Теперь он уже спрашивал себя, правильно ли он поступил, отослав меня. Думал, не обидел ли он меня, высказав так мало доверия.

— Нет, — прошептал я набегу. — Это было тем, что нужно. Возможно, если бы я остался, то с легкостью предал бы твое доверие.

— Мне так жаль, что тебе приходится страдать, Эдвард. Но ты должен сделать все возможное, чтобы оставить дочь Свона в живых. Даже если для этого тебе снова придется уехать от нас.

— Знаю, я знаю.

— Зачем ты вернулся? Я чувствую себя счастливее, когда ты рядом, но если это настолько сложно…

— Мне не нравиться чувствовать себя трусом, — признал я.

Мы замедлились, теперь мы бежали трусцой сквозь темноту.

— Это лучше, чем подвергать ее опасности. Она уедет через год или два.

— Ты прав, я знаю это, — но его слова, напротив, только усилили мое желание остаться. Эта девушка уедет через пару лет…

Карлайл перестал бежать, я остановился с ним, он повернулся, чтобы оценить мое выражение лица.

— Ты не собираешься убегать, не так ли?

Я кивнул.

— Это гордость, Эдвард? Это не то, чего стоит стыдиться…

— Нет, это не гордость держит меня здесь. Не в этот раз.

— Некуда идти?

Я издал смешок.

— Нет, это бы меня не остановило, если бы я смог заставить себя уйти.

— Мы уйдем с тобой, если это то, что тебе необходимо. Тебе надо просто попросить. Мы переедем без всяких претензий, по крайней мере, от большинства из нас. Они не станут сердиться на тебя.

Я поднял бровь.

Он посмеялся.

— Ну, возможно Розали будет, но она обязана тебе. Как бы то ни было, будет лучше для нас уехать сейчас, пока не было причинено вреда, чем уехать тогда, когда ее жизнь уже оборвется, — к концу предложения из его тона исчез весь юмор.

Я вздрогнул от его слов.

— Да, — согласился я. Мой голос звучал хрипло.

— Но ты не уезжаешь?

Я вздрогнул.

— Так надо.

— Что держит тебя здесь, Эдвард? Я не могу понять.

— Я не знаю, смогу ли объяснить, — даже себе, но это не имеет значения.

Он долго всматривался в мое лицо.

— Нет, я все-таки не могу понять. Но я сохраню все в тайне, если ты хочешь.

— Спасибо. Это великодушно с твоей стороны, особенно если учесть, что я не позволяю никому иметь от меня секретов, — с одним исключением, но я пытался сделать все возможное, чтобы лишить ее этого, пытался же?

— У каждого из нас есть свои причуды, — засмеялся он снова. — Не так ли?

Он только что почуял запах маленького стада оленей. Было сложно вложить больше энтузиазма в это, чем уже было вложено, потому что даже при более благоприятных обстоятельствах запах был не из приятных. В ту же секунду воспоминание о крови девушки всплыло у меня в памяти, запах скрутил мой желудок.

Я вздохнул.

— Поохотимся, — согласился я, хотя знал, что кровь, которая в скором времени наполнит моё горло мало чем поможет.

Мы оба пригнулись, и я позволил этому непривлекательному запаху тихо вести нас вперед.

Когда мы вернулись домой, заметно похолодало. Недавно растаявший снег замерз снова, и это было похоже на тоненький слой стекла, покрывший всю поверхность земли. Каждая сосновая иголочка, каждый лист папоротника, каждый стебелек травы, все было покрыто льдом.

Когда Карлайл ушел, чтобы переодеться к его ранней смене в госпитале, я остался у реки, ожидая рассвет. Я чувствовал, что почти распухаю от количества выпитой крови, но я знал, что почти абсолютное отсутствие жажды не будет значить ничего, когда я снова окажусь рядом с девушкой.

Холодный и неподвижный, как камень, я сидел, смотря на то, как темная вода бежит рядом с ледяным берегом, я смотрел сквозь нее.

Карлайл был прав. Мне необходимо уехать из Форкса. Они смогут распространить какую-нибудь историю, чтобы объяснить мое отсутствие. Перешел учиться в школу в Европе. Уехал в гости к дальним родственникам. Сбежал из дома. Не важно, какая будет история. Никто не будет особо интересоваться этим.

Всего через год или два девушка исчезнет. Она продолжит свою жизнь, у нее будет жизнь, которую можно будет продолжать. Она пойдет в какой-нибудь колледж, повзрослеет, начнет свою карьеру, возможно даже выйдет замуж. Я мог представить это, я мог увидеть девушку, одетую во все белое, меряющую шагами комнату под руку с отцом.

