Государственный строй и политическое развитие

В начале XX в. Россия была одной из немногих оставшихся в Европе абсолютных монархий. Последний русский император Николай II (1894 – 1917 гг.) уже в одном из первых своих выступлений заявил, что будет «охранять начало самодержавия твердо и неуклонно», а предложения об участии представителей общественности в делах управления назвал «бессмысленными мечтаниями». Император сосредотачивал в своих руках всю полноту верховной законодательной, исполнительной и судебной власти и руководство вооруженными силами.

Неограниченный характер его воли оговаривался в статье свода Основных Государственных законов Российской империи. В 1897 г. в России была проведена Первая всероссийская перепись населения. В ней участвовал и Николай II. В графе «Род занятий» он написал: «Хозяин земли русской».

Верховным совещательным органом при царе являлся, возникший еще в начале XIX в., Государственный совет. Все его члены назначались императором из высших чиновников. В компетенцию Совета входили: вопросы законодательства, высшие административные проблемы, финансовые меры и судебные дела.

Число членов Государственного совета не было постоянным. Если в год учреждения (1810 г.) их было назначено 86, то в 1890 г. – 60, а в начале XX в. – более 100. В отсутствии императора общие заседания Совета возглавлял Председатель, назначенный царем. Работа этого органа велась как на общих заседаниях, куда приглашались министры, так и в особых подразделениях – департаментах: законов, гражданских и духовных дел, военных дел, государственной экономии. При Государственном совете состояла Государственная канцелярия во главе с государственным секретарем, которая и распределяла дела по департаментам. Наиболее мелкие дела департаменты решали самостоятельно, остальные – передавали на общее заседание или сразу императору. Все решения Государственного совета утверждал (или не утверждал) государь.

Император осуществлял исполнительную власть через Комитет министров. Министры не составляли правительства, а назначались царем персонально. Ответственны они были только перед ним. В Комитет входили 22–23 человека: председатели департаментов Государственного совета, министры, главноуправляющие отдельными частями на правах министров, государственный секретарь и «посторонние члены». В ведении Комитета министров находились разнообразные текущие дела государства. Права инициативы этот орган не имел, а решения в нем принимались «высочайшим утверждением».

Министерства как главные ведомственные органы были учреждены в России еще в начале XIX в. В начале XX в. министерств и приравненных к ним органов было 14. Делились они на департаменты, главные управления, отделы, которые подготавливали дела на доклад министру. Ключевым среди этих учреждений являлось Министерство внутренних дел. В его ведении находились все административно-полицейские учреждения страны. Министр внутренних дел был наделен полномочиями учреждать гласный полицейский надзор, предписывать административную ссылку, разрешать и запрещать выпуск периодических изданий, контролировать деятельность местного управления.

Важную роль в государственной системе занимало также Министерство финансов. Оно ведало источниками государственных доходов и распределением средств между ведомствами, а до 1905 г. – управляло всей внутренней и внешней торговлей и большей частью промышленного производства.

К центральным ведомствам относился также Священный Синод, через который император управлял делами православной церкви. Волю самодержца в этом органе осуществлял специально назначенный чиновник – обер-прокурор Синода. До октября 1905 г. эту должность занимал известный реакционер и консерватор К.П. Победоносцев, пользовавшийся значительным влиянием на Николая II.

Высшим государственным учреждением был и Сенат, который также делился на департаменты. К основным функциям Сената можно отнести: публикацию законов, решение споров о казенном имуществе, утверждение в должности уездных судей, удостоверение принадлежности к сословиям, рассмотрение дел по земельному устройству крестьян, надзор за законностью управления, принятие кассационных жалоб.

Местное управление осуществляли губернаторы и генерал-губернаторы, являвшиеся представителями и наместниками императора. Как было указано выше, их деятельностью руководило Министерство внутренних дел.

