Социология и другие социальные науки

Как естественные науки являются попыткой понять объективно мир природы, так и социальные науки являются попыткой объективно понять социальный мир. Мир природы содержит упорядоченные отношения, которые не бросаются в глаза стороннему наблюдателю, но они могут быть замечены и проанализированы при помощи надлежащих методик. Также и закономерные отношения человеческого и социального мира могут стать очевидными, будучи обнаружены средствами наблюдения. Есть однако и разница между естественными и социальными науками. Молекула, атом или электрон в определенных обстоятельствах ведут себя неизменным образом, природа и причинно-следственные связи в биологической, химической и физической материях, в общем-то, постоянны. Человек же в одних и тех же обстоятельствах может вести себя непредсказуемым образом, познавать самого себя, раскрывать тайны социальной материи гораздо труднее.

В зависимости от их основного предмета естествознание равно и обществоведение подразделяются на отдельные дисциплины, Обычно социальные науки подразделяются на антропологию, экономику, политическую науку, психологию и социологию. Как естественные науки так и социальные дробятся на отдельные направления в зависимости от специфической сферы приложения интереса. Например: антропология подразделяется на культурную и физическую, экономика - на макро- и микроспециализацию, психология - на клиническую и экспериментальную, политология - на теоретическую и прикладную, Социология же имеет свои количественную и качественную ипостаси.

Социальные науки образуют большое количество дисциплин, которые, имея общий предмет исследования, интеллектуально взаимосвязаны. Социальная наука в целом может быть представлена в качестве набора универсальных правил и закономерностей, которые бы самым лаконичным образом суммировали ответы на вопросы о том, почему все существует так, как оно есть, а не иначе, и, как (каким образом) социальные процессы и феномены осуществляются.

Сравнивая социологию с другими социально-гуманитарными науками, отметим, что различия между ними можно выявить только теоретически, в действительной практике их специфика не выглядит обычно столь явно.

Политическая наука сосредотачивается на политике или управлении. Политолог изучает механизмы, при помощи которых управляется общество, это - различные формы правления, их структуры и отношения с другими социальными институтами. Власть - вот сфера научных интересов политологов. Особенно они интересуются тем, как люди достигают руководящих высот в обществе, как они их защищают, а также последствия этого для управляемых.

Экономика концентрируется на одном социальном институте. Экономисты изучают производство, распределение и назначение товаров и услуг в обществе. Они хотят знать: какие товары производятся, по какой цене, а также условия, которые заставляют людей приобретать их.

Антропология изучает традиционное общество, в первую очередь, она заостряет внимание на первобытных народах. Первичный интерес антропологов состоит в исследовании культуры, образа жизни людей в диком и варварском состоянии. Те антропологи, которые изучают современное общество, практически ничем не отличаются от социологов.

Психология имеет дело с процессами, происходящими в индивидуальном человеческом организме под телесной оболочкой. Психолог прежде всего изучает то, что относится к сознанию. Психологов обычно интересуют такие явления как восприятие, ощущения, отношения и ценности. Особо они исследуют процессы умственной аберрации. Исследуя личность, психолога больше всего интересует то, как индивид справляется с возникающими проблемами.

Социология подобна политологии в том, что также изучает, как одни люди управляют другими и, особенно, последствия различных форм правления для людей. Социология похожа на экономику в том, что чрезвычайно интересуется тем, что происходит с товарами и услугами в обществе, в том числе и социальными последствиями производства и распределения. Социология близка антропологии в том, что изучает культуру, системы верований, механизмы общения людей. Социология равна психологии в обеспокоенности тем, как люди справляются с разнообразными случайностями, досаждающими им в жизни.

Отметив общие черты, уместно обратить внимание и на различия. В отличие от экономистов и политологов социологи не концентрируют своё внимание лишь на одном единственном социальном институте. В отличие от антропологов социологи нацелены на исследование преимущественно индустриальных обществ. И в отличие от психологов, которые пытаются выяснить, что изнутри детерминирует людей, социологи уделяют внимание различным переменным факторам, внешним к индивиду.

Социальная география. Географическое направление в социологии состоит из множества натуралистических теорий, признающих ведущим фактором социальных изменений или исходным пунктом социологического анализа общественного бытия географическую среду. Вслед за Монтескье такие мыслители как К. Риттер, Г. Бокль, наши соотечественники Л.И.Мечников, позднее Л. Н. Гумилёв преимущественное внимание обращали на роль географической среды (например, ландшафт, длина береговой линии, особенности речного половодья и т. п.) в процессе формирования цивилизаций, отдельных этносов, в генезисе первых форм собственности. Вместе с этим, сторонники социальной географии признают, что на высших ступенях цивилизации постепенно приобретают перевес интеллектуальные факторы.

