Степанова Е. И. Психология взрослых

(Психология взрослых: Экспериментальная акмеология / Е.И.Степанова. СПб., 2000)

<...>

В зрелости, взрослости ведущим видом деятельности явля­ется труд, который оказывает развивающее воздействие на личность в совокупности с такими факторами, как возраст и образование. Следует отметить, однако, что воздействия, ока­зываемые на человека как целостную систему, отличающую­ся разноуровневой, иерархической организацией психических функций, процессов, свойств личности, порождают с его сто­роны определенную систему отношений с окружающим миром. Воздействующие на человека факторы сами подвержены изменениям. Изменяющиеся факторы и возникающая вследствие их влияния система отношений не являются постоянными для разных возрастных периодов жизни человека. Как уже отмечалось, конвергенция разнородных явлений психической сферы в ходе онтогенетического развития человека от рожде­ния до старости протекает с разной интенсивностью и прояв­ляется в возрастных особенностях психофизиологических функ­ций, психических процессов и свойств личности. Плодотвор­ной является идея Б.Г.Ананьева о двухфазности в развитии психофизиологических функций, заключающейся в соотно­шении моментов нарастания их «работоспособности» в ходе созревания и специализации под влиянием условий жизни и деятельности. Суть теории Ананьева в том, что первая фаза развития психофизиологических функций представляет со­бой фронтальный прогресс в развитии функций от рождения до возрастов зрелости (ранней и средней), вторая — специали­зацию тех же функций в зрелости. В процессе развития наблю­дается не только нарастание потенциальных возможностей функций, но и снижение их «работоспособности» или относи­тельная стабилизация. Вместе с тем имеет место сочетание моментов нарастания, снижения, стабилизации, сказывающе­еся в перестройке внутрифункциональных и межфункциональ­ных структур целостной системы интеллекта.

Фронтальный прогресс психофизиологических функций (первая фаза) обнаруживается главным образом в период со­зревания (в детстве, отрочестве, ранней и средней зрелости). Специализация этих функций достигает оптимума в средней зрелости, т.е. в более поздние периоды жизни. Однако специализация разных функций в разных условиях жизни и дея­тельности происходит по-разному — для одних наступает рань­ше, для других позже. Разновременное проявление общих и специальных свойств функций свидетельствует о неравномерности (гетерохронности) развития. Гетерохронность, как об­щая закономерность развития всего живого, распространяется и на психофизиологическую сферу человека. Временная последовательность в соотношении общих и специальных свойств функций начинается в раннем детстве, с преимущественного развития того или иного вида чувствительности в определенны периоды жизни ребенка. У взрослого человека компенсация резервов развития общих свойств происходит за счет высокогоуровня специализированных свойств функций, который может не совпадать с начавшейся инволюцией общих свойств функций. Известно, что с возрастом изменяется порог чувствительности (зрительной, слуховой, тактильной и др.). Взрослые часто жалуются на ухудшение памяти. Совершенствование профессиональной памяти, которую можно считать функци­ей специализации, может не совпадать с общим ухудшением памяти, в результате чего жизнеспособность мнемической функ­ции в целом сохраняется. То же самое справедливо и для мыс­лительных функций, где специализацией функции является практическое и техническое мышление.

Двухфазность развития психических функций в разные периоды жизни взрослого человека проявляется по-разному. Для ранней зрелости (18-25 лет) свойственно усиленное развитие психических функций, их фронтальный прогресс. В этот воз­растной период больше всего оптимальных точек подъема в уровне развития памяти и мышления. Фронтальный прогресс функций является здесь определяющим, хотя он и протекает в условиях относительной самостоятельности функциониро­вания памяти, мышления и внимания, о чем свидетельствует небольшое число межфункциональных связей, выявленных с помощью корреляционного анализа.

