Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Спасательные шлюпки, подвешенные на шлюпбалкахСодержание книги
Похожие статьи вашей тематики
Поиск на нашем сайте
Каждая большая деревянная шлюпка была рассчитана на 65 человек, дежурная – на 40, а складная – на 47. Все шлюпки могли вместить 1178 человек, а в ту трагическую ночь на борту «Титаника» находились 2201. Вероятно, никто из пассажиров и почти никто из членов команды в течение пяти дней плавания не задумывался над этим обстоятельством, а если кто-то и задумался, то такие мысли не могли вызвать беспокойства. Ведь все были уверены, что «Титаник» абсолютно неуязвим. Следует сказать, что эта иллюзия, а их было несколько, сопровождавших страшную трагедию, сыграла и положительную роль: если бы вся масса пассажиров, столпившихся на шлюпочной палубе, знала, что для нескольких сотен из них нет места в спасательных шлюпках, паника могла бы вообще парализовать проведение спасательных работ. К счастью, пассажиры, стоявшие на палубе, хоть и выражали беспокойство, но были дисциплинированны и подчинялись командам офицеров. Вначале работа членов экипажа со шлюпками шла плохо. Во-первых, они очень медленно собирались на шлюпочной палубе, а во-вторых, и это было самое неприятное, в тот момент полностью проявилась недостаточная подготовка команды к работе со спасательными средствами. Каждый матрос был закреплен за определенной шлюпкой, и отпечатанные расписания были вывешены на судне в нескольких местах. Однако оказалось, что многие матросы с ними вообще незнакомы и теперь не знали, к какой шлюпке должны направиться. Только ценой больших усилий офицерам удалось внести в эту неразбериху хоть какой-то порядок. Пока одни матросы снимали брезент, другие подносили снаряжение, которого не было в шлюпках: фонари, компасы, жестяные коробки с галетами. Третьи отдавали крепления, крепили подъемные тали и с помощью лебедок вываливали шлюпки за борт. С левого борта подготовкой шлюпок к спуску руководил второй помощник Лайтоллер, с правого – первый помощник Мэрдок. Не прошло и десяти минут после первого визита капитана Смита в радиорубку, как он появился вновь. – Передайте сигнал бедствия, – сказал он Филлипсу и подал ему листок бумаги с координатами судна. Радист спросил, должен ли он воспользоваться обычным международным сигналом бедствия.[8] – Да, и передайте его немедленно! – ответил капитан и вышел из рубки. Филлипс одел наушники, и в ноль часов 15 минут в черную ночь над холодными водами Северной Атлантики понеслись сигналы азбуки Морзе: сначала буквы CQD, затем позывные «Титаника» MGY и его координаты. Снова и снова, шесть раз подряд передавал Филлипс этот сигнал бедствия. Его приняли несколько судов и станция на мысе Рейс.
Пока матросы на шлюпочной палубе готовили спасательные шлюпки, а Джек Филлипс в радиорубке передавал первые сигналы бедствия, боцман обегал матросские кубрики и сгонял с постелей замешкавшихся, тех, кто до сих пор еще не поднялись. Заскочил он и в кубрик кочегаров, отдыхавших после вахты. По судовым правилам они должны были принимать участие в подготовке спасательных средств. Старшим стюардам всех классов был передан приказ капитана позаботиться о том, чтобы пассажиры потеплее оделись, захватили спасательные жилеты и покинули каюты. И все это проделать так, чтобы не создавать паники и дополнительных осложнений. Получив с мостика такой приказ, старший стюард II класса Джон Харди лично обошел более двадцати кают и везде повторил одно и то же: – Немедленно все на палубу со спасательными жилетами! В помещениях I класса стюарды вели себя в полном соответствии с привилегированным положением пассажиров. В отличие от II класса каждый стюард обслуживал всего несколько кают, поэтому даже в столь драматической ситуации стюардам удавалось соблюдать обязательную почтительность и уделять необходимое время тем из своих избалованных подопечных, которых непросто было уговорить. Тридцатилетний опыт помог стюарду Альфреду Кроуфорду заставить по-стариковски строптивого Альберта Стьюарта в конце концов надеть жилет. То же самое было и в каюте С-89, где стюард Эндрю Каннингем помогал надевать жилет шестидесятилетнему скептику, журналисту Уильяму Т. Стиду, который не переставал ворчать, говоря, что все это глупости. В каюте В-84 стюарду Г. С. Этчесу пришлось дважды прилаживать спасательный жилет мультимиллионеру Бенджамину Гуггенхейму, прежде чем он вывел его на палубу. Менее успешным для Этчеса был визит в каюту С-78, где пара пассажиров I класса отказалась открыть двери, несмотря на все объяснения и предостережения. После нескольких минут напрасных уговоров он направился в соседнюю каюту. Некоторых пассажиров не надо было упрашивать, они уже знали, что случилось. В каюте на палубе А жена банкира из Сан-Франциско Уошингтона Доджа, лежа в постели, ждала, когда ее муж, который