Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Трудная жизнь Внутреннего ЧеловечкаСодержание книги
Поиск на нашем сайте
Человек, Вас не знающий, подумает о сильном высокомерии Автора… Огорченное мнение Наташи Захаровой, самого справедливого человека на свете
За внешностью, за оболочкой тела человека мне всегда видится человек внутренний, и почти всегда это маленький, жалкий ребенок. Иногда ребенок рано состарившийся, с потухшими, усталыми глазами и повисшими, вялыми ручками. Иногда – в синяках, ранах и ссадинах маленький звереныш, затравленно озирающийся и насмерть бьющийся с только ему видимыми Врагами. Печальное это зрелище – наблюдать, насколько Внутренний Человечек слаб и беспомощен… На одного бычка, наделенного природной животной силой, приходится обычно десять дистрофиков, не способных стоять на собственных подкашивающихся ногах и не выдерживающих никакого давления. Они действительно слабы, но еще более любят это представить. Их игра в Слабого – игра, дающая возможность избегать ответственности и нагрузок. Видели бы вы, какую богатырскую силу и недюжинное упорство проявляют они, доказывая при случае свою слабость и беспомощность! Вместо того чтобы учиться стоять и ходить самостоятельно, они собираются в пары и кучи, что, конечно, устойчивее. Называют они это дружбой и очень ценят. В таком симбиозе они почти не падают, хотя, привыкая к поддержке, скоро отвыкают от самостоятельного хождения и все в большей степени становятся инвалидами. Они рядом еще и потому, что замерзшим так хочется согреться. Прижавшись, а то для надежности и привязавшись, им становится действительно теплее, но теперь им мешают локти. Спокойно пребывающих в их рядах практически не встретишь, постоянно заметно какое‑то колыхание. Кого‑то потянуло к свету, другого пошатнул ветер, третьего толкнули окружающие – они постоянно трепыхаются. Но когда дергается один, то, как правило, толкает локтями и дергает привязанных к нему других – близких. Те дергаются в свою очередь – и так по бесконечной живой цепочке. Кроме того, что бестолково, это достаточно болезненно. Так они и живут, как стадо дикобразов: порознь – холодно, а вместе – колко, постоянно натыкаешься на иголки ближнего… Они обычно голодны, и их вечно пустой желудок требует постоянного заполнения. Соответственно, в их широкие рты, открытые всем ветрам и мусору, постоянно что‑то вливается, эпизодически пережевывается и частично переваривается, что‑то усваивается, хотя и плохо. Наполнившись, а то и обожравшись, они успокаиваются, но теперь в них начинается процесс брожения, и результаты плохого душевного пищеварения в той или иной форме выходят наружу. Люди это называют «Я переполнен и не могу не поделиться». Как лепешки из коров или пар из чайника без крышки, из них постоянно что‑то выходит или вываливается. Если из одного что‑то вывалилось (мысль, желание, переживание, в том числе острое) и задело (а то и оцарапало или толкнуло) другого, то теперь в действие приводится получивший. Откачнувшись и взболтав свое внутреннее содержание, на обратном махе он выплескивает что‑то тому в ответ, запуская теперь его гидравлические процессы, и т. д. Если расплескивалось дерьмо, то такое взаимодействие называется руганью, а если сладкая вода, то приятным разговором. Обычно же консистенция смешанная. Большинство предпочитают поглощать все что угодно, лишь бы не оставаться голодными. Оставшееся меньшинство старается дурно пахнущие продукты не есть, но трудность в том, что свой постоянно открытый рот почти никто из них закрывать не умеет. Поэтому если кто‑то от ближнего не увернулся, то все выплеснутые ему гадости он все равно вынужденно съедает. Гадости нередко оказываются просто ядовитыми. Тогда существа мужского пола, то ли более закомплексованные, то ли в заботе об экологии, пытаются переварить все это внутри себя, результатом чего является их более ранняя смертность. Существа женского пола, более раскрепощенные и не затрудняющие себя ненужными размышлениями, вываливают все на окружающих. В результате вокруг них – грязно, но им – хорошо. А в целом получается даже как‑то гармонично. Друг без друга человечкам тяжело, но и к совместным действиям они приспособлены плохо. Неуклюжие и постоянно пребывающие в каком‑то полусне, они постоянно задевают друг друга, в упор этого не замечая. Когда же задевают их, они отвечают крайне агрессивно, чуть что – стараются бить наотмашь и желательно по самым больным, уязвимым местам. От этого тонкая кожа их всегда в синяках и царапинах, как будто в постоянном раздражении, и раны могут не затягиваться годами. Многие с упрямым лицом Жертвы ковыряют себе в ране сами. Почти единственное и прекрасно действующее лекарство, оно же универсальная общеоздоравливающая процедура для них – это поглаживания, но, как ни странно, поглаживания среди страдающего населения там практикуются крайне редко. То ли они об этом лекарстве не знают, то ли считают его чем‑то неприличным… Пытаясь защитить себя от тычков окружающих, они прячут свое тельце в защитную скорлупу, умело лишая себя при этом и царапин, и поглаживаний, и вообще живого потока жизни. Некоторые подвижные панцири с набором социальных шаблонов, надо признать, очень удобны, плюс по внешности напоминают вполне живого человека. О том, что это панцирь, догадываешься только по его механичности и потому, что рядом с ним всегда холодно. Жалкий внешний вид Внутреннего Человечка, опутанного, как мумия, веревками с ног до головы, связанного с другими да еще привязанного к массе вещей вокруг него, довершают тяжелые Очки на глазах плюс плотный Колпак поверх всего. Что касается Колпаков, то, надвинув их на глаза, каждый может видеть нарисованные на них Реальную Картину Мира и Правильные Маршруты Жизни. Колпак называется Умом, и каждая мумия постарше торопится поплотнее нахлобучить его тем, кто пробует смотреть на мир своими глазами. Парадокс: при этом тех, у кого Колпак порвался и на кого сквозь дырки и щелочки хлынул свет мира, они называют счастливыми. Очки же на глазах – вещь гораздо более индивидуальная. Они позволяют Реальную Картину Мира исказить в любом желаемом для человека направлении: например, увидеть мир в скорбных красках при желании попечалиться или сделать его радужным при требовании устроить праздник. Линзы‑светофильтры в очках человечки меняют своими собственными руками, но самое удивительное то, что именно этого они и не видят. И мир для них остается Объективный, а не произвольно ими же Раскрашенный. Обязательным – и одновременно престижным – для каждого Внутреннего Человечка считается приобретение Воспитанности. Внешне‑конструктивно Воспитанность выглядит как бесчисленные Запреты и Предписания, которые, аккуратно переплетаясь и окружая человечка со всех сторон, образуют своеобразную клетку‑тюрьму. При этом каждый владелец своей Тюрьмой очень гордится, считает ее самой Правильной Тюрьмой на свете и заботливо протирает прутья ее решетки, с негодованием отвергая предложения оставить ее и жить свободно. Более того, родители всегда гордятся, передавая ребенку дубль своего личного загона.