Проблема реформирования политического строя остро стояла в России начала XX в. Многие передовые деятели не принимали принцип неограниченной самодержавной власти. Однако в Российской империи не существовало законов, предоставлявших населению политические права и свободы, а следовательно, не могло существовать легальных оппозиционных партий и политической борьбы. Не приходилось ждать и добровольных реформ «сверху». Николай II, как и его отец, был уверен в том, что «самодержавие создало историческую индивидуальность России, рухнет самодержавие, … тогда с ним рухнет и Россия».

 

Социальная структура

Официальным делением населения Российской империи в начале XX в. было не классовое (имущественное), а сословное (по правам и обязанностям). Перепись 1897 г. дает четкую картину распределения всех жителей страны (125 млн.) человек по сословиям: дворяне (потомственные и личные), чиновники не из дворян – 1,5%; духовенство христианских вероисповеданий – 0,5%; почетные граждане (потомственные и личные) – 0,3%; купцы – 0,2%; мещане – 10,6%; крестьяне – 77,1%; войсковые казаки – 2,3%; инородцы (народы Средней Азии, Восточной Сибири, Кавказа и т.д.) – 6,6%; иностранцы – 0,5%; другие – 0,4%.

Однако реальное положение многих людей уже не соответствовало их сословной принадлежности. Внутри многих сословий шло активное имущественное расслоение, более 7% крестьян жили в городах и не были связаны с сельскохозяйственной деятельностью, из крестьян и мещан формировался рабочий класс. Размывание социальных перегородок шло и внутри самих классов – многие люди находились в маргинальном состоянии. В начале XX в., по мнению некоторых исследователей, можно выделить следующие основные группы населения: крестьяне и ремесленники – 66,7%; помещики и буржуазия (включая зажиточных крестьян – кулаков) – 16,3%; рабочий класс – 14,8%; интеллигенция – 2,2%.

 

Экономическое развитие

К началу ХХ в. Российская империя оставалась аграрным государством – более 70% населения составляли крестьяне.

Россия занимала первое место в мире по общему объему аграрного производства. Основным производителем сельскохозяйственной продукции являлось крестьянство, а помещичьи хозяйства давали примерно 12% валового сбора зерна и 22% товарного хлеба.

Ситуацию в деревне осложняли аграрное перенаселение, существование общины и практически полное исчерпание экстенсивного ведения хозяйства, связанное с невозможностью расширить посевные площади в европейской части России.

К началу ХХ в. 4/5 надельной крестьянской земли находилось в общинном пользовании. Община господствовала во всей центральной, северной, восточной и южной России и на Северном Кавказе. И лишь в западных губерниях преобладала крестьянская частная собственность на землю.

Недостатки общины состояли в том, что она тормозила деятельность крепких хозяйств; препятствовала повышению общего благосостояния деревни.

Однако община имела и некоторые преимущества: не давала полностью разориться беднякам, осуществляла фискальные функции.

Бедственное положение большинства крестьян вызывало беспокойство у правительства. Но его волновали лишь два аспекта этой проблемы: невозможность поднять налоги и рост недоимок по уже имевшимся налогам и платежам и бесконечные крестьянские волнения.

Основное требование крестьян – передача им части помещичьей земли – не могло быть исполнено, так как неприкосновенность помещичьего землевладения была краеугольным камнем российской сословной системы и политического строя.

На рубеже XIX – XX вв. российская промышленность переживала бурный подъем. Толчком к росту производства стало возобновление в 1893 г. активного железнодорожного строительства. Расширение сети железных дорог способствовало увеличению производства продукции сопутствующих отраслей – металлургической, лесной, угольной и нефтяной.

В этот период российская промышленность имела самые высокие в мире темпы роста – 8,1 % в год. Важнейшей причиной этого можно назвать то, что Россия была так называемой страной «второго эшелона», то есть использовала в развитии производства накопленный опыт и отработанные технологии старых промышленных стран.

