Киевская Русь и Европа: два вектора развития.

Название и содержание лекции предполагают уточнение понятий «средневековья», «средневековый». Напомним, что термином «средние века» (или «средний век» – лат. medium aevum) итальянские гуманисты XV – XVI вв. обозначали большой исторический отрезок между двумя «просвещенными» эпохами – между Античностью и Возрождением, уже самим определением подчеркнув, что эта эпоха была каким-то провалом между «царствами света».

Средние века оставили нам огромное политико-культурное наследие. Именно в средние века сформировался европейский мир в современных его пределах и этнических границах, и именно тогда было положено начало полосе географических открытий – освоению мира вне европейского континента. Появились первые представительные учреждения: парламент, генеральные штаты, сеймы, рейхстаги. «Темному» средневековью мы обязаны не меньшим количеством изобретений, чем «просвещенной» Античности.

В современной исторической науке понятие «средние века» в значительной степени сохраняется в силу некой договоренности между исследователями, основанной на признания необходимости иметь достаточно удобный и общепринятый инструментарий.

Дискуссии вызывает вопрос о периодизации средних веков. Средневековье – продолжительная историческая эпоха, она не установилась в один день и ее хронологические грани представляются размытыми и неопределенными. Ее начинают обычно с условной даты – с падения Западной Римской империи в 476 г. Концом средних веков в отечественной историографии традиционно принято считать Английскую буржуазную революцию середины XVII в. Но уже последние столетия перед этим событием, отмеченные печатью Возрождения и Великих географических открытий, носят совершенно особые, далеко не средневековые черты. Видимо поэтому современные исследователи все больше и больше склоняются к тому, чтобы выделить особо период, который начинался с середины XV – начала XVI вв., как самостоятельную эпоху раннего Нового времени.

1. Падение Западного Рима и образование германских государств. К IV в. Европа представляла собой два трудно соединяемых мира: средиземноморский регион, Ойкумена (от греч. «населяю»), центр Римской империи и просторы Западной, Центральной и Восточной Европы, казавшиеся надменным римлянам далекой и опасной «варварской» (от греч. «говорящий непонятно») периферией. В течение двух столетий германские племена, обитавшие на землях, лежащих за Рейном и Дунаем, сумели сокрушить казавшуюся вечной империю.

Традиционной датой, отделяющей античность от средних веков, считается 476 год, когда последний римский император Ромул Августул был свергнут вождем небольшого германского племени скиров Одоакром.

Кризис самого знаменитого государства древности нарастал давно. В его основе находились трудности воспроизводства рабов, являвшихся важным элементом римской экономики, обострившиеся проблемы сохранения управляемости огромной империи, милитаризация политической жизни и возрастание роли армии, общее падение нравов и забвение римлянами ценностей гражданского долга и ответственности.

Фактором, ускорившим уход Западного Рима со сцены истории, был натиск германских племен, мощной волной прокатившийся в IV – VII вв. по его территории. К 476 г. по соседству с империей существовали королевства вестготов, алеманов, вандалов. Через десять лет после низложения Ромула Августула в Северной Галлии утвердилось господство франков, а чуть позже в Италии сложилось государство остготов.

Общественный строй этих государственных образований можно охарактеризовать как стадию разложения первобытной общины, в которой преобладала родоплеменная знать. Важное значение имели военные дружины, члены которых были связаны с вождями (конунгами) узами личной службы и верности. Хотя существовало патриархальное (домашнее) рабство, основу германского общества составлял широкий слой свободных общинников.

До начала массовых миграций во взаимоотношениях Рима и варварских племен преобладал процесс «романизации» германцев, которые овладевали элементами римского права, усваивали традиции института собственности, приобщались к социокультурной жизни обитателей империи. Но с наступлением бурной эпохи Великого переселения возобладала воинственность германских племенных союзов, вождей которых охватила страсть к обогащению и экспансии. Внешним толчком для антиримской агрессии стало давление степных кочевников (гуннов, прежде всего).