Вторая фаза развития тех же функций, характеризующая­ся их специализацией, начинает активно проявляться преиму­щественно после 26 лет, о чем свидетельствует нарастание внутрифункциональных и межфункциональных связей. Начиная с 30 лет специализация психических функций доминирует, что связано с приобретением жизненного опыта и профессиональ­ного мастерства. Подчеркивая значение первой фазы развития психических функций как подготовительного периода для второй, Б. Г. Ананьев писал: «Эта фаза наступает только на наи­более высоком уровне функциональных достижений в первой фазе и накладывается на нее. Пик функционального развития достигается в более поздние периоды зрелости, причем не ис­ключено, что оптимум специализированных функций может совпадать с начавшейся инволюцией общих свойств этих функ­ции». Уровень достижений развития функций в первой фазе сказывается на второй фазе развития. У людей одного и того же возраста показатели обеих фаз развития психических функций могут не совпадать: например, у тех, кто начинает профессиональную деятельность в юности, следует ожидать боле раннего «наложения» второй фазы развития функции на пер­вую. Средства воздействия на человека в период профессио­нальной подготовки к самостоятельной трудовой деятельнос­ти через специализацию психических функций приводят к ра­циональному сочетанию общих и специальных способностей. Как справедливо заметил В. Д. Шадриков, ссылаясь на наше исследование, взаимосвязь и взаимодействие двух фаз разви­тия функций составляют механизм взаимосвязи общих и спе­циальных способностей».

<...>

Профессиональная деятельность предъявляет к человеку определенные требования, удовлетворение которых — необхо­димое условие эффективности труда. Например, высокая сте­пень развития координации движений, переключение и рас­пределение внимания необходимы для профессии водителя. Профессии типа «человек — техника» предъявляют требова­ния к зрительной, слуховой, вибрационной, мышечно-суставной чувствительности. Человек, овладевающий такого рода профессией, поставлен перед необходимостью развивать у себя соответствующие функции (психические, психомоторные, пси­ховегетативные). Если выполнение трудовых операций требу­ет напряжения физических и интеллектуальных сил, необхо­димы условия для упражняемости психофизиологических и психических функций, способствующих выработке конкрет­ных умений и навыков. Известны факты высоких результатов упражняемости различных видов чувствительности как в экс­периментальных условиях, так и в условиях трудовой деятельности.

<...>

Есть данные, подтверждающие, что возрастная изменчивость видов чувствительности находится в зависимости от профессио­нальной деятельности человека. Как показано в исследований Б.М.Теплова, в процессе специальных педагогических воздействий, направленных на развитие музыкальных способностей, исходит повышение уровня чувствительности к звукоразличению. Деятельность, как трудовая, так и учебная, предъявляет определенные требования к уровню развития чувстви­тельности.

<...>

Интересные данные получены М.Д.Александровой: люди, которые в процессе трудовой деятельности постоянно имеют дело с мелкими деталями, предметами, раньше обнаруживают снижение остроты зрения. Те же, кто работает с удаленными предметами, сохраняют остроту зрения до самой старости.

Приведенные экспериментальные данные показывают, что нельзя рассматривать возрастные изменения в психических функциях без учета условий конкретных видов деятельности. Именно под влиянием этих условий происходит формирование чисто «человеческой чувствительности», о которой К. Маркс писал: «Лишь благодаря предметно развернутому богатству человеческого существа развивается, а частью и впервые порож­дается богатство субъективной человеческой чувствительности: музыкальное ухо, чувствующий красоту формы глаз,— короче гово­ря, такие чувства, которые способны к человеческим наслаждени­ям и которые утверждают себя как человеческие сущностные силы».

<...>

В практической деятельности взрослых большое значение имеет наблюдение, представляющее собой целенаправленное восприятие объектов, с которыми человек имеет дело по роду занятий, — инструментов, приборов, материалов и др. Полно­та наблюдения профессионала зависит от его подготовленно­сти к целенаправленному восприятию этих объектов и, преж­де всего, — от того объема знаний, которым он располагает в данной области восприятия. Планомерное наблюдение с по­становкой конкретных задач наблюдения возможно лишь на основе знаний, прежде всего профессиональных.