К особенностям индустриального развития России в начале XX в. можно отнести:

1) ведущую роль государства в экономике. Около 30 крупнейших заводов принадлежали различным ведомствам и финансировались государством. Все эти предприятия были исключены из сферы рыночной экономики, из стихии свободной конкуренции. Единственным заказчиком и покупателем продукции казенных заводов было государство, а управлялись они государственными чиновниками. Возникновение таких предприятий было обусловлено не индустриализацией, а традиционными экономическими отношениями, идущими от государственных мануфактур Петра I. Кроме того, государству принадлежало свыше двух третей железнодорожных сетей, огромная площадь земельных и лесных угодий. Государство активно вмешивалось во все сферы хозяйственной деятельности частных предприятий, стимулировало строительство железных дорог, развитие черной металлургии, угольной промышленности. Правительство принудительно регулировало цены, обеспечивая защиту молодой российской промышленности от конкуренции путем установления высоких таможенных пошлин, раздавало частным компаниям и фирмам казенные заказы, представляло им кредиты через Государственный банк;

2) важную роль в российской экономике иностранного капитала. В 1897 г. министр финансов С.Ю. Витте провел денежную реформу, которая ввела золотое обеспечение рубля, то есть сделала его конвертируемым. Русское правительство было заинтересовано в притоке финансов из-за границы, так как крупные частные капиталы в стране практически отсутствовали, а государственные средства тратились на непроизводительные расходы. Упомянутая выше реформа Витте сделала Россию привлекательной для иностранных инвестиций. Помимо того, заграничных промышленников соблазняли доступность сырья и дешевизна рабочей силы. Иностранные инвестиции в российскую экономику составляли около 40% всех капиталовложений. Германские, французские, английские и др. компании вкладывали средства в торговлю, высокотехнологичные отрасли, угольную, химическую, машиностроительную, металлургическую промышленность и получали до 30% прибыли (вместо обычных 4–5%);

3) концентрацию производства. Несмотря на то что по уровню технического развития российская экономика в начале XX в. переживала период индустриализации, по уровню организации производства она достигла империалистической стадии, характеризующейся возникновением монополий. Общеевропейский экономический кризис 1900 – 1903 гг. затронул Россию. Особенно сильно пострадала тяжелая промышленность, значительно сократилось железнодорожное строительство. Закрылось более 100 тыс. предприятий, слабых в финансовом обеспечении или техническом оснащении. Все это вызвало усиление концентрации производства и возникновение монополий. В российской промышленности начала века преобладали картели и синдикаты – низший тип монополий, в котором не происходит полного слияния компаний. Их учредители договаривались об условиях сбыта товаров, количестве производимой продукции, ценах, переделе рынков сбыта и сырья, иногда – о распределении между предприятиями доходов и прибылей. В 1900-е гг. синдикат «Продамет» контролировал более 70% сбыта металлургической промышленности, «Продвагон» и «Продгвоздь» – соответственно 90% и 97%, «нефтяной король» Э. Нобель – всю нефтяную промышленность;

4) многоукладность экономики. Появление фабричного производства, складывание монополий не уничтожили такую характерную сферу российской экономики, как кустарная промышленность – крестьянские промыслы и мелкое ремесло. Именно она в основном обслуживала местный рынок, по-прежнему производила большинство товаров широкого потребления, но иногда приспосабливалась и к фабричным нуждам. В процентном отношении мелкие производители по-прежнему составляли большую часть российского производства.

 