пошел посмотреть, что происходит, вернется. Придя, он сказал решительным голосом: – Руфь, авария весьма серьезная. Будет лучше, если ты сразу же соберешься и выйдешь на палубу. В каюте I класса двумя палубами ниже жена Люсьена П. Смита тоже ждала, с какими вестями вернется муж. Но его не было очень долго, и она уснула. Проснулась она от зажегшегося света. Люсьен Смит, улыбаясь и пытаясь скрыть волнение, притворно спокойным голосом сообщил ей: – Мы на севере и потому столкнулись с айсбергом. Ничего серьезного, но в Нью-Йорк мы, вероятно, прибудем на день позже. На всякий случай капитан распорядился, чтобы все женщины вышли на палубу. Миссис Смит начала медленно и тщательно одеваться. Муж сказал ей, что на палубе очень холодно, поэтому она надела теплое шерстяное платье, высокие ботинки, накинула два пальто и вязаный капор. Когда они выходили из каюты, она вспомнила о драгоценностях. Уже явно нервничавший Смит заметил, что было бы разумнее не терять времени. Поэтому из ящика ночного столика миссис Смит взяла только два любимых кольца, и супруги поднялись по лестнице на шлюпочную палубу. Жена крупного американского издателя Генри Слипера Харпера, несмотря на доводы стюарда, считала, что ее мужу, который не очень хорошо себя чувствовал, лучше остаться в постели. Она даже обратилась к доктору О’Лафлину с просьбой поддержать ее. – Муж настаивает на том, чтобы выйти на палубу, но я против и хочу, чтобы вы с ним поговорили. Старый доктор, который и сам еще не знал, насколько сложно положение «Титаника», отправился в просторную каюту Харперов и попытался убедить издателя раздеться и вернуться в постель, говоря, что, скорее всего, не произошло ничего серьезного. – Черт возьми! – возмутился издатель. – Судно столкнулось с айсбергом, а вы говорите, что не произошло ничего серьезного? Они препирались еще какое-то время, наконец Харпер согласился подождать, пока доктор не выяснит, что случилось на самом деле. Доктор вернулся через несколько минут: – Мне сказали, что багаж в трюме уже плавает. Будет лучше, если вы пойдете на палубу. Примерно в это же время Томас Эндрюс встретил на палубе А стюардессу Энни Робинсон. Эта женщина была не новичком на море. На пассажирских судах атлантических линий она плавала уже несколько лет и однажды пережила столкновение с айсбергом, когда работала на судне «Лейк Шамплейн». Минуту назад она проходила мимо зала для игры в мяч и видела, что поднимающаяся вода затопила трап, ведущий на палубу Е. Поэтому она спросила прославленного кораблестроителя, как ей себя вести. – Скажите пассажирам, чтобы оделись потеплее. Проверьте, все ли надели спасательные жилеты, и отправьте их на шлюпочную палубу, – ответил он. Через пятнадцать минут Эндрюс снова оказался на палубе А и вновь увидел стюардессу. – Откройте все пустые каюты, возьмите там спасательные жилеты и лишние одеяла и раздайте их, – приказал он. Робинсон повиновалась. Пассажиры собирались на шлюпочной палубе, и, когда стюардесса направлялась за очередными жилетами, она встретила Эндрюса в третий раз. Он спросил, все ли женщины покинули каюты. Она ответила: – Думаю, да. Но я проверю. – Да, обойдите каюты еще раз, – попросил Эндрюс и добавил: – Разве я не сказал вам, чтобы вы тоже надели спасательный жилет? У вас есть хоть какой-нибудь? Робинсон заверила его, что есть, но ей кажется, что она выглядит в нем ужасно. – Об этом не думайте. Если вы дорожите своей жизнью, наденьте пальто и спасательный жилет и ходите по палубе, пусть все пассажиры вас видят. Много позже стюардесса Робинсон писала: «Потом он ушел. Ушел навсегда. Я в последний раз видела этого человека, которого считаю настоящим героем и которым может гордиться страна». В другой части судна произошел курьезный случай. В двери одной из кают III класса заело замок, и дверь никак не удавалось открыть, поэтому пассажиры соседних кают ее попросту выбили. В эту минуту появился стюард и, крайне возмущенный увиденным, пригрозил участникам взлома, что по прибытии в Нью-Йорк все они отправятся в тюрьму за порчу имущества судоходной компании. Трудно придумать более убедительное доказательство того, что даже некоторые члены экипажа в то время еще не предполагали, насколько серьезна ситуация и что судьба «Титаника» уже предрешена. В III классе положение было гораздо сложнее, чем в первых двух привилегированных классах. Мужчины были расселены в носовой части, а женщины – на корме судна. В первые приятные и веселые дни плавания многие из них познакомились, подружились, установили более тесные контакты, и теперь, поняв, что происходит нечто серьезное, мужчины поспешили на корму предложить женщинам помощь и защиту. Широкий коридор на палубе Е, соединявший носовую часть с кормой и называвшийся «большой шотландской дорогой», быстро заполнился мужчинами, многие из которых тащили свой скромный багаж – все их