Наиболее сложным является наблюдение за человеком, пред­полагающее включение процесса восприятия в сферу общения, где немаловажное значение имеют особенности влияния друг на друга вступающих во взаимоотношения людей. Исследуя проблему восприятия человека человеком, А.А.Бодалев обратил внимание на профессиональные особенности такого восприятия: «Образ восприятия, который один и тот же человек вызывает у людей неодинакового жизненного опыта, принадлежащих к различным общественным классам, различающихся этико-эстетическими требованиями, представляющих различные возрастные группы, пол, профессии, не бывает со­вершенно одинаковым».

На основе систематического наблюдения определенных объектов у человека формируется способность видеть и пони­мать наблюдаемое, что является необходимым условием развития наблюдательности как черты характера. В процессе жизнедеятельности человека складывается система наблюдений в которой организуется процесс чувственного познания окру­жающего мира, взаимосвязь восприятия и мотивационной сфе­ры. Отмечая это, Б.Г.Ананьев пишет: «С возрастом повыша­ется точность диагностических оценок в работе опытного вра­ча, педагога, руководителя трудовых коллективов, диспетчера и т. д. и глубина зрительных суждений, несмотря на постоян­ное ослабление зрительных функций. Благодаря операцион­ным механизмам восприятия в структуре наблюдения возни­кает сила, противодействующая старению перцептивных спо­собностей».

С возрастом человек больше общается с другими людьми, приобретает профессиональный опыт, что сказывается на вос­приятии как объектов деятельности, так и людей, с которыми он вступает в общение.

В процессе трудовой деятельности человеку приходится решать профессиональные задачи, оперировать наглядными образами технических объектов, представлениями на основе чертежей, схем, сетевых графиков. Поэтому психические функ­ции и процессы находятся в состоянии повышенной активно­сти. Так, в условиях технической деятельности, требующей решения задач технического типа, развивается техническое мышление (Т.В.Кудрявцев, И.С.Якиманская, Р.А.Понома­рева и др.). Умение оперировать пространственными образа­ми технических объектов и развитие технического воображения основываются на подвижности «сплава» образных, поня­тийных и действенных компонентов мышления. Указанные авторы выделяют в качестве показателя развития технического мышления конструирование пространственного образа на основе графического изображения; а в качестве специфических кририев, по которым можно определить степень развития технического мышления, — точность, легкость и скорость со­здания образа.

Оперирование пространственными образами, гибкость в установлении связей между образными, понятийными и действенными компонентами мышления связаны не только с ви­дом профессиональной деятельности, но и с уровнем образо­вания субъекта деятельности. В одних и тех же условиях про­фессиональной деятельности лица, имеющие разный уровень образования (среднее, высшее), будут решать задачи с разной степенью успешности, что подтверждается и нашим исследо­ванием, в котором на группах испытуемых технического и не­технического видов деятельности проверялась роль образных компонентов в техническом мышлении.

В исследовании использовалась методика, представляю­щая собой задание матричного типа. От испытуемого требова­лось создать образ на основе чертежа, выполненного в ортого­нальной проекции. Опознавательные признаки создаваемого образа были даны в виде четырех изображений фигур, среди которых находилась та, которую он должен определить по чер­тежу, соотнеся размеры, форму чертежа с фигурой. В экспери­менте участвовали 350 человек. Полученные в двух группах Данные сопоставлялись. В первую группу вошли лица, дея­тельность которых связана с техническим конструированием, с чтением чертежей (187 чел.), во вторую — люди, не связан­ные с техническим видом деятельности (163 чел.).

Результаты анализа данных показали, что испытуемые пер­вой группы успешнее справились с заданием: показатель выпол­нения в этой группе составил m1 = 8,4, тогда как во второй — m2 = 7,0 (различие статистически значимо на уровне 0,1%). Ис­пытуемые первой группы выполнили задание быстрее: их вре­менной показатель t1 = 46,7 с, тогда как во второй группе t2 = 58,2 с (различие статистически значимо на уровне 1%).

