Life world seconddary school students of Perm late XIX - XX centturies.

Аннотация. Российское общество рубежа XIX-XX веков переживает процесс модернизации, в условиях чего школа становится одним из базовых институтов, институтом социализации. Для учащихся создается особое социальное пространство, где они осваивают новые нормы и правила, которые становятся частью их жизненного мира. В основе работы лежит изучение и анализ материалов ученического журнала «Наши думы». В нём представлены оценки, суждения, рефлексия учащихся в отношении окружающей их действительности.

Ключевые слова: жизненный мир, модернизация, учащиеся, средние учебные заведения, учитель, социальная структура.

Abstract. The Russian society at the turn of XIX – XX century is involved in the process of modernization. School is becoming the basic social institute. There was a new social space, where students learned new rules and norms, which is becoming the part of their living world. The article is constructed on the analyze of students’ magazine articles.

Key words: lifeworld, modernization, student, secondary schools, teacher, social structure.

 

Целью исследования является изучение жизненного мира учащихся средних учебных заведений города Перми на рубеже XIX – XX вв. В качестве исследуемого материала в работе использован источник из фонда – 973 «Богословские» Государственного архива Пермского края. Для работы нами было отобрано дело, которое представляет собой собрание номеров рукописного ученического журнала «Наши думы» за 1908 год.

Журнал издавала группа учащихся, состоящая из трех человек – семинариста, ученицы Мариинской женской гимназии и ученика мужской гимназии. Тематика самая разная, но непосредственно связанная с жизнью учащегося среднего учебного заведения Перми. Освещаются реальные события, поднимаются актуальные на тот момент вопросы, обсуждаются возникающие проблемы, но все они не абстрактные, не вымышленные, это действительность, которая разворачивается на их глазах, частью которой они являются. Этот источник позволяет нам реконструировать повседневный мир учащихся их же глазами.

Хронологические рамки исследования позволили вписать его в контекст теории модернизации. Для нас было важным, что общество переживает ряд трансформаций, которые сопровождают становление индустриального общества. Обратим внимание, прежде всего, на культурную трансформацию общества, его стремление к рационализации мышления. Смена образа мышления ведет человека к необходимости осваивать новые правила. Эту задачу в государстве призваны были решить образовательные институты. Государственная школа становится воспитателем нового гражданина, а именно горожанина и, соответственно, она должна отражать социальную структуру общества, его регламенты, его иерархичность. Для студента из сельской крестьянской среды возможность получить образование становится социальным лифтом, который помогает ему стать частью нового городского общества [2].

Когда ученик сталкивается с необходимостью осваивать эти новые правила, перед ним возникает ряд проблем, связанных с изменением его привычной действительности. Эти проблемы он пытается осмыслить и решить. На страницах журнала мы видим эти попытки рефлексии, проговаривания непонятных, трудноразрешимых для ученика вопросов.

Важной фигурой в этом процессе становится учитель. Образ педагога является одним из ключевых моментов в определении отношения учащихся к системе образования в целом. Помимо фактов, касающихся функций и роли учителя в образовательной среде важным для исследования является обращение к описаниям педагогов, а именно, к оценкам, данным им учениками, и описанием повседневных взаимодействий ученика и учителя.

Подтверждением тезиса, что учитель является одной из главных фигур в повседневном мире ученика, можно назвать интерес редакции газеты к темам взаимодействия преподавателя со студентами. В газете «Наши думы» существовала отдельная рубрика под названием «Наши педагоги», где ученики (редакторы) описывают наставников. Кроме этого, наставники часто упоминаются и в других контекстах.

Исходя из анализа документа, можно сказать, что в сознании ученика прослеживается тенденция деления всех понятий и явлений, в данном случае, роли учителя, на негативные и позитивные. Таким образом, вырисовывается два собирательных образа учителя. Первый, наиболее полно представленный редакцией – образ педагога-чиновника, воплощающего приверженца строгой дисциплины, старых порядков и созданного в ученической среде полицейского режима.