Социальная география сегодня заслуженно претендует на достойное место среди социальных наук. Особой актуальностью пользуется тема изучения влияния географической среды на индивида, на отдельные социальные группы. Горизонты исследований направлены на социологическое измерение мест проживания: изучается проблема интеграции поселенческих структур и окружающей среды; вскрывается значение чувства малой Родины, домашнего очага, социального пространства. Изучение клинических обращений (историй болезни) вызванных разрывом или отсутствием корней, например, позволяет делать выводы о важности связи индивида и места проживания. Дети, молодёжь, пенсионеры, больные, алкоголики, другие группы населения по-разному реагируют на изменение географии проживания. К тому же, изучение социальной экологии было бы невозможно без теоретических разработок социальной географии.

Социальная история как академическая дисциплина является относительно недавним изобретением англоязычных стран, где она существует примерно с середины 50-х годов нашего столетия. После Второй мировой войны западные историки увидели, что детерминация исторических изысканий исключительно интересами политики государства или церкви явно недостаточна. Социальной проблематике не хватало внимания историков. Подобное осознание привело к институциональному отделению социальной истории (появились специальные кафедры, журналы и т. п.) преимущественно из истории, а не социологии.

Различия между социологическим и историческим подходами к анализу общества часто видят в противопоставлении постоянства и всеобщности изменению и уникальности. Историк преимущественно изучает лишь богатую, неповторимую сложность частных прошедших жизней, событий и процессов, в то время как социолог предпочитает сравнивать и противопоставлять действия и события в качестве типологизированных обобщений. Социальные историки скептически порой относятся к теориям и моделям многих социологов. В свою очередь, социологи правы в том, что смотрят на здравомыслящий эмпиризм некоторых историков как на теоретически наивный и неадекватный. Но теории и модели необходимы, любят ли их историки или нет. Внимание к пригодным моделям и теориям оказывает большую помощь в создании наилучших эмпирических обобщений.

Существуют два измерения проблемы соотношения двух взаимосвязанных ветвей социально-исторического исследования: рассмотрение их основного предмета и методологии. Предмет социальной истории - преимущественно прошлое, социологии - настоящее. Прошлое может научить нас настоящему. Но и социология в рамках социального эволюционизма, например, изучает как прошлое, так и настоящее. У двух наук один объект - общество. Оно предстаёт одновременно двойственным образом, т.е. как сумма создателей и собственно создание, как деятели и результат деятельности. История и социология до конца полностью неразделимы, их задача - анализ парадокса двойственности общества.

Социология помогает находить и разрабатывать принципы, которые история использует для своей аналитической работы. Социология, в свою очередь, также зависит от истории, которая поставляет материалы для социологии. Изучая и сравнивая исторические примеры, социолог может открыть имплицитно повторяющиеся в них законы. Таково соотношение и взаимозависимость социологии и социальной истории.

 

Конкуренция наук

С социологической точки зрения, существующие научные общества историков, психологов, антропологов, экономистов и т. д. обладают всеми обычными качествами человеческих групп и очень часто проявляют все симптомы сектантского мышления. К. Манхейм в работе "Человек и общество в эпоху преобразования" показывает, что в каждой сфере науки не только вырабатываются методы исследования определенных сфер жизни, но также конструируются барьеры и защитные механизмы, преграждающие путь к полному и адекватному знанию об обществе. Историк, в силу этого, нередко склонен навязывать своим студентам мнение: всё, чего нет в документах и архивах, не заслуживает имени факта. Хорошо известно чувство превосходства, которым отличаются архивисты. Это превосходство связано с преувеличенной оценкой собственного труда по сбору данных. Приписывание особого значения оп­ределенного подхода к изучаемым фактам можно нередко наблюдать у полевых исследователей - этнологов, например. Они рассматривают свой анализ как "реалистический" лишь в том случае, если он базируется на непосредственном наблюдении и, по мере возможностей, без теоретических рассуждений. То же самое относится и к статистикам, но с той лишь разницей, что они фетишизируют процедуру подсчета и склонны признавать аутентичным лишь знание о том, что измеряемо.