Во второй группе (нетехнической) по результатам выпол­зня задания выделились две подгруппы, одну из которых составили лица с высшим образованием, а другую — со средним. Испытуемые подгруппы с высшим образованием справились заданием успешнее, их результаты были выше, чем во второй подгруппе. Поэтому средний показатель успешности всей группы в целом был обеспечен за счет испытуемых с высшим образованием.

Таким образом, оказалось, что профессиональная деятельность влияет на психические процессы в совокупности с пока­зателем уровни образования. Гибкость и подвижность в соот­ношении образных, понятийных и действенных компонентов свойственные человеку с техническим мышлением, присут­ствуют и у людей с высшим образованием нетехнического про­филя деятельности. Можно предположить, что именно такой механизм мышления лежит в основе высокого уровня интел­лектуального развития человека. Это подтверждают сопостав­ления экспериментальных данных, изложенные ниже.

Поскольку все участники эксперимента прошли испытание на определение уровня вербального и невербального интел­лекта с помощью набора Д. Векслера, то мы имели возмож­ность сопоставить те и другие данные. В первой группе (техни­ческой) показатели интеллекта оказались выше, чем во второй группе (нетехнической). В первой группе вербальный интеллект составил т_в= 121,0, невербальный — т_н/в = 106,5. Во второй группе вербальный интеллект составил т_в = 111,7, невербаль­ный — т_н/в = 102,3. Величины различия значимы. В подгруппе лиц с высшим образованием второй группы показатели вер­бального и невербального интеллекта оказались выше, чем в подгруппе, в которую вошли лица со средним образованием. Эти данные подтверждают ранее сделанный вывод о совокуп­ном влиянии факторов труда и образования на психическое развитие человека.

Однако уровень развития интеллекта зависит не только от уровня образования и вида труда, но и от того, насколько труд является творческим. Сопоставляя по уровню интеллекта группы лиц в возрасте 25-35 лет, занятых техническим видом труда, но имеющих разный уровень технического образования (среднее и высшее), Л.Н.Борисова обнаружила зависимость интеллекта от характера трудовой деятельности, от того, насколько труд этих лиц является творческим, требующим умственного напряжения.

 

 

Фролькис В. В. Старение

 

(Старение и увеличение продолжительности жизни / В.В.Фролькис. Л., 1988)

 

Все возрастные сдвиги показателей обмена и функции отно­сятся к одному из трех типов изменений: 1) прогрессивно сни­жающихся с возрастом; 2) существенно не изменяющихся к старости; 3) прогрессивно возрастающих (рис. 7.2). Есть еще параметры, претерпевающие фазные изменения.

 

К первому типу следует отнести сократительную способ­ность сердца, функцию пищеварительных желез, гормонообразование в щитовидной, половых и некоторых других железах внутренней секреции, работоспособность многих нервных цен­тров, остроту зрения и слуха, падение активности ферментов.

Ко второму типу — уровень сахара крови, показатели кис­лотно-щелочного равновесия, мембранный потенциал клеток, работоспособность отдельных скелетных мышц, активность некоторых ферментов, морфологический состав крови (коли­чество эритроцитов, лейкоцитов, тромбоцитов) и др.

К третьему типу — синтез некоторых гормонов в гипофизе, чувствительность многих клеток и тканей к гуморальным, химическим факторам, активность ряда ферментов, содержание в клетке определенных ионов, содержание в крови таких ве­ществ, как холестерин, лецитин и др. Все это, конечно, не ис­черпывает особенностей типов изменения отдельных призна­ков при старении, возможны и волнообразные изменения.