Было странно, но то, что я представил, причиняло мне боль. Я не мог понять от чего. Может, я ревновал, потому что у нее было будущее, которого у меня никогда не будет? Это не имело значения. Все люди, окружавшие меня, имели те же возможности в жизни, саму жизнь, и я очень редко завидовал им.

Я должен оставить ее, для ее будущего. Прекратить рисковать ее жизнью. Это было бы правильным решением. Карлайл всегда делал правильные решения. Я должен послушать его сейчас.

Солнце показалось из-за облаков, и слабый свет замерцал на стекле, сковавшем землю.

Еще один день, решил я. Я увижу ее еще раз. Я смогу выдержать это. Возможно, мне стоит упомянуть о возможном отъезде, чтобы сделать историю более правдоподобной.

Это будет сложно. Я уже мог чувствовать как я не хочу это делать, и это нежелание рождало в моей голове причины для того чтобы остаться — отложить отъезд ещё на два, три, четыре дня… Но я поступлю правильно. Я знал, что могу доверять советам Карлайла. И я знал, что я был слишком противоречив, чтобы принять это решение в одиночку.

Слишком противоречивый. Как много нежелания уехать исходит от моего одержимого любопытства, а сколько из неудовлетворенного аппетита?

Я зашел в дом, чтобы переодеться к школе.

Элис ждала меня, сидя на верхней ступеньке третьего этажа.

— Ты снова уезжаешь, — обвинила она меня.

Я вздохнул и кивнул.

— Я не вижу, куда ты отправишься на этот раз.

— Я просто сам все еще не знаю, куда отправлюсь, — прошептал я.

— Я хочу, чтобы ты остался.

Я покачал головой.

— Может быть, Джас и я пойдем с тобой?

— Теперь они ещё больше будут нуждаться в тебе, если меня не будет чтобы предупреждать об опасности. И подумай об Эсме. Ты заберешь у нее половину семьи за один миг?

— Ты огорчишь ее.

— Я знаю, именно поэтому тебе и надо остаться.

— Это будет уже не так, как если бы ты был рядом, и ты знаешь это.

— Да, но я должен поступить правильно.

— Есть много верных путей, и много ошибочных, не так ли?

На мгновенье она отвлеклась на одно из ее странных видений, я смотрел вместе с ней, как неотчетливые видения менялись и возвращались. Я видел себя вперемешку с о странными тенями, которые я не мог распознать — они были туманными и неясными. И тут моя кожа неожиданно засияла на ярком свету маленького луга. Я знал это место. Посредине вместе со мной сидела фигура, но она вновь была неразборчивой, недостаточно понятной, чтобы узнать, кто это. Картинки задрожали и исчезли, и куча всевозможных вариантов снова связали будущее.

— Мне не много удалось понять из этого, — сказал я ей, когда картинка померкла.

— Я тоже. Твое будущее изменяется так часто, что я не могу придерживаться чего-то определенного. Но, хотя, я думаю, что…

Она остановилась и воспроизвела в памяти громадную коллекцию других видений обо мне. Все они были такими же, неясными и смутными.

— Хотя я думаю, что что-то изменяется, — сказала она громко. — Твоя жизнь сейчас находится на перекрестке.

Я Мрачно засмеялся.

— Ты понимаешь, что звучишь сейчас как цыганка-мошейница на карнавале, да?

Она показала мне свой маленький язык.

— Но сегодня все будет в порядке? Правда? — спросил я, и мой голос внезапно стал встревоженным.

— Я не вижу, чтобы ты убил кого-нибудь сегодня, — уверила она меня.

— Спасибо, Элис.

— Иди, оденься. Я ничего никому не скажу, я позволю тебе самому все рассказать остальным, когда ты будешь готов.

Она встала и стрелой помчалась вниз по лестнице, ее плечи слегка ссутулились.

— Я буду скучать по тебе. Честно.

Да, я тоже буду очень по ней скучать.

По дороги в школу было очень тихо. Джаспер видел, что Элис чем-то огорчена, но он знал, что если бы она хотела поговорить об этом, то давно уже бы все ему рассказала. Эмметт с Розали были поглощены друг другом — это был один из тех моментов, когда они смотрели друг на друга с восхищением. Было довольно-таки отвратительно смотреть на них со стороны. Мы все были в курсе того, как отчаянно они любили друг друга. Или может, мне было так плохо оттого, что только я был один. Иногда бывает очень трудно жить под одной крышей с тремя парами идеально подходящих друг другу влюбленных. И это была одна из этих парочек.

Возможно, им всем было бы лучше, если я бы не бродил рядом, как сварливый и грозный старик, каким я и должен быть сейчас.

Конечно, первое, что я сделал, когда мы приехали в школу, было — найти девушку. Просто для того, чтобы снова себя подготовить.

Ну конечно.