И, действительно, «положение преподавателей средних школ резко отличалось от учителей начальных училищ. Это были выпускники высших учебных заведений, состоявшие на государственной службе чиновники, получавшие соответствующее своему чину жалование. При отсутствии взысканий со стороны начальства производство в следующий чин осуществлялось автоматически, в результате учитель гимназии или реального училища мог дослужиться до статского советника, что по табели о рангах соответствовало полковнику в армии. Жалование было вполне достаточным, чтобы содержать приличную квартиру с прислугой, удовлетворять свои культурные запросы: покупать книги, журналы, регулярно посещать театр и даже съездить на курорт или за границу» [1, c.45-56].

«Им бы только удержаться на местах и сохранить незапятнанной репутацию благонамеренного учителя» [3, с.18] - Встречается фраза в статье ученицы Мариинской женской гимназии, в которой она описывает нынешние годы обучения в сравнении с недавним прошлым: «Здесь существует систематическое переделывание молодежи из любознательных, искренних голов в автоматических исполнителей воли начальства...» Автор статьи, которая, как и все, кстати сказать, редакторы не подписывается своим именем в целях обезопасить свое имя, делает акцент на том, что в преподавательской деятельности нет искренности и преданности своему делу.

Редакторы рубрики фокусируются на негативных чертах преподавателей. Характерные прозвища и описания встречаются: «Химера», «Насильница», «Начальница», «Обычный чиновник, невидящий дальше 20 числа и поверстных». Такими прозвищами описывают педагогов, держащих строгую дисциплину. Подтверждением этому является описанный семинаристом урок:

«Химера говорит: «Скажите словами учебника, я ведь велел вам наизусть, чтобы не врать своими словами… Нарезавшиеся повесили носы, остальные потягиваются с удовольствием, громко ругают Химеру трехэтажной бранью… И так каждый урок Химеры целое мучение. Человек куда-то временно из тебя уходит и остается жалкое, трусливое животное. И вот за это пробуждение животного и ненавидишь урок словесности. На нём мы воспитываем в себе самые пошленькие стороны нашей натуры… Я не видел ни одного преподавателя, который бы так мало уважал личность ученика» [3, с.33].

Опять же, важно брать во внимание тот факт, что ученики склонны преувеличивать, более того, «приукрашивать» созданные истории с целью привлечения внимания к статье и собственной персоне. Кроме того, здесь имеет место психологический фактор. Найденному «врагу» в лице учителя начинают приписываться черты, соответственные не самому человеку, а некой группе людей, чей собирательный образ находит отражение в фигуре одного учителя.

Интересно, что описаны случаи противостояния учеников с такими учителями. Так, в этой же статье, автор вспоминает случай 1905 года, когда Фламинский, учитель литературы и словесности, был публично освистан семинаристами:

«Семинаристы наполняют коридор, по которому движется фигура Химеры, а в воздухе висит страшный свист 200-300 семинаристов. Вся семинария дружно соединилась в этом протесте»

Образ же «хорошего» педагога, это образ педагога будущего (упоминание таких всегда сопряжено со словами «друг», «будущее», «на равных», «свобода» и т.п.). Таким педагогом - антиподом упомянутой выше фигуры Фламинского в журнале является Станислав Иванович Баннель.

«Мы лишились самого дорогого и близкого для нас педагога-друга…
Главной заслугой С.И. останутся его отношение к учащимся вне класса…
Это был друг, принимавший близко к сердцу все их [учащихся] интересы и взгляды…
В серьезных столкновениях с начальством он был всегда на стороне учащихся…»

Как можно заметить из приведенных фрагментов, Баннель не вписан учениками в ряд начальства, чиновничества. Он представлен здесь единомышленником, одним из «наших».

Подобным же образом ученица Мариинской женской гимназии описывает годы обучения, когда

«Учительский состав переменился: исчезли старые заедатели молодого века и появились молодые преподаватели, полные самых дружественных чувств к учащимся» [3, с.18].