Психологи и психиатры отличаются другим способом познания социальных явлений. В своих кабинетах они имеют возможность проникновения в скрытые мотивы человеческого поведения посредством сочувственного понимания или зондажа глубин подсознания. На этом основании они высокомерно относятся к методам архивистов и полевых исследователей, оценивая их как скольжение по поверхности. По их мнению, эти ученые затрагивают только институциональное прикрытие человеческой истории и изучают фасад, за которым скрывается живой дух. Для психологов и психиатров значение имеют только личные аспекты опыта, для них именно скрытые мотивы индивидуального поведения образуют главную пружину событий.

Но все ученые подобного рода сталкиваются с противодействием со стороны теоретиков - социологов. Теоретики обычно выдвигают методологическое возражение: исследования, осуществляемые с помощью перечисленных способов, приносят только фрагменты знания, искусственно вырванные из контекста. Действительное значение таких фрагментов может быть понято только тогда, когда с помощью воображения теоретики сконструируют некую динамическую модель общества, в которой учитывается каждый аспект его функционирования.

Теоретик считает, что точность результатов тщательного анализа частностей всегда отягчена отсутствием перспективы. Эмпирик за деревьями не видит леса. Если какая-нибудь форма знания развивается в изоляции, то она перестаёт быть реалистичной. И тогда, как бы это не было парадоксальным, единственным человеком, действующим реалистически, оказывается теоретик. Именно он соединяет фрагментарные наблюдения таким образом, чтобы создать целостную картину действительности. Чем больше его теоретические способности, тем он яснее видит, что только такие подходы заслуживают имени реалистических, которые выходят за рамки описаний и статистических исследований, позволяя толковать факты в их разнородных аспектах в качестве фрагментов сложной социальной системы.

Конфликт между теоретиками и эмпириками является по сути мнимым. Невозможно эмпирическое исследование без тщательного определения понятий. Невозможны и реалистические понятия без эмпирических исследований.

Конкуренция наук - реальный факт. Снисхождение, а порой и пренебрежение, с которым относятся подчас одна к другой некоторые науки, защитные механизмы, которые изобретаются для предохранения от других методов, всё это - разновидность профессионального идиотизма. Полагая, что его метод является единственно верным, каждый специалист действует с благими намерениями. Но он бессознательно, по мнению Манхейма, смешивает исследуемый фрагмент реальности со всей действительностью и питает убеждение, что самые удачные методы его сферы исследования должны использоваться во всех остальных сферах (33. сс. 33-37).

Однако универсального метода познания общества нет. Нет оснований уважать математику более чем специфические процедуры распознавания скрытых мотивов поведения. Конкретное описание не ближе к действительности, чем теоретическая конструкция, основанная на умозаключениях. Измерять можно только измеряемые предметы. Точность измерений весьма сомнительна при исследовании, например, мотиваций. Описание может считаться более реалистичным по сравнению с теоретической схемой тогда и только тогда, когда оно касается предметов и систем, непосредственное восприятие которых не затрагивает их сути. Значение социальных фактов можно установить только путём реконструкции всего социального контекста, элементами которого они являются. В этой сфере теоретическое рассуждение ведёт к более адекватным утверждениям, чем подробное описание конкретных элементов.

Уже с середины XIX столетия наметился постепенный рост значимости общественной сферы по сравнению с естественной для методологии социального познания. На смену эпохе реализма и эмпиризма приходит гуманитарная эпоха. Вместо факта существенными становятся взгляды человека, формируемые определенным обществом. Подобный сдвиг вел в конечном итоге к проникновению гуманитарно-общественной картины мира в естественно-научную и к существенным переменам в представлении о научном познании. Всё более крепло убеждение, что опыт, эмпирический факт - это, прежде всего, определенный способ его добывания, за которым стоит мнение определенной группы. Этот феномен Маркс обобщал понятием "идеология". Основатель социологии знания К. Манхейм включил это понятие в методологию науки. Таким образом, если во времена Лейбница и Линнея считалось, что в науках содержится ровно столько собственно науки, сколько в них содержится математики и геометрии, а во времена Кювье и Дарвина - сколько эмпирики и практики, то уже в конце XIX века сформировалось твердое убеждение, что ядром науки стала идеология.

 

ГЛАВА XII. МЕТОД СОЦИОЛОГИИ

Определение метода

Метод - это планомерный путь научного познания, это - совокупность приемов, способов и операций, образ действия или подход к изучаемым явлениям. Метод предполагает прежде всего умение задавать вопросы и так отвечать на них, чтобы иметь некую гарантию надежных ответов. Непременная задача метода - концептуальная ясность и экономичность процедуры, и самое главное - высвобождение социологического воображения.