Таким образом, у колыбели европейского средневековья стояли два мира – греко-римская цивилизация и социальный строй, сложившийся у так называемых варварских народов. Это был синтез двух общественных укладов, занявший несколько столетий (V – X вв.) и завершившийся рождением нового культурно-исторического феномена – средневековой Европы.

Самую заметную роль из германских королевств сыграло государство франков. Его основателем явился конунг из династии Меровингов Хлодвиг (481 – 511). Значение его правления заключается в расширении пределов государства, принятии христианства и объединении франкских племен.

Государство, созданное Хлодвигом, принадлежало к тому типу политических образований, которые историки называют «варварскими королевствами», в котором конунг смотрел на подвластное ему государство как на личное владение. Органы управления королевским хозяйством были одновременно и органами государственного управления. Королевская власть при Хлодвиге усилилась, а народные собрания племен утратили свою значимость, так как не подходили уже к размерам франкского государства. Король стал не только сильным своей властью, но и самым богатым человеком в своем государстве: завоеванные земли поступали в личное его владение, что сделало его самым крупным землевладельцем. Объединяя под своей властью новые земли и племена, Хлодвиг ощущал необходимость писаных законов. Так на рубеже V–VI вв. появились записи германского обычного права, так называемые варварские правды. Также Хлодвиг, осознавая растущее значение христианской церкви, первым среди «варварских» правителей в 496 г. принял христианство в католическом вероисповедании.

Тенденции управления, заложенные Хлодвигом, упрочились в VIII – IX вв. В 800 г. папа Лев III короновал короля франков Карла Великого императорской короной. Франкское государство было провозглашено империей. Этот акт имел большое историческое значение. Короновавшийся в Риме и получивший корону из рук главы католической церкви, папы, Карл Великий, король франков, становился символом единства германских традиций, римского имперского прошлого и христианских начал.

Карл Великий создал огромную державу, куда кроме Галлии входили Пиренеи, Северная и Центральная Италия, территории германских герцогств Баварии и Саксонии, Паннония (современная Венгрия). Время существования этой империи было временем оформления целого ряда прочных конструкций наступающего средневековья: аграризация экономической и социальной жизни (ее бесспорным центром стала деревня); рост крупного землевладения знати и расширение ее частной власти над крестьянством; наделение приближенных короля земельными держаниями (бенефициями) и иммунитетами, что делало их независимыми правителями в своих землях; возрастание политической роли католической церкви, оказавшейся в период раннего средневековья, по существу, единственным хорошо организованным и активным социальным институтом.

Отдельные усовершенствования были проведены в сфере государственного управления, но они не смогли сохранить единство лишенной экономических связей, разобщенной географически и этнически империи. Ее распад, подтвержденный Верденским договором 843 г., привел к делению Франкского государства на три территории, из которых впоследствии выросли средневековые Франция, Германия и Италия.

Итак, средневековая Европа зиждется на империи Карла Великого. Сформировавшиеся к началу IX столетия учреждения и идеи стали базовыми элементами западноевропейской цивилизации.

Впрочем, эта цивилизация не была единственной, имевшей основания связывать свое происхождение с Римской империей. В то время как Западная Римская империя, умирая, давала начало новым европейским королевствам, в ее восточной части жизнь шла по-другому.

2. Византийская империя – мост между Западом и Востоком. В V веке Константинополь был столицей огромной империи, раскинувшейся на трех материках – в Европе, Азии и Африке. Даже во времена расцвета Рима в этих краях чувствовалось влияние греческой, а не римской культуры. Уже через столетие или около того после заката Римской империи «римского» там почти вовсе не осталось. Тем не менее жители Византии именовали себя ромеями (римлянами), а свою империю – Ромейской (Римской). Они отнюдь не разделяли того представления, что Римская империя пала, будучи убеждены в том, что она продолжала существовать, имея своим центром древний греческий город Византия, перестроенный римским императором Константином и названный в его честь Константинополем.