Споры о путях развития России

Вступившего на российский престол в 1894 г. Николая II современники обвиняли в том, что он «человек среднего масштаба», никак не подходящий для управления страной в кризисный момент, каким было начало XX в. в русской истории. Несмотря на то что наследника усиленно готовили к роли императора – он получил прекрасное образование и имел широкий кругозор, Николай тяготился государственной деятельностью и не имел четкой политической концепции, за исключением той, что царь – помазанник Божий, любовь к царю – у народа в крови, Россия и неограниченная монархия неразделимы, а его обязанность – «охранять начала самодержавия твердо и неуклонно». В характере последнего русского императора сочетались набожность и суеверие, слабоволие и упрямство, лицемерие и доброжелательность. Обвиняли Николая II и в том, что он всегда находился под чьим-то влиянием – своей матери, своей жены, К.П. Победоносцева, Г. Распутина и т.д. Люди, лично знавшие государя, говорили, что последнее слово остается за тем советником, который говорил с ним последним. Однако вернее было бы сказать, что последнее слово остается за тем, кто разделяет мнение императора. Николай II не любил проявления самостоятельности и независимости суждений в своем окружении. Часто внимательно и благосклонно выслушав собеседника, царь соглашался, но затем делал все по-другому. Несмотря на неразвитость политических взглядов (а, может быть, и благодаря этому обстоятельству), одно Николай II знал твердо – он получил от предков великую самодержавную монархию, и его задача в неприкосновенности передать ее потомкам.

Значительным влиянием при дворе в начале XX в. пользовались два сановника, высказывавших совершенно противоположные мнения о дальнейшем пути развития России – С.Ю. Витте и В.К. Плеве.

Министр путей сообщения (1892 г.), министр финансов (1892–1903 гг.), председатель Кабинета министров (1903–1905 гг.) и Совета министров (1905–1906 гг.) – С.Ю. Витте (1849–1915 гг.) считал коренные реформы необходимыми. Первоочередными, по его мнению, должны быть экономические преобразования – в области промышленного производства и финансов. Но индустриализация необходима потому, что, с одной стороны, даст средства на решение наболевших социальных проблем, в частности, крестьянского вопроса, а с другой стороны, позволит частично вытеснить с политической сцены дворянство – «дегенератов, которые кроме своих личных интересов ничего не признают» и заменить его крупной буржуазией. Это позволит укрепить правительство и избежать революции, а впоследствии – провести либеральные реформы и прийти к конституционной монархии.

Министр внутренних дел и шеф отдельного корпуса жандармов (1902–1904 гг.) В.К. Плеве (1846–1904 гг.) отрицал распространение экономических и исторических закономерностей на Россию, заявляя, что «Россия имеет отдельную историю и специальный строй». Также знаменита была его фраза: «Если мы не в силах изменить историческое движение событий…, то мы обязаны поставить ему преграды». Реформы нужны, но их следует проводить очень осторожно, и они не должны затрагивать основы российской государственности. Являясь министром внутренних дел, Плеве, разумеется, имел самые полные сведения о студенческих волнениях, росте рабочего движения, крестьянских бунтах, усилении национально-освободительных настроений и повышении популярности революционных лозунгов в России начала XX в. Но во всем этом он видел не следствие объективных причин – нищеты, бесправия, национального угнетения, а происки врагов России, результат «чрезмерного» просвещения и увлечения западными политическими идеями. Средством борьбы с общественным недовольством Плеве считал, например, развитие антисемитских настроений. При негласном покровительстве властей еврейские погромы прокатились в начале века по всей черте оседлости. Они позволяли решить сразу две задачи. Во-первых, давали безопасный для государства выход народному гневу, а во-вторых, служили еще одним средством борьбы с революционными группами, так как, по сведениям министерства внутренних дел, еврейская молодежь составляла до 50% революционеров. В ответ на упреки еврейской общественности в том, что полиция не пресекает бесчинства погромщиков, Плеве отвечал: «Заставьте ваших прекратить революцию, я прекращу погромы…». Еще одним способом отвлечь народное внимание от насущных проблем министр внутренних дел полагал «маленькую победоносную войну», например, с Японией. Она будет способствовать росту патриотических настроений и восстановит порядок в государстве.

Пользуясь экономическими (винная монополия, 1894 г., денежная реформа, 1897 г.) и политическими (подписание Портсмутского мира, подготовка Манифеста 17 октября и др.) талантами С.Ю. Витте, Николай II страшно не любил его. В день смерти Витте в 1915 г. император говорил: «Смерть графа Витте есть для меня глубокое облегчение», «в сердце моем воцарился истинный мир». При этом государь разделял политические взгляды В.К. Плеве и всегда придерживался именно такой линии правления.