Такие педагоги описаны учениками как те, кто не воспроизводит схему «начальник – подчиненный». Педагог-друг всегда отступает от сложившейся системы. Он «обладает способностью делать предмет занятий живым и интересным», изменяет курс лекций и освещает вопросы, выходящие за рамки курса. Так пишет ученица:

«Дождались мы светлого мая! Дождались мы заботы педагогического совета о внеклассном образовании учениц…»

Однако, здесь опять же работает старая схема «велено нам раздать, а вам читать». Этим и обусловлен иронический тон написанного:

«Ну, спасибо, отцы педагоги! Удосужили! По десятку книг для каждого класса со строгим разграничением, что в каком классе читать».

Казалось бы, что сами, ученики, поддерживают идею самообразования, однако рамки, которые устанавливает школа, меняют расположенность студентов. Подобные практики становятся обязательными, продиктованными начальством, что ассоциируется с отметками, наказаниями, экзаменами и интерес учеников оказывается подавленным.

В целом, повседневность, ученическая жизнь делится на две реальности, два мира, которые создаются в процессе усвоения ими учебных порядков и норм, то есть сама школа является одним из этих миров. Второй мир, это то, чем ученики заполняют время свободное от «школы», досуг. Досуг является элементом освоения, осмысления правил, прививаемых в официальной ученической среде. Второй мир конструируется ими как оппозиция первому, как противопоставление требовательности и упорядоченности первого.

Досуговые практики есть практики самоорганизации учащихся, где они пытаются противопоставить свою культуру официальной, создать контркультуру. Этот процесс можно обосновать желанием осмыслить существующую действительность, возможность предложить альтернативу.

Так, интересным представляется практика организации ученических журналов, среди них «Ученический журнал», «Весна», исследуемый нами рукописный ученический журнал «Наши думы». Журнал являлся нелегальным, как было указано в одном из его номеров. Его издавала группа учащихся, состоящая из трех человек – семинариста, ученицы Мариинской женской гимназии и ученика мужской гимназии. Тематика самая разная, но непосредственно связанная с жизнью учащегося среднего учебного заведения Перми. Освещаются реальные события, поднимаются актуальные на тот момент вопросы, обсуждаются возникающие проблемы, но все они не абстрактные, не вымышленные, это действительность, которая разворачивается на их глазах, частью которой они являются.

Следующим образом редакция обращается к читателю, обосновывает желание создавать газету:

«…[журнал] не только нужен, а даже необходим. Ведь мы все, учащиеся, дети одной семьи. Эту родственность мы, юнцы, теперь только начинаем сознавать. А раньше-то что было? Повстречает, например, гимназист семинариста: -Кутежник! Невежа! А семинарист ему с третьего этажа с матерку спустит, да ещё прибавит: -Сальны пуговки!
Теперь просто стыдно подумать о прошлом…

… Подобная же история была раньше и с нами, когда мы кичились друг перед другом: одни – классицизмом, другие – богословием, не подозревая, как мы ловко обмануты нашими воспитателями». [3, с.18]

В отрывке уже представлено несколько взглядов на реальность. Ученик стремится объяснить то, что он видит. Возникает множество взглядов и мнений, которые осмысливаются на страницах журнала. Часть учеников, в данном случае редакция, пытается утвердить своё и объяснить почему они смотрят на проблему именно так. С помощью такого механизма они пытаются доходчиво объяснить остальным свою точку зрения, тем самым, в некоторой степени, возможно, ослабив противостояние несогласных сторон. Часть конфликтов переносится на страницы журнала, где они осмысляются и где им предлагается возможное решение. Конечно, всё это зачастую условно, но сам факт того, что проблема выносится в такое поле, придает ей значимость и факт того, что она должна быть решена. Таким образом, получается, что с помощью этого механизма, механизма проговаривания, проблематизация снижается.