То расширяя, то сокращая свою территорию, переживая взлеты и падения, побеждая врагов и терпя сокрушительные поражения, Восточная Римская империя (Византия) пала только в 1453 г. под натиском турок-османов, пережив своего западного собрата почти на тысячелетие и сохранив античное культурное наследие. Ее исторические судьбы отличались своеобразием и самобытностью.

Восточная Римская империя была богаче Западной, в ее руках находились пути из Европы в Азию. Константинополь контролировал проливы Босфор и Дарданеллы. Ее агрикультура, города, торговля, ремесла не переживали того глубокого упадка, через который пришлось пройти Западной Европе в раннее средневековье. Важнейшим элементом византийской экономической жизни оставалось римское право – одно из высших достижений античной цивилизации. Предпринятая при императоре Юстиниане (527 – 565) кодификация законов привела к созданию надежной правовой основы для регулирования широкого круга имущественных и иных гражданских отношений. В определенном смысле Византия была правовым государством средневековья.

Ведущую роль в истории византийской цивилизации играло государство, которое на протяжении IV–XV вв. оставалось централизованным. Носителем верховной власти являлся император, наделенный сакральными функциями. Существовали бюрократический аппарат с жестким соподчинением, налогово-финансовая структура, тайная полиция, внешнеполитическое ведомство. Под контролем правительственных служб находились ремесла и торговля, действовала разработанная система государственных монополий на производство и продажу отдельных изделий (например, шелка). Наличие сильной государственной власти привело к тому, что в Византии не достигли зрелости ни условная собственность (подобная феоду), ни вассально-ленная иерархия, ни иммунитеты. Не знала Византия и такого явления, как борьба городов за вольности и самоуправление.

Особая роль государственных начал в византийской цивилизации получила теоретическое обоснование. Считалось, что наряду с единым Богом, единой истинной верой и единой истинной церковью, должна существовать и единая христианская империя, защитница веры и церкви. Императорская власть приобретала сакральные функции, ибо она самим своим существованием обеспечивала спасение рода человеческого. Это был комплекс своего рода мессианских идей, где роль мессии, спасителя, закреплялась за империей.

Наконец, приоритет государства отразился и в особом положении византийской церкви. Если не формально, то реально император был ее подлинным главой. Лишенный возможности совершать культ и вносить изменения в символ веры, он фактически управлял церковью, обладая правом назначать и смещать императоров.

Восточная христианская церковь сильно отличалась от Западной. Наиболее существенным было то, что византийская православная церковь не претендовала на светскую власть, не посягала на ее прерогативы. На Западе папство и светские правители боролись за лидерство в христианском европейском сообществе, враждовали, взаимно порицали друг друга. На Востоке церковь подчинилась государству и отошла от политической борьбы. Историки видят в этом один из источников формирования автократических (самодержавных) начал, которые заимствовали у Византии государства, оказавшиеся в зоне ее цивилизационного влияния (среди них и Московская Русь). Что касается канонического аспекта различия двух христианских конфессий, православная церковь не приписывает непогрешимости какому-либо одному человеку (папе). По ее представлениям, непогрешимой признается православная церковь в целом, выражающая свое учение посредством вселенских соборов. По сравнению с католической православная церковь отличается большей свободой внутренней жизни. Так, решающий голос на вселенских соборах принадлежал епископам, но совещательный имели и клирики, и простые миряне, особенно философы и богословы, принимавшие участие в соборных прениях. В отличие от католичества православие разрешает мирянам читать Библию. Если для католичества характерно внешнее единство («власть, господство, дисциплина»), то для православия – скорее единство внутреннее: соборность, понимаемая как причастность православных к общему Абсолюту.

Борьба католической и православной церквей, подогреваема спорами о верховенстве одной из них, в 1054 г. завершилась их разрывом: папа римский и константинопольский патриарх обменялись взаимными отлучениями от церкви. Надежды сохранить единство христианского мира рухнули.