Метод - это проекция деятельных способностей человека, их организация в виде нового, искусственного органа, усиливающего его естественные познавательные способности. Овладеть методом - значить стать интеллектуально более зрелым, т. е. обрести контроль над собственным процессом мышления, осознать свои слабости. Открытие индивидом для себя нового метода означает развитие его творческих сил, преодоление обыденной границы его возможностей. За свою жизнь современный человек приобретает очень мало личного опыта, который служит весьма важным источником настоящего интеллектуального творчества. В силу этого, он вынужден полагаться и одновременно скептически относиться к методологическому арсеналу средств познания, накопленному другими.

Нередко мечтают и ищут какой-то один единственный метод, который бы поставил на поток открытие научных истин и всегда бы приводил к успеху в научных исследованиях. Это нереально, это - методологическая утопия. Она игнорирует сложную деятельную природу человека, представляя его в качестве некой изолированной функции, которую с успехом можно заменить машиной. Было бы непростительным упрощением полагать, что в каждом из методов человек проявляет себя только рационально, освободившись от эмоций, бессознательных и накопленных в повседневной практике установок. Жизнь показывает, что использование метода обусловлено не только предметом изучения разумом, но и всей сложной структурой индивида. Именно человек с его волей, способностями и соответствующим эмоциональным настроем принуждает себя следовать определенным методологическим установкам. Любой метод требует соответствующей структуры субъективных элементов и реализуется только через приведение в движение этой структуры. Таким образом, на вопрос о точном количестве методов в социологических исследованиях нет однозначного ответа. Пути, а точнее тропинки научного познания - бесчисленны, поскольку индивидуальны. Более того, индивид, находящийся в плену одного единственного конкретного метода, не увидит ничего стоящего в обществе.

Целостная структура человека, определяющая использование определенного метода, включает психологические, эстетические, этические и прочие иррациональные и ценностные элементы. Но кроме этого, надо видеть также духовные феномены, которые упорядочивают познавательную деятельность. К ним традиционно относят: здравый смысл, такт, способность суждения, вкус, стиль, медиатор (слово, культовый символ, поступок, миф, знак), понимание. На методологических возможностях ряда этих феноменов мы уже останавливались в предыдущих разделах пособия.

Становление интеллектуального мастерства означает, прежде всего, отказ от фетишизации какого-либо метода, более того, оно предполагает желание развивать и применять социологическое воображение (35. с.253.). Пусть каждый будет сам себе методологом и теоретиком, защищает приоритет индивидуального исследователя. Именно этот путь даёт максимальный прирост знания об обществе. Так только и поступали классики социологической мысли.

 

Теория как метод

В европейской традиции первый период самоопределения социологии связывается с появлением работ О. Конта. Он дал социологии имя, определил её ориентацию на нормативы учености, принятые в естествознании. Теоретические концепции, предложенные протосоциологом, составляют её методологию и метод, определяя её место в системе наук, в интеллектуальной эволюции человечества, эмпирическую и прагматическую направленность в исследованиях общества. В понятиях "социальная статика" и "социальная динамика" ещё сохраняются предшествующие образцы "социальной арифметики", "социальной физики" и "социальной биологии", но содержательное наполнение этих понятий Контом представляет методологию формирования предмета и понятийного аппарата новой науки. Понятие "консенсуса" и "солидарности" социальных институтов, "социального прогресса" и его движущих сил и др. - этот понятийный аппарат не только связан с формированием теоретических оснований социологии, но и демонстрирует важность ТЕОРИИ КАК МЕТОДА ИССЛЕДОВАНИИ СОЦИАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ.

После Конта детализация представлений о методе социологии становится делом исследователей. В начале 90-х годов XIX века выдающийся французский социолог Эмиль Дюркгейм (1858-1917) разрабатывает правила социологического метода ("Метод социологии", 1899) и реализует их в работе с эмпирическими данными, доказывая необходимость рассматривать "социальные факты как вещи". Он демонстрирует реализацию этого принципа в конкретной исследовательской ситуации, обращаясь к осмыслению статистических данных для обоснования теоретических представлений о взаимосвязи человека и общества.