Для развития старения характерны гетерохронность, гетеротопность, гетерокинетичность, гетерокатефтенность. Гетерохронность (от греч. «гетеро» — различный, «хронос» — время) — различие во времени наступления старения отдельных тканей, органов, систем. Примеры: атрофия вилочковой железы у чело­века начинается в возрасте 13-15 лет, половых желез — в кли­мактерическом периоде (48-52 лет у женщин), а некоторые функции гипофиза сохраняются на высоком уровне до глубо­кой старости.

Гетеротопность (от греч. «топос» — место) — неодинаковая выраженность процесса старения в различных органах и струк­турах одного и того же органа. Например, старение пучковой зоны коры надпочечника (вырабатывает гормоны — глюкокортикоиды, регулирующие углеводный обмен, превращение бел­ков и углеводов) выражено меньше, чем клубочковой зоны (образует минералокортикоиды, регулирующие обмен неорга­нических ионов) и сетчатой зоны (образует гормоны, по свое­му составу и действию близкие к половым). В центральной нерв­ной системе неодинаково выражены возрастные изменения в разных структурах и даже в пределах одной и той же структу­ры. Так, нейроны в одних извилинах коры головного мозга изменяются более существенно, чем в других.

Гетерокинетичность (от греч. «кинезис» — скорость) — раз­витие возрастных изменений с различной скоростью. В одних тканях они возникают рано, медленно и относительно плавно прогрессируют; в других развиваются позже, но стремительно. Примеры: в костно-суставной системе отдельные признаки старения улавливаются довольно рано. Медленно прогресси­руя, они в конце концов приводят к деструкции кости, к так на­зываемому остеопорозу. Сдвиги в ряде структур центральной нервной системы длительно не улавливаются в ходе возраст­ной эволюции. Однако, возникнув, они могут быстро сказы­ваться на состоянии самых различных систем организма.

Гетерокатефтенность- (от греч. «катефтенси» — направле­ние) — разнонаправленность возрастных изменений, связан­ная, например, с подавлением одних и активизацией других жизненных процессов в стареющем организме.

Следует обратить внимание на то, что скорость развития большинства возрастных изменений значительна не в старо­сти, а в более ранние возрастные периоды. Мы стремительно стареем уже тогда, когда считаем себя молодыми. Так, важные стороны обмена и функции в возрасте 45-55 лет изменяются особенно существенно. Именно в этом возрасте у многих лю­дей наступают серьезные изменения в деятельности сердечно­сосудистой системы, желудочно-кишечного тракта, эндокрин­ной системы и т.д. Это создает предпосылки для развития гру­бой патологии. Чем раньше будет применяться весь комплекс активных влияний на стареющий организм, тем больше шан­сов на успех.

А. Моруа писал, что с возрастом в человеке все меньше ви­дится дарованная ему природой красота и все яснее становит­ся приобретенная, порожденная духовностью. Поэтому во вто­рой половине жизни мы уже сами отвечаем за свое лицо. Чем старше человек, тем ощутимее влияние прожитого, тем отчет­ливее воздействие всего образа жизни.

Индивидуальные особенности старения человека обуслов­ливают возможность различных вариантов проявления старе­ния, разнообразных синдромов старения. Клинико-физиологическое изучение стареющих людей убеждает, что у одних из них наиболее рано и четко выражены сдвиги со стороны сердеч­но-сосудистой, у других — нервной или других систем. Следует различать несколько синдромов старости: гемодинамический, нейрогенный, респираторный и др. Каждый человек имеет свой «почерк старения», определяющий темп развития старения и некоторые особенности его течения.

Существуют определенные популяционные различия в воз­растных нормативах обмена и функции у людей. Экологичес­кая среда, образ жизни накладывают свой отпечаток на харак­тер и темп старения человека. Вот почему нет единых норм для всех людей данной возрастной группы. Например, отмечены различия в возрастных изменениях артериального давления в разных странах, территориях одной и той же страны. Так, в СССР наиболее низкий уровень максимального артериального давле­ния у мужчин и женщин старших возрастных групп — в Абхазии, затем — на Украине и в Молдавии, более высокий — у жителей Белоруссии и Литвы. У пожилых людей Армении и Киргизии артериальное давление ниже, чем у москвичей и ленинград­цев. Уровень холестерина в крови у японцев во всех возрастах независимо от пола ниже, чем у европейцев и американцев. Вместе с тем артериальное давление у японцев с возрастом повышается более резко. Все это свидетельствует о том, что возрастные нормы должны сопоставляться с особенностями темпа старения каждой данной популяции. Очевидно, есть и биологически предопределенные, популяционные отличия в продолжительности жизни.