Постоянным негативным фактором византийской истории являлась военная опасность, с разных сторон угрожавшая огромным владениям Восточной Римской империи. Среди этносов, натиску которых приходилось противостоять Византии, были персы и арабы, болгары и восточные славяне, турки-сельджуки, наконец, турки-османы. Привлекала Византия и западноевропейских рыцарей, в 1204 г. подвергших опустошению христианский Константинополь. Именно многочисленные удары извне подорвали силы Византийской державы и привели ее к трагическому финалу 1453 года.

3. Рождение и расцвет арабо-мусульманской цивилизации. Еще одной цивилизацией, имевшей отношение к раннему европейскому средневековью, была арабо-мусульманская.

Основателем ислама был пророк Мухаммед (560–632), уроженец Мекки, реальное историческое лицо. Он принадлежал к жреческому роду, но детские годы провел в бедности, рано оставшись без родителей. Занимаясь торговлей, будущий пророк много путешествовал, был очень впечатлительным и склонным к размышлениям. Новое учение, которому было суждено стать одной из мировых религий, обретено Мухаммедом как божественное откровение свыше.

Мухаммед организовал мощный религиозно-политический союз, во власти которого оказалась значительная часть Аравии. В сильном централизованном государстве верховный правитель был одновременно и религиозным вождем. Мухаммед стремился распространить свое влияние на Палестину и Сирию, но в 632 г умер, не оставив мужского потомства. Вождь, наследовавший пророку, носил название халифа. Арабское государство называлось халифатом.

Спустя столетие после смерти Мухаммеда, к середине VIII в., созданное им и его преемниками государство занимало территорию, по своим размерам превышавшую владения Римской империи. В Арабский халифат в период его наивысшего могущества входили Сирия, Палестина, Месопотамия, Иран, Египет, Северная Африка, значительная часть Испании, Армения, Грузия, Хива, Бухара, Афганистан, северо-западные районы Индии. Сформировался огромный по территории и численности населения мир, обладавший известным единством, пережившим халифат как таковой (его распад начался уже в IX в.)

Триумф и колоссальное геополитическое распространение ислама объяснялось рядом обстоятельств.

Во-первых, мусульманство было молодой религией, сумевшей творчески переработать и вобрать в себя многие положения христианства и иудаизма, хорошо известные покоренным арабами народам.

Во-вторых, новая религия отличалась простотой. Ее предписания были понятными, доступными, легко усваивались массами кочевников-скотоводов, воинами, торговцами Ближнего Востока.

В-третьих, для народов, принявших мусульманство, новое вероучение стало достаточным основание для экспансионистских устремлений. Желание принести истинную веру, приобщить к ней другие земли и народы стало для арабов идеологической основой ведения священной войны – газавата, которая давала воинам возможность обогатиться.

В-четвертых, важным преимуществом ислама стала его мощная консолидирующая сила, центростремительная тенденция. Учение Мухаммеда не только указывало путь к спасению, содержало в себе идею развития и распространения, но и предложило новую систему ценностей, представленную в Коране, священной книге мусульман.

Мусульманская цивилизация обладала значительным творческим потенциалом и дала немало нового в разных сферах жизни.

Мухаммед и первые халифы создали особую разновидность государства, которое принято называть теократическим (теос – бог, кратос – власть). В Арабском халифате вся религиозная, военная и административная власть сосредотачивалась в руках халифов. Отдельными областями управляли шейхи и сеиды. Первичной ячейкой арабского общества была палатка, объединявшая семью как часть рода, племени.

Жесткая вертикаль государственного управления сочеталась с унифицированной налогово-податной и денежной системой. В пользу халифа платился особый налог – вакф, составлявший в военных трофеях до 20 %. Все население платило поземельный налог – харадж – десятую часть доходов, а также натуральный налог на войско. Немусульманское население платило дополнительную подушную подать, от которой можно было избавиться, приняв ислам.

Мусульманство не только способствовало этнической и политической консолидации арабов, но и облегчило торговые связи и экономическое взаимодействие различных по характеру экономики регионов. Активная торговля в Средиземном море и Индийском океане стимулировала развитие ремесел и сельского хозяйства, являлась характерной чертой арабо-мусульманской цивилизации.