Кто такой Психолог?
Когда человек представляется: «Я – Психолог!», неосведомленные школьники прыскают на тему «Психа», а осведомленные взрослые с опаской выказывают уважение. Правда, им всегда хочется убедиться, что это Психолог Настоящий, а не какой‑нибудь самозванец. Ведь так много претендующих на это Высокое Звание! Наивные… На самом деле психолог – это рядовой сотрудник Службы Быта, нечто среднее между слесарем из домоуправления и зубным техником. У женщины разладилась швейная машинка, порвался или трет сапог – она идет в мастерскую, мастер ее грязную машинку чистит и стоптанный сапог чинит. Когда же у нее разладились отношения с детьми, вот‑вот порвутся отношения с мужем и трения на работе, она идет в другую мастерскую, где мастера зовут «Психолог». Психолог жутко замусоренную душу ее чистит, мозги кое‑как вправляет, и она еще некоторое время живет почти без трений. Душой, впрочем, она как не занималась, так заниматься и не будет. Но жить пока будет, и так до следующей поломки. А Психолог ей в этом помогает. Или не помогает, но продолжает высоко нести знамя Научной Психологии. Например, так.
Нет больного – нет проблем…
К доктору попал больной. Жалобы – ненасытный голод, жрет все подряд: соленое и сладкое, съедобное и нет. Вздутый живот не оставляет сомнений, печальные глаза родственников зовут к сочувствию. И доктор лечит больного – дай Бог ему успеха! Психолог аналогичную задачу решает немного иначе. К нему приходит клиент и, через минуту уже всхлипывая, рассказывает про свою незадачливую жизнь. Жизнь его полна событиями. Собственно, в его жизни событиями оказывается всё, всё у него вызывает новое настроение и за ним – то водопад радости, то поток слез. «Наша болонка вчера два раза чихнула, я сразу заволновался, душа разрывается, полночи не спал». Тот же голод налицо: только голод к попереживаниям, тяга поплакать и повосхищаться. И та же ненасытность и неразборчивость. Психолог, как и его коллега врач, безучастным не останется. Нет, за лечение он, конечно, не возьмется: проветривать замусоренные мозги, настраивать разлаженную душу, менять подгнившие ценности – морока слишком хлопотная. Он лучше оставит все как есть, но проконсультирует клиента, в каких кормушках и источниках эту жажду переживаний лучше утолять, учитывая именно то трудное обстоятельство, что жажда эта у клиента неутолима. Далее. Пара вопросов этому неистовому коллекционеру эмоций, и вот уже видно тех, кто рядом с ним: нервная и усталая жена, вокруг нее дети с такой же тонкой душевной организацией и хилым здоровьем. Это его драгоценности и привязанности, ради которых он и мучается. Мучается он, еще более они мучаются с ним. Все тоскливые глаза с болью и надеждой смотрят на Психолога. Смотрят с болью. Значит, все‑таки перед ним – больной? Но ведь он такой не один… Это‑то и явилось подсказкой. Когда патологии много, ее всегда можно назвать нормой. Предложив проплакать свои очередные переживания и высказав свое убеждение, что рыдание – неотъемлемое право каждой аутентичной личности, Психолог доверительно сообщает, что наука считает эти особенности характера нормой, а называется в науке это безобразие, простите, ваш тип – «лабильный тип с истероидными чертами». Нет. Поскольку он гуманист, клиенту для мягкости он сформулирует это как «чуткий» и «артист». Все. Нет патологии – нет проблемы. Клиент воодушевлен, и теперь его можно уже не лечить, а исследовать. Вот и полегче. Для верности Психолог сделает об этом длинное сообщение на научной конференции, напишет умную статью со всеми необходимыми ссылками, и скоро вместо рядового психотерапевта он станет доктором – доктором наук.
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-07-14; просмотров: 291; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.23.101.241 (0.012 с.) |