Еще классики отечественной геронтологии И.И. Мечни­ков, А.А.Богомолец, А.В. Нагорный указывали на возмож­ность развития естественного и преждевременного старения. При этом под преждевременным понималось раннее по срав­нению с людьми данной популяции развитие признаков ста­рения. Споры, возникшие вокруг этих представлений, связа­ны со сложностью разграничения причин ранних возрастных изменений, в определении их связи с собственно старением или болезнями.

Спорят не только о содержании, но даже и о необходимости выделения понятия о преждевременном старении. И. В. Давы­довский, например, считал, что старость всегда своевременна и говорить о преждевременном старении нет особого смысла. Правильней, по его мнению, различать раннюю и позднюю ста­рость. Это разграничение не изменяет представления о преждевременном старении. Ведь если старость ранняя, то она насту­пила раньше какого-то времени ее возникновения, т. е. она преждевременна. Важно решение принципиального вопроса: могут ли условия среды, перенесенные заболевания и другие факторы влиять на старение организма, на разные звенья воз­растной его эволюции? Да, могут. Могут ускорить, изменить, извратить его течение, и это приведет к иной «развертке», к иному темпу развития процесса — возникновению преждевре­менного старения. Отказ от понятия о преждевременном старе­нии основывается на представлении о генетической запрограммированности старения. Вместе с тем старение определяется надежностью конструкций организма и степенью действия повреждающих факторов внешней и внутренней среды. Имен­но подобный подход и подразумевает развитие преждевремен­ного старения.

Отказ от представления о преждевременном старении озна­чает признание полной автономности, независимости процессов старения от всех событий, развивающихся в организме, при­знание существования в клетке какого-то механизма, не свя­занного с ее обменом и функцией, определяющего старение. Подобные утверждения не соответствуют современным пред­ставлениям о сущности старения. Практически важно на осно­вании изучения биологического возраста выделять синдром преждевременного старения. Определение его позволяет не только строить индивидуальные прогнозы, но и своевремен­но применять комплекс профилактических мероприятий.

Благодаря индивидуальным различиям возрастная дина­мика (гомеорезис) может у отдельных людей приобретать раз­личный характер. В соответствии с этим относительно услов­но можно выделить, во-первых, ускоренное, преждевременное, акцелерированное старение; во-вторых, замедленное, ретардированное старение. Они отличаются от темпа старения, свойственного всей популяции. Крайнее выражение ускоренного старения — так называемая прогерия, при которой развитие проявлений старения встречается даже у детей. Замедленное, ретардированное старение свойственно, очевидно, долгожите­лям. В синдром ускоренного, преждевременного старения вхо­дят многие признаки — снижение умственной и физической работоспособности, легкая утомляемость, раннее ухудшение памяти, ослабление эмоций, репродуктивной способности, сни­жение приспособительных возможностей сердечно-сосудис­той и других физиологических систем организма, раннее воз­никновение возрастных предпосылок для развития болезней возрастной патологии в более ранние годы. Эти люди — «по­ставщики» атеросклероза и ишемической болезни сердца и мозга, артериальной гипертонии, диабета и др. Эти заболева­ния сами по себе ускоряют старение, ограничивают возможно­сти развития витаукта, создавая порочный круг. Ускоренное, преждевременное старение способствует раннему развитию возрастной патологии, и возникшие болезни ускоряют темп старения человека. Очень важно, что преждевременное старе­ние начинает бурно развиваться у людей в возрасте 45-55 лет, сказываясь на их трудоспособности. Профилактика в широком смысле слова должна строиться на определении биологическо­го возраста, знании развития преждевременного, ускоренного старения. Разработка средств предупреждения преждевремен­ного старения может улучшить «качество» и увеличить «коли­чество» жизни миллионов людей.