Арабы многое сделали для совершенствования орошаемого земледелия. Мир им обязан знакомством с такими растительными культурами, как гречиха, рис, абрикосы, арбузы, лимоны, дамасская роза и тростниковый сахар. У арабов не было серьезных конкурентов в коневодстве, овцеводстве, в изобретении и использовании транспортных средств, оружия, домашней утвари. На арабском востоке производились бумага, керамика, различные стройматериалы, ткани (шелк, атлас, муслин, дамаст), благовония. Арабская цифровая система стала общепринятой в мире. Считается, что она была заимствована у индийцев, но арабские математики ввели понятие «нуля». Арабами был найден фосфор, указаны способы приготовления чистого алкоголя и серной кислоты.

Арабские переводы Аристотеля, Эвклида, Гиппократа познакомили Западную Европу с сочинениями греческих мыслителей. В целом арабская наука (астрономия, медицина, алгебра, философия), бесспорно, была выше европейской того времени. Тем не менее влияние мусульманской цивилизации на средневековую Европу ограничивалось в основном заимствованиями отдельных новшеств и открытий. Христианская Европа видела в Мухаммеде воплощение антихриста, а в его потомках – реальную угрозу своему существованию и поэтому встала стеной на пути движения арабов из Испании во Францию. В 732 г. армия франков во главе с Карлом Великим разбила мусульманское войско в битве при Пуатье, остановив тем самым арабскую экспансию на европейский континент.

4. Восточные славяне в древности. Относясь к индоевропейской семье народов, славяне как отдельный этнос сформировались около середины I тысячелетия до нашей эры в условиях взаимодействия населения Висло-Одерского бассейна. С этих плацдармов и началось заселение территории будущего восточнославянского государства.

С конца IV в. на европейском континенте наблюдалось резкое похолодание, получившее название ледникового периода. Как следствие резко возросла увлажненность почвы, заметно повысился уровень рек и озер, разрослись вширь болотные пространства. Земледелие провинциальных римских культур перестало существовать, а более приспособленные к менявшимся условиям обитания славяне успешно осваивали новые территории.

Колонизация славянами Восточной Европы носила характер проникновения, а не завоевания. В VI –VIII вв. они заселили земли Среднего Поднепровья, Приильменья и верхнего течения Оки и Дона. В ходе колонизации славянам пришлось столкнуться с местными этносами: на севере – с финнами, на северо-западе – с балтами, на юге их соседями стали ирано-тюркские племена, потомки сарматов и скифов.

На землях, занимаемых восточными славянами, сформировались две основные хозяйственные системы – северная и южная. Первая включала приблизительно территорию современной Белоруссии и России от широты Смоленска и Брянска до Ладожского озера. Вторая охватывала нынешнюю Украину и страны славян к югу от Дуная – Болгарию, Македонию, Сербию и Черногорию.

Характерными чертами северной системы были: многовариантное хозяйство (земледелие неразрывно связано со скотоводством и побочными промыслами –охотой, рыболовством, бортничеством); подсечно-переложный способ землепользования; общинно-коллективный тип производственной деятельности. Суровый климат и продолжительность зимнего периода приводили к низкой урожайности почвы, что требовало много земли и скота. На севере утвердился подсечно-переложный способ землепользования, когда поле засевалось в течение ряда лет, а затем отдыхало от посевов. Непременным условием такого производства было использование лесных ресурсов.

Южной системе свойственны иные характеристики: преобладание земледелия над скотоводством; трехполье как метод землепользования; господство единоличного типа хозяйствования при ограниченном использовании рабочей силы. На юге славянского мира теплый воздух, менее продолжительная зима. Земля плодородна, но ее надо немного, чтобы прокормиться самому или обеспечить семью. Поэтому здесь распространялся единоличный тип хозяйствования с ограниченным количеством рабочей силы.