Дюркгейм установил существование строгих социальных фактов в качестве главного материала социологии. В "Методе социологии" он настаивает на том, что методы интроспективной индивидуалистической психологии, практиковавшиеся Гоббсом и Смитом, сталкиваются с недоступной для познания реальностью. Дюркгейм убеждает, что социальная реальность может быть познана не в индивидуальном сознании, а в потоке социальных фактов, Он предлагал исследовать сами социальные процессы, а не представления о них.

В первой главе "Метода..." Дюркгейм определяет социальные факты как внешние к индивиду пути деятельности мышления и чувствования, которые и контролируют его. В индивидуальном сознании присутствуют людские привычки, традиции, обычаи, воплощенные в социальных институтах, законах, моралях и политических идеологиях. Эти социальные факты открываются посредством изучения поведения индивида в социуме, а не в содержании индивидуального сознания. Социальные факты, утверждает Дюркгейм, суть "внешние" к индивиду, они вошли в него снаружи и определяют поведение. И чем объемнее социальные факты, тем труднее их познавать.

Важнейшим типом социальных фактов являются концептуальные построения, отражающие интересы различных социальных групп. Наиболее плодотворный способ исследования общества состоит в фиксировании самых значительных фактов. В таком случае невозможно обойтись без синтезирующих результаты частных наук методов. Среди них, прежде всего, отметим сравнительные методы. В этот период социология также осваивает методологические принципы и методы эмпирических исследований в смежных областях обществознания: экономике, истории, статистике, психологии, языкознании, правоведении и др.

 

Эмпирические исследования

Эра конкретных социологических исследований началась в 1935 году. За несколько месяцев до этого был основан Американский институт общественного мнения для выяснения публичной точки зрения на злободневные политические, социальные и экономические спорные вопросы. До этого момента средства массовой информации ограничивали свои усилия исключительно репортажами о событиях: - что люди делают - было в центре внимания. Теперь же новая структура имело дело с иными аспектами жизни, её интересовало: что люди думают. К новостям было добавлено новое измерение. Поллинг (подсчёт голосов) мог определить степень публичного одобрение или сопротивления любому предложению или инициативе.

Насколько научны подобные исследования общественного мнения? Поллы никогда не имели и никогда не будут иметь такую же степень точности, какую можно ожидать при проведении исследований в физической или химической лаборатории. В данном случае критерий научности метода не в том, даёт ли он точные ответы, а в приближении к проблеме. Вся наука, имеет ли она дело с космическими частицами или с живыми существами, зиждется на законах вероятности. Если процедура исследования системна и объективна, если она имеет преимущество перед всем, что уже известно, тогда она имеет право быть квалифицирована как "научная".

Современный поллинг базируется большей частью на двух основных процедурах: теории вероятности и теории моделирования. Другой простой критерий также может быть применен для выяснения того, научна ли процедура исследования. Критерий в виде вопроса: может ли другой исследователь, применив те же методы, получить такие же результаты? Ответ будет "да", если опрос охватывает идентичную аудиторию и ставит идентичные вопросы. Точность конкретных социологических исследований зависит не столько от количества респондентов, задействованных в исследовании, сколько от правильной выборки этих людей. После многих лет аналитической работы ведущие центры изучения общественного мнения пришли к выводу, что для корректных выводов по рассматриваемой проблеме достаточна выборка примерно в 1500 человек, отобранных по особой методике для того, чтобы отразить мнение всего народа. В этой выборке учитывается пол и возраст, образование и профессия, место проживания и социальное происхождение, религиозность и отношение к армии, а также другие социологические индикаторы.

При современном состоянии социологии эмпирические исследования, сами по себе, не имеют никаких преимуществ перед другими научными процедурами. Цель эмпирических исследований состоит в том, чтобы устранить разногласия и сомнения относительно фактов и путём солидного всестороннего обследования сделать научное обсуждение более плодотворным. Факты, конечно, дисциплинируют разум, но разум идёт впереди в любой сфере познания.

Метод, используемый социологами, может послужить и основанием для разделения ученых. Часть социологов ориентирована на статистические методы, пытается использовать цифры для того, чтобы изобразить модели поведения людей. Они убеждены в том, что надлежащая техника обработки статистических данных незаменима для тех, кто намерен понять человеческое поведение. Такой тип называется количественной социологией.

Группа социологов, категорически не согласных с вышеизложенной позицией, концентрирует своё внимание на значении того, что происходит с людьми. Преимущественно они изучают то, как люди конструируют свои миры, как они развивают свои идеи и отношения, как они общаются друг с другом. Они пытаются определить, как знания воздействуют на человеческие представления, на людские отношения и т. п. Многие называют это качественной социологией.