Витаукт

<…>

Геронтологи совершенно обоснованно ищут механизмы, огра­ничивающие продолжительность жизни, увеличивающие ве­роятность смерти. Оправдан и иной подход ко всем этим со­бытиям: каковы механизмы, определяющие длительный (в те­чение десятков лет), высокий уровень жизнедеятельности орга­низма?

Одно из отличий живого — совершенствование механизмов саморегуляции. Только благодаря этой системе передачи ин­формации и стало возможным сохранение, поддержание жиз­ни. Саморегуляция стала тем фундаментальным механизмом, который определил связь между старением и витауктом, опре­делил и возникновение самого процесса витаукта. Его первые проявления возникли с появлением простейших систем, в ко­торых продукты распада веществ стимулировали процессы их синтеза.

В ходе эволюции сформировались приспособительные, адап­тационные возможности организма. Увеличение продолжи­тельности индивидуальной жизни не является внутренним механизмом, «целью» эволюции. Щука, бабочка, мышь и чело­век, имеющие различную продолжительность жизни, каждый по-своему приспособлен к своей среде, и никто из них не мог бы существовать в иной. Более того, устойчивость этих орга­низмов во взрослом возрасте тоже не коррелирует с их продол­жительностью жизни. Оказалось, к примеру, что дозы хими­ческих веществ, вызывающих отравление и гибель различных животных, не коррелируют с их продолжительностью жизни. Все это подводит нас к важному выводу — витаукт определяет не выраженность адаптации, а способность организма дли­тельно поддерживать адаптацию. Чем дольше организм спосо­бен сохранять высокий уровень приспособления, тем дольше он будет жить.

Существует ряд механизмов, направленных на сохранение жизнеспособности: восстановление; компенсация, когда клет­ки, органы и системы, не пострадавшие от действия повреж­дающих факторов, берут на себя функцию поврежденных; ре­парация, когда происходит «ремонт» отдельных клеточных структур, и др. Все они — частные механизмы процесса вита­укта, который и определяет надежность и длительность их функционирования. До тех пор пока поддерживается высокий уровень процесса витаукта, живая система сохраняет свои адап­тационные возможности. Однако когда старение начинает пре­обладать над процессами витаукта, когда нарушаются меха­низмы витаукта, бурно прогрессирует возрастная деградация организма. Мы выделяем два типа проявлений витаукта — ге-нотипический и фенотипический. Генотипические проявле­ния витаукта генетически запрограммированы, их реализация зависит от передачи наследственной информации.

<…>

Чрезвычайно широко распространены фенотипические ме­ханизмы витаукта, т. е. те, которые мобилизуются в ходе жиз­недеятельности. Они были показаны в нашем коллективе на разных уровнях — молекулярном, клеточном, тканевом и др. Основной принцип их мобилизации следующий. В процессе старения начинает страдать какое-то звено в деятельности орга­низма. Благодаря механизмам саморегуляции по обратным связям идет информация с объекта регуляции к центру регу­ляции, и это включает противодействующие механизмы. На­пример, в результате молекулярных изменений нарушаются некоторые механизмы генерации энергии в клетке. Из специ­ального клеточного органоида, где протекают эти процессы, — митохондрии, идет сигнал в цитоплазму, и здесь активируют­ся резервные пути образования энергии. Количество митохонд­рий в клетке с возрастом падает, однако нередко растет актив­ность каждой из них, они увеличиваются в размере.

<…>

Итак, продолжительность жизни определяется единством и противоположностью двух процессов — старения и витаукта. Геронтология будущего будет все больше внимания уде­лять изучению механизмов витаукта.

ПРИЛОЖЕНИЯ