На юге Восточно-Европейской равнины низменность переходит в необозримую маловодную и безлесную степь, составляющую единое пространство с внутренней Азией – так называемое Дикое поле. "Степь широкая, степь раздольная", как воспевали ее русские люди во многих поколениях, формировала ощущение простора, манящей дали, необозримого горизонта.

На примере геополитического понятия «Дикое поле» нам необходимо выявить истоки одной из существенных черт русского менталитета. Традиция Дикого поля – самая древняя из всех, зародившихся в краях проживания нынешних россиян. Она простирается еще из дохристианских времен и стала формироваться задолго до того, когда появились дошедшие до нас географические названия этих мест. Из всех многочисленных смыслов, заложенных в этой традиции, особого внимания заслуживает тот, в котором воплотилось стремление человека уйти от притеснений, а вместе с тем освободиться и от каких бы то ни было общественных связей, от любых обязанностей. Само это стремление желания и возможности уйти от окружающего бытия и составляет стержень традиции Дикого поля. Ее суть – воля вместо свободы: то есть нежелание строить отношения и жить вместе с другими тебе подобными, но имеющими свои, тебе противостоящие интересы. Нежелание считаться с силами, обстоятельствами, которые тебе противятся, стремление отдалиться и от людей, и от обстоятельств, не вступать ни в какие отношения вообще. Свобода наступает, когда ее отстаивают и выстраивают, – воля достигается отходом и беспечностью.

В последующем стремление к воле, а не к свободе воплотилось в колонизации славянами Залеской Руси (будущей Московии), Урала и Сибири. Эта же традиция обнаруживается в истории казачества и народных движений «бунташного» семнадцатого века, широком распространении отхожих промыслов у крепостных крестьян.

В VIII – IX вв. формируются племенные союзы восточныхславян. Насчитывалось около полутора десятков восточнославянских объединений. Среди них одни сохранили прежние племенные названия (кривичи, белые хорваты, дулебы, северяне), другие получили новые, чаще всего связанные с характером занимаемой территории (дреговичи, поляне, древляне), третьи именовались в связи с их легендарными предками (вятичи – с Вятко, радимичи – с Родимом).

Общественная структура была достаточна проста. Парная семья, перерастающая в большую семью, род, племя, племенной союз, – вот основные элементы социальной организации восточного славянства VIII-IX веков. Центрами племен и племенных союзов выступают города, выполнявшие различные социальные функции: представительство и оборона населения, сосредоточение ремесла и торговли, распределение прибавочного продукта. В городах находились главные религиозные святыни и кладбища. Главные города не могли существовать без «области», «волости», т.е. без пригородов и сел. Город и волость находились в единстве друг с другом, составляя одно территориальное целое.

В основе социального устройства городов лежала община. В VIII-IX вв. городская община была еще родовой. Не случайно в летописях «город» древнейшей поры идентичен «роду». Абсолютное большинство населения составляли свободные люди, которые делились на знатных и рядовых. К знати относились князья (вожди племен) и старейшины (городские старцы). В своей политике князь опирался на дружину, верхний слой которой составляли бояре. Бояре, служилые люди при князе, занимали одновременно важные посты в администрации городской общины.

Основным органом самоуправления городской общины являлось вече – народное собрание всех жителей города. Полномочия вече были весьма широкими, а решения, принятые демократической массой населения, являлись обязательными для жителей пригородов. Следует отметить, что князь и община в этот период не считались антагонистами. Князь был необходим элементом социально-политической структуры древнерусских городов. Он жил в главном городе земли, олицетворяя собой высшее звено волостной администрации.

Для характеристики рассмотренных государственных образований лучше всего применять понятие «города-государства». Они сочетали в себе элементы сходства как с восточной моделью, так и с античной, полисной. Термин «княжество» вообще не существовал, был термин «княжение». Но он подразумевал правление князя в том или ином городе и не имел монархического смысла

Таким образом, к X в. городская община на Руси оставалась еще родовой, так как и само восточнославянское общество переживало высший этап развития родоплеменного строя. В дальнейшем происходит перестройка общества на территориальных началах, родовую общину сменяет территориальная.