имущество. Среди них безнадежно потерялся судовой переводчик господин Мюллер, который, несмотря на все усилия, не мог давать объяснения и отвечать на бесчисленные вопросы, обрушивавшиеся на него со всех сторон одновременно на нескольких языках. Только около половины первого ночи удалось кое-как овладеть ситуацией. Пассажиры каждого класса, как и обычно, собирались на «своих» привычных местах: I класс – в средней части шлюпочной палубы, II – в ее кормовой части, III класс – на межнадстроечной палубе в носовой части и на кормовой палубе. Там, несколько сбитые с толку, но пока еще не очень обеспокоенные, они ожидали дальнейших распоряжений. Любопытство явно преобладало над всеми остальными чувствами. На этом этапе никто из посвященных не сказал пассажирам, что судно тонет. Правда, многие этому, скорее всего, и не поверили бы. У них под ногами все еще была прочная палуба, горел свет, и система водонепроницаемых переборок обеспечивала абсолютную безопасность судна, так, по крайней мере, заверяли специалисты. Уже было известно, что «Титаник» столкнулся с айсбергом, но, поскольку большинство пассажиров практически не ощутили столкновения, оно не воспринималось как фатальное. Приказ капитана относительно спасательных жилетов и выхода пассажиров на шлюпочную палубу, как и подготовка к спуску на воду спасательных шлюпок, считались предупредительными мерами ответственного командира судна. В ходе лондонского расследования генеральный прокурор Руфус Айзекс защищал действия капитана Смита и тех, кто с самого начала знали, что положение судна критическое, но молчали об этом. – Если бы пассажирам стало известно о серьезной опасности в тот момент, когда этот факт установили капитан, Томас Эндрюс и старший механик, то вместо организованной эвакуации женщин и детей очень легко мог бы произойти захват лодок и возникнуть паника с катастрофическими последствиями. Я убежден, что любой пассажир, даже очень плохо осведомленный об опасностях, подстерегающих его на море, узнав о том; что судно столкнулось с айсбергом, что отдан приказ подготовить и спустить на воду шлюпки, что женщины и дети должны сойти первыми, не мог не понять, что положение на палубе этого судна по меньшей мере серьезное. И Томас Эндрюс, человек, в честности и порядочности которого никто никогда не сомневался, вначале тоже очень тщательно взвешивал, что и кому сказать. Читатель уже убедился, что он ничего не скрыл от опытной стюардессы Энни Робинсон, как и от другой стюардессы I класса – Мэри Слоун, встретившейся ему, когда он возвращался после осмотра трюма. Увидев его озабоченное лицо, она спросила, насколько серьезна авария, и он ответил, что очень серьезна, но тут же попросил ее во избежание паники пока никому об этом не говорить. К несколько легкомысленному стюарду Джеймсу Джонсону у Эндрюса такого доверия не было, поэтому он сказал ему, что все в порядке. Молодым супругам Дикс из Канады, с которыми он познакомился в ресторане I класса за столом доктора О’Лафлина, он уклончиво сообщил, что корпус судна в нижней части, видимо, получил повреждения, но, если выдержат кормовые переборки, судно не потонет. Поэтому причин для беспокойства нет, он только советует им потеплее одеться и как можно скорее выходить на шлюпочную палубу. Только Джону Б. Тэйеру, пользовавшемуся его полным доверием, он сказал, что «Титанику» осталось жить не более часа.
На шлюпочной палубе четвертый помощник капитана Боксхолл помогал снимать брезент со спасательных шлюпок, когда кто-то обратил его внимание на мерцающие на горизонте огни примерно в десяти милях от «Титаника» справа по носу. Он тут же поднялся на мостик, но капитан уже знал об этих огнях, без сомнения означавших присутствие какого-то судна. Капитан сказал Боксхоллу, что координаты «Титаника» в последний раз определялись вторым помощником Лайтоллером по звездам в 19 часов 30 минут и что на настоящий момент радисты получили для отправки только общие данные о местоположении судна. Поэтому он распорядился точно определить координаты и передать сведения радиотелеграфистам. Боксхолл отправился в штурманскую рубку. Полагая, что после 19.30 судно шло со скоростью приблизительно 22 узла неизменным курсом 289°, он быстро сделал расчеты. Согласно им, в 23 часа 46 минут «Титаник» должен был остановиться в точке с координатами 41° 46’ северной широты и 50° 14’ западной долготы. Эти данные он записал карандашом на листке бумаги и отнес в радиорубку. Стравливаемый пар продолжал реветь с такой силой, что не слышно было собственных слов, поэтому с Филлипсом, сидевшим в наушниках у аппарата, Боксхолл не разговаривал, а только положил листок на рабочий стол и вернулся на мостик. Было ноль часов 25 минут.
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-04-26; просмотров: 469; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.141.198.75 (0.01 с.) |