую была первым импульсом для систематической концептуализации символической вселенной. Развитие христианской теологической мысли вследствие необходимости отражения ряда еретических вызовов "официальной" традиции в средневековой Европе обеспечивает превосходные исторические иллюстрации рассматриваемого процесса. Католическая церковь безраздельно господствовала в духовной и интеллектуальной жизни Европы этого периода. Догматы религии приобрели форму законов. Но наряду с официальной церковью на протяжении всего периода средневековья возникали различные ереси, выступавшие с собственными представлениями о социальной реальности. Все несогласные стороны искали и находили аргументы в свою пользу в Священном Писании христиан - Библии. Начиная с Х века, катары, катарены, альбигойцы, богомилы и другие еретические течения выступали с острой критикой католической церкви, доводя её в ряде случаев до полного отрицания клерикальных притязаний, до отвержения всего церковного уклада жизни. Новые теоретические изыскания в рамках самой официальной традиции появляются в ходе этого процесса. Сама традиция выводит за исходные рамки новую концептуализацию. В нашем случае, разносторонне одаренный и блестяще образованный монах-ученый Фома Аквинский в своем творчестве попытался соединить учение Аристотеля с христианскими догмами и представить обновленный взгляд на общество, его историю, на природу власти и государства, на роль светской и религиозной власти.

Большим стимулом для развития социального познания является концептуальная конфронтация с другим обществом, имеющим совсем другую историю. Проблема поддержания статус-кво, навязанная подобной конфронтацией, обычно является гораздо острее, нежели навязанная изнутри еретиками. Здесь присутствует альтернатива официальной символической вселенной, здесь встречаются и оппонируют равные концептуальные построения. Менее болезненно для реального статуса официальной символической вселенной иметь дело с небольшими группами девиантов-инакомыслящих. Их сознание, в таком случае, определяется как недомыслие или слабость. Труднее конфронтировать с другим обществом, которое смотрит на ваше собственное понимание реальности как на невежество, сумасбродство или прямое зло.

Типы концептуальных механизмов появляются исторически в бесчисленных модификациях. Все вышеупомянутые типы не являются исчерпывающими. В контексте становления социологии уместно отметить ещё три разновидности концептуальных механизмов поддержания социального статус-кво. Речь пойдёт о "терапии", "аннигиляции" и "плюрализме".

Терапия как средство ментальной гигиены призвана гарантировать то, что настоящие или потенциальные девианты останутся внутри определенной социальной общности, не эмигрируют из конкретной символической вселенной. Это достигается посредством обращения легитимирующего аппарата к индивидуальным "случаям". Каждое общество борется с индивидуальными отклонениями. Разнообразные институциональные средства - от заключения в психиатрическую лечебницу до психоанализа, от духовной опеки и наставничества до программ консультирования персонала в современных корпорациях - всё исполняет функцию социального контроля. Терапия имеет дело с отклонениями от "официальных" канонов мышления. В силу этого она развивает концептуальные механизмы объяснения таких отклонений. Это требует развития общего древа знания, которое бы включало и теорию девиантного поведения, и диагностический аппарат, и концептуальную систему для обоснования "заботы" о девиантах-инакомыслящих.

Аннигиляция использует схожий с терапией механизм для концептуальной ликвидации каждого явления, находящегося вне рамок официальной символической вселенной. Данная процедура является разновидностью негативной легитимации. Такая легитимация активно поддерживает существующий социальный порядок. Аннигиляция отрицает реальность любых феноменов или интерпретаций явлений, которые не вяжутся с доминирующей умозрительной вселенной. Это может быть исполнено следующим образом. Девиантным явлениям дается негативный онтологический статус, неважно имелось ли при этом терапевтическое намерение или нет. Аннигиляционная концептуальная машинерия очень часто используется против индивидов или групп, чуждых определенному обществу, и которые, таким образом, не подходят для терапии. Концептуальная операция здесь достаточно проста. Угроза известным дефинициям реальности нейтрализуется приписыванием инфернального происхождения всем прочим интерпретациям реальности, существующим вне защищаемой символической вселенной. Когнитивный статус третируемых определений реальности в таком случае не принимается серьёзно. Частными иллюстрациями аннигиляции служит преобладающее отношение среди россиян среднего и пожилого возраста к книгам В. Суворова "Ледокол. Кто начал вторую Мировую войну?" (1992) и "День - М. Когда началась вторая мировая война?" (1994) а также труду И. Бунича "Золото партии" (1993). Старшее поколение не может примириться с мыслью о том, что именно И. Сталин инициировал Вторую мировую, оно до сих пор не верит, что коммунистическая партия ограбила. Россию. Эти книги действуют на большинство ветеранов как активный раздражитель и квалифицируются ими как злопыхательство, выгодное недругам страны.

Противоположным терапии и аннигиляции по сути механизмом развития социального знания является плюрализм в осмыслении социальной реальности. Как показывает история развития человеческой мысли, ситуация для становления плюрализма предполагает определенные социальные условия, а именно: городское общество с высоко развитым разделением труда, с сопутствующей дифференциацией социальной структуры и производством достаточного прибавочного продукта. Эти условия, которые ныне превалируют в современном индустриальном обществе, существовали, по крайней мере, в некоторых известных секторах предшествующих обществ. Города позднего греко-римского периода могут послужить здесь примером.

Утверждение плюрализма сопутствует быстрым социальным изменениям. Плюрализм, сам по себе, есть фактор ускорения уже потому, что он помогает подрывать мощь сопротивления изменениям традиционного понимания реальности. Плюрализм атакует консерваторов. Он поощряет скептицизм и инновацию и является губительным, в силу своей природы, для самоочевидного традиционного статус-кво. Понятно теперь, почему в условиях плюрализма эксперты, специализирующиеся на традиционном истолковании реальности, неважно, будь то клерикалы или коммунисты-ортодоксы, испытывают ностальгию по временам, когда их интерпретация действительности имела монополию в своей области.