5. Древнерусское государство. Социально-политическая организация восточных славян во второй половине IX в. становится настолько сложной, что дальнейшее ее существование без координирующих центров оказывается невозможным. Древнейшими районами Восточной Европы, где практически одновременно, в середине IX в., появились зародыши государственности, являются Киев и Ладога. Но затем стали появляться другие города-государства, составившие политическое образование, которое мы называем Киевской Русью. То есть процесс становления Древнерусской державы был полицентричным.

Конец IX–X вв. характеризуются подчинением древлян, северян, радимичей, вятичей, угличей и других союзов племен Киеву. В результате под гегемонией полянской столицы сложился грандиозный «союз союзов», охвативший территориально почти всю Восточную Европу. Киевская знать и поляне в целом использовали эту новую политическую конструкцию как средство для получения дани, необходимой Киеву для организации завоевательных походов, обогащавших великого князя и его окружение. Несмотря на то, что эта властная система рядилась в традиционные формы межплеменных отношений, ее эксплуататорская сущность вполне очевидна.

Становление государства в Киевской Руси – хорошая иллюстрация к теории «стационарного бандита». Согласно этой теории, государственная власть возникает в результате оседания на конкретной территории силовых группировок, которые постепенно переходят от хищнического разорения стада к его воспроизводству и регулярной стрижке шерсти. Но много настричь киевские князья не могли, поддерживать воспроизводство – тоже. Уровень хозяйственного развития покоренных ими племен был крайне примитивным, объемы избыточного продукта оставались минимальными. Натуральных податей (мехов, меда, воска), которые взимались с населения и вывозились на международные рынки, для наращивания торговли князьям не хватало. Внешние захватнические войны какое-то время обеспечивали доступ к новым ресурсам и позволяли расширять пространство власти, которая, в свою очередь, использовалась для захвата новых ресурсов и еще большего территориального расширения. Но долго так продолжаться не могло.

Осуществляемая Киевом эксплуатация периферийных племен ускорила распад родоплеменного строя и тем самым предопределяла крушение восточнославянского суперэтноса.

Продолжительность киевской эпохи русской истории неизбежно побуждала отечественных историков к ее периодизации. В науке утверждалось мнение, что Древнерусское государство пережило три этапа – зарождения (вторая половина IX – конец X вв.), расцвета (конец Х – первая половина XI вв.) и упадка (вторая половина XI – конец XII вв.).

Киевское государство было создано Олегом (882 – 913 гг.) воеводой Рюрика, захватившего власть в Киеве и подчинившего ему значительную часть восточнославянских земель. Правления его преемников – Игоря (913 – 945), Ольги (945–959), Святослава (959–972) – характеризовались конфликтами между группировками господствующего слоя, сменой векторов политического курса. В основе не ослабевавших конфликтов лежало разделение знати на язычников (искавших в ходе борьбы поддержку на севере страны) и христиан (составлявших большинство южной, киевской знати).

Князю Владимиру (980–1015) удалось преодолеть вражду между языческими кланами и той части знати, которая ориентировалась на сближение Руси с европейскими христианскими монархиями. Решающим шагом в сплочении державы стало принятие христианства. В этом вероучении идея централизации, монотеизма является главенствующей. Православное христианство вводилось не для утверждения новых, «исторически прогрессивных институтов», а для сохранения старых родоплеменных порядков, консервации отношений, которые сложились в IX-X вв. в процессе завоевания киевскими правителями восточнославянских племен.

Введение христианства на Руси отнюдь не являлось безболезненным и мирным. На юге оно распространялось сравнительно спокойно, потому что принятие православной веры явилось результатом инициативы и сознательного решения полянской общины. В другие русские земли христианство приходило уже из Киева, поэтому на окраинах Руси воспринималось не столько как новая вера, а как инструмент давления и подчинения киевской знати. Последней приходилось насаждать христианство огнем и мечом, что вызывало у местного населения отчаянное сопротивление. Так было, например, в Новгороде, где христианская община с храмом существовала еще до крещения киевлян. И никакого неприятия у ильменских словен она не вызывала. Но как только в конце X в. та же самая религия стала насаждаться из Киева, церковь была сожжена, община разгромлена. Вплоть до второй половины XI в. православные храмы в Новгороде строили мало и неохотно. Лишь после 1136 г., когда город стал независимым от своего южного соседа, начинается интенсивное храмовое строительство.