Другим родом проведения досуга являлись описанные на страницах журнала товарищеские посиделки с выпивкой, гуляния, карточные игры:

«Каждый, как бы ни было горько сознаваться, знает о своих одноклассниках-товарищах и о себе самом такого, что не говорит в пользу учащейся современной молодежи. Разврат здесь свил прочное гнездо. Что же должны делать те, кто ещё не окунулся в омут развратной пьяной жизни. Должны ли проходить мимо больных своих товарищей? Рука братской помощи здесь нужна более, чем где-нибудь. Многие, быть может, скажут: пусть отжившее догнивает, какое нам дело до остальных. На такой ответ возражать не приходится, то, что гнило, правда, само собой развалится и рухнет».

Автор статьи демонстрирует двойственное отношение к таким явлениям. С одной стороны, он говорит, что это «болезнь», что человек «гниет». Такое отношение непременно отражает общепринятую позицию, которая выстроена согласно официальным нормам, школьным правилам. Ведь классные наставники должны были посещать квартиры учеников и подавать администрации отчеты о проделанной работе. Ясно, что подобные посиделки были под запретом, существующий полицейский режим жестко контролировал жизнь учащегося, однако, правила всегда можно было обойти. Подобные собрания проводились в ночное время. Судя по подобной статье, учениками подобное проведение досуга осуждалось, понималось как нарушение. С другой же стороны, автор признает, что за лицами этих нарушений кроются они сами: «каждый знает о своих одноклассниках-товарищах и о себе самом». То есть норма нарушается осознанно. Ученики создают пространство, свободное от надсмотрщиков и наставников, где они абсолютно свободны, вольны делать то, что им захочется. Соответственно, интерес заключается в том, чтобы нарушить сложившуюся норму, нарушить запрет, в этом и проявляется вызов существующему режиму, оппозиционность ему.

«Мне лично приходилось слышать от некоторых своих товарищей, что «поэзия» для них начинается только тогда, когда они сидят за батареей бутылок пива или просто за бутылкой водки и когда они начинают чувствовать в голове действие винных паров, когда действительность для них скрывается в туманной дали или окрашивается в нежно-розовые цвета»

Школьная действительность с множеством запретов, требований и обязанностей отходит временно на второй план. Исчезают все ограничители и, молодой человек начинает чувствовать «поэзию», то есть обретает на некоторое время свободу. Создается пространство, где все запреты и коллизии компенсируются. Осуждение этого в официальной среде делает такой досуг ещё более притягательным. Однако, оказавшись в этой среде, он также принимает все поводы для осуждения подобного. То есть существование двух миров вызывает в нём конфликт, где в одном мире он проводит время в пьяной компании, в другом же это осуждает.

Таким образом, усложнение социальных отношений, которые повлек за собой процесс модернизации, привели к необходимости осваивать новые правила, конструировать новый жизненный уклад. В сознании молодого человека, гимназиста, семинариста, это получило особое осмысление. Учащиеся, осваивая новое городское пространство, пытаются приспособиться к нему, уяснить новые понятия и явления, идентифицировать окружающих людей и определить свое место в этом мире.

Список литературы

1 Бушмаков А. В. Власть и школа в Пермской губернии нач. XXв. // Анналы научной теории развития общества, 2006. Вып. 2. С. 45-56.

2 Нечаев М. Г. Пермская модель народного образования XVIII - начала XX вв. // Пермский государственный архив новейшей истории. [Электронный ресурс]. URL: https://www.permgani.ru/publikatsii/stati/permskaya-model-narodnogo-obrazovaniya-xviii---nachala-xx-vv.html (дата обращения 12.05.2016)

3 Рукописный журнал «Наши думы». Р-973, оп 1, д. 491, ГАПК. 1908. №1.

 

УДК 377.4:94(47)

 

Горбушина Анна Андреевна

аспирант кафедры Новой и Новейшей истории России

Пермский государственный гуманитарно-педагогический университет, Пермь, Россия, e-mail: [e-mail]