В то же время нельзя и преуменьшать значения введения христианства, уже тогда влиявшего на русскую культуру, во многом предопределившего весь дальнейший исторический путь нашей страны.

Сосредоточение власти в руках киевского князя, подчинение ему удельных земель, принятие первого свода законов «Русская правда», упорядочение церковной организации – таковы важнейшие черты государственной жизни Руси при Ярославе Мудром (1019–1054). В это время Древнерусское государство достигло уровня поистине европейской державы, с политикой которой считались Германская империя, Византия, Швеция, Франция и другие государства. Рост международного авторитета Руси подтверждали династические браки киевского княжеского дома.

Сохранение и углубление различия входивших в Древнерусское государство земель во многом питали их стремление к обособлению от центра, развитию процессов политической дестабилизации. Объективный ход истории не могли остановить ни компромиссы между князьями (Любечский съезд 1097г. закрепил правовой принцип первородства при наследовании земли и власти), ни военные союзы удельных княжеств, направленные на предотвращение агрессий со стороны воинственных соседей с юга. Прочного единства Древней Руси никогда не было. Процессы децентрализации и междоусобицы сотрясали Киевское государство на протяжении X–XII вв. и окончательно развалили его как политическое целое.

5. Киевская Русь и Европа: два вектора развития. В то время как Русь распадалась, в Западной Европе зарождалась система договорно-правовых взаимных обязательств внутри феодальной иерархии между сюзеренами и вассалами. Подобных отношений древний Киев не знал.

Государство, расширяющее и укрепляющее себя только силой и взиманием дани с населения, не может подчинить эту силу праву. Оно не в состоянии даже сконцентрировать саму силу в одном центре, а при многочисленности таких центров невозможно правовое упорядочивание не только военной, но и мирной хозяйственной деятельности.

Киевские правители не смогли постигнуть понятия общего интереса, базовой ценности, с которого начинается государство. Общий интерес всегда возвышается над интересами частными и групповыми, над интересами локальных общностей и входящих в них отдельных частей. Он заключается в обеспечении безопасности, защите от внешних угроз и внутреннем порядке. О деятельности первых Рюриковичей летописные источники не фиксируют ничего, что свидетельствовало бы об осознании князьями общего интереса, о наличии у них установки на государственное упорядочивание жизненного уклада подвластных племен. Порядок они понимали исключительно как насильственное усмирение захваченных территорий и готовность проживавших на них людей к регулярной выплате дани.

В таких условиях в Древней Руси не мог сложиться институт частной земельной собственности в том виде, в каком он формировался в феодальной Европе. Князья были владельцами своих территорий не как земельные собственники – феодалы, а как представители политически господствовавшего княжеского рода. Их экономическая власть была производной от политической. Они могли раздавать земли дружинникам-боярам в обмен на службу, но такая практика, в отличие от европейской, исключала какие-либо фиксированные взаимные обязательства между князьями и боярами. К тому же сама боярская служба никакими договоренностями, обязательными для исполнения, регламентирована не была.

Формирование договорно-правовых отношений в Западной Европе X – XII вв. создало предпосылки для возникновения независимогосуда. В Киевской Руси они не возникли и возникнуть не могли. Конечно, киевские князья создавали письменные своды законов («Русская правда» Ярослава Мудрого – самый известный среди них, но отнюдь не единственный), вершили по ним суд. Но эти законы регулировали лишь типовые ситуативные отношения между людьми (по поводу наследства, долговых обязательств, краж, нанесения телесных повреждений, убийств). Ничего похожего на взаимные обязательства между европейс